Галактика MS-194, сектор 9629. Вечный лес
Очень высоко, в самых верхушках деревьев, шелестел ветер, заставляя трепыхаться блестящие от вечернего солнца листья, а внизу было сумеречно, тихо и пахло плесневелым лесным мусором. Торчавшие везде сухие сучки и ветки облепила бежевая борода лишайника, сделав их похожими на мохнатые лапы каких-то диковинных зверей. Основания стволов и выступающие из земли шишковатые корни пестрели ярко-зелёными плотными щётками моха. Изредка откуда-то из глубины могучих крон доносилось треньканье невидимой пташки, казавшееся таким сиротливым и одиноким в этом безбрежном растительном океане…
Консультант Рещ Талеса лежал на спине в двух шагах от взметнувшегося на огромную высоту прямого как луч ствола, и лишённым всякого смысла немигающим взглядом смотрел вверх.
«Ничего нет… Никаких мыслей не осталось… Моя голова совсем пустая… Всё дерьмо, которым меня напичкали на симпозиуме по программе В-33, улетучилось и прихватило с собой дерьмо с других симпозиумов, а заодно и с конференций… Как хорошо… В меня вливаются соки первозданной земли. Я забыл всё, что знал. Наша лаборатория погибла, взорвалась, туда ей и дорога… Я стал частицей этого леса и я так же вечен, как этот лес. Моя душа растворилась в нём, а тело сожрали дикие звери, и я нисколько не сожалею об этом… – Талеса медленно закрыл глаза. – Я сплю. Меня баюкает вечный поток жизни… Мне приятно… Всё исчезло… Я тоже исчезаю… Вот же чёрт тебя принёс!»
Консультант сначала почувствовал запах, а потом открыл глаза и увидел, что над ним, согнувшись под гнётом большого горба, стоит особа женского пола, возраст которой он оценил как, мягко говоря, преклонный.
– Что, внучёк, заблудился? – спросила особа голосом простуженной вороны, страдающей хроническим алкоголизмом.
– Это невозможно, – дипломатично ответил консультант, подумав, что зря не записал в память местный разговорный язык. – Я не могу здесь заблудиться. Прошу вас оставить меня в покое!
– Ох, а из какого же ты племени, внучёк, и какого рода будешь? – продолжила свои расспросы старуха, явно настроенная беседовать до завтрашнего утра. – И что ты, красивый, во глухом бору делаешь? Уж не болен ли? Уж не нужда какая?..
– Я не знаю, что вам сказать… бабушка, – зло заявил Талеса, лихорадочно соображая, как бы спровадить назойливую бабку. – Я хм… из племени герпетоидов… мужского рода… И я тут отдыхаю, пытаюсь заснуть. – На поясе консультанта висел деструктор, но использовать его он не мог – это засчиталось бы как конфликт.
Бабка между тем не унималась.
– Мудрёны речи твои, да вижу я: опоили тебя дурман-травой! – прокаркала она озабочено. – Спать тебе теперь триста лет без просыпу… Да видно боги меня к тебе послали.
– Да уж, видно послали! – вздохнул Талеса.
– Помогу я тебе, внучёк, так тому и быть, обернусь до Грохот-горы, принесу камень что пробудит тебя… А ты уж меня за это уважь, как сумеешь.
– Спасибо вам, конечно, за заботу. Я вас уважу… – пообещал обрадованный таким поворотом консультант. – Вы уж поторопитесь…
Старуха ловко крутанулась на месте, от неё повалил густой дым, такой въедливый, что Талесе пришлось зажмуриться и задержат дыхание. Когда дым рассеялся, старухи рядом уже не было.
«Грохот-гора это, надеюсь, действующий вулкан, а до ближайшего вулканического пояса она не скоро «обернётся», – подумал Талеса и вновь закрыл глаза. Спустя какое-то время он опять погрузился в блаженное состояние отрешённости, его нервы расслабились… но не тут-то было.
Потемневший вечерний лес вдруг огласился дикими воплями, почти одновременно справа, слева, со всех сторон ударили в десятки барабанов, затрубили в трубы; что-то со страшным свистом заносилось взад и вперёд над деревьями, иногда задевая их верхушки, почва принялась сотрясаться в такт этому разгулу децибелов и в довершение где-то совсем рядом с Талесой с раздирающим душу скрипом и треском сломалась у основания столетняя сухостоина.
Консультант вскочил. Из чащи слышался нарастающий топот тысяч ног – это от него сотрясалась земля. Талеса прислонился к ближайшему дереву, положил руку на деструктор и стал ждать. Топот приближался. Казалось, вот-вот из леса выскочит передовой отряд огромной толпы но, как ни странно, никто не выскакивал. Прошло довольно много времени и Талеса перестал обращать внимание на топот, переключившись на по большей части заслонённое кронами небо, где всё ещё что-то носилось, оглушительно свистя. Ему вскоре удалось разглядеть мелькающий в просветах летательный аппарат, похожий на обгоревшую деревянную птицу. Верхом на аппарате сидел некий би-эффектор и, заложив в пасть два когтистых пальца, молодецки посвистывал. После каждого посвиста деревянная птица меняла траекторию, из чего консультант сделал вывод, что таким образом осуществляется управление полётом.
«Почему аппарат обгоревший? Побывал в бою? Или это абляционная теплозащита?» – размышлял консультант. Вскоре аппаратов стало два. В лесу к этой ночи явно что-то назревало.
Кое-где на корнях и в нижних ветвях деревьев стали появляться небольшие существа, особенно консультанта поразили те, у которых верхняя часть представляла собой человеческий торс, а нижняя отличалась разнообразием: у одних это было что-то от копытных или хищных животных, у других рыбий или змеиный хвост. Из-за ствола неподалёку выглянуло существо покрупнее, с длинным узким носом и яркими зелёными глазами, одетое в серо-коричневый пушистый мех, из которого торчали несообразно тонкие и длинные конечности. Кое-где появлялись глазищи и глазёнки, которые не сопровождались никакими дополнениями: к примеру, они возникали на пне или открывались прямо в древесной коре. Самым неприятным для Талесы было то, что большинство из них смотрели на него, и он никак не мог понять, чем вызвана такая его популярность и почему его никак не оставят в покое.
«Вот ведь варварская планета – никакого уважения к разуму!» – сокрушённо подумал консультант. – «Похоже, из-за этих би-эффекторов придётся вернуться или в модуль, или на «Пикус».
Он уже собрался вызвать с «Пикуса» второй гравилёт, но тут из-за деревьев вышла одетая лишь в прозрачную накидку почти такая же прозрачная и хрупкая на вид девушка с довольно тривиальной, на его взгляд, фигурой. Глаза её были полны слёз, она протянула к нему обе руки и проговорила звенящим голоском:
– Здравствуй, о прекрасный витязь! Лишь ты можешь меня спасти. В награду тебя ждёт моя любовь и вечное счастье! – она повернулась к нему худой спиной и консультант увидел, что над правой ключицей из пятна запёкшейся крови торчит древко неряшливо оперённой стрелы. – Тяжкий и мучительный путь ждёт тебя, о человек, но если до захода солнца ты…
– Извините, я не врач и тем более не человек, – прервал её Талеса решительно. – Если вы нуждаетесь в медицинской помощи, то как раз скоро здесь появится горбатая старуха, помешанная на врачевании. Если уж она для того, чтобы не дать мне выспаться, отправилась к ближайшему вулкану…
Девушка в прозрачной накидке быстро растаяла в воздухе. На рукаве талесиного комбинезона пискнул связной экран.
– Рещ, мы выслали за тобой гравилёт, – сказал появившийся на экране директор. – Координаты района в пакете текущей информации. Нигде не задерживайся и по прибытии, пожалуйста, ничего не предпринимай.
Талеса хотел было возмутиться, но Масс с экрана сразу исчез. Тогда он посмотрел вверх. Перламутровый диск был уже тут как тут, и если бы консультант не знал его реальных размеров, он мог бы подумать, что диск приклеен где-то высоко к самому небосводу, а не висит над верхушками деревьев. Повисев, словно в раздумье, несколько мгновений, гравилёт стал медленно спускаться между стволов, бесцеремонно ломая ветки.
Галактика MS-194, сектор 9629. Вечный Лес, у южного побережья
Трёхголовый дракон шумел, как ураган; огонь, с бешеным воем вырывавшийся из его оскаленных пастей, превращал окрестные деревья в гигантские факелы, горевшие в ночи как праздничная иллюминация.
Ниса восторженно прыгала и хлопала в ладоши. Пакнар, пробурчав что-то по поводу конфликтов, которые следовало исключить, поспешно ретировался по направлению к берегу, где стоял гравилёт. Гиртис озабоченно просматривал на нарукавном экране инструкцию к сплитеру, который держал в руке.
– Как же я ненавижу символьные тексты! – ругался он слух, перекрывая своим голосом царящую вокруг свистопляску. – Пока поймёшь, что они тут хотели сказать, тебя двадцать раз прихлопнут!
– Раньше надо было разбираться, – заметила Ниса, но брат её не слушал.
Дракон между тем поубавил свой пыл, видя, что на него не обращают особого внимания. две головы успокоились, на их мордах появилось умиротворённое выражение, и они склонились к подножию огромных передних лап. Лишь одна продолжала воинственно покачиваться и время от времени не очень метко выплёвывать на десяток метров огненные струи.
– Подсунули мне какое-то дерьмо! – штурмовик, размахнувшись, забросил сплитер в кусты и отстегнул от пояса деструктор. – Мерзавцы!
Бдящая голова повернулась в его сторону и кровожадно сверкнула изумрудными глазами. В ту же секунду навстречу друг другу вылетели струя огня из огромной пасти и густо-фиолетовая с красными прожилками молния из короткого ствола деструктора. Запрограммированный луч оказался сильнее: когда дым от сгоревшей растительности рассеялся, Гиртис с удовлетворением увидел, как безголовый обрубок длинной шеи извивается, словно хобот обезумевшего слона, разбрызгивая во все стороны драконью кровь, смешанную со стерилизатором. Дракон, громко свистя при вдохе и шипя при выдохе, стал медленно отступать к деревьям. Две уцелевшие головы, толкаясь и щёлкая друг на друга зубами, старались спрятаться за выступающий по всему хребту шипастый роговой гребень…
В удалении от места огненной вакханалии, на пляже у гравилёта, Ати Пакнар лихорадочно докладывал маячившему на экране Массу:
– Как хочешь, Орх, но я не отвечаю за то, что тут делают брат с сестрой. То он каким-то ящерицам ноги сплитером удалил, то ей дичи захотелось и мы её в тёмном лесу битый час искали… То Рад притащил какое-то бревно, раза в два больше его самого… бревно гнилое, грязное, а он говорит, что оно хохотало и из него глаза глядели. Наглость это говорит и хамство со стороны бревна, потешаться над штурмовиком Проникновения… Я у него спрашиваю: ну и где глаза-то? А он всё бревно тоненькими колечками нарезал, чтобы мне доказать про глаза – а там нет ничего, кроме трухи и древесины! Только мы отвернулись, смотрим – а бревно опять целое!
– Погоди, как это произошло? – решил уточнить директор. – Вы повернулись, оно опять целое? Никаких промежуточных трансформаций не заметили? А глаза после этого опять появились?
– Нет, глаза на нём не появились, но вот голос прорезался. Разговорчивое оказалось бревно… обещало нам неприятности, наслать какую-то силу. Но оно только пыталось нас запугать, потому что никакой силы, несущей неприятности, мы так и не дождались до сих пор… Да, что это я, самое главное, Орх: там, у леса, дракон. Настоящий, как на Эоре, огромный, огонь мечет, только шей с головами у него три.
– Он никого из вас не тронул? – озабоченно поинтересовался Масс.
– Нет, куда там, он красоваться перед нами стал, – ответил Пакнар. – Всякие эффекты показывать… с огнемётом…
– Так где сейчас Гиртис?
– Он решил испытать на драконе новую модель сплитера. На ящерицах толком не получилось, теперь вот дракон подвернулся. И сестра его там.
– Ну, вот что, – Масс на экране вздохнул и подбоченился. – Выволакивай Рада с сестричкой из леса, не мешкая все в гравилёт и отправляйтесь всей компанией по координатам, которые найдёте в текущей информации. По прибытии никаких действий не предпринимайте. Вообще никаких! Ты понял меня?
– Ага, значит мы закругляемся… – Пакнар обнял себя за плечи. – Но насчёт последнего пункта никаких гарантий я дать тебе не могу.
– А мне и не надо гарантий, – заявил директор и, махнув рукой, исчез с экрана.
Пакнар посмотрел на север. Над лесом занималось, периодически утопая в смоляном дыму, оранжевое зарево пожара.
Галактика MS-194, сектор 9629. Вечный Лес
Не смотря на тревогу, Луст ясно ощущал, как постепенно его душа словно отмывается от чего-то вязкого, тёмного и липкого, начинает звенеть неслышимым звоном. Этот чистый проясняющий сознание звон обволакивал его по мере углубления в таинственный мир ночного леса; чувства всё сильнее обострялись, охватывая, воспринимая всё вокруг, фиксируя зыбкие и призрачные, как осенняя паутина настроения природы. Здесь, в почти кромешном мраке ночи, менялся образ мышления, исчезала обыденная логика, а вместе с ней легко, без всяких страданий, становились далёкими и чужими связанные с ней предубеждения и страхи. Луст поймал себя на мысли, что если когда-нибудь он улетит с этой планеты, из этой галактики, то заработает ностальгию, такую же, какую испытывают ликвидаторы, внедрённые в смрадные тельца некосмических цивилизаций. Но только ликвидаторы тоскуют по просторам Вселенной, от которых, впрочем, никогда не видели ничего хорошего, а он будет тосковать по этому лесу, хотя и грозит ему здесь постоянная смертельная опасность.
След Каспи еле угадывался, и если бы не сочетание чутья – звериного у Ойя и интуитивного у Луста – они могли бы бесконечно искать её в погружённом в темноту лабиринте древесных стволов, кустарника, заросших мхом и лишайником валунов и скал, подсвеченных зелёными огоньками гнилушек гулко хлюпающих под ногами болот. Они шли рядом – на вид обычные человек и зверь – шли легко, быстро и ловко, потому что первый уже привык ходить по лесу, а для второго лес был родной стихией. Они заставали врасплох многочисленных обитателей этого ночного мира, животных и би-эффекторы, которые не паниковали и не проявляли агрессивность, а только уступали дорогу, создавая вокруг них кольцо шорохов и светящихся глаз…
Луст вдруг ясно осознал, насколько он чужд этому лесу, он не более чем досадная помеха, вытаптывающая понапрасну траву и ломающая ветки. И то обстоятельство, что и трава, и ветки быстро восстанавливались, в отличие от повреждений, наносимых исконными обитателями леса, которые оставляли после себя и тропинки, и вмятины лёжек, и обглоданные кусты, это обстоятельство только подчёркивало отчуждение. И если его, непрошенного, никому здесь не нужного, лес снисходительно принимал у себя, позволял обращаться с собой чуть фамильярно, тот он всё равно держал его подальше от своих сокровенных таинств, готовый в любое мгновение дать отпор, не яростный и сокрушительный, а мягкий и настойчивый, и именно поэтому такой обидный…
– Вот здесь, вот здесь, она стояла и плакала! – сообщил Ой, обнюхивая лесную подстилку. – А потом побежала! Ти, давай быстрее, мы можем опоздать!..
Луст и сам понимал, что всё висит на волоске. Если Каспи успеет добраться до капсулы раньше, чем они её нагонят, она введёт команду на самоликвидацию, и тогда капсула безболезненно умертвит её, а спустя какое-то время над лесом ярко вспыхнет и прокатится по холмам, отражаясь эхом, взрыв. Они с волшебником были уверены, что именно это она и задумала, когда поняла, что близится расставание. Саму Каспи лес возродит, а вот капсулу…
Луст сжал кулаки, выставил руки вперёд, закрывая лицо, и перешёл на бег. По рукам захлестали невидимые ветки, в ноздри ударил прелый запах сырой лесной подстилки.
Каждый раз поразительно необычным был этот неизведанный тёмный лес, словно ночь перебрасывала его через другое измерение в один из замысловатых параллельных миров, где царят иные законы, где обитают совсем другие существа. И Ой, и Луст обладали отличным ночным зрением, но оно нисколько не приближало их к привычному дневному восприятию, скорее эта способность только усиливала ощущение необычности окружения, создавала впечатление, что они в каком-то призрачном мире, совсем чуждом реальности…
Опять они наткнулись на отчётливые её следы, такие свежие что, казалось, она только что пробежала здесь: ещё шуршала, распрямляясь, трава, и в почве можно было разглядеть вмятинки… Там, за низкорослым кустарником, они её наконец нагонят… Но за кустарником след опять стал старым и едва ощутимым. Это раздражало, хотя и было обычным свойством Вечного Леса. А ведь он мог и не лукавить и равномерно старить следы Каспи, и даже сократить им путь, но ничего этого не делал, сохраняя отчуждённость. «Хорошо хоть не мешает», – успокоил себя Луст.
Но в одном месте, на крохотной лесной поляне, над которой порхала белой тенью одна-единственная ночная бабочка, следы пропали. Ой стремительно обежал поляну несколько раз, но безрезультатно. Луст попытался сосредоточиться и прощупать пространство вокруг, хотя в лесу это не всегда удавалось. Они оба сильно отвлеклись и поэтому не заметили, как и откуда между соседними деревьями, будто призрак, появился ободранный, в ржавых доспехах воин, сидящий на взмыленной лошади. В руках он держал арбалет.
Навечно загнанный в спинной мозг рефлекс сработал безукоризненно: ещё сознанием Луст не успел понять, что он видит перед собой, а его правая рука уже сжимала сплитер, нацеленный всаднику в голову. Но по выражению лица всадника Луст сразу понял, что тот его не видит и просто пытается высмотреть в темноте дорогу. «Видимо, ему очень приспичило, раз он без ночного зрения разъезжает по лесу», – подумал Луст и, не смотря на отчаянные призывы Ойя (– Ну что же ты, Ти? Убей его! Убей! Скорее!..), громко и спокойно поздоровавшись, как принято было у здешних людей, вежливо справился:
– Куда путь держишь среди ночи, рыцарь? – И попал в точку. Всадник тоже поздоровался с ним (вернее с тем направлением, откуда услышал голос) и ответил:
– О, неизвестный мне добрый человек! Наш город пал, разорённый страшным чудовищем, гигантским жуком, вылезшим из самого ада. Он пожрал и сжёг в городе всё. Чудовище было наслано завистливыми врагами, учинившими подлейшее чёрное колдовство, и мы были бессильны что-либо сделать. Меня послали за советом и помощью к могучему, мудрому и милостивому повелителю леса, который живёт в деревянном замке где-то в этой местности, но я, увы, заблудился… Не ведаешь ли ты, добрый незнакомец, верной дороги или хотя бы направления, что приведёт меня к тому повелителю?..
– Не говори ему, не говори! – предупредил Луста Ой. – Убей и беги! Мы можем опоздать! Опоздать, Ти…
«Ну и что же мне делать – растерялся Луст. – Волшебник явно не любит железных рыцарей и чуть ли не обрадовался разорению города. В замке его нет, он до утра будет далеко на западе, на празднике. В замок попасть можно только или по воздуху, или по тайной тропе…» Несколько томительных мгновений ни одна здравая идея не посещала Луста, но потом он придумал.
– Ну вот что, Ой, останься с этим человеком и проводи его в замок, – Сказал он решительно своему ночному компаньону. – Поверь мне, я знаю, о чём прошу, и твой хозяин, если ты сошлёшься на меня, не будет против. Этот рыцарь должен с ним встретиться.
Несколько секунд Ой не отзывался. Лошадь под всадником фыркала и переминалась, сам всадник тщетно пытался разглядеть в темноте своего собеседника. Наконец, слуга волшебника ответил:
– Гость и друг моего хозяина, я покоряюсь твоей воле… Я провожу воина до замка так, чтобы он не запомнил дорогу и прибыл в замок к утру, когда мой хозяин уже вернётся.
Тогда Луст сказал всаднику:
– Храбрый рыцарь, я дам тебе в провожатые моего зверя, он очень умён, и хорошо знает дорогу к замку. Дождитесь скорого рассвета и в добрый путь. А мне пора…
– Благородный незнакомец! – воскликнул всадник. – Пусть продлятся твои дни на этом свете, богатство и слава пусть ярко освещают их, и да сопутствует тебе удача!
«Я бы из всего предпочёл лишь последнее» – подумал Луст.
Всадник-рыцарь довольно долго ещё изливал в темноту потоки благодарностей и благословений, но Луст вскоре перестал их слышать, потому что почувствовал, хотя и смутно, направление и постепенно наращивая темп, бежал всё дальше... Сколько он потерял времени? Сколько его ещё осталось? Да и имеют ли тут значение такие вещи, как незапланированная задержка? В лесу не было в привычном понимании ни расстояний, ни правильных направлений. Так же, как и дорог. Здесь невозможно двигаться напрямик, и если всё же попытаться это сделать, то скорее вернёшься на то место, откуда начал. А может и вообще не вернёшься…
Луст бежал пока что почти наугад, руководствуясь смутным чувством, что Каспи тоже бежала здесь. Следов её он пока не замечал. Обстановка в лесу постепенно менялась и на первый взгляд могло показаться, что меняется местность, становясь более обнажённой и влажной. На самом деле просто близился неминуемый рассвет. Ветер разгонял последние тучи, так и не разродившиеся дождём, обрывками появлялось посеревшее небо, усыпанное крупными ещё звёздами.
Когда Луст выскочил на очередную прогалину, забелённую слабым туманом, он неожиданно отчётливо услышал мурлыканье торопливо текущей воды. На самой прогалине бесшумно резвились русалки. У Луста перехватило дыхание: ему показалось, что одна из русалок похожа на Каспи. «Да нет же, взрыва ещё не было» – успокоил он себя, хотя и знал, что для леса нарушить причинность – дело пустяковое. Русалки, заметив Луста, засмеялись переливчатым своим смехом и, маня его за собой, растворились в тумане. Луст подбежал к ручью. Это был тот самый ручей, в котором он каждое утро умывался. До капсулы и хижины отсюда совсем недалеко, и если только этот путь не окажется для него гораздо короче, чем для Каспи, шансов на успех почти не остаётся… Он бросился вдоль ручья, теперь уже на думая о её следах, перескакивая огромными прыжками через овраги и излучины, сшибая преграждавшие путь сучки и ветки, сбривая ботинками мокрую траву. Очень скоро Луст почувствовал присутствие чего-то могучего и чуждого для этого места и, не замедляя бега, достал сплитер. Через мгновение что-то очень большое, твёрдое и словно полированное кинулось ему под ноги, Луст подпрыгнул, но всё равно споткнулся и, кубарем перелетев через препятствие, свалился в ручей. Оружие выскочило из его руки и пролетело дальше, с хрустом приземлившись где-то в прибрежной осоке.
Когда Луст, с трудом выбравшись из объятий речного ила и водорослей, промыл засорившееся глаза и оглянулся назад, он увидел, что на берегу рядом с ним стоит, услужливо протягивая гигантские мандибулы и приветливо помахивая усиками, чудовищное членистоногое.
– Пикус! – выдохнул Ти Луст и чихнул от терпкого запаха водорослей. – Мой хороший Пикус!..
Над лесом, где-то совсем недалеко, полыхнуло бледно-голубое зарево и спустя пару мгновений по ушам ударил оглушительный хлопок.
Галактика MS-194, сектор 9629. Над Вечным Лесом
Казалось, что стоит лишь выпрямиться и слегка развести руки, как непременно взмоешь ввысь и никогда больше не опустишься на эти притихшие, утонувшие во мраке холмы. У планеты не было спутников, поэтому там, в восторженно далёкой вышине, беспредельно царствовали россыпи звёзд. Небо было прозрачным и чистым, лишь далеко на горизонте в рваных чёрных лохмотьях угадывался облачный фронт. Леса не было видно, на его месте внизу зияла засасывающая пустота, лишь кое-где в этой пустоте теплились, подсвечивая её снизу, красноватые отблески костров…
Гравилёт с включённой маскировкой нёсся над самыми верхушками невидимых деревьев, ловко уклоняясь от столкновений с многочисленными гостями шабаша, владевшими тем или иным видом левитации, но не отличавшимися особым искусством пилотажа. Им очень повезло, что гравилёт пилотировал компьютер и никому из находившихся на борту не приходило в голову взять управление на себя. Если бы такое несчастье вдруг случилось… Впрочем, оно вряд ли бы случилось, потому что Гиртису, Нисе и Пакнару некогда было даже взглянуть на уже восстановившийся после поедания Пикусом пульт управления.
– А я тебя уверяю вполне аргументировано: не бывает таких би-эффекторов! – Пакнар воинственно вытянул шею в сторону Гиртиса и похлопал ладонью по одному из экранов, будто на нём и были изложены те самые аргументы.
– Тоже мне, эксперт нашёлся! – зло пробурчал Гиртис. – Можно подумать, что у вас в Воздействии только тем и занимаются, что идентифицируют би-эффекторы.
– Если я что-то утверждаю, – медленно чеканя слова, проговорил Пакнар, – То уж знаю это наверняка. И если каждый узколобый будет пытаться разубеждать меня в абсолютной истине…
– Ты о ком это говоришь? – удивился Гиртис вслух, начиная злиться не на шутку. – Если я верно тебя понял то, аннигилироваться мне на месте, это я узколобый?!. Нет, ты слышала? – Он обратился к сестре. – Это и тебя касается: твой брат оказывается узколобый э… кретин и недоносок!
– А ты только сейчас это понял? – почти автоматически ляпнула Ниса.
Гиртис резко повернулся в её сторону.
– Ну тогда и ты в меня пошла, дура! – сказал обиженный штурмовик сквозь зубы. – Если бы не моё участие в этой экспедиции, Масс давным-давно выслал бы тебя туда, откуда ты свалилась на наши головы. Поэтому могла бы хотя бы из благодарности меня поддержать!
Вокруг гравилёта бурлили события, поэтому все экраны видеотерминалов были забиты информацией, в данный момент никому не нужной. Огней в лесу становилось всё больше, компьютеру всё чаще приходилось уклоняться от неминуемых столкновений.
– Я вас не понимаю, – сетовала Ниса, пока её брат и Пакнар, отвернувшись друг от друга, раскуривали сигары и пытались успокоиться. – Как можно спорить так яростно из-за таких пустяков? Подумаешь, событие: коряга убежала. Ну и пусть бы себе побегала, может, она занималась лёгкой атлетикой.
– Заткнись… – прошипел Рад.
– Только и знаешь, что ругаться да стрелять, – хладнокровно продолжала Ниса. – Вот кто просил тебя за ней гоняться? У неё ведь, наверное, дети были…
– Какие дети? – не выдержал Пакнар. – Какие у коряги могут быть дети?
– Коряжата, – невозмутимо ответила Ниса Гиртис.
Рад Гиртис хотел засмеяться, но поперхнулся дымом и полез к синтезатору за бутылкой.
– Пикусика ещё где-то потеряли, которого вам, между прочим, доверили, – между тем не унималась Ниса. – Что вы скажете Массу, если с ним что-то случилось? Здесь столько драконов и других страшных хищников, а он такой доверчивый… Если его убили и съели, как мы вообще улетим домой?..
– Никогда не слышал, чтобы съели бога звездолёта, – Пакнар взял бутылку, которая давно уже стояла у его ног, и протянул в сторону Рада. – Всё, коллега, без обид, прости если что…
Штурмовики отсалютовали друг другу бутылками и этим простым жестом зафиксировали примирение. Ниса облегчённо вздохнула.
Где-то далеко слева по курсу небо заметно посветлело, проявив на горизонте неровную кромку туч: там на смену бархатному великолепию ночи заступало сказочное чудо рассвета. Шабаш внизу достиг своего апогея, и система ближнего обнаружения засекла столь густое скопление летающих над деревьями объектов, что пролететь через него без столкновений компьютер счёл невозможным. Он выключил маскировку и резко поднял гравилёт на несколько сотен метров вверх. Со стороны могло бы показаться, что из леса, озарив его просторы призрачными фиолетово-белыми всполохами, в небо взметнулась огромная перламутровая звезда.
– А какого чёрта мы так долго летим? – Гиртис потыкал окурком сенсорную панель, пытаясь включить форсаж, но вместо ускорения получил на экране обоснование невозможности выполнить команду.
– Уже прилетели, – сообщил Пакнар, переводя управление на личные команды. – Вон Орх с профессором… О, поглядите!..
– Ох ты, Ти здесь! Они его нашли! – радостно воскликнул второй штурмовик, вскакивая с кресла. – Ну наконец-то! Масс, я тебя обниму… следующим после своего друга.
– А вон и Пикусик, – заметила Ниса. – Вам исключительно повезло, что он так легко нашёлся…
На экраны детального обзора гравилёта конформеры транслировали изображение, на котором Масс, Хиги, Луст и Пикус стояли около большой свежей воронки, со дна которой шёл почти оранжевый дым. Пакнар резко дёрнул гравилёт вниз.
Галактика MS-194, сектор 9629. Вечный Лес
Хижину, построенную Лустом из камней и сушняка, начисто снесло взрывной волной, и на её месте сиротливо валялся уцелевший компьютер из несуществующей уже спасательной капсулы. На экранчике был набран текст, под текстом сияли ярко-салатовыми буквами никому теперь не нужные пояснения к стилистическим ошибкам. Профессор Хиги нагнулся и вслух прочитал:
«Ты нашёл свою дорогу домой. Я не могу жить когда тебя рядом нет и ты навсегда уходишь. Я молила богов и просила чтобы мне больше не вернуться и они разрешили. Прости за ошибки потому что я старалась написать хорошо. Каспи.»
– Она собиралась покончить с собой? – удивился профессор. – Это же невозможно!
– Да, – согласился Ти Луст, – Она скоро возродится, такова тут природа вещей… Она задействовала самоликвидацию и взорвала капсулу, то ли от отчаянья, то ли потому, что я ей говорил, что это мой шанс вернуться домой…
– Она, скорее всего, больше не возродится в лесу, – заявил Масс.
– При чём тут самоликвидация, это же мы с Массом капсулу… Это почему же не возродится? – удивился Хиги.
– Теперь я почти уверенно могу сказать: применение некоторых наших средств уничтожения не должно приводить к перерождению здешних сущностей. А мы ликвидировали капсулу лучом с орбиты. Это не самоликвидация и, соответственно, не самоубийство: посмотрите на воронку.
– То есть… вы её убили?!! – воскликнула потрясённая Ниса Гиртис. – Вы убили девушку Ти?!.
– Давайте не будем из-за этого ссориться в такой радостный момент, – предложил было Рад Гиртис, но в этот раз его сестра посмотрела на него так, что он оставил дальнейшие попытки смягчить неловкую ситуацию.
– Мы не нарочно… – развёл руками директор. – Конформеры не следили за ней с того момента, как ваша компания – он посмотрел на Нису и Рада, сделав паузу – Устроила бардак на южном побережье. Я вас предупреждал… Однако всё равно не советую торопиться с выводами…
– Какие вы все чёрствые и жестокие! – всхлипнула Ниса, из глаз её и правда потекли слёзы.
У Ти Луста тоже был такой вид, будто он сейчас заплачет. Пикус-бог стоял рядом с ним и ласково поглаживал его усиками.
В лесу медленно светало. Над воронкой, из которой всё курился дымок, завис и начал неторопливо спускаться второй гравилёт – это прибыл консультант Рещ Талеса.
– Да, не вовремя вы ликвидировали капсулу… – резюмировал Талеса, ознакомившись с ситуацией. – Хотя вас отчасти извиняет то, что поступки женщин вообще характеризуются крайней стохастичностью. А она точно там была?
– Да, во всяком случае, по спектру взрыва рядом было чьё-то тело, – подтвердил профессор. – Зачем себя обманывать пустыми надеждами?..
– Насколько мне известно, у неё не осталось живых родственников, которые бы о ней знали, – грустно сказал Ти Луст.
– Что ж, считай это платой за то, чтобы вырваться отсюда… Но всё же не торопись с выводами, – повторил свою загадочную фразу Масс.
– Я видел, Орх, как такое происходит, – сказал ему Луст, – Если бы ты был неправ, она давно была бы здесь.
– У меня есть ещё неожиданная новость… если позволите, – сказал консультант после затянувшейся паузы.
– Может, хватит на сегодня? – с сомнением возразил ему Пакнар.
– Может, и хватит… Но, судя по данным, которые поступили в мой гравилёт перед посадкой, у тебя на борту «Пикуса» ещё один гость.
Все с удивлением уставились на Талесу. Маcc затем перевёл взгляд на Луста, но тот этого не заметил.
– Ты пробовал с ним связаться? – спросил консультанта профессор Хиги.
– Пока что нет, – ответил Талеса, – Но извольте, хоть сейчас…
– Хорошо, что я заменил 402-й кулинарный отсек на новый и заблокировал его… – Пакнара передёрнуло. Ниса при этих его словах стыдливо потупилась.
Талеса тем временем вызвал на свой нарукавный экранчик таинственного гостя, все в ожидании замерли, но тянулись мгновения, и никто не отзывался. В конце концов, консультант опустил руку. – Не хочет он с нами общаться… или она.
Теперь все посмотрели на Ти Луста.
– Она? Вы хотите сказать, что наш биосинтезатор мог захватить Каспи?.. – удивился найденный гонщик. – Это как же может быть?
– Это долгая история, – сказал Масс. – Но вкратце… Вечный Лес это феномен пространственной мозаики. До недавних пор неизвестный и пока уникальный, но не удивлюсь, если окажется не единственным. Теоретически, часть обитающих в лесу сущностей могла быть захвачена мозаикой с других планет или даже со звёздных кораблей. Я пытался разобраться, как отличить местную сущность от пришлой, но достоверно это выяснить, боюсь, очень сложно – это повод для целой научной программы. То есть, Ти, это может быть девушка, но только она вряд ли вспомнит, кем тут была – она будет помнить предыдущую свою жизнь… Как-то так.
– Да чушь всё это, – уверенно заявил профессор Хиги.
Солнце ещё не показалось над лесом, но уже совсем рассвело. По лесным полянам и низинам вовсю разгулялся туман, немного слоистый и не очень густой, припрятавший красочное буйство природы под матовой плёнкой размытых серых тонов. За туманом почти нельзя было разглядеть, как таяли, словно миражи, поваленные взрывом деревья и так же, подобно миражам, возникали вновь на своём исконном месте, и как проносились где-то над головой последние участники ночного шабаша. Где-то рядом, в чащобе, сокрушённо постанывал вцепившийся в древесный ствол глухарь, как будто о чём-то жаловался небольшой группе одетых в белое пришельцев. Из-за гнилого пня выглядывало уродливое лицо псевдостарика-лешего. Смотрел он молча и недоверчиво, явно не понимая, откуда и зачем принесло в эти края столько незваных гостей.
– Чушь или нет, – сказал Масс, – Но у этой девушки Каспи и, к примеру, у местного лесного мага, того, который общается с инопланетянами, у обоих кардинально отличается…
Громко пискнул экран на рукаве Талесы и внимание всех сразу вернулось к нему. Консультант с довольной улыбкой поднял руку с экранчиком, и… улыбка так и прилипла к его лицу. На экранчике маячило лицо… ещё одного Реща Талесы.
Галактика MS-194, сектор 9629. Над Вечным Лесом
Ослепительно-изумрудное, лишь кое-где подёрнутое белыми облаками небо быстро растворялось и темнело, солнце меняло свой блеск, в конце концов облака остались где-то внизу далёким призрачным наслоением, жавшимся к земле, а сверху быстро, будто торопясь что-то наверстать, сочились звёзды, сначала немного размытые, мерцающие и блёклые, потом всё более и более чёткие и яркие. Небо вдруг оказалось тёмно-фиолетовым и холодным, лес внизу почти потерял свой зелёный цвет, и пересечённая терминатором планета приобрела невыразимый словами облик, понятный лишь тем, кто хоть раз побывал в космосе.
Гравилёт был перехвачен; семерых членов экипажа и своего бога «Пикус» переправил в отсек управления.
– Ах, вот он где! – с удовлетворением констатировал Ати Пакнар, обнаружив в одном из кресел спящего консультанта-дубликата. – Пробуждайся, змей, пришёл твой последний час…
Талеса открыл глаза и зевнул. Потом он зло уставился на своего прибывшего двойника.
– Тут уже занято, вообще-то, – заявил он.
– Биосинтезатор «Пикуса» работает как фильтр, он отбирает того Талесу, который наш, – Масс неожиданно поднял деструктор и выстрелил в того Талесу, который только что прилетел с ними в гравилёте. – Вот так будет правильно. Это не Талеса, а фантом на основе местной сущности. Теперь она вернётся к прежнему своему состоянию…
– Опять станет бревном с глазами, – попробовал пошутить Пакнар.
– А если и этот… того?.. – Гиртис выхватил свой деструктор и на месте сидевшего в кресле консультанта осталось лишь несколько таких же ядовито-зелёных капель, как и на месте его чуть ранее ликвидированного двойника.
– Ты что, совсем тупой? – возмутился профессор Хиги. – Тебе же сказали, что этот был настоящий!
– Ну и всё равно вреда от меня не много, – примирительно сказал штурмовик. – В любом случае лишь один вылезет из биосинтезатора.
– Твой выстрел был лишним, – строго сказал Гиртису директор. – Призываю тебя обдумывать последствия поступков до того, как ты их совершаешь.
– А у нас, как я посмотрю, всё по-прежнему, – уже почти счастливо сказал Ти Луст, глядя на планету, занимавшую почти весь панорамный экран.
Отсек управления огласил громкий противный скрежет.
– Слинигоральный коверинг? – вспомнил профессор Хиги.
Из серовато-жёлтого тороидального чрева «Пикуса» вылез острый шип тягового факела. Пакнар запустил подготовку к кейджингу.
В отсеке появился Рещ Талеса и, с укоризной посмотрев на Рада Гиртиса и постучав себя пальцем по лбу, вернулся в то кресло, где был ликвидирован.
Звездолёт задрожал, очертания его сделались расплывчатыми и смутными, сквозь побледневший корпус проступили звёзды и через несколько мгновений он бесследно растаял в ледяной черноте космоса.
– О, нет! – застонал Масс. – Тут ещё кто-то есть. Биосинтезатор только что сработал.
Все с подозрением уставились друг на друга. Гиртис сжимал в руках деструкторы.
– Без боя я не сдамся, я не сущность, аннигилироваться мне на месте! – решительно заявил он.
– Нет никакой причины так волноваться, братик. – Ниса Гиртис уже синтезировала бутылку ликёра и целую гору пирожных, разложила всё это на пульте сверхдальней связи и неторопясь уминала. – А куда мы теперь полетим?.. Могу пригласить всех к себе.
В блоке перемещения вспыхнула пара лампочек, и все взоры обратились туда. Гиртис даже прищурился от напряжения.
В отсеке управления появилась неизвестная девушка, в которой, тем не менее, Луст сразу заметил столь знакомые и милые ему черты.
– Простите, – немного растерянно сказала она, явно не узнавая никого из экипажа – А куда я попала?..
Москва, 1980-84г.г., перепечатано в 2010г.