Галактика MS-194, сектор 9629. Замок волшебника-властелина
– О да, твоя история достойна всяческого удивления! – лесной волшебник слегка поклонился и пригладил свою длинную, крашеную в огненно-рыжий цвет бороду. – Рассказывай, мой друг, рассказывай, это в высшей степени интересно… Подлить ли тебе вина?
Между сидевшими в резных креслах волшебником, Лустом и Каспи стоял небольшой видавший виды столик, сплошь заставленный изысканными для лесного жителя угощениями. Луст подал свой бокал, и хозяин наполнил его до краёв прозрачной как слеза жидкостью – желудёвым вином. Каспи давно утолила голод и теперь, уже наверное больше из вежливости, сосредоточенно жевала пирог с грибами. Ой у её ног по-собачьи расправлялся с громадной жирной птицей, запеченной на вертеле – это, как он ранее объяснил, была премия за то, что он привёл хозяину интересных гостей.
– Центральную область нашего скопления галактик мы называем Сферой, она и в самом деле окружена барьером, через который сложно пробиться, – продолжал, делая хороший глоток, Луст. – Остальная часть скопления это Пограничье, ну а ваша галактика… я надеюсь, она находится недалеко от него… конечно, относительно недалеко… – он всё ещё сильно сомневался, что лесной волшебник хотя бы приблизительно улавливает смысл его слов.
Они обедали в летней зале замка, имевшей широкие окна и очень высокий сводчатый потолок. Под потолком, в тени, что-то постоянно двигалось, мелькало, оттуда доносились тихое шуршание и попискивание. Сверху также свисали толстые провода, на конце которых, на уровне чуть выше человеческого роста, тусклым жёлтым светом горели электрические светильники. Внизу тоже всё выглядело немного мрачновато, но и по-своему уютно. Вдоль завешенных выцветшими коврами стен громоздились друг на друге шкафы, полки, стеллажи и ящики с замысловатыми склянками для химических опытов, со старыми, потрёпанными книгами в кожаных переплётах и массой других предметов, всё это было покрыто пылью, паутиной и масляными пятнами. У самого большого окна помещался массивный письменный стол со множеством выдвижных ящичков, на котором живописно расположились астрономические приборы, листы пергамента, поломанные перья, ещё один электрический светильник и допотопный видеотерминал с клавиатурой. Рядом со столом, на отдельной, но выполненной в том же стиле тумбочке, стояло печатающее устройство и лежало несколько рулонов перфорированной бумаги. Когда они шли в эту залу, Луст также заметил на одной из стен экран с небольшим кнопочным пультом: кажется, какая-то видеосвязь…
– Я никогда не слышал о столь далёком, могущественном и благоустроенном королевстве, как твоё. – Волшебник покачал головой и опрокинул очередной бокал. – Вынужден сообщить тебе, что мои друзья не путешествуют так далеко. Лишь в звёздный мир ближайший по соседству они наведываются… Но у тебя есть надежда, ибо я многого не знаю.
– Твоим друзьям не обязательно доставлять меня прямо домой, – возразил Ти Луст. – Достаточно меня забросить в соседнюю галактику и передать из рук в руки тамошним цивилизациям, а те, в свою очередь, переправят в следующую галактику и передадут её развитым обитателям с соответствующими рекомендациями, и так далее. Три, самое большое пять таких шагов, и я попаду в Пограничье, где уже не будет проблем с транспортом. Ты можешь устроить мне встречу с твоими друзьями-инопланетянами?..
– О, да. В эту ночь, друг мой, начнётся великий праздник. Я приглашён на него почётным гостем. И будет там мудрец из другого мира. Пользуясь своим правом, я могу взять с собой одного посвящённого… – при последних словах Каспи перестала жевать и испуганно взглянула на волшебника. – И хотя мне очень жаль, – между тем продолжал тот, – Что я не могу взять туда прекрасную дочь моего доброго знакомого, я не в силах нарушить традицию. – Волшебник поклонился Каспи. – Простите великодушно, милейшая дама, но если вы хотите, чтобы ваш и мой друг обрёл потерянную родину, вам придётся одну ночь побыть хозяйкой в этом замке… Всего лишь ночь…
– Невесёлая перспектива, – заметил Ти Луст.
– О, уверяю тебя, что ей не придётся скучать, – заверил Луста волшебник. – Я прикажу всем подвластным силам всячески ублажать…
– Я останусь только вместе с ним, – прервав излияния волшебника, заявила Каспи и положила руку на голову догрызающего последнюю косточку Ойя. Ой поднял морду и облизнулся.
– Весьма, весьма польщён! – сказал он. Луст перевёл. Каспи не улыбнулась: было заметно, что ей очень грустно.
– Я несказанно рад, что так всё славно разрешилось, – словно не заметив её грусти, сказал хозяин замка. – Поверьте мне, если бы вдруг…
Перед столиком на ковре неожиданно материализовалось небольшое смешное на вид существо, какая-то не совсем удачная помесь обезьяны и ежа, одетое в короткий камзол прямо поверх иголок и обутое в маленькие сапоги-ботфорты. Другой одежды на существе не было.
Увидев незваного пришельца, вернее, появленца, волшебник прервал речь и нахмурился.
– Что привело тебя, о ничтожный раб, в столь поздний час, – голосом, грозным как грозовой раскат, проговорил он. – И как посмел ты нарушить мой покой и омрачить веселье моих гостей?!.
В глазах существа, к которому волшебник обратился вслух, видимо считая ниже своего достоинства разговаривать с ним телепатически, появился страх, оно молитвенно сложило лапки на груди и тонким, слегка скрипучим голоском промямлило:
– Прости, о великий повелитель леса, лишь важные новости заставили меня со всей поспешность, на которую способно моё ничтожество, прибыть к твоим стопам и умалять выслушать твоего раба…
– Говори, – разрешил волшебник. – Но знай: если твои новости опять окажутся глупыми сплетнями, горе тебе, болтливое создание!
Обезьяноёж поклонился, без всякого труда треснув головой об пол, и начал рассказывать:
– Странное и страшное известие дошло до меня сразу после полудня, о великий повелитель! Даже самых мужественных заставляет оно содрогнуться в слезливом ужасе перед неумолимостью рока! – После этих слов существо сделало паузу и смешно подрыгало волосатыми ушами. – Бесчисленные проклятия невинных жертв, падшие на Железный Город, породили неслыханное чудовище, огромного десятиногого жука. Явилось то чудовище к городским воротам и стало их грызть, словно они из воска были, а не из железа. Сбежались тогда сотни воинов и обрушили на жука тучи стрел и копий, а ему всё ни по чём. И стали сваливать камни ему на спину, а каждый камень размером с быка, а также брёвна окованные, а от того всё отскакивает, не причиняя вреда…
– Железный Город – тот самый, где ты жила у людей? – спросил Луст у Каспи. Та кивнула. Она была очень бледная, а в её глазах застыло какое-то жёсткое, почти жестокое выражение.
– Лишь когда разожгли они земляное масло, да выплеснули за ворота, – продолжал обезьяноёж, – чудовище исчезло, как сквозь землю провалилось. Тогда возрадовались воины, послали к Жесточайшему гонца с вестью, да не знали они, что настал последний час их смердящему осиному гнезду. Тот жук десятиногий прорыл под землёй ход в рост человека, и вылез прямо на одной из городских площадей. А как вылез, так и пошёл всё вокруг сметать. И долго продолжалось страшное возмездие, и рассказывают, что на кого тот адский жук смотрел, тот каменел на месте. Самые храбрые воины пытались преградить жуку дорогу, разжигая везде огонь, но тем не остановили, а лишь весь город запылал в пожаре и вскоре сгорел дотла, даже часть стен обрушилась. Жители бежали и теперь лишь дикие звери и безумцы бродят там среди пепелища. Я самолично в том убедился и сразу же явился к тебе доложить…
– Куда он потом делся, этот жук? – спросил у существа Луст, с некоторым трудом проговаривая слова. – Где он теперь?
– Отвечай! – приказал замешкавшемуся слуге волшебник.
– О, гость моего хозяина, – поспешно затараторил обезьяноёж, – То чудовище, учинив дело вековой мести, скрылось, и никто его не видел с тех пор. Клянусь тебе в том самой страшной клятвой, и пускай…
Волшебник взмахнул рукой и раб исчез.
– Друг мой, уж не узнал ли ты то чудовище? – спросил он у Луста.
– Нет больше Железного Города… – сказала бледная Каспи, и было непонятно, то ли ей жалко, то ли она просто потрясена рассказом.
– Это невероятно, но кто знает… – задумчиво ответил Луст. – У одного моего друга есть похожая мокрица… Но мало ли в мире огромных членистоногих?..
В широкие окна залы через лесной просвет робко проник желтовато-белый луч уже склонившегося ближе к закату солнца, превратив попавшие в него невидимые пылинки в режущие глаз сверкающие искорки. Совсем потускнели электрические светильники, а в зале оказалось вдруг пыльно, душно и сыро, потому что солнечный луч напомнил всем о той чистой и живой свободе, которая начиналась за окном…
– У меня к тебе, в свою очередь, несколько вопросов, пусть не покажутся они дерзкими и обременительными, – сказал Луст волшебнику, поймав себя на том, что начинает подражать стилю его разговора. – Я прожил в лесу достаточно долго, и не мог не заметить некоторых, мягко говоря, странностей. Разумеется, я пытался как-то всё это объяснить, но безуспешно. Например, как его экосистема может так эффективно восстанавливаться, при отсутствии внешней поддержки? Как такой лес вообще появился? Он возник естественно, по природным законам, или создан кем-то искусственно?.. Расскажи о том, что тебе известно.
– О, ты задаёшь те же вопросы, что и иные мудрецы из иных миров, – говоря это, лесной волшебник как-то многозначительно улыбнулся.
– Ты имеешь в виду, видимо, гостей из других цивилизаций вашей галактики?
– Да, гостями моего замка были мудрецы из семи миров, или планет, и они каждый раз подробно выспрашивали меня, что мне известно о происхождении Вечного Леса, и о причинах его таинственных свойств, которых числом всего пять…
– Вначале скажи всё же, откуда он взялся, этот Вечный Лес, – попросил Луст.
– В древних книгах записана легенда, но я склонен считать её скорее красивой сказкой, нежели былью… Впрочем, изволь… В начале времён, так давно, что мой разум отказывается себе представить такую глубину времени, наш мир был подобен каменной пустыне, и не было в нём ничего, кроме камня и испарений, проистекающих из него. Из всех духов лишь один Первый Дух витал здесь и, как записано, от него дошло до нас известие, как появились в его пустынном мире пять существ, незваных гостей, подобных обликом людям или лесному народу. Как и откуда они появились, то до нас не дошло, но известно, что они не вышли из камня и не спустились с небес. Все пять были полны глубокой и неведомой скорбью, и были они здесь тысячи лет, но ничего, кроме скорби, не выражали их лица, и лишь слёзы ручьями текли из их печальных глаз, затопляя низины и образуя моря. Чтобы не пекло их нещадное солнце посреди каменной пустыни, они вырастили большое раскидистое дерево, в тени которого продолжали пребывать в скорби, становясь всё прозрачнее, будто таяли, пока спустя тысячелетия не исчезли совсем. Они исчезли, а их дерево осталось. Тогда Первый Дух уничтожил это дерево, обратил его в щепы и развеял по ветру, но из каждой щепы, из каждой частички диковинного дерева выросли новые деревья, но не такие, как растут сейчас. Первый Дух и эти уничтожил, но тем лишь множил их число. Так появился Вечный Лес. Я не ведаю, почему сейчас деревья не вырастают из щеп, но уничтожить ни одно из них нельзя, пока его черёд сам не подойдёт. Оно возникнет сызнова, да так быстро, что никто не уследит. Не скажу я, и никто не скажет, что за пять скорбных существ посетили наш мир в незапамятные времена и принесли с собой первое дерево Вечного Леса…
– Это, очевидно, одна из сверхцивилизаций второго или третьего поколения, – сказал Ти Луст. – Вселенная очень стара, так же стары и многие культуры, во что они вырождаются за миллиарды лет, иногда трудно представить… Но вот насчёт деревьев… А как тебе удалось использовать их в качестве строительного материала для замка, мебели, лодки и других вещей?
– Я не строил этого замка, о мой мудрый друг, – возразил волшебник. – Мне поднесли в дар и замок, и многое из остального. Этот замок нельзя ни разобрать, ни сжечь – он как живое дерево, возрождается в своём же облике.
– Интересно, кто же делает такие подарки? – спросил Луст.
– Высшие силы, не имеющие имени, а лишь властвующие над миром, – торжественно ответствовал лесной волшебник. – Я был у лесного народа лишь скромным знахарем и учёным, а Они указали мне в чудесном видении, как пройти через болото, и позволили это сделать, ибо владеть секретом перехода ещё не значит пройти. Здесь, на острове, я обнаружил этот замок, двери которого сами распахнулись передо мной, что было знаком дара… Если позволишь, могу ознакомить вас с этим поистине удивительным творением безвестного…
– Конечно, это будет крайне любопытно, но у меня ещё много вопросов, – перебил волшебника Луст. – Вот очень важный. Не так уж давно случилась катастрофа: небо вспыхнуло, потом погасло, потом опять зажглось, но и оно, и солнце стали после этого другими. Мы выжили только потому, что Вечный Лес защитил нас, как и себя. Но как пережили катастрофу все те, кто не имел отношения к Вечному Лесу? Ведь лес тогда занимал лишь некоторую область, а не весь почти материк, как сейчас, и всё остальное должно было погибнуть.
– Мне известно доподлинно, что никто не уцелел тогда, – ответил волшебник. – Лишь те, кому посчастливилось укрыться по сенью Вечного Леса, остались живыми свидетелями конца старых времён. Устояли и многие людские города, и деревни вольных землепашцев, и замки железных рыцарей, но лишь те, что располагались по старым его границам. Теперь ясно, что это именно люди навлекли на мир беду. И после жуткой гибели Железного Города я могу сказать любому из них: от вашего прежнего могущества не осталось и следа!..
Солнце уже закатилось за окружавшие замок деревья, но ещё освещало окрестные болота, поэтому каждое дерево обозначилось чётким тёмно-зелёным силуэтом на размытом золотисто-салатовом фоне. Окно, выходившее на восток, словно занавесили фиолетовыми шторами: оттуда, на смену ясному дню, подбиралась затянутая тучами ночь. Каспи уснула прямо в кресле, у её ног растянулся Ой, а Луст с волшебником ещё долго разговаривали, задавая друг другу вопросы, пока замок совсем не накрыла тьма. Тогда, скорее из вежливости, чем из-за того, что ему захотелось спать, лесной волшебник предложил проводить Луста в отведённую ему комнату.
Галактика MS-194, сектор 9629. Вечный Лес, у южного побережья
– Надо бы связаться с Массом, как у них там дела… – сказал Рад Гиртис. – В этот раз у меня хорошее предчувствие, что Ти где-то рядом.
– А по-моему, вы превратили его поиски в периодический повод для пикников, – укоризненно покачивая головой, заявила Ниса.
– Кто бы говорил… А мы с Ти дружили ещё до Освоения. И если из-за твоей глупости всё сорвётся… – Рад нахмурил брови и грозно посмотрел на сестру.
Океан потемнел и забеспокоился, будто на его дне открылся гейзер кипящих чернил. Недалеко от берега, как раз напротив гравилёта, вспучилась огромная чёрная волна; вслед за этим она медленно сползла вниз, обнажив тушу колоссального морского дракона с гигантскими выпученными глазами и пастью, в которой тускло блестели бесчисленные ряды жёлтых кинжалообразных зубов. Увидев пришельцев, дракон рыкнул так, что заколыхались и море, и земля. Откуда-то взялись тучи, такие же чёрные, как вода, засверкали молнии и подул ураганный ветер.
– Эй, привет! – сказал дракону Рад Гиртис, но тот, видимо, не владел телепатией, во всяком случае, он никак не ответил на приветствие.
– Это, наверное, и есть би-эффектор, – предположил Пакнар, разглядывая гигантского монстра с таким видом, будто находился на экскурсии в музее. – Что-то непонятное и не знаешь, как поступить.
– Он похож скорее на страдающего базедовой болезнью дракона, – не согласилась Ниса. – Скажите ему, чтобы убирался обратно в море!
– Он нас не понимает, не надрывать же голосовые связки, – ответил Пакнар. – Да и Пикус где-то здесь бегает, сейчас почует эту тварь и погонит… Действительно, а где директорская мокрица?..
– Она уже изгваздалась в нефти и нажралась какой-то дряни в лесу, а теперь плавает за рыбами… и как в неё вообще столько влезает?..
Дракон между тем заёрзал как-то странно, словно у него вдруг зачесалось что-то из труднодоступных мест. Потом он издал оглушительный рёв, выпученные глаза налились кровью, он запрыгал на месте, вздымая волны, которые докатывались до лежавших довольно далеко от воды пришельцев.
– Мальчики, смотрите, это Пикус его кусает! – радостно воскликнула Ниса.
– Что ж, так ему и надо, не будет нам погоду тут портить, – угрюмо резюмировал Рад, брезгливо отодвигаясь от наползавшей на него волны.
А дракон тем временем задёргался, как в конвульсиях, из пасти хлынул целый водопад воды с пеной, он рухнул на спину, подняв на огромную высоту фонтаны брызг, и энергично заработал хвостом, уходя на глубину прочь от берега.
– Вообще-то зря Пикус его прогнал, – Пакнар мечтательно посмотрел на рассеивающиеся тучи. – Сейчас опять солнце выйдет…
В очень скором времени на небе не осталось ни клочка водяных паров и оно приобрело тот зеленовато-золотой оттенок, который был до появления злополучного морского дракона. Температура принялась катастрофически повышаться.
– Какая жарища здесь! – Пакнар схватил стоящую радом с ним бутылку и сделал глоток. – Ну и гадость!..
– Не нравится, сходи и синтезируй другую, – посоветовала ему Ниса.
– Всё оттого, что мы согласились с этим умником Хиги, – возмутился Пакнар. – А он наверняка замыслил послать нас в это пекло, только чтобы отомстить.
– А я за что, по-твоему, страдаю? – спросила Ниса, ловко жонглируя одной рукой сплитером.
– Ну конечно, все страдают, один я тут, вместо того, чтобы искать Луста, нежусь на пляже… слежу, чтобы одна дура никому не мешала! – заявил Рад Гиртис. – А если вам и в самом деле так жарко, могу пойти в гравилёт и поменять тут климат. Нам недавно на учениях показывали…
– Да вы оба только и знаете, что ворчать, а самим лень зад песка отлепить! – сказала Ниса.
– Не заносись… – Гиртис со вздохом поднялся, потянулся, расправляя плечи, и поплёлся к гравилёту. – Сейчас вам сделаю лёгкий ветерок, аннигилироваться мне на месте!…
– Стой! – Крикнула Ниса, прикинув последствия своей оплошности. Но её брат даже не обернулся. Тогда она бросилась ко второму штурмовику: – Останови его немедленно! Мы же сейчас глазом не успеем моргнуть, как заледенеем!
– Не преувеличивай, – лениво отмахнулся Пакнар. – Рад, прихвати чего-нибудь попить…
Ниса ошиблась: вначале побережье потряс тепловой удар. Видимо, система была первоначально на это настроена, или штурмовика обучали искусству управления климатом на очень холодной планете. Песок мгновенно раскалился, от воды повалил пар, а рыбы, которые плавали у берега, показались на поверхности брюхом вверх. Затем пар превратился в снег, волны у берега застыли ледяными глыбами, а песок засверкал кипельно-белым инеем. Какое-то время климатические метаморфозы продолжались пока, наконец, не получилось то, что обещал Гиртис: лёгкий ненавязчивый ветерок.
Ниса с Пакнаром, хотя и были под опёкой системы защиты гравилёта, испытали за это время достаточно неприятных ощущений, чтобы разозлиться. Поэтому, когда Гиртис с самодовольной ухмылкой выскользнул из гравилёта, держа в каждой руке по бутылке, и направился к ним, ему навстречу понеслась ругань:
– Проклятый кретин!!! – орала Ниса. – Что творится в твоих протухших мозгах?! Ты нас чуть не угробил!
– Ты нам весь пляж загадил, – с укоризной заявил Пакнар, принимая у Гиртиса напиток. – Вон, смотри, лёд плавает вперемежку с дохлой рыбой, сейчас всё это к берегу прибьет… О чём ты думал, интересно?..
– Ерунда. Лёд растает, рыбу птицы съедят – вон уже их сколько слетелось – на дармовое угощение… – и штурмовик спокойно улёгся на песок.
Его сестра и Пакнар не нашлись, что ответить.
Шипели волны, накатываясь на пологий берег. Отступая, они оставляли за собой широкую мокрую полосу, на которой умещался погрузивший в песок свои опоры гравилёт. Большие белые птицы с протяжными тоскливыми воплями пикировали с высоты в воду, чтобы потом унести в лапах очередную жертву климатических изменений. Океанский простор сверкал изумрудной водой, маня пришельцев не то искупаться, не то познать свои глубины. Но пришельцы, исчерпав все темы для перепалок и убаюканные сочетанием тёплого солнца с лёгким ветерком, позабыв обо всё на свете, дружно уснули, в полной уверенности, что никакие силы во Вселенной не в состоянии помешать их сновидениям.
Они проспали почти до заката, когда всё вокруг приобрело багровые оттенки, за исключением видневшейся на севере неизменно чёрной полосы: там начинался лес.
Когда Рад Гиртис открыл глаза, он вспомнил сразу две вещи. Во-первых фразу из недавнего нравоучения Масса: «конфликты следует вообще исключить». И, во-вторых, он вспомнил про хранящееся на «Пикусе» ещё не опробованное оружие – новый сплитер – который ничего не стоит переместить сюда, на пляж, точнее в гравилёт. Трудно сказать, что он вспомнил раньше, скорее всего эти два потенциально противоречивых обрывка временной памяти смогли объединиться в единую монолитную мысль. Уже потом сознание штурмовика прояснилось окончательно и он понял, что видит перед собой и какой стимул заставил его мозг совершить столь редкое событие, как рождение парадоксальной мысли. Он увидел, что в нескольких шагах от него стоит полукруг крупных двуногих чешуйчатых существ, имевших какие-то наросты на головах, когтистые перепончатые конечности и непропорционально большие животы. Центром этого полукруга был гравилёт, это его защита парализовала волю существ и удерживала их на расстоянии. Хотя существа стояли неподвижно, в их взглядах читалась неколебимая решимость, может быть даже фанатизм, что могло показаться по меньшей мере странным, ведь они в данной ситуации были не в состоянии что-либо предпринять. Но Гиртис не обратил внимание на это обстоятельство. Он растолкал Ати Пакнара. Последний некоторое время тёр кулаками заплывшие от жары глаза, а когда наконец открыл их, то тоже в изумлении уставился на продолжавших неподвижно стоять чешуйчатых существ.
– Что ещё за толпа дебильных ящериц? – спросил он вслух. – Это ты их сюда притащил?!. – и Пакнар перевёл полный подозрения взгляд на Гиртиса. Тот вместо ответа постучал себе пальцем по лбу.
– Тогда какого чёрта они здесь собрались? – удивился Пакнар.
– А я знаю не больше тебя! – рявкнул в ответ Гиртис.
Его сестра, хотя и обладала удивительной стойкостью к внешним раздражителям, всё же проснулась, и как всегда в отличном настроении.
– Ух ты, какие земноводные зверюшки! – воскликнула она. – Зачем они пришли?
– Чтобы посмотреть на твой уродливый бюст, – съязвил Рад.
– А что уродливого в моём бюсте? – обиделась Ниса. – Я старалась, чтобы было по последней моде. – Она критически осмотрела свою грудь. – Ати, ведь у меня красивый бюст?
– По подобным вопросам рекомендую обращаться к профессору Хиги, – мрачно ответил Пакнар. – Он проводит в этой области фундаментальные и прикладные исследования…
Кровавый диск светила, казалось, медленно погружался в океанскую пучину, разбрасывая во все стороны тугие красные жгуты и деформируя пунцовую водную гладь. Тени неимоверно удлинились и тоже стали красными, песчаная полоса вдоль берега превратилась в извилистую алую ленту, и только гравилёт не отбрасывал никакой тени и сохранил свой перламутровый цвет.
– Всё, хватит, – решительно сказал Рад Гиртис, поднимаясь и отряхивая прилипший к ногам песок. – Пойду испытаю новый сплитер.
– У тебя новый сплитер? – живо поинтересовалась Ниса.
– Сейчас увидишь… нам недавно на учениях выдали. Обещаю тебе массу приятных впечатлений!..
Ниса застонала.
– Когда-нибудь это закончится?.. Ати, на этот раз он нас точно угробит!
– Отвяжись, – с философским спокойствием ответил ей Пакнар. – На этот раз всё будет в порядке.
Галактика MS-194, сектор 9629. Замок волшебника-властелина
Затянутое облаками ночное небо непроглядной чернотой нависало над болотом и верхушками окружавших замок могучих деревьев, прикрывая собой царящее там шуршащее беспокойство. Из зарослей, из скрытой во тьме листвы, летели на тусклый жёлтый свет пушистые ночные бабочки. Ещё с вечера собирался пойти дождь, но даже сейчас, за пол ночь, ни одна капля его не упала на лес и только в воздухе ощущался мятный запах прохладной влаги. Этот запах робко проникал в распахнутое настежь окно в одном из флигелей замка лесного волшебника, подбирался к лежащему поверх одеяла с открытыми глазами Лусту, а тот с удовольствием вдыхал его щекочущий аромат.
«Инопланетяне, космические цивилизации,» – размышлял Луст, глядя пустым взором в черноту за окном, – «Мы считаем их одной из вечных проблем, в лучшем случае предметом изучения, а тут, у волшебника они «мудрецы из иных миров» и, смешно подумать, скорее всего, мой последний шанс… А ведь как всё выглядело просто: из любой точки доступной Вселенной нас учили добираться домой… однажды на тренировке Проникновения я даже вторым добрался… После катапультирования я должен был оказаться в таких условиях, в которых можно выбирать из десятка надёжных способов… Как же объяснить тогда, что я до сих пор здесь? Почему безотказные в других местах способы на этой проклятой планете не срабатывают?.. Будет совсем весело, если и инопланетные мудрецы подведут… Так, спокойно… Волшебник явно общался с инопланетянами и до, и после катастрофы. Значит, эта планета привлекала внимание разных цивилизаций и тогда, когда находилась в Пограничье, и теперь, на новом месте. Интерес, разумеется, не праздный, и вот это можно как-то использовать… Главное сейчас, это удачно начать. Как только они вытянут меня в космос, как только я покину эту планету, дальше всё пойдёт как по маслу. Может быть, и перелетать из галактики в галактику не придётся… Только бы вырваться отсюда…»
Тихонько, едва слышно, застонала дверь, Луст обернулся и увидел блестящие глаза хозяина замка, над ними – выбритый до блеска крупный череп, а под ними – покачивающуюся из стороны в сторону длинную бороду.
– Ты не спишь, храбрый Ти Луст, – сказал волшебник как-то вкрадчиво, – Поэтому я хотел предложить пройтись… Мой замок удивительно богат различными чудесами, порой я сам… Но прости, я оторвал тебя от твоих мыслей!
– Ничего, я с удовольствием пройдусь, благодарю тебя, – ответил Луст, вставая. – В принципе я ведь не нуждаюсь в ночном сне или длительном отдыхе, всё это только так, маскарад…
– В таком случае, прошу тебя следовать за мной и, прошу прощения, не отставать, – волшебник сделал рукой приглашающий жест. – Я не сомневаюсь в твоём мужестве, но всё же позволь предупредить: мы можем увидеть такое, что, казалось бы, предвещает опасность, но знай, пока ты со мной, никакой опасности нет.
– Ладно, – покорно согласился Луст. – Раз так, то постараюсь не отставать.
Как только они вышли в слабо освещённый зал, дверь в комнату захлопнулась, как от сквозняка, а откуда-то сверху прямо Лусту под ноги свалился мягкий чёрный комок и тут же метнулся в сторону, исчезнув в тёмном углу.
– Не обращай внимания, – сказал, не оборачиваясь, волшебник.
Луст ничего не ответил. Он подумал о Каспи. «Если она этой ночью испугается чего-то подобного, если этот чародей-абориген допустит подобное безобразие, я пошлю всё к чёртовой матери и всажу ему в основание бритого черепа пару зарядов…» Впрочем, подумав так, он сразу же раскаялся.
Они шли по скрипящим доскам и шаркающим каменным плитам, волшебник то и дело снимал с пояса большую связку ключей, быстро находил среди них нужный, нашёптывая какие-то заклинания открывал очередную преграждавшую им дорогу дверь, и путешествие продолжалось. Иногда то впереди, то позади раздавались скрипы, голоса, звон, приглушённые вскрики, порой мелькали тени и неясные силуэты, один раз чья-то полуистлевшая рука с длинными восковыми ногтями предприняла попытку схватить Луста за комбинезон, но Луст автоматически уклонился и даже не стал оглядываться. Через некоторое время они дошли до широкого колодца, по центру которого, теряясь в темноте, вилась вокруг каменного столба изъеденная коррозией и заросшая паутиной узкая металлическая лестница. Волшебник остановился у края колодца и вытащил из кармана фонарик.
– Этот путь ведёт в подвалы замка. Они очень древние, я думаю, что этот замок построен на них, как новый дом строят на старом фундаменте, – сказал он торжественно. – Там, в самом низу, колодец залит ядом, но у меня имеется чудесная одежда, с помощью которой мы преодолеем эту преграду.
– Не проще ли было дезактивировать и откачать яд из колодца? – спросил Луст.
– О нет, он служит препятствием для тех, кто хотел бы выбраться из каменного лабиринта, – ответил волшебник и ловко перепрыгнул на ступеньки лестницы.
Луст прыгнул следом.
– У нас впереди ещё много времени, до праздника, мы успеем осмотреть всех пленников, – сообщил волшебник, спускаясь вниз по ступеньками. – А потом мы поднимемся на самый верх, на центральную башню…
Внизу лестница неожиданно оборвалась, словно отрезанная смоляной гладью. От жидкости, которую хозяин замка назвал ядом, и правда шёл приторно-слащавый ядовитый запах. Фонарик высветил плавающих в этой жидкости дохлых крыс. На перилах, почти касаясь чёрной ядовитой поверхности, висело несколько примитивных гидрокостюмов.
Какое-то время спустя Лусту удалось с помощью своего рыжебородого проводника втиснуться в дурно пахнущие ужасно неудобные подводные доспехи. Сам волшебник, похоже, очень гордился этой грудой резины и изъеденного железа, держался он браво и без колебаний прыгнул в чёрную пучину ядовитого месива. Луст последовал за ним.
В пляшущем свете факелов капли влаги на каменных стенах были похожи на вкрапления драгоценных камней, что немного скрашивало нехитрый лабиринт подвала, который больше напоминал какой-то склеп, чем подземный каземат. Затхлый воздух дрожал от глухого неровного звука, будто очень глубоко под болотом, на котором стоял замок, неспокойно дремал вулкан. Потолок украшал толстый прокопченный слой вездесущей паутины, кое-где свисавшей так низко, что приходилось пригибаться, иначе на лицо села бы липкая чёрная сетка. Вскоре Луст заметил и пауков, неподвижно сидевших подальше от огня факелов. Пауки имели большие мохнатые лапы, сверкающие отражённым светом многочисленные глаза и маленькие, словно недоразвитые, брюшка, тоже покрытые волосками. Изредка, ловко огибая факелы и ошмётки паутинных наростов, под потолком проносилась летучая мышь. С каждым шагом под ноги всё чаще попадались истлевшие кости и обломки черепов, в основном человеческих, они с хрустом рассыпались, взметая облачка похожей на муку пыли. Иногда между костями бесшумно струилась, ускользая в полумрак, змейка, или с отчаянным шуршанием удирал крупный чёрный жук-могильщик.
Каменный коридор ветвился. То справа, то слева возникали тёмные проёмы, но факелы горели только в центральной ветке, по которой волшебник вёл своего гостя. Один раз из провала бокового прохода до Луста отчётливо донеслись крики и стенания, но он, помня предостережение волшебника, не стал останавливаться. Некоторое время спустя они упёрлись в т-образное разветвление. Факелы горели только в правом ходе, указывая путь, но волшебник не сразу туда пошёл. Перед этим он обернулся и сказал:
– О друг мой Ти Луст, сейчас ты увидишь самое удивительное из существ, из всех, что обитают и в замке, и в этом подземелье. Оно поражает воображение каждого, кто имеет счастье его лицезреть. Даже я, глядя на него в сотый раз, не перестаю удивляться живостью ума богов…
Правый ход описывал большую дугу и заканчивался новой развилкой. Левая ветка сразу же переходила в огромный подземный зал, отгороженный решёткой из толстых железных прутьев. Сквозь решётку Луст увидел то, что так эмоционально описал лесной волшебник. Существо действительно поразило его, но скорее не внешним видом, а возрастом. Это был неизвестно каким чудом сохранившийся или кем-то возрождённый светящийся реликт из начального времени, когда в этой Вселенной сформировавшиеся планетарные системы можно было пересчитать по пальцам, а жизнь прозябала на огромных ледяных глыбах, кое-как прикрытых атмосферой из водорода и гелия. Эти существа общались при помощи люминесценции, и пленник подземелья напоминал живую трансляцию праздничного фейерверка. Почуяв, очевидно, близость хозяина, он весь вспыхнул яркими разноцветными переливающимися узорами, отблески которых отсвечивали на влажных каменных стенах зала. Луст, глядя на реликтовое существо, неожиданно осознал реальное могущество тех, которые, как сказал волшебник, «не имеют имени, а лишь властвуют над миром».
А хозяин замка долго и с упоением рассказывал о любимце, словно недавно защитил по нему диссертацию, Лусту довольно скоро надоел этот восторженный рассказ, мысли его потекли в своём русле. Он подумал, что десятиногий жук, прорывший под землёй ход такого диаметра, никак не вяжется со здешним миром членистоногих, что такие членистоногие вообще не способны возникнуть на этом типе планет, точно так же, как этот реликт, томящийся в подземелье под замком. И, конечно же, это жук не волшебная тварь из леса; у железных рыцарей, насколько ему было известно, имелись достаточно действенные средства для борьбы с такими тварями. Остаётся, следовательно, инопланетное происхождение. Но кто? Посещающие этот мир инопланетяне? Чтобы они притащили с собой такого крупного монстра? Зачем? И вряд ли в их правилах брать в экспедиции даже прирученных животных. А если это всё-таки Орх Масс, а гигантский жук это бог звездолёта «Пикус»? Если его, Луста, потерявшегося гонщика, уже почти нашли, а он собирается…
Луста мучили сомнения, а волшебник тем временем закончил рассказывать о самом удивительном из существ и пригласил гостя дальше, туда, где предусмотрительно горели факелы, освещая мрачные каменные своды подземелья.
– Здесь содержится единственный в своём роде пленник, а вернее – пленница, которая попала сюда по моему повелению, а не по воле богов, – сообщил волшебник, подходя к следующей решётке. – Когда-то эта своенравная девушка была первой красавицей, и многие доблестные юноши погибли, напрасно добиваясь её благосклонности. В конце концов, из-за неё развязалась война. Дабы прекратить безумное кровопролитие, я приказал похитить её, тем более что на ней уже лежала печать леса…
За решёткой, гораздо более изящной, чем предыдущая, посреди небольшой завешенной толстыми коврами комнаты, стояла высокая кровать, на которой, среди вороха белья, словно отрубленная лежала голова с хорошо знакомой Лусту дьявольской физиономией.
– Чёрная пасть? – вслух спросил он.
– Да, именно так называют печать леса непосвящённые, – подтвердил волшебник. – Только один человек на свете может снять с неё эту печать, просто поцеловав девушку, и только когда он это сделает, она проснётся. А до той поры пусть она спит, дабы избежать нам раздоров и дабы лучше сохранилась свежесть её молодости.
– Кто же этот человек? – поинтересовался Луст.
– Его нет на свете, ибо человек этот ещё не родился…
Волшебник хотел сказать что-то ещё, но неожиданно замолк и помрачнел. Луст проследил за его взглядом и увидел причину перемены настроения: одна из змей, которыми кишел пол подземелья, поднялась над мусором и смотрела маленькими немигающими бусинками глаз на волшебника. В пасти змея держала косточку.
– Случилось какое-то несчастье, – пояснил волшебник и, зачем-то тронув Луста за плечо, быстро зашагал, почти побежал, к выходу. – Я должен знать…
Наверху, в летней зале, беспокойно бегал из угла в угол Ой и, поминутно кусая самого себя за хвост, по-своему причитал: «Я ей поверил… Так не хотелось выходить… Я слишком много съел. Проклятое чревоугодие! Это я во всём виноват… Меня разморило. Я виноват! Накажите меня, боги, накажи, хозяин!..» Увидав Луста и волшебника, Ой бросился им навстречу.
– Она проснулась, как только вы ушли, сидела за твоим столом и играла вон на том инструменте, – Ой показал мордой на письменный стол, на котором стоял видеотерминал. – А потом сказала, что хочет подышать ночным воздухом… Я обежал весь остров, но она ушла, ушла, ушла!
Луст подошёл к столу. Было ясно, что Каспи пыталась воспользоваться терминалом, чтобы оставить сообщение, но не смогла и в итоге нацарапала послание пером на пергаменте:
«Прощайте. Не надо меня пожалуйста искать. Каспи.»
– Она могла уйти с острова только одним путём, – сказал волшебник, – Но он не был ей известен.
– Тогда каким же образом она его узнала? – спросил полный отчаяния и недобрых предчувствий Ти Луст.
Глухая ночь давно уже раскинула над замком непроницаемые крылья облаков, залила дёгтем окна, закрыла двойным покрывалом тумана и мрака остров и болото. Если бы небо было чистым, то среди звёзд Луст смог бы увидеть новую, неподвижно висящую в зените, превосходящую своей яркостью все другие звёзды. Он бы наверняка догадался, что это звездолёт.
Галактика MS-194, сектор 9629. Информационный модуль
– Там же болото, в конце концов, она рано или поздно затонет в болоте.
– Нам придётся или ликвидировать капсулу, или сейчас же придумать науку в обход термодинамики, ликвидировать немного проще как мне кажется… Ты знаешь стандартные рекомендации…
– Рекомендации? Я всегда стираю такую ерунду, у меня подсознание и без неё перегружено.
– В таком случае, почему бы тебе вообще не стереть всё, что не имеет отношения к твоим сиюминутным занятиям и не стать таким же самоуверенным кретином, как большинство учёных в твоём институте?
– В любом случае, я не желаю быть такой же всезнающей серой личностью, как ты… Резиденция болотного мага уже проскочила терминатор… Туда что ли модуль перебросить, а, Орх?
В искажённом пространстве информационного модуля, среди сотен экранов системы синхросъёмки, терминалов интелледжера и пультов различных других систем, сидели в креслах профессор и директор. По заведённой привычке они глотали из фужеров сок или какой-то другой напиток. Консультанта с ними не было: повздорив с профессором по поводу скорости распространения последствий, он переместился на звездолёт, а оттуда куда-то на материк.
– Нет, мы пока придерживаемся прогноза: утром высадились, к вечеру обнаружили, ночью заберём. Зачем что-то менять, тем более дислокацию? Сейчас важно удалить следы его пребывания… по возможности.
– А меня больше беспокоит несогласование по массе… Я с ним и про би-эффекторы почти забыл… Совершенно непонятное явление, и никаких идей у меня пока не возникает…
– У меня есть по меньшей мере одна, – уверенно заявил директор. – Основана на элементарной логике. Если бы феномен был устроен так, чтобы планета полностью восстанавливался после внешнего вмешательства, восстановилась бы и её масса. Но в опыте мы видим, что остались атмосфера и гидросфера, не пострадало магнитное поле, восстановилась и даже наросла биосфера, а массу планета потеряла. Мы знаем, что энергия для восстановления поступает из мозаики через би-эффекторы. Это можно сравнить с магией: они черпают могущество из величайшего космического феномена, чтобы восстанавливать… Ну, профессор?..
– Свою среду обитания! Отличная гипотеза! – восхитился Бор Хиги. – Необходимо немедленно её развить.
– Ну уж нет, – возразил Масс. – Давай сначала закончим с Лустом… – он сделал маленький глоток и облизал губы. – Я вот, признаться, опасался, что его здесь давно уже след простыл. Эту планету исследуют довольно развитые цивилизации – их тоже привлекает её аномалия. А с их помощью Луст мог бы добраться до дома не только отсюда, но даже из другого скопления галактик. Почему он ещё здесь?..
– А вот с этим лесным магом – как раз не спохватился ли Луст насчёт их помощи? У мага там радиомаяк и канал космической связи, может быть, Луст как-то вычислил… И он собирается с магом на праздник би-эффекторов, где вполне мог бы наладить контакты с представителями такой цивилизации.
– Праздник би-эффекторов называется шабашем, дорогой профессор… Я бы не торопился с выводами, здесь много неясного, включая и эту женщину, с которой он жил в лесу, данные по ней оказались с определёнными странностями, – директор махнул фужером в сторону одного из экранов, – Когда завершится анализ иррадической структуры мозаики, может быть, тогда что-то и выясним. В любом случае, информация по мозаике стоит любых усилий. Сколько наших друзей в ней кануло во времена Освоения!..
– Поэтому ты не захотел просто разрушить тело Луста с орбиты? – понял профессор. – Побоялся, что будет как в мозаике, что биосинтезаторы не считают его сущность?.. Мог бы и прямо сказать, я бы тебя поддержал.
– Не хотел давать вам повод к бессмысленным спорам. Это так неочевидно и неоднозначно… – пояснил Масс. – Может оказаться всё наоборот – это же не само явление, это всего лишь крохотная планета… Но если я прав, менять здесь что-то это всё равно что пытаться отстрелить себе голову, паля по своему отражению в воде – когда рябь уляжется, всё останется как прежде.
– Аналогия, достойная штурмовика! – хихикнул профессор.
– Между прочим, уже готов каталог местных би-эффекторов, – заметил директор. – Хочешь посмотреть?
На многочисленные экраны модуля передавалась информация от конформеров, крохотных роботов, разбросанных по всему материку и образующих невидимую сеть сбора данных. Они следили за Талесой, который бесцельно бродил где-то среди деревьев, за пробирающимися через ночное болото Лустом и его спутниками, за Нисой и штурмовиками, лежащими на песке на южном океанском пляже. Большая часть материка уже погрузилась в тень, лишь на западе, где бродил Талеса и где помещался модуль, лесные просторы ещё освещались склонившимся к горизонту раскрасневшимся солнцем.
– Ах, Орх, я совсем не ожидал такого разнообразия, – довольно замурлыкал профессор Хиги, разобравшись с каталогом. – Такое сказочное богатство форм спиритид, что у нас в лаборатории все с ума сойдут… Тысяча семьсот шестьдесят три вида анимид! В нашей Галактике на всех планетах едва наберётся их сотни четыре, а здесь!.. Орх, мне нужно выйти наружу, в лес, чтобы самому всё посмотреть!
– Если уж так сильно приспичило, останься в лесу, но только после завершения операции, – спокойно возразил ему Масс. – Я не хочу увеличивать уровень шума, который и без тебя почти предельный…
– Я так и знал! – разозлился Хиги. – Ты был и до конца своих дней останешься бездушным организатором, мой дружок! Но я на тебя не обижаюсь, потому что отлично осведомлён, насколько это бесполезно!.. А почему ты снял слежение за женщиной Луста?
– Это не я, это… – было заметно, что директор удивлён и озадачен. – Половина средств слежения автоматически перебрасывается на юг. Что-то там происходит…