(Из сборника эссе "Иносказания")
«Дух обыкновенно называется сердцем...»
(святитель Игнатий Брянчанинов)
Пока доехала до Лефортово – пошел дождь. Дошла до Яузы, раскрыла зонт. По мосту напротив, похожему на арочный аквидук, проехал поезд, потом – другой… Куда она едут в этом направлении? На юг? К морю?
Подо мной же шевелилась темная вода ещё живой реки, над которой кружили большие белые чайки, выхватывая из маслянистой воды утыканной каплями дождя, не знаю что: тени, обитавших в этих водах рыб? Какая-то же рыба обитала в этих,оскверненных ныне водах, хотя бы в те времена, когда возводились стены стоящего на валу Спасо-Андроникова монастыря?
Дождь набирал силу. Мимо проходили быстрой походкой равнодушные прохожие. Дождавшись, когда две кружащихся чайки улетят подальше, повернулась и пошла в обратную сторону, к скверу, туда, где белели мощные старинные стены.
На небольшой территории Спасо-Андроникова монастыря пахло скошенной травой, землей, дождем, цветами и сырым деревом. Пригибаясь к газону, осыпались роскошные шапки махровых розовых пионов; плотные, приземистые прятались в коричневатой листве белые бегонии; под ударами небесной воды неслышно звенели продолговатые золотистые чашечки лилейников…
Я люблю сюда приезжать. Впрочем, раньше приезжала значительно чаще. Приезжала сама, привозила других. Например, сестру или подругу. И тогда мы шуршали осенней листвой или читали надписи на плитах, сложенных за церковью под оснеженными ветками лип и кленов, беседовали и ещё долгое время были потом по-особенному душевно тихи. Ни раз привозила сюда маленькую племяшку (Бог знает, что ей запомнилось из этих поездок, но ведь что-то должно было запомниться, непременно).
Обычно, как только заходишь за ворота и видишь центральный храм Спаса, сразу всплывает в памяти имя Андрея Тарковского, дух которого прочно связался с памятью и созданным им образом великого тёзки-иконописца - Андрея Рублёва. Но сегодня всё было не так. Побродив меж старых икон выставочного зала, я зашла в церковь, и тут на меня нахлынули, пусть и похожие, но несколько иные воспоминания от посещения, тогда ещё не действующей церкви Покрова на Нерли. Почему-то мне показалось, что я стою именно в той церкви, в тогда. Быть может, из-за июньского дождя?...
Никого не было, только женщина, принявшая у меня записочки. Зашел какой-то мужчина, но, перекрестившись и поклонившись несколько раз, вышел. И мы снова остались одни. Было немного сумрачно. С минувшего праздника Троицы над старинными образами свисали березовые ветки. Тихо горели лампадки, да несколько моих свечей. А за толстыми стенами гремел гром и лил, всё усиливающийся дождь.
...Не знаю почему, но перед выходом подняла лицо вверх. Купол был серым и как будто, тёплым (?), и очень, очень высоким. Глядя в него мне, наконец-то, захотелось глубоко вздохнуть и улыбнуться…
А дождь, тем временем, закончился. Щебетали птицы, из густой мокрой листвы лип и высоченных тополей на блестящие крыши домов лениво перекатывалось вечернее мягкое солнце...
Всё это и сейчас у меня перед глазами, хотя часы на мониторе и показывают, что, вообще-то, далеко за полночь, пора бы кончать «скрипеть перьями» и ложиться спасть.