Организованный хаос 16
За столом царило абсолютное молчание. И Дарья, и Владимиров ели все ту же заливную форель, не глядя друг на друга. Алиса не поднимала глаз от тарелки. У Ивана же пропало всякое желание общаться после того, как он увидел ледяное выражение лица сенатора.
Наступили сумерки. Но света никто не зажигал. Ужин давно закончился, а сенатор из-за стола не вставал. Он как бы окаменел. Дарья и Алиса тоже застыли в выжидательных позах.
Наконец сенатор поднялся. Всегда бледное его лицо приняло багровый оттенок. Он, весь прямой, негнущийся, подошел к Алисе и поцеловал ее в щеку, вслед за тем вышел, печатая шаг. За ним вспорхнула и Дарья.
— Береги, Иван, мою дочь, — прошептала на ходу.
Иван удивленно поглядел им вслед и перевел взгляд на Алису.
— Слушай, а почему они сегодня так странно вели себя и оба ушли на ночь глядя из дома?
— Пойдем к нам в комнату, — нахмурив брови, сказала Алиса.
Окно в комнате было раскрыто, и, когда хлынул дождь, косые струи его залетели в комнату. Алиса движением руки остановила Ивана, который хотел закрыть окно. Она оперлась руками на подоконник и подставила лицо под капли дождя.
Сверкнула молния, и, словно по ее сигналу, стало темно. Дождь перешел в ливень. Алиса отошла от окна, села в кресло, закинув ногу на ногу, и закурила.
— Ты не обидишься, если я выпью? — сказала она.
Не дожидаясь ответа, Алиса порывисто подошла к бару. Десятки бутылок тускло засветились. Алиса выбрала персиковую водку, свинтила крышку и остановилась.
— Нет, — сказала она, — лучше их встретить трезвыми. Всегда нужно помнить, что ты говоришь или делаешь.
Иван не задавал больше вопросов. Он понял: неприятности, о которых говорила Алиса, близки и если Алиса предпочитает не уточнять, в чем они будут заключаться, то, значит, так надо. Иван лег на кровать, закинув руки за голову. Алиса опять закурила.
Что ж, жаль, коль обернется все плохо. Но Иван уже не чувствовал того дикого одиночества, которое охватило его в алкогольном округе и после протрезвления. Тогда его спасла Алиса. Точнее, спасло то, что существовала такая женщина, выдуманная им наполовину. Сейчас же он попривык к этому миру и не находил его таким уж пустынным и мрачным.
Раздражала нелепая ситуация, в которой оказался он, не преступивший законов, используемый в чьей-то игре.
— Все-таки интересно знать, что мы сделали, — сказал вслух Иван.
— О! — Схватилась за голову, словно та страшно заболела, Алиса. — Не надо об этом. Не надо искать смысла, где его нет. Я второй раз попадаю в дурацкую ситуацию. Я тоже ничего не сделала. Но вроде бы есть заговор, вроде бы в него замешаны мой отец и Каштанов. Папа, конечно, никаким президентом не будет, — продолжала Алиса. — Он сам это понимает, но его ум не справляется с вожделением власти. А мы с тобой, Ванечка, выступим в роли козлов отпущения. Дарью не тронут и сенатора Владимирова тоже, а нас... А вот со мной, а теперь и с тобой все ясно, потому что доказательств не требуется.
— Как это? — возмутился Иван.
— А вот так, — развела руками Алиса.
— Идиотизм!
— Ты только им этого не говори, и вообще, не говори ни о чем, когда тебя будут спрашивать.
— Где мой Вася? — с грозным рычанием вскочил с кровати Иван. — Да мы еще посмотрим...
— Я здесь, — раздался голос за дверью.
Алиса онемела от удивления, а потом расхохоталась. Иван же уже схватил маленького Васю в охапку и обнял его, а тот доверчиво уткнулся Ивану в грудь.
— Стойте, идиоты! — закричала Алиса. — Ведь он же охранник! Тебе где приказано быть? — спросила она у Васи.
— Мне давно уже никто и ничего не приказывает, — грустно ответил тот.
— Ему — конец. — Алиса заплакала.
Иван с Васей от неожиданности застыли.
— Дурачок ты, дурачок, — по-бабьи жалостливо сказала она, обращаясь к Васе. — Ты же охранник. И раз тебе никто и ничего не приказывает, то на тебе поставили крест. Мы с Иваном, может быть, и вылезем из этого всего, но ты...
Вася стоял как каменное изваяние, упершись ногами в пол. Но это не была реакция на слова Алисы. Он весь превратился в слух.
— Они идут, уже у дома и выходят из машины.
— Замолчи! — взвизгнула Алиса.
— Человек должен иметь мужество, — заявил твердо Вася. — И если вы прикажете, я буду драться.
Ивана будто окатила холодная волна, и еще ему показалось, что волосы на голове встают дыбом. Он был парализован ужасом. Алиса билась в истерике. И только маленький боец твердо выдвинул свой подбородок. Он не боялся тех, кто поднимался по лестнице.
Вошли несколько человек в салатового цвета полувоенных костюмах. Встали возле двери. У Ивана подогнулись колени, и он сел на кровать.
— Я лейтенант Сидоров, — представился красавец с загорелым лицом. — Вот так, господа, — удовлетворенно оглядел своих будущих подопечных лейтенант. — Шкодили-шкодили, пора и ответ держать.
«Нужно подавить в себе этот страх», — твердил вслух Иван, сам не замечая того.
— Ну-ка, ну-ка, — поощрил Сидоров, — интересно, как это у вас получится. А может, я помогу?
Сидоров грубо схватил Алису за руку и швырнул на пол. Вася и Иван бросились на него одновременно.
И тут же оба оказались лежащими на полу.
— Инстинкт, — кивнул Сидоров своим подчиненным на лежащих и скрученных мужчин. — Учтите. На будущее. Ведь Ивану страшно жутко. Но инстинкт, господа. Берегитесь, если имеете дело с инстинктом.
Иван видел только ноги в ботинках, и потому реакция подчиненных на глубокомысленные замечания Сидорова осталась для него неизвестной.
— Этот парень не прост, — ткнул носком ботинка Сидоров в бок Ивана. — Как он нашего Ваську обработал! От кого, от кого, но от Василия я предательства не ожидал.
— Я охранник и выполняю свой долг.
— Твой долг — служить нам. Мы приказали тебе охранять этого парня и...
— Других приказов я не получал.
— Ваньку валяешь? — сквозь зубы процедил лейтенант. — Хорошо, вот тебе приказ: сверни своим друзьям голову. И им не мучиться, и тебе благодарность объявим.
— Ты лжешь, лейтенант, — спокойно уличил его Вася. — Тебе самому голову отвинтят, если я выполню этот приказ.
— Ну вот, — не слушая его, продолжил вроде бы равнодушно Сидоров. — Неподчинение старшему по званию налицо.
— Сволочь, мразь, садист! — выкрикнула Алиса.
— Барышня, — ласково протянул лейтенант. — Вы же знаете, что сказали неправду, вы оскорбили нас. А мы никого не оскорбляем и не терпим этого по отношению к себе. Вы же были у нас, барышня.
Иван приподнял голову, а потом встал на ноги. Ему никто не мешал. Васи в комнате уже не было.
К Ивану подошла Алиса и, облизав язычком сухие губы, поцеловала его.
— Вот и славно, — сказал Сидоров, — а то крики, возражения, дискуссии... К чему они? Что же, барышня, второй раз на грабли наступаете?
Сидоров веселился все больше. Он чувствовал свою власть над рыжей девчонкой, дочерью сенатора и кандидата в президенты. Его работа требовала острых ощущений, а их было так мало. Ни погонь, ни расследований, ни допросов особых. Скука.
Пикантность ситуации добавляла фраза капитана Петрова. Он сказал: «Делай с ней все, что захочешь». Капитан не бросает слов на ветер и, хотя Сидоров знал, что ничего по-настоящему страшного он сделать не решится, нервы его были взвинчены. Он даже не утруждал себя заняться настоящим допросом. К чему? Он и так знал, что Алиса ни к чему не причастна. А ее внутренние метания — ее личное дело. Но попалась, птичка, — отвечай.
— Каштанов собирается свергать президента и посадить на место вашего отца?
— Господи! — застонала Алиса. — Сколько себя помню, только об этом говорят.
— И вы захотели использовать шанс и поехали к генералу?
— Кретины, какие кретины! — приговаривала, как бы сокрушаясь, Алиса. Она знала, что ее ждет.
Сидоров сорвал с нее платье и втолкнул в комнату, больше похожую на металлическую клетку. Сквозь прорези в металле хлынул свет. Этот способ пыток был изобретен в XX веке. Человек не выдерживал большой концентрации света и погибал. Правда, мучения его были настолько невыносимыми, что до гибели не доходило. Люди рассказывали все, что знали.
Алисе удалось обмануть лейтенанта. Она уже давно полностью владела собой. Она кинулась в угол комнаты, спрятала лицо и в считанные секунды отключила сознание.
Выносили ее из комнаты на руках.
— Чертова стерва, — ругался Сидоров, — вырубилась.
— Да, — согласился врач, — вырубилась, и, похоже, задолго до того, как концентрация света достигла нужного предела.
— Так она ничего не чувствовала?
— По-видимому, нет, — сказал врач и добавил, оправдываясь: — Это же новое поколение. Они обучены многим штукам.
— Доктор, а нельзя ли сделать что-нибудь по вашей части? — вкрадчиво заговорил лейтенант. — Ввести ей препаратик какой...
— Можно, — пожал плечами врач, — только эффект предсказать нельзя.
Алиса пришла в себя на жестком диване. Сознание отключилось по приказу ее воли ровно на четыре часа. Посмотрев осторожно из-под ресниц и увидев, что комната пуста, она села. Было холодно. Она лежала раздетой, платье сверху наброшено.
Женщина распрямила затекшую спину, и в ту же секунду в комнату стремительно вошел лейтенант. Не размахиваясь, он дал Алисе такую пощечину, что она слетела с дивана.
— Симулянтка!
Лейтенант был взбешен. В прошлый раз Алиса изрядно помучилась под потоками света, прежде чем догадалась, что нужно делать.
— Что ж, — сказал Сидоров, — не хочешь мучиться — дело твое, но Иван получит двойную порцию.
— Господи, — застонала Алиса, — люди мучают людей... Тысячи лет продолжается одно и то же! Какой ты кретин, лейтенант!
Сидоров неожиданно сник. Он сел на диван, достал сигарету. Алиса ждала.
— Твой папаша исчез, — сообщил он наконец странным, ломающимся голосом.
— Врешь, — не поверила Алиса. — Куда можно исчезнуть в этой стране?
— Исчез, говорю. Ты понимаешь, что это означает?
Алиса отрицательно покачала головой. Она ничего не понимала.
— Твою смерть, дура!
Алиса задрожала и сжалась в комок. Лейтенант выглядел растерянным.
— Слушай, помоги, — заговорил он вкрадчиво. — Вспомни по минутам все дни твоего пребывания в Центральном округе. Ты и твой Иван... Вы нас не интересуете.
Алиса рассказала о странном поведении отца. Но она думала, что эта странность связана с ее предстоящим арестом. Женщина чувствовала, что лейтенант ей не врет, что он сам не ожидал такого разворота событий.
Лейтенант ушел. Алису перевели в достаточно комфортное помещение и принесли еду. Допивая сок, она поняла, что ей подложили снотворное. Она ткнулась головой в стол и уснула.
...В комнате появился капитан Петров с лейтенантом. Капитан нежно погладил Алису по щеке и тут же отдернул ее.
— Зачем ты ударил Алису? — разгневался он.
Сидоров молчал. Потом выдавил из себя:
— По протоколу полагается допрос с пристрастием. И вы сами мне дали распоряжение...
— Усыпите ее по-настоящему и не смейте дотрагиваться до Алисы. Пусть спит.
Капитан еще раз провел рукой по лицу спящей женщины.
После того как Ивана несильно избили, он перестал испытывать на себе чудовищное давление. Непонятно откуда взявшийся страх оставил его. Наверное, тюремщики сочли процедуру законченной и решили его больше не мучить.
Ивана накормили и привели в небольшой и уютный кабинет. За столом под портретом Лермонтова сидел человек с высоким лбом и пронизывающим взглядом.
«Еще один гипнотизер, — подумал Иван. — Сейчас начнется».
Но ничего особенного не произошло. Глаза мужчины подобрели. Глухим, мягким голосом он представился:
— Капитан Петров.
Иван посмотрел на капитана, потом на портрет молодого поэта. Поэт был печален, в больших глазах его жила мудрость. Он, казалось, тоже глядел на Ивана, но не сострадал ему, а усмехался.
Капитан не прерывал размышлений Ивана, он с неудовольствием отметил синяки под его глазами, но, чтобы не напугать сидевшего перед ним, сохранял на лице приветливое выражение.
Иван успел заметить его взгляд и выразительно потрогал синие наплывы под глазами.
— Садизм сидит в каждом человеке, — извинился капитан. — У иных он реализуется, у иных заглушен... Впрочем, это моя вина. Я сказал этому дураку-лейтенанту: «Делай с ними все, что хочешь», подразумевая интеллектуальную работу, а он, оказывается, откопал какой-то старинный приказ-инструкцию по нашей канцелярии — и вот результат.
— Что же вы своего подчиненного разгадать не сумели? — храбрясь и не веря словам капитана, укорил Иван. — Вы, всевидящий и всезнающий?
— Так вы знали о моем существовании? — оживился капитан.
— Мне о вас все уши прожужжали.
— Алиса?
— Жуков, Эдвард и еще кто-то, — стал вспоминать Иван. — Ах да, Славка Мартемьянов.
— Мартемьянов — сильный человек, — с уважением отозвался капитан.
— Не верю я вам, — заявил Иван. — Алису и в прошлый раз у вас мучили, иначе бы она так не боялась снова попасть сюда.
Капитан молчал.
— И это с вашего ведома меня вытащили из алкогольного округа и гоняли по всей стране, — продолжал Иван. — И Жуков, когда говорил о вас, тыкал пальцем в потолок.
— Зачем? — искренне удивился Петров, и по его огромному лбу пополз¬ли морщины.
— Ну, он давал понять, что приказы, идущие от вас, идут с самого верха. И к Каштанову вы меня переправили.
«А может, он и Алису со мной свел через своих людей?» — мелькнула мысль у Ивана.
Словно отвечая на нее, капитан заметил, грустно улыбаясь и становясь в эту минуту похожим на Лермонтова:
— Увы, я не всесилен. Иначе многое было бы по-другому.
— Ага, значит, над вами есть майор, а над ним полковник, а на самом верху — генерал.
— Нет, — улыбнулся Петров, — я не об этом. Просто для того чтобы все знать, нужно все понимать, а это человеку не под силу.
— Придумали какой-то заговор с генералом Каштановым...
— Заговор действительно имеет место.
— Так поддержите Каштанова, он порядочный человек.
— Вы так считаете? — с совершенно серьезным лицом спросил капитан.
«Он издевается надо мной», — подумал Иван.
Но странно, именно в эту секунду он проникся доверием к своему мучителю. Огромный, седой Иван почувствовал себя маленьким и беззащитным, а в капитане Петрове в эту секунду он увидел чуть ли не отца родимого.
Чего он ждет, почему не допрашивает? Но капитан явно не собирался допрашивать. Он принес две чашки с крепким чаем и небольшой, нарезанный на куски торт.
— Угощайтесь, — улыбнулся он, — вы у меня в гостях.
— В гостях?
— Именно. Никаких допросов не будет. Просто вы сделаете мне одно маленькое одолжение...
«Сейчас скажет самое главное», — мелькнуло в голове.
— Пейте чай, ешьте торт, он вкусный, — радушно сказал капитан, вроде не замечая того, как напрягся гость.
Иван пил чай, жевал торт, который показался ему безвкусным, и ждал. Но молчание затягивалось. О каком одолжении идет речь? Пауза стала мучительной.
— Вы встретитесь с президентом и поживете у него.
— Зачем? — От изумления Иван привстал с места.
— Он сам просил меня об этом.
— Президент? Откуда он меня знает?
— Я не сказал, что он вас знает, — пожал плечами капитан. — Но — что было полной для меня неожиданностью — он вас действительно знает. О последних годах вашей жизни в алкогольном округе рассказал ему я, но он, повторяю, знает вас. И может быть, когда столкнетесь лицом к лицу, и вы узнаете его. Портреты и телевидение довольно сильно искажают внешность человека. Вы ведь примерно ровесники. Вполне возможно, раньше встречались.
— А как мне вести себя? — выдавил Иван.
— Вы умный человек, разберетесь сами, — ответил капитан.