Где-то во второй половине 90-х возвращался я из Москвы в Киев. Билетов на поезд, естественно, не было. Пришлось обращаться к барыгам, которые в те времена, впрочем как и сейчас, крутились возле касс, как стервятники над падалью. Отличить их от пассажиров труда не составляет, хотя никаких знаков отличия они не носят. Но рожи! Рожи, как из инкубатора!
Посадили меня в плацкартный вагон по цене СВ. Таких как я набралось гораздо больше его вместимости, и плацкартный таким образом превратился в общий. И без того не радостное настроение ухудшилось до предела. Напротив меня сидел мужик, примерно моего возраста, может чуть старше. Судя по выражению его лица, прошел он тем же путем, что и я. Но когда выяснилось, что он военный топограф, майор, служит в МО РФ, едет в Черниговскую губернию к родителям, а я - геодезист, оба мы сразу повеселели - будет хотя бы о чем поговорить предстоящую ночь. О том чтобы как-то прилечь и речи идти не могло - народу, как в автобусе.
Совсем недавно, пару лет назад, он участвовал, и не просто участвовал, а организовывал работу на многих участках по делимитации российско-китайской границы. Совсем незадолго до этого я слышал сообщение по ТВ, что делимитация завершена и русский с китайцем - братья на век. Так вот, чтобы я мог пореальней представить объем работы, он окинул взглядом вагон и сказал, что вся документация, которая сдавалась в специальную комиссию при ООН, заняла бы не менее половины вагона.
Пришлось ему командовать операцией по определению на местности точки западного стыка границ России, Китая и Монголии. По утвержденной ООНовской процедуре определение в натуре таких точек должно осуществляться комиссией из представителей всех сторон. Необходимо было установить знак в этой точке, который впоследствии предполагалось отнаблюдать с близлежащих пунктов (опять же комиссионно) и определить его координаты прямой засечкой. Проблема в том, что эта, виртуальная пока точка находилась высоко в горах, отметка ее более 4000 м, а добраться к подножью этого хребта на автомобиле можно только из Кызыла (столица Тувы), а это более 800 км.
Выделили ему взвод солдат, сварили они цилиндр из металла и три секции труб, которые собирались телескопически, а стыки фиксировались болтами. Чтобы не переть на гору все для пирамиды, решили этот цилиндр растянуть на три стороны стальной проволокой, а якоря забетонировать.
Дождались они геодезистов из сопредельных государств. От китайцев прибыло двое и еще переводчик, а от монголов-одна перепуганная особь, которая вполне возможно и не представляла себе, куда и зачем ее послали. Выдвинулись из Кызыла и только на третий день добрались до ближайшей к этой точке, богом забытой погранзаставы, где охранять-то практически и нечего. Только полный идиот будет нарушать госграницу в такой заднице. По словам командира, который там уже больше 10-ти лет оттрубил, за все время один заблудившийся полуживой китайский пастух и попался.
На лошадях подобрались к отметке за 3000м и разбили, как говорят альпинисты, штурмовой лагерь. Это, конечно, не Эверест, но учитывая, что на горбу нужно будет тащить и металл, и цемент, и песок, и даже воду- еще не известно кому там тяжелее, альпинистам с гружеными шерпами или нашим солдатикам. За день подготовились и на следующее утро еще по темному, чтобы до ночи успеть спуститься, выдвинулись.
Метров за 500 до вершины снега стало столько, что первый, бьющий тропу, больше 50-ти метров не выдерживал. Менялись все по очереди, включая китайцев. А сын бескрайних степей, кривоногий монгол, начал издыхать в самом начале пути. Падает, ложится и что-то там бурчит себе под нос. Может и себя проклинает за то что согласился, но ведь без этого гада все это мероприятие теряет всякий смысл. Это чучело должно побывать на вершине даже в бессознательном состоянии и затем поставить свою подпись на трехстороннем акте.
Пришлось одного солдатика разгрузить, и раскинуть его поклажу на остальных, а ему вместо этого-монгола. Кое-как, на пинках и матах доставили этого потомка Чингизхана на вершину. Раскрыли карты- советские и китайские (монгольских, конечно же, не имелось в принципе) и выяснилось, что вершинка-то не та. Нужна гора Табын-Богдо-Ола (4082,0), а взобрались-то на соседню. (Это я в Google подсмотрел название горы, а не память у меня такая).
До нужной еще с километр по водоразделу через седловинку, но самое страшное, что сначала вниз метров на 150, а затем вверх-на 200, а снегу-то по самые помидоры. Монгол начал протестовать, когда понял в чем дело, замахал руками, всем своим видом показывая, что ему похрен где закапывать этот знак и никак не мог понять русских с китайцами, почему те собираются ползти еще черт знает куда. Возмущенно тараторит что-то по своему, но и без перевода понятно:
-Закапываем здесь! И весь базар! Кому они нахрен нужны, эти горы!
Это чучело уже достало не только нашего майора и китайских геодезистов, но и солдатик, его сопровождавший, уже был готов отметелить посланца Цеденбала и вспомнить ему про те 300 лет ига. Хотя, наверное, служивым тоже было влом еще километр в метровом снегу траншею бить. Часа за два все-таки это расстояние покрыли. Время уже к обеду, а работы невпроворот.
Курнули и за дело. Одни долбят лунки в камнях под растяжки и штангу, другие месят бетон, третьи собирают сам наружный знак. И тут выясняется, что болты, которыми эти два стыка нужно зафиксировать (всего-то 4 болта и 4 гайки) какой-то рас*п*и*з*дяй забыл внизу. От радости майор чуть-было не получил внеплановый оргазм.
Поставить-то эту веху можно, и растянуть тоже можно, и держаться она будет, но как долго? Ветра расшатают конструкцию, и завалится она, как пить-дать. Один смекалистый солдатик предложил сделать заклепки из блях солдатских ремней. Так и поступили, благо пару молотков с собой было. Выковали великолепные втулки, заклепали и получилось просто заглядение.
Китайцы были в восторге, монголу-все похрену. Назад тронулись уже под вечер, на монгола никто внимания не обращал, но он и ничуть не отставал, хотя шел последним. Да и идти было гораздо легче, траншею 20 человек пробили такую, что хоть на пузе катись.
Пришли в лагерь уже ночью и упали в палатках не раздеваясь.