Я привожу свое сновидение именно так, как это мне приснилось много лет назад. Сомнение на счет публикации у меня было только одно – слишком это напоминает обычный фантастический рассказ. Но если бы я писал именно рассказ, я бы лучше все придумал и уж точно поработал бы над его литературной стороной. Так уж – что есть…
Мне приснилось нашествие инопланетян. Самых классических, как их рисуют фантасты средней руки. Живешь так, в привычном повседневном мире… и вдруг узнаешь, что кто-то где-то методично его уничтожает. И скоро ничего не останется из того, что значимо для тебя. Вообще ничего не будет. Наваливается чувство бессмысленности, но какие-то механизмы психики вытесняют его, заставляя сосредотачиваться на повседневных мелочах так, как будто ничего не происходит. Не я один так поступал – практически все, кто был рядом. Жили, как ни в чем не бывало, пока не пришли эти странные гуманоиды и ни начали всех направо и налево расстреливать. Ну и неприятные же они – и им должно достаться наше небо (я не говорю о земле, на ней они все уже зачистили)!
В конце концов, инопланетяне добрались и до меня. Пытаюсь прятаться в кустах, меня окружают, деваться некуда… Ощущаю неотвратимость гибели, не только своей лично, но именно апокалиптической гибели. Наконец-то сейчас все кончится… Я все же решился сбежать. Поскольку вся земля уже захвачена, я решил бежать в прошлое, и сделал соответствующее усилие. Даже во сне я точно знал, что время – это априорная форма моего сознания; поэтому, чтобы сбежать, необходимо изменить сознание. У меня получилось все очень быстро, я даже не успел задуматься (некогда было!), только сейчас я задним умом понимаю, как все получилось. Ведь настоящее – это становление, в котором я участвую своими волевыми актами, прошлое – это ставшее, которое я не могу изменить никакими волевыми актами, будущее – это всего лишь волевая потенция действовать. В бодрствовании я не могу изменить эти модусы воли, а в сновидении мне это удалось достаточно просто: сосредоточившись, я собрал все переживаемые ощущения в одну точку, своеобразное семя, из которого они вновь должны были потом вырасти, и погрузился в ощущение прошлого, стараясь усилием воли зацепиться за скрытое в ставшести подводное течение. Я вынырнул где-то за несколько лет до вышеописанных событий.
Снова привычный повседневный мир, в который так сладко погрузиться, в сочетании с предчувствием неумолимого приближения всеобщего конца. Я единственный, кто знал о будущей угрозе, и от ответственности за это знание даже присел. Разумеется, я безуспешно пытался предупреждать всех, но мне никто не верил. И тогда я объявил себя пророком. И не просто объявил, а по-настоящему стал им: подчинил своей воле все духовные силы, превратился в шамана, стал духовидцем; вокруг меня собрались многочисленные последователи. Новое религиозное движение полностью изменило мир, и я получил неисчислимых фанатиков, готовящихся к будущей священной войне. Изменив себя в этом новом воплощении, я понял истинную природу грядущей гибели: нашествие инопланетян было всего лишь иллюзией, вызванной потусторонней духовной силой, решившей поработить разум и волю людей, и противостоять ей могла не физическая, но равная ей духовная сила. Чтобы мобилизовать людей, мне пришлось поощрять фанатизм, который разрушал старый добрый мир. Но я пошел на эту жертву ради победы над метафизическим злом. Наконец настал Армагеддон. Злой дух восстал и воплотился в нашем мире, создавая массовую иллюзию, которой должно было противостоять основанное мной религиозное движение. Собрав всю силу своих последователей, я выступил против духа зла. Но к ужасу своему я почувствовал, что слабею. Темная сила вбирала в себя спонтанные импульсы взращенного мной фанатизма людей, и я ничего не мог сделать, чтобы отвратить неминуемое поражение. Тогда я вновь сбежал в прошлое.
На этот раз я стал отшельником. В одиночестве копил я в себе светлую духовную силу, чтобы противопоставить ее грядущему злу. Я понимал, что противостоять можно только в одиночку, ведь слепой фанатизм людей не способен предотвратить катастрофу. С тоской наблюдал я со стороны, как постепенно люди сходят с ума, поддаваясь новому вероучению (которое я же и создал раньше), как уродуется привычный мне мир, низвергается все ценное, что раньше было мне дорого. Я ждал Армагеддона в надежде не только на победу над метафизическим злом, но и на возвращение привычной жизни, по которой я чувствовал ностальгию.
В решающий час сражения я встретился лицом к лицу с темным духом. Это был злой гений, разум, воплощенный в одиноком существе. Его мир – это мир тотального одиночества и безнадежности. В этом существе даже не было сознательного стремления к уничтожению, просто он ввергал людей в привычное для себя состояние, и они сходили с ума. Я двинулся на него, отрешившись от всех чувств и эмоций, от надежд и воспоминаний, от прошлого и будущего. Я был только воином, который только здесь и сейчас, и у которого нет ничего кроме этой битвы. Мы сошлись… и темный дух бежал. Он сбежал так же, как раньше делал это я сам, создав альтернативную реальность времени, где он мог бы вновь набраться сил и победить. Я понимал, что если упущу его сейчас, то зло возродится, и отправился за ним вдогонку, в еще одну альтернативную реальность мира. Каждый раз я настигал его, и каждый раз он ускользал от меня. После наших встреч мир менялся, становился все более чуждым. Чтобы не расслабиться и не упустить врага, мне приходилось постоянно жертвовать в себе чем-то, прежде всего - своей личностью. Я чувствовал, как меняюсь сам, как во мне все меньше и меньше остается от человека.
Однажды я почти схватил врага, но он опять ускользнул, мне удалось удержать всего лишь его тень. В этой тени я увидел свое отражение, и тогда я понял, что все это время преследовал сам себя, все больше и больше уподобляясь своему врагу. Я сам и был этим врагом - каждый раз сталкиваясь с ним, я сталкивался с собой в будущем. Я понял, что когда в решающей битве мы наконец-то сойдемся, то разнесем весь мир - это и будет апокалипсисом. Если я его и дальше буду преследовать, конец неизбежен. Но ведь если я не буду его преследовать, он все равно уничтожит мир! Дилемма казалась мне неразрешимой, и тогда я обратил все силы на борьбу внутрь себя. Мир сновидения этого не выдержал, и я проснулся.
Томск, 2006