Несколько слов о Химкинском лесе...
Атака Громового Лотоса
Вступление
Недолго еще мне оставалось находиться на воле. Через шесть недель меня заволокут склизкие щупальца механоидической системы В. С. (Внутреннее Сознание). С утра я бегал в лесу и занимался древней практикой бессмертных ; Тай-Цзи Ци-гун. Как-то с утра я выхожу на улицу, разминаю ноги перед бегом. Затем направляюсь в лес Звездного Бытия. Бегу сквозь медленно просыпающуюся улицу. На пути встречные пешеходы почти не замечают меня, ибо сливаюсь с центробежным потоком меридианов Жэньмай, Чунмай и Думай (Большой Небесный круг (активизация трех меридианов вместе)). Не обращая ни на кого внимания, никто не обращает внимания на меня. В лесу птицы поют заветную песнь начала. Но что я вижу, направляясь на поляну, где я всегда занимаюсь? Срубленные кучи деревьев, которые нещадно повалили, не без помощи бензопилы, строители одной платной трассы. Ничего не поделаешь, неформальный союз по правам животных и экологии прошлым летом закидал администрацию города Х. пластиковыми бутылками и нарисованными рисунками с помощью аэрозольных красок. Помню, тогда я был где-то под городом Д. и не застал эту анархию, творящуюся сквозь смог распространившийся от горящих лесов в области. Я побежал в поисках места силы.
Отдышавшись и найдя подходящее место вдали от шума бензопил, я встал в стойку Чжуангун, начинаю. Движение снаружи, спокойствие внутри. Энергетические планктоны Ци проходят по двенадцати меридианам и Большому Небесному кругу. Но Небесный круг таит в себе некие помехи извне, возможно альтернативной вселенной. Дело в том, что в них находилась связь с неким Инспектором Ли. Древний маг и алхимик возник подобно галлюцинации, возможно благодаря особому биоритму практики Цигун. Возникло ощущение потери контроля над двигательными процессами, затем сознательными. Я становился Инспектором Ли.
Атака Громового Лотоса
Спустя бесконечность…
Инспектор Ли сидел со скрещенными ногами на бедрах и положив на них пятки. В уединенной хижине леса Звездного Бытия. Стены из бамбука были украшены паутиной забвения и большим, запылившимся свитком «Шэнь Кун» («Пустой Дух»), висевшим позади Инспектора. Ли застыл в медитативном состоянии, подобно статуе Будды, мерно взирающей внутрь себя самого. Его давно не беспокоили, с тех пор как он ушел в состояние слития с Дао. Хотя кто его мог беспокоить, если он сам отрекся от внешнего мира? Его яйцевидная, огромная голова излучала спокойствие и отстраненность, в образе бессмертного.
Неожиданно послышался гулкий скрежет, и энергетический поток Ци ворвался сквозь маленькое окно хижины и вмиг наполнил краской пространство. Паутина слетела с бритой головы Инспектора, а хижина преобразилась из забытого места во вполне живое помещение. Путем вибрационных изменений материи, Ли открыл глаза, точнее все три глаза. Третий был перевернут на его лбу. Раздался вопль пробуждающегося махатха, если бы его вернули к жизни, пользуясь искусственным дыханием транса. Земля под хижиной стала двигаться, пока ее участок вокруг жилища Инспектора не поднялся и не вытащил три толстые лапы и голову. Это была черная, огромная и трехногая черепаха Лун Гуй, на панцире которой помещалась обветшалая постройка отшельника. Черепаха отряхнулась от земли, и казалось, многовекового сна, затем зашагала. Инспектор закрыл третий глаз и энергетические вибрации стихли. Ладонью он причесал свою длинную бороду, растущую из подбородка на лице. Затем его глаза сделали вращение по орбитам в противоположные друг от друга стороны. А от его макушки показалась золотая линия, похожая на нить, которая тянулась, через отверстие на крыше, высоко в небо. Нить дернулась, вот-вот мозги вместе с позвоночником выпрыгнут через натянутую кожу, но нет, из макушки Инспектора выросла [косичка дред], длиной не более девяти цуней. Когда Ли решился сдвинуть пятки и встать на ноги, затекшие нижние конечности его подвели и он с грохотом упал на каменный [панцирь] черепахи.
- Ах, благородное дерьмо, мать вашу! - он прополз до письменного столика и рукой нащупал глиняный графин с пробкой, в котором было сливовое вино, - Энергия всемогущая, как это я сразу ее не подцепил!
Он издал смешок, мановением руки откупорил пробку и залпом выпил все, что там было.
- Трижды славьтесь боги и демоны! - со словами он выкинул графин в окно.
Он стал растирать ступни и читать мантры на гувэньском языке. Ноги отказывались приходить в норму, тогда Ли резко хлопнул ладонями по панцирю, показалось красное свечение под ними и черепаха резко встала на заднюю [ногу-хвост]. От этого действия половина предметов скатилось в накренившуюся часть хижины, а Инспектор вылетел, проломив стену. Лес был наполнен гигантскими секвойями и низинами горных спусков, в одну из них и упал алхимик. Но не долго [Инспектора Ли] не было - маг возник поднимаясь над черной черепахой, он словно парил в воздухе. Его [держали энергетическими потоками] корни Ци, выходившие из точек юнцюань на подошвах стоп. Он медленно приблизился к черепахе и опустился перед входом. Из-за пазухи Ли достал [пустой мешок] («Бу Дай») и стал быстро вынимать неизвестно откуда взявшиеся бамбуковые части стены, после ремонта, Ли сел около письменного стола и еще раз обратился за помощью к волшебному мешку. Оттуда он вытащил: печатную машинку, хиповые очки из нефрита (он надел их на переносицу), прибор напоминающий компас и тахометр, еще трехлитровую бутыль со сливовым вином и кальянный инструмент для курения Жень Као. Очки он одел, но все это он водрузил на столик, попутно сбросив хлам, состоящий из треножника с пузатой колбой, алхимических склянок, армиллярных сфер и других причудливых предметов обратно в Бу Дай. В этот самый момент огромные деревья кончились, и черепаха вышла к воротам [бамбуковых стен], показавшихся на склоне. Наверху было написано «Дзяодинг Ба Гуа Ху» («Редакция Озера Восьми Триграмм»). Бамбук начал трансформироваться в стену из красного камня, а крыша (которая стала расти из стен) имела цвет зеленоватой лазури и загибалась подобно волнам в море. Когда черепаха дошла до ворот, она мигом зарылась с шумом в землю и хижина осталась стоять перед входом.
Ли вышел из хижины, протягивая перед собой, компасоподобное приспособление. Оно было своеобразной формы: три циферблата, наполненных делениями и иероглифами, два из них были примерно одинакового размера, а третий совсем был меньше первых двух.
Я усилил силовое восприятие и разглядел внимательно. Один из циферблатов, который чуть меньше другого, по-видимому, действительно был компасом с иероглифами «двадцатичетырех гор», второй же, напоминал рулетку, только вместо секторов там были шестизначные гексаграммы из «Книги перемен» («И-цзин»). Третий циферблат означал некоторую балансировку, потому что, стрелка была в виде чаш весов, показывала баланс двух полярностей - Инь и Ян. Мне захотелось уйти в отпуск, но нет, пришлось и дальше созерцать этот «компас» или балансометр нового века. Компас указывал на север, прямо на вход в редакцию.
Ли пригляделся к непонятным скоплениям неестественных выпуклостей женского тела на правой воротине. Затем он быстро сложил мудру «Знания», из больших и указательных пальцев, подобно жесту «ОК», проявил свитки, которые висели в имитации женской груди.
- Благородная Проматерь, эти буддисты совсем охренели, столько спама всего лишь за девятьсот лет отсутствия! - медленно проговорил Ли, - Ого, тут еще конфуцианский промо-порно ролик… Все-таки Жу Би Тао, совсем забыл о внешней составляющей материи за пределами его редакционной лужи. Думай Феншунометр, где может быть вход законотропной вселенной. Энергия стабильна… Да и предсказание выдало [гексограммическим делением], значение: «Сила».
Ли достал сливовое вино и выпил одним глотком весь алкоголь из бутыли. Затем поморщившись произнес:
- Что за дерьмо пьют на Небесах? Маркировочная этикетка от Бу Дай гласит: «Небесное вино делается в небесных винодельнях Юй-Ди (Нефритовый Император) и приятно на вкус, как персики бессмертия, хмельно как волшебный сон», на деле оно, как моча Такло-Маканского верблюда. И что поделаешь? Оно не вставляет… Наверно понадобятся нейротропики и бионовые стимуляторы из Эпохи Кибертрона.
С этими словами он достал красную аптечку с белым крестом. Открыв ее, Инспектор вытряхнул все содержимое наружу, но потом начал рыться в образовавшейся куче медикаментов, и искать нечто удовлетворяющее его требованиям.
- Что было у меня в аптечке? Это не двусмысленный вопрос к автору, увиденного в третьем глазе мескалиновых атак по ту сторону жизни. Ты ведь видел, как Леи Джей обороняется от орд механизированных пауков-киллеров?
- Да, это верно! - ответил я, - Но усеки одну истину, которую ты не знал: тебе не стоит просто так стоять и водить какую-то канитель с «Феншуёметрами» или…
- Да ладно, это всего лишь прибор для определения жив ты еще или нет, - промолвил Ли, глядя в пространство над воротами, где была надпись названия места. Ответа не было.
Ли убрал [Феншунометр] в рукав, достал из кучи лекарств те, что он хотел принять внутрь, при этом оставшиеся лекарства залетели обратно в аптечку, а она сама в рукав [Инспектора]. Лоб Инспектора сразу вспыхнул, и яркие лучи третьего глаза осветили ворота, пока те не исчезли. Открылся вид на озеро, которое было восьмиугольной формы, на каждой стороне изнутри были отделаны [триграммы Гуа] желтым камнем, при этом они образовывали Ба Гуа ; символ «Первоначального Неба» или «Тай-Цзи». От входа начинался спуск в озеро по двенадцати ступенькам. Посередине [общей площади] начала ступенек и до их окончания в воде, была расположена триграмма «Кунь» («Исполнение»). Ли стоял и смотрел на северную часть озера, где была триграмма «Цянь» («Творчество»), затем он вытащил печатную машинку «Син Ша» («Акула Син») и усилием воли направил ее [в сторону триграммы] «Творчество». Вскоре [предмет] завис над водой перед [северной] триграммой, образовалась голубая сфера, состоящая из молниеносных слов, которые соединяли образ с действием.
Алхимик снова достал Феншунометр и направил его в сторону воды, после чего шагнул в воду, медленно стал продвигаться к печатному устройству. Стрелка маленького прибора на Феншунометре задергалась, это означало нечистоты мыслей или призраков, как обрывки зрительных воспоминаний. Стопы Инспектора не проваливались внутрь, он шел по воде. Что-то всплыло с глубины прямо под его ногами, это была клешня Тиан Шен, духа воды поселившегося в озере. Тиан Шен стал тянуть Ли под воду, но затем образ [озера] пропал.
Сквозь энергию Ци, сквозь Озеро Восьми Триграмм, сквозь Инспектора Ли, я стоял вне самого себя, одурманенный собственным разумом и энергией не задуманных мыслей. Сосредоточившись, я произнес:
- Видимо тебе наплевать на выпуск журнала, почему ты пропал в какой-то Цхао (***не)…
- С каких это пор я стал твоим вассалом, Жу Би Тао?! - воскликнул Ли, - За мной охотились, я надоил эти тридцать тысяч слов, отправил послание Ци, но их перегрызли эти Гуай Хуан (Барсуки Оборотни), которые любили выть на луну, пока я отстреливал им челюсти из своего кольта «кинг кобра», последний из них сожрал всю статью.
- Меня не волнуют твои глупые отмазы, все Линги и Сяни Юи Юуан (Духи и Бессмертные Поднебесной) потом начали свои гневные танцы разрушения против Юй-Ди. И это все из-за того что в моем [журнале] «Тао Ли» («Застывшее Дао») не было твоей статьи об этой вырубке леса…
- Ничего сейчас будет, - с этими словами Инспектор Ли снова достал из-за пазухи тот самый кальян, а другой рукой он засыпал в основание трубки курительного инструмента некий переливающийся ингредиент, напоминающий порошок. Он втянул в легкие блестящий дым и стал притоптывать, затянулся еще раз и его глаза снова перекатились в разные стороны своих орбит. Третий раз означал единство Неба и Земли в человеке, от чего послышался грохот «Тиен Гу» («Небесный Бубен»). «Акула» сразу застрочила текст, а Ли принялся плясать под бой Бубна.
Окончание
Возник образ человека: темные средней длины волосы, раскосые глаза, отражающие спокойствие мертвой скалы, одет он был в черную куртку с подвернутыми рукавами и дополняющими ее кожаными перчатками на руках, белую футболку с иероглифом Ши, один из вариантов перевода означал «Игла» по-китайски, потрепанные джинсы и кеды на ногах. Затем он двинулся по вырубленной полосе леса, вместо следов он оставлял кувшинки лотосов, переливающихся электричеством. Так он дошел до одинокого ростка дерева посреди искалеченного леса.
- Здесь будет новая жизнь, - тихо промолвил он и посмотрел в небо. Послышался раскат грома и полился дождь. Человек упал на колени и вознес руки вверх, достав при этом прямой кинжал, который ярко вспыхнул при ударе молнии в него. Покрыв оружие одеялом электрических волн, человек ударил себя в живот, в место чуть ниже пупка. Его тело озарила секундная вспышка, и он направил лезвие в сторону, разрезая свои внутренности. Ток, проходивший по его телу, окрасил его волосы цветом стали. Он повалился на бок и долго смотрел на то, как капли дождя питали росток дерева.
Когда я очнулся, то понял, что застрял внутри дерева. Я не мог пошевелиться, мой взгляд покрывала пустота. Смирившись с невероятной судьбой, неожиданно что-то стало выталкивать меня сквозь кору. Выбравшись, я побежал наутек, но недолго, еще большему моему удивлению предстала изменившаяся картина леса: недавно вырубленные деревья вновь прорастали со сверх быстротой, а человек в черном размахивал бензопилой перед отступающими рабочими, словно заправский Брюс Ли выкрикивал кошачьи ономатопеи. Спустя некоторое время я узнал из местной газеты, что организаторы строительства трассы были найдены в холщевом мешке, жестоко расчлененные орудием определенным сотрудниками полиции, как лезвие цепной мотопилы.