Епитимия судьбы

               
               


              Вечер догорал, раскрасив облака в пурпуно-яркие цвета. Николай Павлович сидел на берегу небольшой речушки с удочкой в руках. Клёв шёл плохо, и он одолеваемый мрачными мыслями  совсем потерял интерес к рыбалке.  Вспоминал он свою молодость.  Как он, совсем ещё молодой инженер, ухаживал за самой красивой девушкой конструкторского бюро, Валюшей Палановой. А какой была весёлой их комсомольская свадьба! Целый год шли о ней разговоры в КБ.     Жили они с Валюшей совсем не плохо все эти сорок с лишним лет. Вместе пили и счастье любви, и горечь утрат. Цепкая память не давала забыть ту, страшную годину, когда они получили извещение о гибели единственного сына с поля не объявленной войны. Может быть, а скорей всего, так оно и было, что это известие разрушило доброе материнское сердце Валюши. Не смогла она перенести это страшное горе. Теперь он богат. Хозяин небольшого алюминиевого завода, который приносит большой и стабильный доход. Но, Валюша, его любимая Валюша ушла, ушла в лучший мир, оставив его доживать свой век в одиночестве. (Пусть земля ей будет пухом)!  Конечно, претендентов на хозяйку его дома, хоть отбавляй, но все они одержимы корыстью. Да и не сможет он быть с другой женщиной. Слишком дорога ему его память. А прошло с той ужасной весны уже более десяти лет.
               Зал консерватории был переполнен. На сцене, Еул Ум Сон, знаменитая пианистка из Кореи. Под сводами зала, будоража чувства и сердца,  звучит соната Гайдна. Рядом с Николаем Павловичем сидит молодая красивая женщина. Сколько эмоций, сколько страсти в ней, при звуках чарующей музыки! Он невольно, время от времени, косит глаза на её заплаканное, от переполнявших чувств, лицо. Уже на выходе из концертного зала, женщина подняла на него глаза со следами слёз:
- « Потрясающе, какая техника исполнения! Я растрогана до глубины души».
- « Вы наверно профессионал в музыке»– спросил, почти не глядя на неё, Николай Павлович.
- « Да нет, что Вы? У меня и слуха то нет. Родители очень старались докопаться до моих музыкальных способностей, но безрезультатно. А вот без музыки я бы жить не смогла. Какая-то патологическая потребность пропускать через своё сердце эти завораживающие звуки». -
- « и ваша работа не связана с музыкой?» -
- « Я экономист. Самая банальная профессия. А Вы чем занимаетесь?» -
- «Мужчинам моего возраста, милая девушка, задают подобные вопросы в прошедшем времени. - Ответил он,  улыбаясь - И не пытайтесь льстить, говоря о том, как я выгляжу. Так вот, в прошлом инженер, а теперь пенсионер. И зовут меня, Николай Павлович.» -
- «Очень приятно. А меня Ольгой кличут.» -
- «А вы знаете Оленька, завтра мы сможем с Вами послушать «Аиду» с участием артистов театра «Ласкала»
- «Конечно, следовало бы отказаться, но от такого соблазна я не в силах» - ответила она, и посмотрела на него своими огромными синими глазами.
Николай Павлович предложил Оле довезти её до дома, но она отказалась.
              Так они встречались несколько раз, посещая концертные залы и выставки. А потом, потом был поцелуй страстный горячий и нежный. Николай Павлович опешил:
- «Оленька! Милая, дорогая, любимая! Ты посмотри на меня! Я уже глубокий старик, а ты молода и красива. Я не стану скрывать, что привязался к тебе и люблю тебя, но я не вправе калечить тебе жизнь, я старше твоего отца. Тебе нужен другой.» -
- «Нет. Мне никто не нужен кроме тебя. А другой у меня уже был.
Я не вижу, не замечаю твоего возраста. Да и я уже не молода. Мне уже скоро сорок. Вот, сына через год в армию провожу».
- «А чем занимаются твои родители – Спросил Николай Павлович просто так, из вежливости, чтобы как-то заглушить охватившее его волнение -
- « Папа – инженер-физик, занимается физическими работами, т.е. подвозит товары к торговым точкам. А мама психолог и, слава Богу, её специальность еще востребована.
             
             Предстояла встреча с родителями. И это его волновало и расстраивало. Даже мать Оли годилась ему в дочери. Но к его великому удивлению, встреча была тёплой и дружелюбной. Только смущало то, что мать Оли, Елена Захаровна, напряжённо вглядывалась то в его лицо, то в лицо своего внука Антошки, иногда переводя пристальный взгляд на своего мужа. Антон всё время улыбался своей белозубой улыбкой, теребя свои рыжие вихры цвета меди. Как же он напоминал Николаю Павловичу его самого в годы юности.
-«Как у тебя Антон, с английским?
-« Нормально, а к чему вы это спрашиваете?
- « Да, видишь ли, есть такая возможность в Кембридж на учёбу поехать» -
- «Да что вы, туда только,  дети миллионеров да правительственные отпрыски едут». –
- «Ну, этот вопрос мы как-нибудь решим». - Настойчиво возразил Николай Павлович, и его сердце потеплело от сознания того, что этот смышленый и обаятельный парень будет его приёмным сыном.
              Свадьба была не шумной и скромной. И вот молодые разместились в огромном и богатом особняке мужа.

              Оля полураздетая, сидела в спальне у туалетного столика, готовясь ко сну. Николай Павлович слушал чарующий голос своей молодой жены и боролся со сном в ожидании великого блаженства на пуховиках супружеской постели.
-« Коленька! Признайся, были ли у тебя женщины,  до твоей первой женитьбы?» -
- « нет, дорогая. Валентина была моей первой, единственной и последней женщиной. Но, я  люблю тебя ничуть не меньше, чем любил её.
 Николай Павлович явно лукавил.

              Коля вырос в очень спокойной и дружной семье. Родители были учителями, и наверно поэтому, он в шестнадцать лет с отличием, окончил среднюю школу. Предстоял выбор; или военная кафедра, или служба в армии. А тут, кстати, приехал в гости папин брат контр-адмирал и предложил взять Колю в юнги.
– «Пройдёт службу – рассуждал дядя – и если понравится,  жизнь свою он свяжет с флотом, а если нет, так пойдёт учиться дальше». Так Коля в шестнадцать лет попал на флот. Он на всю жизнь запомнил имя своего боевого командира - Антона Юрьевича Хайрюзова. Антон Юрьевич заботился о Николае как о собственном сыне. Своих детей у него не было, и это была трагедия семьи.
Перед походом, он привёл юнгу к себе домой.
- «Вот тебе, Ольга Сергеевна, помощник пока я не вернусь через пару недель. Парень он тихий, спокойный. Только ты его сильно не загружай. Да в казарму отпускай пораньше. Между прочим, он стихи пишет. Так что будет тебе не скучно.». –

               Ольга Сергеевна замуж вышла поздно. Ей уже тридцатый год шёл, когда посватался к ней овдовевший капитан подводной лодки. Любви конечно особой не было, да и откуда ей было взяться. Мужчина он был никакой, но вниманием её не обделял.
Так и жили. Вот уж восьмой год пошёл, а мечта о ребёнке не покидала. Конечно, можно было бы и любовника завести, да только была она не того склада и свято берегла семейный очаг.
               Мальчишка ей понравился сразу, статный, красивый с копной рыжих волос цвета меди. Он оказался хорошим помощником и во всём ей оказывал внимание. Но она тянулась к нему с каким-то необъяснимым, невероятным влечением. И когда он уходил, ей не хватало его присутствия.
Как-то засиделись они за чаем и потеряли счет времени.
- «Коля, уже поздно, и чтобы тебя не ругали, ты оставайся ночевать, а я позвоню в полуэкипаж». Она постелила ему на маленьком диванчике в гостиной. Было уже где-то за полночь,
когда к нему подошла в ночной сорочке Ольга Сергеевна
- «Боже, как же тебе здесь неудобно»! - И действительно, при его двухметровом росте он явно не вписывался в размеры диванчика.
- « Да и холодно наверно тебе под этим тонким одеялом» - Она просунула под одеяло руку и коснулась его трепещущего тела.
- « Пойдём, ляжешь со мной рядом, согреешься.»
Такого наслаждения ей испытывать не приходилось. Вот теперь, кода ей уже почти сорок. Она почувствовала, наконец, себя женщиной.
Счастье длилось все две  недели. Но вот вернулся Антон Юрьевич и забрал её счастье. Коленька, её любовь, её необузданная страсть, ушел с мужем в моря и с тех пор она его не видела.
Антон Юрьевич как-то рассказал, что Николай сдал вступительные экзамены в приморский политехнический институт и с флотом распрощался навсегда.

               Сон, тяжестью век туманил сознание. Николай Павлович мужественно боролся со сном. И вот,  наконец, его Оленька в постели. Какое наслаждение чувствовать упругое тело жены в своих объятьях.
- «А скажи Коленька правду, ты сильно любил свою жену? Сильнее чем меня»?  Николая Павловича уже стали раздражать её вопросы. Смертельно хотелось спать.
- «Послушай, дорогая, та женщина в прошлом, Она мертва и тебе не помеха. И что это ты всё обо мне, да обо мне? Расскажи о себе. Ведь я тебя никогда не спрашивал.» -
А что я могу рассказать о себе. Училась. Все рыжей называли. Один только Сашка Ичин ко мне хорошо относился. Девчонки говорили, что никто меня рыжую замуж не возьмёт. Я и предложила, после выпускного, Сашке взять меня в жёны. Папа тогда главным инженером работал и Сашке это импонировало.
В доме конечно скандал. Мама чуть не в истерике. Учиться мне надо, а я замуж выхожу. Только одна бабушка меня понимала. Всё говорила, что зов сердца не унять. Вот и рассталась я со своей фамилией Хайрюзова. Год, который я с ним прожила, был для меня настоящим адом. Он был мне до того противен, что я не могла терпеть его малейшего присутствия. Я пыталась….
Но Николай Павлович уже ничего не слышал. Сон как рукой сняло.  По телу прошёл неприятный озноб. Он медленно встал и дрожащими руками одел пижаму.
Заплетающимся языком он спросил: - «А как звали твою бабушку?
Ничего не подозревающая Оля продолжала говорить:
 - « Бабушку Ольгой Сергеевной звали. Я её очень любила. Она мне перед смертью нашу семейную тайну рассказала. С дедушкой они прожили не долго. Ушёл в поход  и не вернулся. Ты представляешь, оказывается дедушка мой совсем не отец моему папе. А отцом был молодой юнга, имени которого я конечно не запомнила.
 Резкая боль сжала грудную клетку, слабость подкатила к горлу,  невыносимо болело за грудиной. Николай Павлович кое-как шевелил губами. И превозмогая боль он, побелевшими губами прокричал: -
- «Уходи, вставай и сейчас же уходи! И что бы тебя больше не было на моём пути.»
- «Что с тобой? Что случилось и почему я должна уходить?»
- « Убирайся, сейчас же убирайся или я вызову охрану. Адвокат придёт к тебе утром» - прохрипел он, уже теряя сознание, Ольга. Ничего не понимая, вся в слезах, бросилась бежать, накинув в прихожей на себя пальто. Ей было невыносимо больно сознавать
, что её Коленька, единственный человек, которого она искренне любит, так мог с ней поступить.
В доме Хайрюзовых  царило смятение. Вся семья собралась в гостиной.
- «Пойду и набью ему морду, этому негодяю» - прорычал Олег Антонович, отец Оли.
- «Никто никуда не пойдёт» - стукнув с силой кулаком по столу, прокричала Елена Захаровна. – «Здесь что-то не так. Не мог Николай Павлович так поступить. Сейчас уже поздно. Оставим наши выводы до утра. И чтобы я не слышала в его адрес ни  одного оскорбительного слова». –
               Утром, как и обещал Николай Павлович, пришёл адвокат.
- «Я пришёл объявить вам, Ольга Олеговна, что вы являетесь хозяйкой всего имущества, предприятий и доходов Николая Павловича, бывшего Вашего супруга. Речь идёт о более чем тридцати миллионах долларов. Вы вправе поменять всех сотрудников и меня в том числе, но я честно служил двадцать с лишним лет вашему бывшему мужу. Теперь я Ваш адвокат и ваши интересы для меня святы. Вот здесь все документы, которые вы должны подписать». -
- «Я хочу его видеть, хочу видеть его глаза, хочу знать причину»! прошептала заплетающимся языком Ольга.
Адвокат посмотрел сочувственно на Ольгу.
– «К сожалению, это невозможно. И причина вашего развода уйдёт вместе с ним. Он в коме, и врачи не уверенны, что он останется жив. Пожалуйста, подпишите и вам незамедлительно надо приступать к своим обязанностям».  –
Адвокат ушел, и в доме воцарилась гнетущая тишина.
- «Я пойду в больницу, что-нибудь выясню.» - сказала, уже одевая в прихожей пальто, Елена Захаровна.
Она торопилась в больницу, твёрдо осуществляя свой план – провести срочную экспертизу ДНК. А прейдя за результатом, не ожидала, что Николай Павлович вышел из Комы и его разрешено посетить.
Результат анализа развеял все её сомнения. Все проверяемые являются прямыми и близкими родственниками.
               Николай Павлович лежал увитый проводами приборов жизнеобеспечения. Лицо закрывала кислородная маска. Елена Захаровна присела рядом. Ей до боли в сердце было жалко этого человека, вторгшегося в её семейную спокойную жизнь. Николай Павлович, с болью в глазах посмотрел на неё, и еле шевеля губами, прошептал: - «Простите меня, если сможете!» -
- « Ну что вы, что Вы! Не за что Вас прощать. Вы ни в чём не виноваты. Мы вас все любим, и вы всегда будете членом нашей семьи. Ну, не могли вы знать о том, что Олег ваш брат, Не могли знать, что Оленька Ваша родная племянница. Всё можно исправить, только выздоравливайте. Ради Бога, выздоравливайте!»-
Николай Павлович смотрел на неё и в глазах его стоял ужас. Она склонилась к нему, чувствуя, что он должен сказать что- то важное.
И он еле слышно прошептал:
- «Не брат он мне, он мой сын».
Его не стало через пару недель. Ольга безутешная, сильно постаревшая, лежала на холмике его могилы и её с трудом могли от него оторвать.
Правды она так и не узнала и винила себя в его смерти.