Глава 9: http://proza.ru/2011/06/12/978
10. Ася. Родня.
У меня не было причин не доверять Капитану-Командору, и если он сказал, что все в безопасности, значит, это действительно так.
Мне удалось подчинить сердце Дениса своему, чтобы оно хотя бы сокращалось, но большая проблема состояла в том, что ему осталось гонять по организму очень незначительное количество крови.
Раньше я с таким уже сталкивалась, и выходила из положения, энергетически подпитывая все кроветворные органы, начиная с костей, чтобы они в ускоренном темпе восстанавливали прежний объем. Но с Денисом этот номер не прошел – у него кроветворной системы будто не было вообще. Ничто не работало.
Я вспомнила, как он упоминал мою кровь, и это навело меня на мысль с ним поделиться. Никаких приспособлений под рукой не оказалось. Я даже сомневалась, что у человекоподобных в ходу обыкновенные шприцы – судя по рассказам Дины, они инфильтровывали необходимые организму вещества сквозь кожу.
Сквозь кожу!
Других вариантов все равно нет.
Надо слиться с ним: вырастить свои сосуды, пропустить их через свою и его кожу, и так добавить ему крови.
Как можно быстрее, ведь его мозг голодает. И как можно большей поверхностью нужно срастись. Скорей бы мы добрались до корабля! Нам придется остаться наедине – зрелище будет шокирующим, не стоит другим за нами наблюдать.
Я думала об этом, глядя в затылок Капитана-Командора.
«Хорошо», — мысленно ответил он. «В корабле мы выйдем из катера, а вы останетесь. Сообщай, когда что-то изменится».
Он не потерял ни секунды, и очень скоро катер был в моем распоряжении.
Лишь только за ним, Диной и Кристо закрылся люк, я одним рывком сняла майки с себя и Дениса, но даже этого короткого отсоединения хватило, чтобы его сердце, обмякнув, остановилось. Мне удалось запустить его снова, но штаны я уже снимала, по-змеиному извиваясь и стараясь не отрываться от его виска и груди, которые тем временем прошивались с моими тонкими капиллярами.
Когда моя кровь потекла в его тело, мне очень отчетливо показалось знакомым ощущение, возникшее при этом: кровь уходит из меня в Дениса… невозможно.
Поскольку оно было не особенно приятным, я попыталась отвлечься на Капитана-Командора. Действительно, он опять был готов к мысленному контакту, но разговаривать не стал. Вместо этого он просто позволил мне видеть его глазами.
Я увидела, что они с Диной и Кристо обосновались в зале управления, а Дикое Сердце Из Лесной Чащи, передав вахту, уже снова спокойно спал на диване. Чтобы развлечь меня, Капитан-Командор вызвал из памяти забавную картинку: Дина, на глазах у которой Кристо поприветствовал кскривсу, даже не удивилась, и со смиренным вздохом протянула ему руку – внутренней стороной, то есть доступными венами, вверх. Дикое Сердце Из Лесной Чащи, решивший поначалу отложить знакомство с ней, не смог устоять перед таким обезоруживающим дружелюбием и поцарапал ее руку со всей аккуратностью, на какую был способен.
Им пришлось задержаться. Капитан-Командор не захотел оставлять около планеты-жемчужины свою космическую машину и, передав ей необходимые команды, загнал ее внутрь корабля. Только после этого он приказал пробить канал в звездную систему. Впрочем, надо отдать должное – все было проделано с максимальной быстротой, без единого лишнего движения, будто пять лет забвения никак не отразились на командорской квалификации.
Я спросила, когда он узнал о нашем похищении. Оказалось, что в Солнечном Берегу он был на следующее утро и, прочитав накарябанное на магазинном чеке и вставленное в ручку калитки послание Семена, уже через полчаса выяснил все подробности. Дальше он вернулся на Остров, в срочном порядке довел до относительного завершения ремонт машины и стал ждать вестей от меня. Первый сигнал был бестолковым – мы находились на борту большого корабля и не имели представления о своих координатах во Вселенной. Получив второй, он увидел моими глазами очень знакомое и опасное место. Препятствовать року бездействием он уже не мог: насколько он знал «диких странников» и собственную ловушку, нас с Денисом ждала неминуемая гибель.
Тут я отвлеклась.
Неужели уже всё? Рок исполнен? Капитан-Командор покинул Землю, и после этого наши с Денисом жизни оказались на волоске… Очень похоже. «Паучки» все еще сидели на наших шеях, заметно шевелясь. Наверное, они исчезнут постепенно. Я так и не поняла, из чего они сделаны и как действуют – может быть, тем нитям судьбы, которые они прервали, нужно время, чтобы восстановиться, и «дрожание» проклятия как раз и указывает на этот процесс? В чьей они власти, если проклятие – продукт воли? Мне бы не хотелось думать, что в чьей-то. Мир был бы правильнее, если бы судьба не зависела от чужой прихоти, даже божественной – после всего случившегося в мудрости богов я очень сомневалась. Должно быть что-то сильнее разума, иначе бытие лишено смысла. Потому что скучно.
…Кажется, я сама отключилась. Однако, заметила это, только придя в себя от окрика Капитана-Командора.
— Хватит! Ты тоже без крови погибнешь. Ему теперь достаточно, чтобы продержаться.
Это был не ментальный зов, он явился во плоти, встревоженный потерей контакта.
Мне было трудно собраться с мыслями, не то, что пошевелиться. Капитан-Командор понял это, чертыхнулся, и стал разделять нас с Денисом, проводя ледяными ладонями между нашими телами. Новые сосуды рвались, но боль и кровотечение мгновенно останавливались холодом.
— Никогда бы до такого не додумался, — закончив, похвалил Капитан-Командор.
Я не сдержала ухмылки, вообразив его в обнимку с Денисом.
— Чувство юмора в норме, — заметил он. — Жить будешь.
Встать я не могла. Силы возвращались, но медленно. Видимо, в какой-то момент я утратила контроль над движением крови и ее перетекло Денису больше, чем во мне осталось.
— Сейчас закончится переход, — сказал Капитан-Командор, — и мы выйдем на планету Ледяной Звезды. Там есть источник протоплазмы, основы крови Перворожденных. Когда я впервые попал в такую передрягу с дикими странниками, мне хватило всего лишь выпить из этого источника. Думаю, с вами тоже это сработает.
Значит, эти «привидения» – «дикие странники».
— Что им было нужно? — смогла, даже вслух, спросить я.
Капитан-Командор сел около меня на пол.
— Они исследовали. Для чего, не знаю, но ничего хорошего либо нейтрального не предвижу. Какого рода информация им нужна – еще тоже предстоит понять. Готова идти?
Я нащупала одежду, сумела напялить ее и подняться.
— Готова.
Капитан-Командор одел Дениса, взял на руки и вынес из катера.
Его машина стояла рядом – она влетела в стартовый зал, смяв друг с другом два других, занимавших это место, аппарата, и при этом не выглядела ничуть поврежденной.
Она была иной. Это сквозило из всего ее облика. В отличие от стоявших вокруг почти бесформенных аппаратов, она напоминала летящую птицу, вытянутую в струну, с прижатыми, как при пикировании, крыльями. Да, у нее были крылья! А цвет менялся: издали она показалась черной, вблизи – серебристой.
— Белый Командор делает такие корабли, — сказал Капитан-Командор, заметив мое восхищение. — И его технология очень похожа на технологию Германа, в которой он строит подводные лодки.
Он сказал машине несколько слов, и одно ее крыло расправилось в виде лестницы, а над ним появился проем.
Мы вошли, и я сразу опустилась на первое, годившееся для этой цели – довольно удобное, хотя и жесткое, кресло. В другом таком же Капитан-Командор разместил Дениса. Передняя стенка изнутри оказалась прозрачной – действительно прозрачной, а не проекционной, как те, которые мне довелось видеть в других кораблях, – а на пульте управления не было привычных уже панелей. Точнее, весь пульт управления размещался в широких подлокотниках пилотского кресла.
И она была цельной. Никакой внутренней отделки, вся машина – один монолит какого-то исключительного материала.
Путь от катера Кристо до корабля Капитана-Командора я преодолела с огромным трудом, а в кресле впала в незнакомое прежде оцепенение, которое затормозило даже движение мыслей. Оказывается, кровь – это очень много. Хотя, может быть, это самообман, как с дыханием и необходимостью сна? Зачем сгустку энергии кровь? А, чтобы связывать тело в материю. Каким бы крутым сгустком энергии я ни была, в нематериальной форме я существовать не могу – это стало ясно сразу после обретения сознания, при попытке разглядеть себя со стороны.
Во мне напряженно работали органы, создающие кровь, и, заметив это, мне удалось выйти из оцепенения.
Денис сидел в своем кресле с открытыми глазами и вполне осмысленным выражением лица. Наверное, он уже давно очнулся и теперь раздумывал над происходящим вокруг. За лобовым стеклом ярко горели звезды.
Почувствовав на себе мой взгляд, он спросил:
— Что с нами случилось? Куда мы летим?
— «Летим» – некорректный термин, — вяло напомнила я, соображая, стоит ли рассказывать подробности. Не стоит. — Мы с тобой потеряли много крови и Капитан-Командор везет нас на Ледяную Планету пополнять запасы плазмы.
Такое объяснение вполне удовлетворило Дениса, и переспрашивать он не стал.
Но теперь настал его черед отвечать на вопросы, и первый, уже не раз от меня ускользавший, задал Капитан-Командор:
— Почему у тебя протокровь? Не хочешь раскрыть свою тайну?
Я четко ощутила колючее напряжение, ударившее от Дениса – оно было смесью страха и отвращения к самому себе, – но он заставил себя расслабиться.
— Это не тайна, — таким серьезным его голос не был уже очень давно. Он вперил взгляд в пустоту и начал обещавший затянуться рассказ: — Я думал, Асе все известно, и она меня простила, и лишь совсем недавно понял, что ошибался. Она не помнит. Моральная травма была очень сильна, а ее разум в то время слишком слаб…
Мне было три года, когда я заболел. Чем – не знаю, мать уничтожила или спрятала все медицинские документы, только догадываюсь, что какой-то онкологией, поразившей кровь или кроветворную систему. Мать была в отчаянье. Я помню, что нужно было ехать куда-то далеко, собирать большие деньги, и никто не гарантировал выздоровления, а мне быстро становилось хуже. Тогда ее познакомили с какой-то знахаркой. Та предложила очень странный метод лечения… Я думаю, она в действительности не хотела всего этого делать, а только пыталась отделаться от моей мамы, поставив невыполнимые условия и не пачкая отказом свою репутацию. Но мама была готова на все. Даже возможная смерть дочери близкой подруги ее не остановила.
Знахарка сказала, что мою «порченую» кровь нужно заменить свежей. Для этого надо было найти ребенка помладше и в течение нескольких дней небольшими порциями выкачивать кровь из меня и вливать мне кровь этого ребенка. Моя сестра Лена, по словам знахарки, не подходила, ведь в ее крови тоже могла быть порча. Тогда мама предложила Насте, своей подруге, присмотреть за ее дочерью во время сессии. Дима и Тима тогда остались у бабушки, а отдавать кому-то Асю Настя не собиралась – она была очень спокойным и самостоятельным ребенком, и даже на занятиях рядом с мамой сидела тихо. Но моя мать убедила ее, что пожить с нами Асе будет полезнее, чем торчать в городе.
Когда Ася оказалась у нас, знахарка уже не могла отступать, и всю эту хрень проделала.
Мы мучили Аську неделю. Венки у нее были тонкие, и две гарпии часами ковыряли ее иглами, ругаясь, когда она кричала от боли. Она отказывалась есть, и они кормили ее насильно, под угрозой сделать какую-то мерзость маме с братьями. Раньше так с ней никогда не обращались, она была похожа на маленького затравленного зверька. От того, что приходилось делать, мать впадала в истерику, кричала, била посуду, закрывала Аську в кладовке без света; знахарка орала на обеих… В общем, это было что-то чудовищное.
Но у меня действительно один за другим исчезли симптомы болезни. Я выздоравливал, и мы продолжали измываться над Аськой, чтобы закрепить эффект. Насте потом объяснили Аськин жалкий вид тем, что ее напугала большая собака.
Денис замолчал и перевел взгляд на меня. Капитан-Командор смотрел на нас обоих.
Конечно, я все вспомнила. Когда Денис описывал поведение его матери и знахарки, вся картина встала перед моими глазами, будто это случилось вчера. Но она стерлась из памяти не потому, что мой «разум был слаб», а совсем наоборот: я тогда, одного года от роду, долго анализировала произошедшее, разложила все по полочкам своими малышовыми мерками, и, поскольку ничего загадочного не осталось, да и закончилось это хорошо, перестала вспоминать. А событие-то было очень важным, предопределившим основные черты моей личности.
Я тогда пришла к таким выводам:
Тетя Ирина – злая, от нее надо держаться подальше, но маме лучше об этом не знать.
Моя боль – нечто абсолютно несущественное, ею можно пренебречь. Чужие интересы вообще гораздо важнее моих.
Никто меня не услышит, если я буду звать на помощь, и нечего отвлекать людей от их дел на такую мелочь, как я.
Врачи ошибаются, когда говорят, что надежды нет, а болезни можно лечить без лекарств, одним только сильным желанием помочь.
Быть знахаркой – круто.
Денис поначалу тоже представлялся мне злым. Тут вообще все было непросто: он, вроде, гораздо лучше меня, раз другим можно делать мне больно ради его блага, но всегда правые взрослые вели себя при этом неправильно – кричали на меня, хотя я не делала ничего плохого, и запрещали жаловаться маме. Я думала, что он вправе и хочет меня обижать.
Но позже он сам все изменил, когда на прогулках брал меня за руку, терпеливо отвечал на мои детские «почему?» обо всем на свете, дарил свои игрушки, стоило мне только проявить к ним интерес, и потом был неизменно добр и внимателен. Поэтому, конечно, я его простила – еще тогда.
А он, оказывается, до сих пор считает себя виноватым передо мной и целиком ответственным за то, что сделали взрослые… Дело не в крови перворожденных. Он на самом деле лучший – был таким уже в три года, таким родился.
Денис ждал моего приговора за преступление, которого не совершал.
— Не помнила, потому что не вспоминала. Незачем было – я тогда уже все поняла.
Он грустно усмехнулся и поправил:
— Всех оправдала. А сейчас?
Я видела, что, признавая за мной право пересмотреть оценку того события, он очень не хотел, чтобы она изменилась.
— Я тебя обожаю, — вместо долгих рассуждений, ответила я.
Или нужно пожалеть, что он тогда не умер?! Он – самый красивый, безрассудный, умный, талантливый, циничный?!
Его мать не слишком гуманно со мной обошлась – это да, но она спасала его, и сложно осуждать ее за то, что она не смогла с улыбкой причинить ребенку боль. Совершая подлость по отношению к нам с мамой, она просто не лицемерила, хотя бы передо мной.
— Мама до сих пор ненавидит себя за то, как с тобой поступила, — угадав мои мысли, сказал Денис. — А я тогда поклялся тебя защищать. Чтобы больше никто не смог причинить тебе зло… чтобы больше никогда ты не выглядела, как затравленный зверек. Правда, ты быстро научилась защищаться самостоятельно, и такая возможность представлялась очень редко.
Теперь ясно, что связывало прекрасного принца с серой мышкой. Истинное благородство. Все. Тема закрыта.
На сегодня есть более интересные вопросы. Например, как он умудрился вырасти, если его кроветворная система атрофировалась еще в раннем детстве?
— Гм, — сказал Капитан-Командор. — Протоплазма способна самовоспроизводиться, но очень медленно. За темпами роста человеческого тела этот процесс успевает, но, вообще-то, Денису очень повезло, что до сегодняшнего дня он не был серьезно ранен. А как подмену крови не заметили медики?
— После выздоровления я больше никогда не болел, но однажды мне пришлось сдать плановый анализ. В тот же день из лаборатории позвонили и попросили пересдать, поскольку образцы случайно испортились. Мать почувствовала подвох и попросила пойти вместо меня моего двоюродного брата… Потом он еще несколько раз сдавал анализ за меня.
Он все еще был бледен. Всю поверхность правого предплечья и кисти, прошедших сквозь дикого странника, облепила красная корка, а висок, щеку и тыльную сторону левой руки покрывали мелкие бесцветные коросты – передняя часть моего тела выглядела так же.
— А почему у нас кровь красная? — озадачилась я.
— Она не красная, — ответил Капитан-Командор. — Красной она выглядит только при дневном свете. Ты, когда научишься использовать все возможности своего зрения, увидишь, чем она отличается от человеческой на самом деле. Все-таки очень интересно, чем ты болел, — вдруг сказал он Денису, — и как болезнь изменила твой иммунитет. Видишь ли, Белый Командор проводил эксперименты по вживлению протоплазмы в представителей разных видов, в том числе в людей. Все они закончились неудачей.
Я собралась было уточнить, в каком смысле, но осеклась, прочитав ответ на его лице. То есть, Денису очень повезло…
Корабль развернулся, и нашим глазам предстала уже знакомая картина: две яркие звезды, желтая и голубая, но теперь, «по-настоящему», а не через приборы машины, они выглядели гораздо больше и красивей. Их переливающиеся короны испускали длинные лучи, которые тянулись друг к другу и сплетались, словно пальцы рук.
Завороженная невероятным по силе зрелищем, я не заметила, как наш пилот снова взялся за управление, и чуть не заработала инфаркт, когда голубая звезда резко выросла, будто прыгнула на нас, чтобы поглотить.
Но она проскользнула мимо – Капитан-Командор обогнул ее, а я с трудом уняла сердцебиение с подкатившей к горлу тошнотой. Теперь впереди приветливо блестела серебристо-белая планета.
Да, она показалась мне привлекательнее Янтарной, но, наверное, тут дело всего лишь в душевном равновесии. Сейчас я чувствовала себя спокойно – неожиданно свалившиеся испытания, и даже рок, остались позади, Дина была в безопасности, и нас ждала радужная перспектива вернуться домой, а прямо сейчас я находилась под защитой Капитана-Командора. Прежде я очень давно, в глубоком детстве, испытывала такую абсолютную уверенность в другом человеке, не только в том, что он не предаст – так я всегда верила в Дениса – но и в том, что он обо мне позаботится. Я просто ощущала его покровительство, как будто он держал над моей головой щит. Может быть, оттого, что я физически была очень слаба в тот момент, но мне не доставляло дискомфорта его превосходство, и даже наоборот.
Капитан-Командор опустил машину посреди сверкающего в вечной ночи бриллиантового океана.
— Тебе не стоит выходить без специального костюма, — сказал он Денису, — ты все же не перворожденный. Я принесу протоплазму сюда. Ася, ты должна пойти со мной.
В общем, его приказ совпадал с моим желанием. Я помнила, насколько приятно мне было находиться на Янтарной Планете, и теперь ожидала того же.
Он открыл выход, и я непроизвольно испугалась за Дениса. Но оказалось, что Капитан-Командор предусмотрел все – за порогом продолжалось пространство корабля, отгороженное от сомнительной атмосферы планеты чем-то вроде пузыря. На самом деле, радужно-прозрачная стенка мешала проникновению внутрь любого внешнего воздействия. Когда проем закрылся, она лопнула, как мыльный пузырь, от прикосновения руки.
Мы стояли на застывшей волне. Под нашими ногами, в недрах планеты, что-то происходило: там перемещались цветные тени и мелькали короткие яркие вспышки. Здесь не было ничего, похожего на деревья, но «волны», вздымающиеся на разную высоту и в разные стороны, закрученные в воронки и разошедшиеся кругами, делали пейзаж настолько причудливо рельефным, что назвать его однообразным не смогло бы даже самое избалованное воображение.
От восторга я вновь оцепенела и буквально поедала глазами невозможную красоту застывшего мира, и тут меня доконало внезапное чудо: пошел снег. Снизу вверх. Огромными, с ладонь величиной, четко-кристаллическими снежинками. Они отрывались от поверхности волны и медленно, кружась и покачиваясь, поднимались в космос, и таяли где-то очень высоко. Я могла хорошо рассмотреть каждую, пролетавшую у моего лица, и была потрясена совершенной гармонией и неповторимостью каждой…
Из транса меня вывело прикосновение руки Капитана-Командора. Я вздрогнула от досады, решив, что нужно торопиться, но, обернувшись на него, успокоилась. Он никуда не спешил. Он считал, что самое важное происходит именно сейчас. Он пытался распознать мои чувства.
Он положил руки мне на плечи и явно прилагал невидимое, но чрезмерное усилие, преодолевая что-то внутри себя. Я чувствовала, как от него исходит широкий поток тепла, и это было странно, потому что, оказывается, всегда воспринимала его холодным. Но сейчас мы менялись местами. Вернее, он пытался быть мной, видеть и чувствовать, как я – и это ему стало-таки удаваться.
В эти минуты я до конца постигла его совершенство. Его ум был создан бесконечным, он ловил, анализировал и использовал любую информацию – все новое, что только попадалось на пути, и в этом заключался смысл его существования, его удовольствие, его пища.
«Вот в чем дело, — мысленно произнес он, — твои чувства – лучший подарок нашим родным планетам. Они очарованы тобой».
То есть, планеты каким-то образом отозвались на мое восхищение? Вот это да! Они живые, и я могу с ними общаться?!
А, ну да, я же сама ощутила Янтарную Планету как сестру.
Точно. Мы с ними – родня. Их и меня сделали звезды.
Фантастика…
Капитан-Командор отпустил мои плечи, взял за руку и повел дальше, прочь от танцующих снежинок. Идти стало легко. «Волны» под моими ногами равнялись друг с другом и слегка пружинили.
Он нашел, по-видимому, знакомое место, присел на корточки и приложил ладони к твердому покрову. Ледяная корка под его руками стала таять – они погружались в верхний слой планеты.
«Ты здесь появился?» — догадалась я.
«Да, и жил, пока меня не забрали Великие Правители. Я провел здесь не так много времени, гораздо меньше, чем в свое время Белый Командор, и даже мало что помню».
Дальше вместо слов он передал картинку, которая была ему дорога – клочок младенческого восприятия, настолько чуждого моему сознанию, что все мои восторги мгновенно померкли. Полгода назад, когда лавина его боли ворвалась в меня, принеся с собой прорвавшиеся через блокаду воспоминания, эффект был похожим, и все мое существо ринулось отторгать чужие мыслеобразы – правда, безуспешно. Однако ничего мрачного в нынешнем воспоминании Капитана-Командора не было. Просто он видел все по-другому, и в следующий момент я поняла, в чем дело.
После появления его тело не было стабильным. Оно менялось. В какой-то, не очень долгий, период он был даже похож на птицу, а потом – на змею, а потом – на скорпиона.
«Я выбирал форму, — объяснил Капитан-Командор, — я думал, что можно найти что-то более удобное, чем пятиконечное, вертикально передвигающееся тело. Но в действительности от моей воли это не зависело, и я все же сформировался в человекоподобного».
Зная, что он увидит мои мысли, я обуздала фантазию, уже начавшую рисовать его с дополнительными конечностями в виде клешней и стреляющим ядом хвостом. Так нечестно. Мне самой не помешали бы крылья, например. Почему мне нельзя летать? Почему человекоподобные?
«При первой же возможности переделаю мышцы лица, — проворчал Капитан-Командор, от которого ни одна моя мыслишка не укрылась. — Иногда очень хочется рассмеяться».
«А я изобрету ментальный щит», — ехидно парировала я.
Он растопил уже довольно приличную полынью, и в свете звезды стала заметной темная жидкость с зеркальной поверхностью. Он зачерпнул пригоршню и выпил. Струйки по его руке потекли совсем прозрачные – на самом деле, темной она не была. Он вытащил из-за пояса плотный мешочек, наполнил его и, сказав: «Пей. Подожди меня здесь», — пошел к кораблю.
Проводив его взглядом, я села на край полыньи, погрузила в нее руки… кожу обволокло и защекотало. Я лизнула палец. Что-то солоноватое. По примеру Капитана-Командора, я соединила ладони ковшом, набрала влагу и выпила. Не задержавшись в желудке, жидкость разошлась по телу. Резким контрастом между насытившимися тканями и тканями, которым ничего не досталось, тело дало понять, что ему требуется еще. Пришлось пить дальше, пока живительная сила не всосалась во все клеточки. Оказывается, я мучилась от жажды.
Правда, живительная – с кожи незаметно, но сразу исчезли покрывавшие его коросты, и, посмотрев на грудь, я увидела, что абсолютно разгладился старый шрам. Это меня обрадовало, ведь убрать его самостоятельно никак не получалось. Вдобавок, у него был довольно уродливый собрат на спине, до которого я не могла дотянуться – теперь, надеюсь, он тоже исчез…
Проверить другие шрамы я не успела.
Сверху, из космоса, ко мне протянулся яркий голубой луч, на секунду ослепив, а когда он рассеялся, и слепота прошла, я вновь увидела свою почти забытую кошмарную галлюцинацию.
Высокий черный человек с гривой золотых волос стоял в двух шагах и нескрываемым интересом рассматривал меня.
Черный Командор, знакомый мне по двум изображениям и пугающим снам, тот, кого мне вовсе не хотелось считать своим родственником, во всем своем высокомерном величии, во плоти стоял со мной рядом!
Второй яркий луч появился чуть дальше. Я подняла голову, но ничего, кроме мрака в крапинках звезд и длинного столба света, не увидела. Столб истончился и пропал. Вместо него над сверкающим гребнем теперь возвышался Белый Командор.
— Мама, — беззвучно сказала я, встала и непроизвольно попятилась.
Но в этот момент глаза Черного Командора сузились, и что-то невидимое сдавило меня со всех сторон, даже моя голова попала в тиски и не могла повернуться. Слишком очевидно было, что он не собирался со мной церемониться.
Нападение разбудило мою вторую личность – воина, – я стала обрастать броней, быстро преодолевая чужую удерживающую силу, и, наконец, смогла развести в стороны руки.
Белый Командор понимал суть происходящего и наблюдал за всем несколько отстраненно. Ох, не зря мне хотелось избежать этой встречи!..
— Девочку мою пугать не надо, — накрыла всех нас иронично-мягкая мысль Капитана-Командора. Он говорил на языке, который я впервые услышала после землетрясения в далеком наколдованном мирке Багровый Каюк, – первом, что прорвалось из его прошлого после исчезновения барьера памяти.
— Соблюдай субординацию, младший! — раздался резкий лай Черного Командора. — Почему она твоя?!
— Потому что ты в ее существование вообще не верил, — в иронично-мягком тоне Капитана-Командора четко обозначилось стремление успокоить и Черного Командора, и меня.
— Младший обнаружил возможность ее появления, — это заструился могучий ментальный поток Белого Командора, — и построил вероятность встречи. Далее: ты тоже младший – по отношению ко мне; девочка – одна из нас, и не может принадлежать кому бы то ни было.
После этого внимание всех троих сосредоточилось на мне. Черный и Белый «фильтрующим» зрением бесцеремонно рассматривали все, что составляло мою личность, а Капитан-Командор следил за ними.
— Что это за ограничения? — спросил Черный Командор.
— Моральные запреты, — ответил Капитан-Командор. — Неизбежны в условиях, при которых она росла.
— Они же блокируют больше половины потенциала! Их можно снять?
— Только в случае полного уничтожения личности. То есть нельзя.
— Почему же, — с холодной заинтересованностью вмешался Белый Командор, — уничтожить личность можно, просто обнулив память.
В компании диких странников я чувствовала себя в большей безопасности. Теперь же моя злость приблизилась к тому критическому уровню, перешагнув который, я смогла бы пробить портал. Однако она притихла от гасящих посылов Капитана-Командора:
— Смотрите внимательней оба. Заблокирован не потенциал, а знакомая вам возможность его реализации. У нее открыты другие каналы.
Черный и Белый усилили внимание так, что колебания тонких оболочек стали весьма ощутимы.
— Осторожнее, — предупредил Капитан-Командор. — Вы можете ее травмировать.
— Вижу, — сказал Белый Командор, — но не понимаю смысла.
— Это что? — спросил Черный Командор, разглядывая что-то в самом центре меня.
— А ты прикоснись, — предложил Капитан-Командор.
Не знаю, как и к чему Черный прикоснулся, но его настроение резко изменилось. Он отступился и теперь смотрел удивленно.
— Что это? — повторил он, обращаясь к Капитану-Командору.
— Выясни для себя сам, — равнодушно посоветовал тот. — Это субъективно.
Капитан-Командор наконец-то вернулся из корабля, и теперь находился рядом не только мысленно, но и вживую. От его физического присутствия стало гораздо спокойнее, и, чтобы усилить этот эффект, я вцепилась в его руку.
— Источник энергии… — предположил Белый Командор. Потом его внимание охватило и Капитана-Командора, будто он нас сравнивал. Что-то похожее было, когда на нас смотрел Жадный Бог в Багровом Каюке. — Как интересно сделаны наши младшие… Такие же, но другие.
Черный тоже обратил взгляд к Капитану-Командору.
— Ты очень долго ее искал. Что это за искажения в твоих полях?
— Физическая травма. Был смят узел соединения энергетических полей с полным перекрытием памяти. То же самое Белый понимает под уничтожением личности, но с той разницей, что у меня повреждены лишь клетки, хранившие информацию о цели поиска. Доступ к остальной информации долгое время был механически перекрыт.
Он добавил, обращаясь ко мне:
— Я не помню о том, что хотел найти на Земле тебя. О том, что вычислил появление еще одного перворожденного, о том, как строил вероятность нашей встречи. Клетки мозга с информацией об этом погибли безвозвратно, и все те события я восстановил совсем недавно, прочитав свои записи на корабле. Но моя вероятность все же сработала, и мы встретились – когда я не знал, зачем.
Он построил вероятность. То есть спланировал и своей волей заставил обстоятельства развиваться в нужном направлении…
…Он добрался до Земли, жил на Острове в Тихом океане, а я – в поселке Солнечный Берег, и нас, казалось бы, безнадежно, разделяло несколько тысяч километров. Но он подружился с Тимом, который был членом яхт-клуба и переписывался по Сети с ровесниками из яхт-клубов во всей стране. Тим собрал на Острове тех, кто этого пожелал, в том числе Юру и Германа. До встречи со мной еще бесконечно далеко.
…В кажущемся невероятным стечении обстоятельств я познакомилась с Юрой и Германом на улице Калининграда, но на Остров они позвали только моих братьев. И все-таки уже ближе.
…Я сама, найдя по следам братьев секретную бухту, одна построила бриг и, словно кто-то указывал путь, направилась к Острову…
…«Твоя команда сдалась. Твой друг ранен. Твой корабль тонет. Ты проиграла». И он держит меня в руках.
Только не знает, зачем. Вероятность сработала.
А потом начала работать вероятность, построенная Жадным Богом. «Сидони, ты что, не заметила? Они же!.. Ха-ха-ха!»
— Младший… Ведь говорили тебе: не водись с богами!
Непонятно было, чья это мысль. Скорее всего, Черный и Белый послали ее вместе, одинаково окрасив упреком и сожалением.
Нормально. Они увидели все, промелькнувшие в моих мыслях, воспоминания. Ну, тем лучше, так мы избежим долгих рассказов и объяснений. Сразу после этого настроение обоих стало другим: в направленном на меня излучении уже не было отчужденности и настороженности, и что-то новое появилось – то же, что излучал Капитан-Командор. Сила и надежность.
— А что делать, если я им нравлюсь? — полусерьезно отозвался он.
— Обожаю, когда они вмешиваются, — непоследовательно заявил Черный Командор.
Взгляд Белого, устремленный на меня, наконец-то потеплел. Миг, которого я боялась, канул в прошлое. Пелена страха спала, и теперь я смогла даже рассмотреть его собственными глазами, а не через призму восприятия Капитана-Командора пятилетней давности.
— Мы молодая раса, — произнес он как приветствие, — без правил и без традиций. Кроме одной – искать и поддерживать друг друга. Верное ли у меня сложилось мнение: ты совсем недавно узнала о своей сущности?
— Да, — я и не знала, что ментальный голос может дрожать.
— Ясно, — он чуть заметно мотнул головой. — Сейчас, я вижу, ты не готова осознать свой потенциал. Не смотря ни на что, ты считаешь себя всего лишь человеком. Можешь обратиться ко мне за помощью в любой момент. Я бы предпочел, чтобы ты провела некоторое время со мной, в моем доме и на моих кораблях.
Поверив в наличие у себя сверхспособностей, соображать быстрее я не стала. Белый Командор предлагал очень много – пройти с ним за руку, с его поддержкой, огромный путь, который сам он преодолевал, возможно, не одно земное столетие. Но, по сути, это было бы то же, что и средняя школа на Земле, когда бесценные знания, добытые всем человечеством за все его существование ценой чудовищных ошибок, разочарований, кропотливой работы и феерических озарений, получаются слишком легко и потому обесцениваются. Кроме этого, вариант предлагаемых знаний имеет еще один серьезный недостаток – их предопределяемость чужим разумом… в собственных целях.
Хотя бы и через столетия, но я свой путь пройду сама. Я уже ясно понимала, что Белый Командор мне очень нужен. Он мог бы дать мне корабль и кое-какие интересные сведения, но становиться его последовательницей я не собиралась ни за какие ценности.
— Нет, — не без удовлетворения констатировал Черный Командор.
Капитан-Командор мысленно улыбался.
— Что ж, — продолжил Черный, — прогнозирую отказ и от моего предложения.
Он не ошибся. То, что он мог предложить, я увидела в форме визуальных образов во втором исходившем от него ментальном потоке, и это я уже примеряла на себя с подачи капитана Василия – роль правителя-военачальника какой-нибудь планеты. Конечно, нет.
Больше всего мне хотелось вернуть свою прежнюю жизнь. Остров. Гарнизон Командора. Флот Капитана.
— Хитрый. Сумел привязать ее к себе. Изменил под свои интересы. Даже не помня о том, кто вы друг другу. Ты пойдешь дальше нас, младший.
Короткая обличительная речь Черного Командора булькала от уважения и раскаянья. Я возмутилась: возможно, да, воля Капитана-Командора заставила меня искать Остров и привела меня к нему, но не он меня к Острову привязал… Я чуть не вспомнила о Королеве, пленницей которой до сих пор формально являлась, но тут почувствовала на себе еще один любопытный приемчик – Капитан-Командор закрыл исходящий от меня поток мыслеобразов чем-то непробиваемым. Ага, значит, ментальный щит давно изобретен.
— Если помирится с богами, — словно не заметив этого, отозвался Белый на реплику Черного.
Я оставила мысли о Королеве, и вместе с ними исчезла блокада. Мозг заработал в другом направлении, непроизвольно и в беспорядке, короткими обрывками, выталкивая связанные с Островом воспоминания.
— Разве я сам не изменился? — спросил Капитан-Командор. — Память вернулась, когда я уже давно привык считать себя другим существом.
Старшие мгновенно переключились на него целиком, и, освободившись от их внимания, я заметила, насколько оно было тяжелым.
— Неожиданный результат, — согласился Черный Командор. — Действительно, похоже на Правителей. Лично мне доказательства не нужны.
— Не спеши, — перебил его Капитан-Командор. — Сомнения остаются. Кроме того, нам всем известно, что диверсией руководили боги. Развязав войну с Великим Магистратом, ты вступишь в конфронтацию с ними, как я. Даже если ты вдруг этого захотел, еще не время.
Какие еще боги?! Кроме толстого клоуна из мирка с мальчишечьим названием и покровителя, пославшего за нами подводную лодку, есть и другие?!
Вдобавок к увлеченным исследовательской работой привидениям, застрявшим в собственной ловушке, – замечательная компания, ни у кого таких уникальных врагов нет!
— У тебя для меня подарок? — быстро спросил Капитана-Командора Белый Командор, перехвативший из хаотичного потока моих мыслеобразов изображение «диких странников».
— Да, можешь забрать, — ответил Капитан-Командор и мысленно рассмеялся одобрительной заинтересованности старшего.
Тот колебался недолго. Он считал, что пленников могут освободить свои, оставшиеся за пределами ловушки, с кем пленники переговаривались, обнаружив незапланированный улов в лице Дениса и Кристо.
— Я придумаю способ быть с тобой на связи, — сказал он мне, и его слова вошли в мой мозг с эмоциональным фоном из уверенности, что я вляпаюсь в миллион проблем, только завернув за угол. Но перед исчезновением он метнул мне всего одно, зато окрашенное так неопределенно, что его истинное значение совершенно потерялось, слово: — Девочка…
Белый Командор лишь коснулся пальцем манжеты, и пронзительно-синий луч унес его в космос. Ни здрассьте, ни до свиданья.
— Я должен вернуть тебе корабль, — задержав взгляд на опустевшем гребне волны, сказал Капитан-Командор Черному Командору.
Ну, почему он? Это ведь я его захватила! Или я опять чуть не брякнула лишнее?
Но ключевые вехи истории с захватом уже понеслись в направлении мозга Черного Командора, и Капитан-Командор не стал их тормозить.
— Идиоты, — или что-то вроде этого процедил Черный Командор о своем экипаже. — Встретимся там.
Сжал руку в кулак и тоже исчез в голубом сиянии.
Капитан-Командор высвободил свое запястье из моих пальцев и стал вновь наполнять мешок протоплазмой для Дениса.
«Вы всегда так быстро общаетесь?» — спросила я по пути.
«Ну, водку пить нам нет смысла, — ответил он. — Связаться друг с другом при необходимости мы можем в любой момент, было бы обоюдное желание. Поэтому, да, всегда быстро и как сейчас, вживую – редко».
Я не могла поверить в благополучное окончание встречи, обещавшей быть жуткой. То есть, с одной стороны, меня радовало, что, хоть я и увижу вновь Черного Командора в ближайшем будущем, но занят он будет другими делами, опять же, с другой стороны, я не могла до конца сбросить с себя ощущение связанности и зажатости, в которое он меня вверг, и постоянно мысленно возвращалась к разговору со Старшими.
Белый Командор показался более мягким. Как я поняла, Капитану-Командору он ближе. Он не заморочен политикой? Свободен? Как он строит свои корабли? Кто и почему находится у него в подчинении? Подчиняется ли кому-то Черный Командор? Во всем этом хотелось разобраться.
— Каша в голове? — голос Капитана-Командора прозвучал неожиданно, и я заметила, что мы уже вошли внутрь его корабля.
Отсюда, наверное, благодаря каким-то особым свойствам вещества корпуса, был хорошо виден небольшой флот, замерший на ближней орбите – пять космических кораблей, одним огромным флагманом, одним таким же, как захваченный нами и тремя одинаковыми корабликами поменьше. Маленькие кораблики вдруг начали перестраиваться, а большие – разворачиваться.
— Кто такие боги? — вместо всего, только сейчас меня волновавшего, спросила я.
— Да, — поддержал Денис. — Это еще какая-то раса?
Он пил протоплазму прямо из мешка, и ему заметно становилось лучше. Застывшая кровь отслаивалась с обновленной кожи темной коркой, а синюшная бледность уступала прежнему золотистому оттенку. Интересно, видел ли он Командоров?
Конечно, видел, если не через прозрачную носовую стенку корабля, то своим «фильтрующим» зрением. Только о чем мы говорили, не знает. Или знает? После того, что ему довелось пережить, я не удивлюсь, если он научился воспринимать чужие мысли. Чтобы проверить это, я мысленно погладила его по голове – на такое он бы точно отозвался, хоть язвительно, хоть ответной лаской – но реакции не последовало. Ну, ничего. С его-то упрямством – еще научится.
Корабль под чутким управлением Капитана-Командора оторвался от поверхности планеты и взял курс за пределы системы, туда, где мы оставили наших новых друзей. Я вцепилась в подлокотники кресла, ожидая, что вновь потеряю сознание, и что-то странное, действительно произошло, но не так. Просто зрение и слух на миг отказали, но чувство реальности мне удалось сохранить.
— Боги, — произнес Капитан-Командор, глядя вперед, в направлении движения корабля, — в некотором смысле их можно считать отдельной расой. Но это, скорее, ступень развития, которой достигают представители разных рас. При наличии определенных предпосылок… Богами, то есть верховными существами, они называют себя потому, что способны создавать живое, менять свой облик, жить вне физического тела и предопределять события. Последним пунктом списка особенно дорожат.
О! вот оно что! Кто-то из них увидел в Капитане-Командоре, тоже научившемся этой штуке, конкурента или выскочку, и решил проучить его, разрушив построенную им вероятность.
— То есть, ты все же их сильнее… — вслух вырвалось у меня.
Он промолчал. Выиграв с большими потерями, он вовсе не был в этом уверен.
А я? Я ведь тоже ввязалась в его вендетту с богами, попытавшись изменить предопределенность, состряпанную для Германа. Перевела рок на себя.
«Паучки» на моей и Денисовой шеях мелко тряслись, но все еще сидели. Тревожно как-то. Все равно ведь исчезнут… Забрать, что ли, «паучка» Дениса себе? Так будет спокойнее.
Как бы между делом, я коснулась его шеи.
— Не балуй! — пресек он это поползновение и отодвинулся. — Имей терпение, пусть сам рассосется.
Я глубоко вздохнула. Ладно. По-любому, Денис чуть не умер, я – тоже, причем дважды: когда меня пытались растерзать «дикие странники» и когда отдавала Денису кровь. «Чуть не» можно сбросить со счетов, ведь, разделенный на двоих, рок просто ослаблен.
Капитан-Командор одобрял ход моих мыслей, и я, угомонив тревогу, переключилась на обдумывание ближайших планов. Без сомнений, нам с Денисом и Диной надо вернуться на Землю. Но перед этим я должна кое с чем разобраться. У меня осталось два срочных дела, и все дороги ведут на одну и ту же планету.
— Очень интересно, — оценил Капитан-Командор пролетевшие в моих мыслях аргументы.
Некоторый энтузиазм, присутствовавший в его настроении, меня сильно обнадежил, ведь с ним обе задачи решались гораздо легче.
Всё. Теперь можно забыть о неприятностях и помечтать о возвращении домой.
Но я поторопилась строить радужные прогнозы.
Боги, как оказалось, ничего не делают наполовину.
Продолжение: http://proza.ru/2011/06/12/998