Оля сидела у окна, обняв руками колени и задумчиво глядя на то, как в городе просыпалось утро. Её карие глаза грустно следили за огоньком последнего догорающего неярким дыханием фонаря, мерцавшего в гудящем молчании городской суеты. Длинные тёмные волосы игриво окутывали плечи и заволакивали колени, скрывая незатейливые узоры на розоватой ночнушке. За последний месяц она немного поправилась, но она была этому только рада, ведь ей так уже надоели намёки, касавшиеся её худобы.
Потянувшись, она сладко зевнула и вновь опрокинулась на подушку, но сон больше не хотел смыкать её глаз.
- Ладно, вставать так вставать! – подумала она. – Впереди три дня выходных, нужно срочно браться за уборку и вообще выкинуть весь накопившийся хлам. Только сначала не мешало бы хорошенько позавтракать.
Оля спустила ноги на пол и, зевнув напоследок, провела рукой по волосам.
- Наверно опять как барабашка выгляжу, надо расчесаться – так… где моя майка? – мысли её перебивали одна другую, не желая сойтись в строгом порядке. Неспешно одевшись, она побрела в ванную и упёрлась руками в раковину, разглядывая себя в зеркало.
- Ну вот, сколько тебя можно замазывать уже! Противный какой, никак не уберёшься! - провела она ладонью по щеке, затронув небольшой прыщик.
Почистив зубы и умывшись, девушка вернулась в комнату и вновь плюхнулась на не застеленную пока ещё кровать. Часы на стене мерно отсчитывали секунды, тикая в такт шелестению проезжавших где-то неподалёку от здания автомобилей. На тумбочке тихо посапывал дымчатый кот с пушистым хвостом и постоянно подёргивавшимися ушами.
С этим котом было, кстати, связано немало интересных историй. Стоит вспомнить просто о его появлении в жизни девушки…
Оля шла в магазин и писала кому-то сообщение по телефону. Бегло взглянув на дорогу перед тем, как её перейти, девушка не заметила мчавшегося на своём мотоцикле Федьку, отмечавшего перед этим день рожденья одного из своих друзей.
Словно спасаясь от своры диких собак, кот с диким визгом прилетел откуда-то из кустов и впрыгнул девушке в самые руки. От неожиданности она уронила телефон и остановилась – как раз в тот момент, когда, буквально на расстоянии вытянутой руки от неё, проехал мотоцикл.
- Олька, больная что ли?! – ругнулся парень, закладывая крутой вираж. – Ты чего под колёса лезешь?
Сам Федька был добрым малым, но, бывало, чудил, когда напивался: то пойдёт, порежет камеры велосипеда своего отчима, то залезет на крышу собственного дома и начнёт танцевать польку вприсядку…
- Ты сам внимательней будь! – отрезала девушка.
- Идёшь куда? Может, довезу?
- Уже на тот свет чуть не довёз!
- Я ж не специально!
- Ага... – Кот уютно устроился у неё на руках. – В магазин я. Можешь обратно проводить, если подождёшь… Или, может, Володьки боишься?
- Кто?! Я? – замолчал он, обдумывая ответ. – Ну, вообще-то да, но всё равно подожду. Он же у тебя в деревне? – с надеждой поднял он голову.
- В деревне… - понизив голос, ответила девушка и переступила бордюр, переходя дорогу.
Парень молча развернул мотоцикл и взялся сопровождать девушку, искоса наблюдая за мигавшим сигналом зелёного светофора и колонной собравшихся машин, пыхтевших и выбрасывавших в воздух угарный газ.
- Где живность подобрала? – усмехнулся он, кивая на кота.
- Сам влетел только что.
- Заберёшь?
- Почему бы и нет… Гляди, он же ещё совсем котёнок…
- М-да… - улыбнулся Федька. – Как назовёшь? Давай «Фортуна» или «Чудо»?
- Зачем?! Серенький такой… значит Дымок.
Сейчас он что-то нежно намурлыкивал во сне, не переставая всё время прясть ушами, словно ангел-хранитель, опекавший девушку.
А она тем временем уже успела о чём-то подумать и как раз натягивала джинсы. Молния быстро скользнула, поддавшись привычному движению пальцев, и кнопка тут же закрыла собою замочек.
Оля вновь подошла к зеркалу и осторожно расчесала непослушные волосы. Её взгляд был таким грустным, словно она хотела какого-то чуда, а оно никак не хотело происходить. Словно окунувшись в бездонное пространство, она неотрывно смотрела в зеркало несколько мгновений и лишь потом, сбросив оцепенение, вернулась в комнату.
Что-то уже успело измениться. Были ли это лучи солнца, прокравшиеся сквозь раскрытые занавески в комнату, или же это был лёгкий туман, клубившийся и перекатывавшийся за окном, - девушка не могла себе ответить определённо. И, только лишь когда она потянулась к тумбочке за оставленным телефоном, она поняла, что изменилось – Дымок исчез.
Обернувшись, Оля заметила, что оставила входную дверь открытой, и качнула головой, улыбнувшись собственным мыслям.
Взяв телефон, она открыла дверцу шкафчика и потянулась было к кошельку, но вспомнила, что почти все деньги ушли на оплату за электричество, а оставшиеся триста пятьдесят рублей тратить как-то не хотелось.
Забежав в соседнюю комнату, девушка улыбнулась, увидев, как Дымок лениво потягивался, устраиваясь на широкой двуспальной кровати, и, стараясь не скрипнуть дверью, вышла в коридор.
- Ох уж эта бабушка, - подумала девушка, натягивая кеды, - как же мы поругались, когда я принесла Дымка домой. Как будто бы это было что-то рычащее, шипящее или, по крайней мере, с рогами. И как они теперь сдружились!
Мария Матвеевна с детства любила вышивать и вязать крючком, и теперь вся небольшая квартирка была наполнена теплом домашнего уюта, созданного её добрыми заботливыми руками.
Когда родители Оли попросили приглядывать за их дочкой, она лишь покачала головой, ничего не сказав, а они, понимая и жалея, наверное, что всё так происходит, полетели куда-то за границу.
Мария Матвеевна вообще не понимала, зачем нужно куда-то лететь, потом возвращаться, подписывать какие-то бумаги, попадать в долги... В её молодости такого вообще не было. В её молодости и за границу-то было довольно сложно выбраться.
Оля вышла на улицу и привычно оглянулась на аллею клёнов, возвышавшихся своими шелестящими кронами над недавно посаженными берёзками.
- Скоро уже осень! – подумала она и, словно в подтверждение её слов, с дерева, кружась, упал огненный лист с небольшими крапинками у черенка. – А здорово было сессию сдавать. Казалось, что будет слишком сложно, но я смогла… Всё получилось! Урря! – улыбнулась она, щурясь от яркого солнца, щедро посылавшего тепло своих лучей на Землю.
- Чем бы сегодня заняться? – вновь промелькнула у неё в голове мысль. – Ничего не хочется, просто гулять, отдыхать… Надо будет прийти и фильм какой-нибудь посмотреть. И почему жизнь такой скучной стала – ни тебе хоть маленького чуда, ни большого… Скучно! Скорей бы уж осень…
Торопливо шелестя колёсами, по дороге проехала маршрутка и, скрипнув тормозами, остановилась под разноцветным клёном. Что-то сердито бубня, вышла из её чрева полусогнутая старуха с чёрной клюкой в руках. Следом выскочил молодой парень, державший в руках чёрную барсетку. Остановившись у двери, он повернулся и подал руку женщине средних лет, настолько густо напудренной, что, казалось, лицо её было театральной маской. Она улыбнулась и что-то ему сказала. Парень весело рассмеялся, и Оле вдруг тоже захотелось улыбнуться. Тоже захотелось вдруг очутиться рядом с этим парнем, чтобы он смеялся также чисто и звонко – вместе с ней.
Вдруг он повернулся, и их взгляды встретились. Он улыбнулся и помахал ей рукой как старой знакомой. Она же сразу сдвинула брови и покачала головой, словно была недовольна этим внезапным проявлением внимания. Он кивнул, зачем-то козырнул, приложив руку к непокрытой голове, и пошёл прочь.
Оля некоторое время ещё наблюдала за этим жизнерадостным, полным энергии человеком. На его пути оказался угловатый строившийся магазинчик. Два мужика возились рядом, пытаясь поднять на фронтон вывеску, горевшую огненно-красными лакированными буквами. Тот, что был на земле – в зеленоватой рубахе и чёрных штанах – суетился около стремянки. Второй был почему-то в жёлтых кроссовках, серой майке с каким-то замысловатым гербом и зелёных штанах. Он как-то, наверняка не без помощи стремянки, оказался на небольшом козырьке на уровне второго этажа и пытался подтянуть за верёвку край надписи к себе.
Парень подскочил к работягам и быстро, по-обезьяньи, вскарабкался наверх, прихватив с собой верёвку, прикреплённую ко второй стороне надписи. Что-то сказав рабочему в жёлтых кроссовках, он подтянул к себе верёвку, и они вместе, по команде, затянули вывеску наверх.
Оставшийся внизу мужик поцокал языком и выставил вперёд большой палец, явно довольный работой. Парень пожал руку работяге и по концу верёвки спустился вниз. Остававшийся на земле работник похлопал его по плечу, и парень вновь улыбнулся, не замечая, что Оля всё ещё продолжала за ним наблюдать.
Девушке показалось, что эта улыбка была самой настоящей из всех тех, что приходилось ей видеть. Столько в ней было счастья и радости, простой человеческой радости…
Парень уже скрылся среди баррикад городских построек, а Оля всё ещё вспоминала его беспечную улыбку, такую редкую среди желчных, наполненных постоянной злобой лиц.
Аллея закончилась. В этом месте она переходила в узкий тротуар, тянувшийся вдоль ряда бесконечных магазинов, отворявших взгляду случайных прохожих все свои внутренние богатства: вот к окну прислонился страшный бурый медведь с языком-тряпочкой и уродливым пластмассовым носом, а вот как раз напротив него уселась напомаженная кукла в бархатном платье.
В следующем окне отражались цветные атласы, хранившие сведения о географическом строении мира и испещрённые кружками столиц и нитями речных извилин, рядом стоял стеллаж современной литературы – яркие обложки бросались в глаза, но расплывались в своём скучном однообразии вычурных фамилий и названий.
Оля остановилась перед невзрачным магазином с выцветшей вывеской «Домашний уют» и, подумав немного, взялась за деревянную ручку. Дверь неслышно отворилась – петли были смазаны заботливой рукой хозяина. У прилавка стояла одетая в платье в горошек женщина средних лет. Она подстригала подзасохший кустик какого-то экзотического цветка с разлапистыми листьями.
- Здравствуйте, тётя Анюта! Как дела у вас сегодня? – оторвала её Оля от своего занятия.
- Ой, Оленька, здравствуй! – подняла она голову и сразу засуетилась. – У нас как всегда, всё слава Богу. Ты что же, сдала уже всё?
- Да, сдала… Вот теперь решила прогуляться, а сейчас надумала к бабуле в деревню…
- А Оксана с Виктором? Опять в командировке?
- Они сейчас в Турцию поехали, там у них контракт с компанией по производству лака…
- Понятно… - пожала плечом женщина, явно не одобряя выбора родителей девушки, но смиряясь с ним.
- Вот, хотела просто зайти, увидеться. Передать что-нибудь нашим? – она всегда так говорила – «нашим» - мама Анны Васильевны жила в деревне недалеко от Ольгиной бабушки и поэтому они были почти что родственниками.
- Знаешь, Оль, передай бабе Шуре нашей комплект для вязания вот этот вот… Пущай радуется. И тебе держи – насыпала она ей в карман целую горсть конфет, которые достала из яркой коробки, взятой со стеллажа.
- Ну вы уж ко мне, как к ребёнку… - запротестовала девушка, улыбаясь.
Стукнула боковая дверца, и в помещение проплыла огроменная картонная коробка, из-за неё виднелась борода усталого мужчины.
- Ань, тут ещё коробочку подвезли, - пробасил он мягким уютным голосом и поставил свой груз у стены. – Распаковывать будем?
- Да нет, наверно, Петь, - отозвалась женщина. – Извини, Оль, я сейчас, - подошла она к мужу и улыбнулась, взяв его за руку. Недавно из больницы пришли результаты обследования, и оказалось, что у Петра Алексеевича появилось нехорошее образование в костной ткани. Врачи сказали, что это может быть опухоль, и лучше её срочно обследовать, но Анна Сергеевна пока не решалась сказать об этом мужу и лишь удвоила нежную супружескую заботу, а сама уже готовила отвары по совету бабы Шуры, чтобы уберечься от беды.
Пётр Алексеевич отёр свободной рукой пот со лба – в последнее время он сам для себя заметил, что стал сильно уставать, но отнёс это к лени и неразработанности мышц и вдвое энергичнее прежнего принялся за работу: пилил, строгал, точил всякие чудности народного быта. Узорчатые лавочки и плетёные корзины, приземистые столики и замысловатые черпаки – такие вещи пользовались спросом у домохозяек.
- Оленька, здравствуй! – заметил мужчина девушку. – Что ж ты, Анют, не предупредила, что у нас гости? Были бы дома, чаю бы предложил.
У них до сих пор не было детей – Анна всё никак не могла забеременеть, поэтому всю любовь они дарили друг другу и детям своих друзей – в том числе и Оле. Но любовь эта была ненавязчивой, а доброй и открытой, потому не стесняющей. Оля это чувствовала и всегда была рада увидеть улыбку в глазах супругов и ответить им взаимностью.
- Ну что вы, дядь Петь, я же на минутку заскочила. Какой может быть чай? Вот бы сейчас если сесть за столом, поболтать о том о сём. А вот вы лучше расскажите, что вам покупатель сказал тот, что коллекцию-то собирал?
- Да ну его, столько нервов на него извёл! И вспоминать не хочу… - взглянул он было на табурет, но тут же отвернулся и, вместо того чтобы присесть, облокотился на прилавок. – Ходил как по своему участку – указывал, морщился, скоблил пальцами… В конце концов выбрал два захудалых шкафчика и стол. Сказал, потом управляющего отправит, мол, надо его старушке отправить пару вещей самодельных, а он в этом ничего не смыслит.
- Да ладно вам переживать! Ну, мало ли, какие люди.
- Просто я уже думал сплавить ему барахлишка…
- Ещё успеете, вот увидите! – подмигнула ему Оля и вдруг, вспомнив парня, подошла и обняла его за шею, чем привела его в полнейшее, хоть и радостное замешательство. – Ну что ж вы так? - взяла она его за стареющие усталые руки. – Посмотрите, как всё вокруг здорово! – и Оля тоже засмеялась чистым девичьим смехом, словно радуясь той частице счастья, которая передалась ей, и которую она только что передала сама, приумножив и разделив.
Через несколько часов она уже шла от остановки к бабушкиному дому с сумочкой на плече и целым ворохом заданий для бабы Шуры.
Вдруг она почувствовала, что за ней кто-то следит. Это было довольно странное чувство, и она инстинктивно повернулась, - чья-то фигура мелькнула, успев укрыться за забором.
Девушка вздрогнула и ускорила шаг, однако через несколько мгновений её кто-то схватил за плечо. Она тут же повернулась и попала в цепкие объятия одетого в рабочую спецовку парня в промасленной кепке и дешёвых кроссовках.
- Привет! Не пугайся, это всего лишь я, - улыбнулся парень. – Я позвонил по телефону, потому что освободился и очень хотел с тобой увидеться, но мне никто не ответил.
- Пусти! – попыталась вырваться из его рук девушка. – Я сказала, пусти, а то закричу.
- Оль, ну почему ты меня так боишься? – ухмыльнулся он снова. – Хочешь, я тебе серёжки достану, а хочешь – лучше часы твои старые починим!
- Вовка! – она наконец-то от него отбилась. – Ну как ты не понимаешь, что я тебя ненавижу… ты просто чудовище!
- Опять эта старая песня… Я хочу, чтобы мы вместе были, я тебя хочу… - девушка только сейчас заметила неестественный блеск в его глазах.
- Ты опять пробовал эту гадость?
- Это не гадость, это белая радость, чудодейственный препарат из вашей больницы. А ты тоже хочешь попробовать? Я могу устроить, только вначале ты кое-что должна для меня сделать.
- Ты меня не так понял! Нам ещё рано…
- Да?! А по-моему я всё понял, и теперь хочу, чтобы и ты меня поняла, - он приблизился к ней вплотную и, схватив её за шею одной рукой, приблизился к её губам, а вторую запустил ей в джинсы, однако тут же согнулся от яростного удара коленкой.
- Я тебе ещё это припомню! Ты жалеть будешь, что так поступила! – угрожающе прошипел он вдогонку удалявшейся девушке.