Возмездие

               
   Ведомый желанием забыться, Питер мчал вперед, не разбирая дороги, не задумываясь о том, зачем он это делает. Парень был весьма подавлен (очередная ссора с Бетти не была беспочвенной). Тень его байка неутолимо скользила по улочкам, непреднамеренно избегая дорог. Пит лишь хотел забыться. Больше всего на всеете сейчас он хотел забыться, исчезнуть, разорваться на множество частиц, разразиться приступом амнезии, что угодно, лишь бы сбежать от всего этого. Но он не мог и знал это: паутина светской жизни оплела его слишком тесно за последние годы, дабы он так легко смог вырваться из неё. Оттого он безмолвно колесил старыми улочками города, наслаждаясь одиночеством, погрузившись в свои мысли.
   Питер привык к тому, что судьба сама направляет его в нужное русло. Не могу сказать, что он был в восторге от этого, но и особого сопротивления парень не выражал. Так было и весной 1998, когда его, молодого учителя английского языка и литературы,  чудом занесло на любительскую выставку местных художников, где Пит представил свои работы, после чего наступила чуть-ли не мировая слава. Он никогда не гонялся за известностью, но и не терял шанса зарабатывать, всю жизнь балансируя между двумя гранями, проклиная чёртову славу и восхищаясь ею.
   Питер Батори был известен в Англии своими красочными сюрреалистическими картинами, но рука его была натренирована и на портретах. О последнем знали довольно немногие, в круг которых входила и сестра художника, Элизабетта. Она не раз осуждала Пита за его подлые деяния, что непременно приводило к ссоре, которая была неизбежна и в этот вечер. Его хобби, или причуда, если угодно, разительно отличалась от тех дел, которыми мужчины Англии занимаются в выходные дни. Общаясь с чрезмерно пафосными и переполненными самолюбия людьми, Питер не только пропитывался ненавистью к вышеописанным личностям, но и насмехался над каждым из этих моральных уродов, изображая их на своих полотнах «во всей красе». Он подчеркивал даже самый слабовыраженный человеческий минус, превращая его в физическое уродство. Не требовалось обладать особым умом, дабы понять какой вред это может нанести его репутации. Приветливый на первый взгляд, Питер прятал свои творения в подвале, изредка наведываясь туда. Спускаясь в «Склеп уродцев», как он величал это место, и, болтая с полотнами не о чем, Питер всякий раз ощущал свое превосходство над ними.
   И эта ночь была не исключением. Заглянув в придорожный магазин за парой бутылок «Джека Дениэлса», он направился домой, где в подвале, сидя на холодном полу, принялся пить, ведя незамысловатые диалоги с уродцами, что уже стали частью его жизни. Несмотря на отсутствие на холстах каких-либо подписей или табличек, Питер отлично различал в этих уродцах всех тех, кого видел каждую неделю.
   Допивая первую бутылку виски, Пит осознал, что не просто насмехается над картинами, ненавидит их! Ведь именно в них, в этих жалких уродцах и заключались его частые ссоры с Бэт, пожалуй, единственным близким ему человеком.  И он их ненавидел. В ярости Пит швырнул в одно из своих запоздалых детищ бутылкой, раскроив холст. Но и этого было недостаточно. Окинув комнату нетрезвым, помутившимся взглядом, он вдруг начал крушить всё, что попадалось на глаза. Прыгая и топчась по картинам, он зацепил недавно откупоренную бутылку, и жидкость мгновенно расползлась по полотнам.  Пребывая в бешенстве, Пит желал каждому из изображенных мучительной смерти и длительного пребывания в Аду. Дрожащей от злости рукой он поджег сигарету и затянулся.
   Видимо, рассудок бедолаги вконец помутился: Питу привиделось будто монстры (а теперь они были для него таковыми) смотрят на своего создателя с ухмылкой, словно говоря: «Как же ты жалок, Пит». Вскрикнув, он закрыл лицо руками, но ужасные образы не исчезали, теперь они нашли себе место в его голове, введя сознание в еще большее заблуждение. Нервно всхлипывая, он понесся прочь, не замечая на своем пути ничего. Зацепившись за один из изуродованных холстов, Пит упал на холодный пол, сильно ударив голову. Выпавшая изо рта сигарета обожгла губы, заставив его очнуться. Вскочив на ноги, Питер помчался вверх по лестнице, уподобившись ненормальному. Он запер за собой дверь и устало побрел в спальню.
   Сон никак не шел к несчастному, ему то и дело грезились призрачные образы, вырвавшиеся из его картин. Голова разрывалась от какофонии голосов, звучавших, казалось, из него самого. Не совсем ясно осознавая происходящее, Пит сгреб в охапку то, что осталось от картин и, забросив это к корзину, висящую позади сидения его байка, помчался вверх по освещаемой месяцем трассе.
   ***
   Сырая кладбищенская земля казалась подходящим пристанищем для монстров, но Пит с горестью осознал, что в спешке не взял ни кирку ни лопату. К тому же на небе сгущались тучи, предвещая дождь. Вскоре всё погрузилось во тьму. Город охватил мрак.
   Бредя какое-то время в темноте с охапкой разодранных холстов в руках, и твердя что-то несвязное об Аде, картинах и монстрах, Питер наткнулся на старый склеп, дверь которого легко поддалась, и он вошел в эту обитель покоя, где пахло смертью и сыростью. Нервничая, он обшарил карманы в поисках сигарет и, наконец, нашел желанное. В его уставших глазах мелькнул огонек, огонек явно нездорового человека. И неожиданно для самого себя он выплюнул так и не подожженную сигарету, намереваясь кинуть пылающую зажигалку в покоившиеся рядом холсты, но решил повременить, почувствовав сильное головокружение. Он мотнул головой, словно пытаясь опустошить её от тревожных мыслей. «Пожалуй, стаканчик-другой был лишним»- сказал себе Пит, но тут же ощутил острую боль в затылке и не в силах удержаться на ногах, рухнул на землю.
   Очнувшись, он обнаружил, что все еще лежит  в могильном мраке. Боль в затылке лишь усилилась, а открытие глаз сопровождалось резким уколом в висках. «Наверное, я все-таки слишком много выпил» - промелькнуло в голове, когда несколько попыток подняться не увенчались успехом. Чувство было такое, словно конечности были скованы, но, одновременно, на руках не ощущалось ни оков не веревок.  Размышляя о происходящем, Питер не заметил, как тяжелая дверь в склеп со скрежетом отворилась. Силуэт, представший перед ним из тьмы, застал парня врасплох. В недоумении Питер глазел на окутанную мраком фигуру, постепенно узнавая в ней черты, которые видел уже сотни раз, искаженные черты Спенсера, созданного им самим. Блеснув улыбкой, больше походившей на оскал, урод на какое-то время отвернулся в темноту, откуда вскоре послышался уже знакомый ему шепот, переходящий в смех. В испуге Пит хотел закрыть уши руками, но вторые его не слушались и он лишь зажмурился. «Все это уже происходило в моих кошмарах»- последняя трезвая мысль, посетившая искалеченный рассудок Питера Батори.
   Боясь всматриваться в лица окруживших его уродцев, покинувших картины, дабы забрать своего создателя в Преисподнею,  (а в этом Пит не сомневался) он лишь лежал на полу, тяжело дыша, впервые ощущая их превосходство над собой. Кривые, обезображенные, искалеченные, грубые и, казалось, незавершенные, все они улыбались Питеру своими мертвыми улыбками, приводя бедолагу в ужас.
   Пит не знал, сколько длился их визит, но был неописуемо счастлив, увидев, что они направляются к выходу. «Это не сказочка о скряге по имени Скрудж,- прошептал тоненький голосок из глубин его сознания,- Реальные духи не дадут тебе второго шанса». Лежа на полу, он отчетливо ощущал резкий запах алкоголя, заполнивший весь склеп. На прощанье один из уродцев швырнул на пол открытую зажигалку Пита, и пламя мгновенно охватило склеп, осветив лицо художника, искаженное от страха. Питер Батори сгорал заживо под режущий слух  аккомпанемент смеха кровожадных уродцев, которых он собственноручно создал столь жестокими и безжалостными.
   Три дня спустя
   День похорон прошел довольно тихо. Несмотря на популярность работ Питера Батори и его пресловутую известность, во время погребения присутствовало лишь несколько человек, включая семью и друзей.
   -Как он погиб?- спросил у Бэтти Джим Спенсер, известный коллекционер и ярый поклонник творчества Питера Батори. Он указал на закрытый гроб.- Или это тайта?
   -Тело обгорело практически до неузнаваемости,- хриплым голосом ответила Элизабетта. Двадцати пяти лет отроду, сейчас она скорей тянула на сорокалетнюю. – Пит пролил виски на полу в подвале, а идя к лестнице, уронил сигарету, что, по-видимому, и стало причиной пожара.
   Джим кивнул, и Бэтти зашагала прочь, лишь добавив: « По крайней мере, нам удалось избавиться от этих жутких картин». Джим Спенсер не стал уточнять, о чем она говорит. Все известные миру шедевры Питера Батори уже второй день находились в его частной коллекции.

В этот вечер он решил поступить так же, заехав супермаркет он купил бутылку  «Джек дениэлс»  и отправился к себе домой, войдя в подвал он уселся на кушетку ,включил музыку и начал пить. Перед ним по кругу были расставлены картины, аккуратный полукруг насчитывал более 15 картин. Тут были только холсты, без рамок и табличек, но Питер и так прекрасно различал в этих уродцах всех тех кого он видел каждую неделю. Он пил и разговаривал с картинами, он был ужасно расстроен и со временем стал очень зол, он выговаривал картинам все что о них думает, его злость постепенно полностью перекинулась на картины и в  ярости он начал топтать их ногами. Кидая картины на пол он Яростно прыгал и топтался по ним. Он в бешенстве кричал желая им смерти и попасть в ад поскорей.  Ему казалось что ужасные монстры смотрят на него, они все видят и понимают, в ужасе он схватил картины и кинув в машину не понимая, что делает повернул ключ зажигания и погнал машину на полной скорости. Это исчадья ада, твердил он себе, они пришли из ада, значит надо их туда и отправить.  Не понимая, зачем он это делает он подъехал к старому кладбищу и схватив картины потащил их в глубь. Он шел некоторое время твердя про ад, и проклятые картины, пока не пришел к какому то склепу, вот самое подходящее место для этих монстров, -подумал Питер и шагнул во внутрь, отворив слегка не поддававшуюся дверь. К счастью замок был старым и после нескольких ударов камня легко сломался. Питер втащил мешок с картинами и кинул их посреди строго склепа. Тут пахло сыростью и плесенью. Очевидно похороненные здесь были люди знатные и их родственники не поскупились на последнее пристанище. Вокруг было много паутины и огромные пауки ползали взад и вперед ,видимо считая себя полноправными хозяевами. Питер достал из кармана зажигалку и в его глазах мелькнул огонёк , огонёк явно нездорового человека. Он уже хотел зажечь зажигалку, но тут ему стало нехорошо, голова начала кружится. Питер попытался взбодрится, наверно я сильно много выпил, -подумал он, но тут  голова опять закружилась и он потерял сознание.
                ***
Открыв глаза, Питер ощутил явную боль в затылке, виски казались свинцовыми и все тело ломило. Наверно я все-таки слишком много выпил, промелькнуло в голове. Он попытался встать, но понял что не может. Его руки словно не слушались его…или были связанными.Точно он покрутил запястьем и ощутил веревку у себя на руках. Но что это ,кто мог меня связать, неужели охранник кладбища поймал меня и связал до прихода полиции… Пока в его голове мелькали эти жуткие мысли дверь в склеп тихонько заскрипела и отворилась. Было темно но Питер явно различал вошедшие фигуры, их было много и все они были какие то нескладные, они окружили Питера и стояли так, некоторые странно хихикали. В недоумении Питер смотрел на них и тут один из окружавших зажег зажигалку и пламя осветило его безобразное лицо, это было ужасно знакомое лицо, Питер сразу узнал это ужасное зрелище. Он сотни раз видел его раньше, это было лицо мистера Гарисона, лицо с его картины. Он начал всматривается в лица других и с ужасом осознал что это были лица с его картин, все как один, ужасные обезображенные, кривые и горбатые. Они смотрели на него и теперь он чувствовал их превосходство над собой. Наконец мистер Гарисон наклонился и злобно улыбнулся сверкнув глазами, махнул рукой к выходу. Все уродцы как по команде вышли из склепа. Последним выходил Гарисон, он ненадолго задержался в дверях и злобно рассмеявшись напрощанье  кинув зажженную тряпку на пол. Дверь захлопнулась, пламя охватило старую деревянную отделку склепа и перекинулось на одежду. Питер сгорал заживо, под нескончаемый акомпонимент смеха кровожадных уродцев, своих уродцев которых он создал такими жестокими безжалостными.