Открывая калитку, Вера услышала лай Машки.
- Бедняжки. Сейчас выпущу вас, накормлю... - и поспешив, она уже через минуту наблюдала, как они вились у её ног. Открыв банку с тушёнкой, девушка разложила её по мискам. Конечно неплохо было бы к ней добавить какую-нибудь кашу из тех круп которые купила, но варить не было времени. Быстро освободив и помыв холодильник, она разложила в нём продукты. Поставив чайник на плиту, прошлась по дому. «Нет, некогда чаи распивать, надо работать», подумала она и выключила плиту.
- Сегодня дел невпроворот. Генеральная уборка необходима и это то чем я займусь - и, засучив рукава, она работала до позднего вечера - пылесося, моя, протирая, таская воду и тут же стирая на машинке. В общем, крутилась, "как белка в колесе". Закончив и успокоившись она, наконец, села пить чай. Намазав, свежую булку сливочным маслом, а сверху красной икрой, она вкусила солоновато - нежный, ароматный бутерброд, где каждая икринка, пощёлкивая, лопалась, тая во рту и запивала его свежезаваренным чаем с двумя кусочками сахара в нём. Было вкусно, как никогда.
Машка с Баюном, лежали рядом, дремали изредка приоткрывая глаза, наблюдали за ней и опять засыпали. Сделав ещё бутерброд и порезав на кусочки, она поставила блюдо перед ними. Они долго принюхивались, шевеля носами. Потом, нехотя встав, стали слизывать масло, оставляя икру нетронутой. Через пять минут белизну тарелки украшали разбросанные по ней оранжевые икринки, от которых они, напрочь, отказались. Это было последний раз, когда она угощала их красной икрой.
- Вот вы мне скажите,- обратилась девушка к ним, намазывая оставшейся кусочек булки.- Где горячо вас любившие хозяйки?
Машка, подняв голову, заскулила и приподнявшись, и сев, гавкнула на неё, а Баюн нервно, туда-сюда, стал бить хвостом о ковёр.
- Да... Вижу, что эта тема вам небезразлична - доев и запив чаем бутерброд, она села рядом на ковер, внимательно всматриваясь в них.
- Ведь, он-то не Торну с Едной оставил мне, а вас... И, что из этого следует?... Да, только-то, что они в вас. Сейчас вы должны всё вспомнить - и она вошла через третий глаз, как учила Элайн, в их память.
«Вы не исполнили мою волю, сделав всё по своему, глупо и бездарно», услышала и увидела она Алексея Михайловича. «За это я наказал вас. Чары сможет снять, только она, Вера. Посмотрим, хватит ли у неё ума, - ухмыльнувшись, добавил он. – А сейчас, я попрошу вас покинуть меня, - сказал он, Машке и Баюну, сидевшими перед ним. И открыв дверь, дал им по нехилому, пинку, ногой».
- Так, теперь мне ясно всё. Хватит ли у меня ума… Это мы посмотрим. Элайн учила меня защищаться, а здесь снятие чар, но у меня есть кристалл, и было бы глупо не воспользоваться им. Но это будет завтра,- посмотрев на них, сказала она. - А сейчас спать.
Перед тем как лечь, Вера вышла с ведром воды во двор и встав на травку, обтерла тело мягкой, обильно смоченной губкой, вылив остатки воды на себя, пошла к дому. Уже стемнело. Монотонно стрекотали кузнечики. Было так хорошо и как всегда тихо. Она посмотрела на небо, ни одного облачка, только сияющая луна и звезды, весело подмигивающие ей. Постояв ещё какое-то время, она позвала Машку и Баюна, выбежавших вслед за ней и открыла перед ними дверь.
Приложив раковину к уху, она лежала в своей чистой постели, слушая шум морского прибоя, вспоминая проведенное время в одном из красивейших мест, увиденных ею. И конечно, своего дельфина, её Звездочку и таинственный парусник. «Я вернусь туда с Радомиром. Радомир мой, Радомир…»
Утром, проснувшись, она увидела рядом на коврике, Машку и Баюна. Они смотрели на неё, и Вера поняла, чего они ждут.
- Хорошо, сейчас, только приведу себя в порядок,- успокоила она их и накинув халат и взяв полотенце, пошла к ручью.
Будто боясь её потерять, они неотступно ходили следом и она не стала долго испытывать их терпенье. Взяв кристалл и сев в кресло, она поставила его на столик и обхватив ладонями, передала ему всю информацию о Торне и Едне. Кристалл, как всегда, поднявшись, закружил и приняв форму пирамиды, завис над Машкой и Баюном. Те, на её глазах, стали медленно подниматься и набирая обороты, кристалл закружил их, как в центрифуге.
Ей было жутко смотреть на эту пытку бедных животных и она не на шутку испугалась за их жизнь. В мгновения её испуга, кристалл резко остановился и Машка с Баюном плавно опустившись, легли на ковер, как ей показалось, без всяких признаков жизни. И тут от кристалла пошло сияние, нежное и настолько плотное, что даже она не могла пошевелиться. Оно заполнило всю комнату, за его молочной плотностью она ничего не видела. Потом, весь этот белый туман, стал медленно подниматься, возвращаясь в пирамиду. А перед ней, живыми и невредимыми предстали Машка с Баюном и немного растерянные, но счастливые, Торна и Една. Её же удивительный кристалл мирно стоял на столике. И только сейчас, в полной мере, до неё дошло, какой совершенной силой она обладает, какой дар был преподнесен людям и как опрометчиво они отнеслись к нему.
- Неужели получилось? - ощупывая себя и всё ещё сомневаясь, спросила Торна, беря Едну за руку.
- Получилось!- ответила та и запричитав, кинулась к Вере.- Спасительница наша. Что хочешь, сделаем для тебя, только скажи, намекни, всё сразу будет у твоих ног!
- Да. Верочка, обязаны, ой, как обязаны. Словами не предать,- плача и утирая слёзы, говорила Торна.
- Ну, всё, будет вам. Да и не меня благодарите, а вот это чудо,- показывая на кристалл, сказала она.
- Мы всё понимаем, но если б ни ты… - расплакалась Една.
- Успокойтесь, всё уже позади. Вы мне лучше скажите, как вы себя чувствуете?
- Хорошо мы себя чувствуем,- посмотрев на Едну, ответила Торна.
- Да, да, хорошо,- подтвердила та.
- Тогда давайте завтракать.
- Говори, что делать, мы мигом стол накроем. Давненько мы чаев не пивали с Еднушкой,- сказала, повеселевшая Торна. И все пошли на кухню.
Вера не знала, как там у них, на болоте, но думалось ей, что и там, хозяйки они были отменные. Быстро всё приготовив, они накормили Машку с Баюном. И вот, уже и сами сидели за столиком, и пили чай со всевозможными бутербродами.
- Да, столик маловат,- заметила Една.- Был бы чуть больше, было б удобнее. А ведь мебель привезли. Помнишь, мы заказывали? Она вся стоит в большом доме, но этот бес, Сергей, не отдаст. Ох и плохой человек, как он над нами измывался - и она утёрла слёзы обиды и унижения.
- Не плачь, Еднушка,- и Торна погладила её по плечу.- Это было очень тяжелое испытание для нас, Верочка. Ну, да ладно об этом. Ты, то как? Смотрю на тебя, и налюбоваться не могу, посвежевшая, загорелая. Краса ты наша ненаглядная, как мы тебя ждали.
- У меня всё хорошо. Но за, что он вас так?
- За то, что не настояли, чтоб ты осталась, в тот последний раз. Вместо того, что он нам дал, мы добавили в молоко сон-траву. Ты бы просто поспала,- виновато, посмотрев на неё, сказала Торна.- А от него ничего не утаишь, насквозь видит, за это и пострадали.
- Но ведь у него было тысяча возможностей избавиться от меня? - от страшного смысла сказанных слов, у неё мурашки пробежали по телу.
- Поначалу это не входило в его планы. Да, Торнушка? - вступила в разговор Една. Та кивнула и она продолжила.- Да и потом, он никогда ничего не делает своими руками. Он или подталкивает к этому других, или принуждает.
- Да кто он?! Никто не может назвать мне его настоящее имя, а у меня на ум идет только одно, Сатана!
У, Торны выпала чашка из рук, облив её, она со звоном упала и раскололась пополам.
Една, побледнев, прижала палец к губам.
- Тише, не называй это имя никогда. Этим ты призываешь его. Лучше просто Алексей Михайлович. Так называй, вспоминая.
И всё-таки их испуг передался и ей. Вера замолчала. Воцарилась что называется, гнетущая тишина. Посидев так, в напряжении, какое-то время, прислушиваясь к звукам и не услышав ничего подозрительного она, спросила их о настоящем лешем.
- Он в старом лесу. Деревом стоит, уж, сколько времени,- покачивая головой, открыла ей тайну Една.
- Верочка, а ты не могла бы и его, нашего Лешаньку, избавить от мук. Ох, и, как мы рады были бы этому, - спросила Торна и они обе с надеждой посмотрели на неё.
- Конечно, мы с кристаллом с радостью, поможем вашему брату. Он же брат вам?
- Да, да, закивали она,- мы семья.
Они так быстро всё убрали и помыли, что её голова еле выдержала, наблюдая уникальное действо движений, которое невозможно было зафиксировать глазом. «Если б только приостановить время,- подумала она,- но вот этого я не умею, а как это было бы здорово и могло пригодиться в будущем. Одна надежда – Радомир, и мой кристалл» и Вера погладила его, висевшего у неё на поясе.
Торна, угомонившись, посмотрела в окно.
- Дождь идёт,- сказал она.- Но это хорошо, я думаю детвора, разбежится по домам и никто нам не помешает. Так, Еднушка?
- На месте видно будет,- ответила та.
Его было не узнать. Старый лес принял вид парка с дорожками и тропинками, выложенными камнем, с чугунными фонарями и лавочками украшенными витиеватым узором литья. Современные детские площадки, из пластика всевозможных цветов, куда входили: горки, карусели, качели, песочницы. Деревянные скульптуры, расставленные вокруг площадок и по дорожкам, вносили своё, нечто иллюзорно сказочное, а в сочетании с дремучестью леса – волшебное, таинственное.
Они ей понравились, но стоило отойти от них, как странным образом её потянуло обратно. «Интересно. Почему так? Может от того, что это моя работа?»
Обойдя весь лес и никого не встретив, сестры подвели её к дереву.
- Это он,- погладив по стволу, сказала Една.
Вера вытащила кристалл и уже привычно, мысленно, передав ему информацию, выпустила из рук. Он, мгновенно закружив, делая обороты вокруг дерева, спиралью пошёл вверх. Завис там пирамидой, от которой пошло сияние, обволакивающее дерево.
И вот здесь она увидела такое,… что открыло ей глаза на всё происходящее в старом лесу. Идолы, стоявшие рядом, те скульптуры, рожденные их с Анжелой фантазией, в один миг втянули энергию свечения в себя. И она всё поняла. Её бросило в жар и мысль обожгла мозг. Она стала невольным соучастником этого кошмара.
- Тянуть с детей энергию! Зачем?!!!- буря негодования кипела в ней и всё это передалось кристаллу. Когда она посмотрела на него, тот уже вовсю разошёлся, метая молнии по всему лесу. Неистово, точно попадая в цель, без огня, он превращал деревянных монстров в кучу пепла. И только после того, как всё было закончено, он вернул сёстрам лешего.
Вид их Лешаньки был… не позавидуешь. Весь потрепанный, исхудавший и обросший, предстал он перед ними, хотя и они выглядели не намного лучше его. «Ну, вот всё и закончилось для них. Теперь они заживут своей прежней жизнью, по которой так скучали», подумала Вера, глядя на их счастливые лица.
- Верочка, а ты отдашь нам Машеньку и Баюна? – спросила Торна и вся напряглась, в ожидании ответа.
- Они по праву ваши… И только ваши.
Здесь они и распрощались, пообещав, хоть изредка, но навещать друг друга.
Продолжение - http://www.proza.ru/2011/06/11/592