Говорит мне как-то утром в воскресенье дорогая жена, мол, пойдём полюбуемся природой в этот яркий зимний день, а заодно и на рынок заглянем. Я было отказался от этой идеи по причине засилия вирусной инфекции в такую рань, ведь ещё не вечер слава богу, но куда там! Ей, видишь ли, после моей получки - вожжа под хвост и по торговым рядам чуть ли не трусцой. А как тут без носильщика? Словом, уговорила как в армии, за 45 секунд. Вот и пошли гуськом, тихо радуясь жизни. Благоверная впереди ледоколом, а я за ней пока что пустой баржей, то есть руки отдыхают, а голова вхолостую работает под воздействием красот природы.
А на улице-то и впрямь любо-дорого по сторонам посмотреть. Ещё вчера оттепель была, какие-то сопли вдоль дорог и сплошная неуютность, а сегодня лёгкий морозец, в небесах прозрачность, дышится вольно, а невольно-- классик вспоминается:
--Мороз и солнце, день прелестный! Ещё ты дрыхнешь, друг чудесный! Пора, хоть к вечеру проснись, звездою с севера явись! Под голубыми небесами…
Что там дальше было вспомнить уже не получилось. Поскользнулся я на гололёде-то. Считай, на ровном месте пробуксовку дал и прямо на проезжей части перекрёстка. Так куда бы ни шло, если б от всего сердца самостоятельно к земной тверди приложился. Нет! Я как последний олимпийский футболист подкат под жену делаю и сбиваю её с твёрдых ног, то есть опрокидываю по всем законам земной тяжести. Она, естественно, хрясь, но не мимо, а прицельно на меня, аж хруст пошёл, так как супруга моя не из моделей модного бизнеса, да и разбираться особо не стала кого давить. Будь ты хоть родственник, хоть иной попутчик.
Я понимаю, что мне изо всех сил повезло. Ведь не под иномарку отфутболился. Тогда бы сразу себя не досчитался! А так ничего, лежу пластом при слабой памяти. Перед глазами звёзды, а сверху того родимая жена. И вставать особо не торопится, так как мягко и зад к гололёду не примерзает. Чего ж нам с ней особо горевать? Мечтаю только, чтоб супруга наконец собрала волю в кулак, да и привстала хоть на вершок. Не на диване же пристроилась, а на живом ещё человеке, хоть и помятом жизненной ситуацией. И вняла женщина рассудку, так как задышалось мне полегче, ну как камень с души и жернова с тела. И смотрит на меня с высоты с полным недоумением в глазах. Мол, чего разлёгся, раз ходить не умеешь? Обидно стало за такое недопонимание. А если бы я без шапки, без куртки или просто в одних трусах? Соскребали бы меня с гололёда, а мозги так и вовсе по ближайшим фундаментам разлетелися б со скоростью звука. Однако, догадалась-таки руку подать. Как-никак лет 20 вместе кукуем. Правда, не в такой ударной близости, но и не в особом отдалении противоположностей. Словом, встал я и дальше пошёл своим ходом. Не бросать же подругу жизни посреди улицы. А что? Светило небесное своим лучом рожу ласкает и никакой оттепели. Опять же—мороз и солнце, день…
Навернулся я с полным летательным исходом уже на тротуаре, так как проезжую часть к тому времени одолели играючи и опасности со стороны транспорта не наблюдалось. А что до пешего народа, так это же живые люди и никто специально на меня даже и не наступил, хотя целились многие. Не глядя на то, что брякнулся я на сей раз как бы шутейно, как бы в полсилы и не со всей радости, и даже поднялся почти самостоятельно, но обидно мне стало до невинных детских слёз.
Это почему же так в жизни—одним полный урожай в закрома, другому шиш без масла? Одни в шелках и бархате, а другой бьётся дохлой рыбой об лёд и никаких богатств, кроме духовных. Почему такой разнотык жизненных укладов? Ведь вроде в одно время жизненные просторы топтать начинали. Может тут в родословной какой изъян векового заклятья? А может спереть что во время не успел или лизнул с отвращением?
Жена, вот, тоже не в богатстве воспитывается, а идёт, как пишет. Нет, чтобы тоже пластануться разок-другой хоть обочь тротуара для равновесия жизненных позиций. Куда там, недосуг ей!
Иные говорят, что так на роду написано. А где та писанина и в каких таких книгах строгого учёта? Нет, я не о том, чтобы сразу в олигархи, с этим и погодить можно, или, к примеру, в тюрьму от переизбытка материальных благ. А о том, чтобы как-то в очередь всякое везение и ценности нетленные боле-мене поровну. Сегодня ты, скажем, в лотерею, а назавтра мне государственная премия за казённый счёт. А ежели один почёт и глубокое уважение с грамотами за ударный труд, тогда уже всё пополам до последней копейки.
Но как не было, так и нет справедливости среди толпы народонаселения. Некоторые ни за что по нескольку раз дороги спинами равняют, а другие по льду как босиком безо всякого спотыкания. И никакой храбрости ума не хватает, чтобы осилить эту теорему разнокалиберности. Опять же, кому-то полноценное пушечное ядро на слонов, а кому дробины по воробьям. Да никакая алгебра тут не поможет. Вон арифметика и та в своих задачах запуталась. Ведь как сказал другой великий поэт?
Не пойму я, хоть бейся башкою о твердь,
Арифметики странные выводы. Вроде:
Пятью пять двадцать пять,
Шестью шесть тридцать шесть.
Отчего ж семью семь сорок семь не выходит?
Вот ведь какие грустные задачи, как в теоретических науках, так и в прикладных к жизненным дорогам практических делах стоят перед человечеством непоколебимо. И надо что-то делать! Если не решать, то хоть примериваться!