НЛО-54. «Искусственный интеллект»: что он, грядущий, нам готовит?
Сначала разграничим понятия.
«Искусственный интеллект» часто путают с «Мировым (всемирным) разумом». Это – разные вещи.
Под «Мировым Разумом» (не путать с Человеком Разумным, который лишь с очень большой натяжкой может рассматриваться самое большее, как одно из ущербных, дефектных порождений Разума, коим он пользуется далеко не полным и далеко не лучшим образом; считать его неким «венцом творения» для Разума просто оскорбительно) религиозное мировоззрение понимает законы природы, олицетворенные Богом в любом его (их) проявлении.
Под «искусственным интеллектом», вокруг которого нагромождены горы самых вздорных спекуляций, наконец, начинают понимать реально происходящие вещи: процесс появления всё новых поколений всё более сложных «умных машин»-компьютеров, которые воспроизводят всё более сложные элементы процессов, аналогичных мышлению, и связываются со всё более сложными поколениями информационных сетей типа Интернета. Мы говорили в предыдущей книге мемуаров, что эти системы в принципе позволяют практически почти полностью уравнять реальный мир с виртуальным. В частности, исключить поездки с чисто информационными целями (получая любую информацию на месте), запрограммировать здоровье и активный образ жизни на рационально оптимальный срок (скажем, на 90 лет), запрограммировать желаемые изменения физического и психического облика человека, наконец, создавать системы «человек-машина» («кибернетический организм», «киборг») там, где человеческий организм не выдерживает длительного существования, деформируется – освоение космоса, глубинных слоёв Мирового океана, высокогорий и т.д. Одновременно существенно расширяются возможности манипулирования человеческим сознанием и поведением (в том числе, в своекорыстных, антиобщественных, целях), возможности преступности, безнаказанного терроризма – в том числе, не только локальных, но и региональных и даже глобальных масштабов. Всё это требует коренного пересмотра системы прав и обязанностей каждого обитателя нашей планеты, коренных изменений всех без исключения государственных устройств стран мира, всего их сообщества в целом.
Нам уже приходилось упоминать, что информационные сети постепенно смогут взять на себя задачи, неподвластные человеческому разуму: подавление в зародыше смерчей-ураганов, регулирование целенаправленными взрывами сейсмических явлений с целью уменьшения катастрофичности землетрясений, аналогичное «регулирование» наводнений, надежная защита земной атмосферы от крупных космических тел, способных вызывать катастрофы на земной поверхности. Говорилось и о том, что в принципе таким сетям можно задавать эвристический режим работы, когда они самостоятельно могут программировать алгоритмы действий сообразно заданным критериям и целям. Теоретически они способны взять на себя все задачи, подвластные и неподвластные человеку – полностью обеспечить нормальное функционирование общественного производства со всей его инфраструктурой, оптимально (по заданным критериям) реконструировать Солнечную систему и приступить к освоению соседних звёздных миров. В числе таких задач вполне может оказаться и задача оптимизации судьбы человека и человечества в качественно новых условиях их существования.
Вообще говоря, человек и человечество вовсе не обязательно могут сохраниться в их существующем виде. Они вполне могут более или менее драматически или даже органично (для мироздания это безразлично) перейти в качественно иное состояние – как, скажем, синезеленые морские водоросли минувших миллиардов лет «перешли» в современную земную флору и фауну. Правда, в данном случае для этого потребуются не миллиарды лет, а всего несколько десятилетий, несколько поколений, в рамках ХХ1-ХХП или даже одного только уже наступившего ХХ1 века. Еще раз повторяем: вполне возможно, что существующее человечество сменится тем самым «лучистым человечеством» системы Информационных Сетей Искусственного Интеллекта, о котором мечтал в своё время Циолковский.
С другой стороны, Искусственный Интеллект вовсе не обязательно должен ликвидировать человека, как элемент мироздания. Он вовсе не обязательно должен подражать Гомо Сапиенсу, который всего несколько тысяч лет назад безжалостно истребил своих соперников – другие племена бывших обезьяно-людей. На периферии своей ойкумены он оставил лишь несколько племён совсем не опасных для него человекообразных обезьян, не говоря уже о разной «мелочи» в виде макак-мартышек и т. п.
Рассматривать особенности «лучистого человечества» - занятие специальное и неблагодарное. Потому что напоминает беседу двух мартышек о судьбе их джунглей. Или, что то же самое, беседу двух москвичей о судьбах Москвы в ХХ1 веке. Поэтому примем допущение, что Искусственный Интеллект по каким-то известным ему причинам решил сохранить теперь уже совершенно ненужного ему человека на правах только что упомянутого «бедного родственника». В понимании, конечно, что это уже не Шимпанзе, но еще не Интеллект. И попытаемся представить, какие условия может поставить и создать Интеллект для оптимального существования своих подопечных – по критериям разумности.
Здесь мы сталкиваемся с озадачивающим сюрпризом. Оказывается, Разумность вовсе не тождественна Гуманности – сугубо человеческому изобретению и приоритетной ценности современного человечества (по крайней мере, теоретически). Мало того, во многом прямо противоположна ей.
Начать с масштабов популяции (а для Интеллекта человечество – всего лишь одна из популяций земной флоры и фауны, не более того). Далеко в прошлое отошли мечтания Циолковского и миллиардах и триллионах, по принципу: чем больше голов – тем больше умов. Вы только представьте себе, что земные тропики начисто вытоптали бы шесть миллиардов слонов, всё съестное пожрали бы на суше шесть миллиардов львов, а в море – шесть миллиардов акул. А ведь шесть миллиардов людей на земной поверхности сегодня намного вреднее и опаснее для неё, чем вся остальная флора и фауна планеты, вместе взятая. Экологам приходится вычислять для каждой, отдельно взятой, популяции свой собственный оптимум – своё «место под Солнцем» без вреда для соседей.
В отношении человечества вычислять ничего не нужно. Всё давно вычислено-перевычислено. Точно определено, что одними Адамом и Евой не обойдёшься (это всего лишь мудрое библейское иносказание для умников и умниц своего времени). Ведь если Каин убьёт Авеля и повесится с раскаяния или прихватит холеру – популяции конец. Еще более невероятен любимец публики – чудовище из озера Лох-Несси. Мало того, не годится порядок десятков, сотен, тысяч и даже в некоторых случаях миллионов – слишком велика опасность вырождения и вымирания при первом же неблагоприятном стечении обстоятельств. С другой стороны, порядок миллиардов, если ты не вирус – это уже перебор. Тем более, что 99,9% из этих миллиардов ведут чисто растительный образ жизни, в тягость самим себе, а нередко и другим. И никакой пользы самой популяции от них быть не может.
Экологи давно определили оптимум человеческой популяции на планете Земля: порядок сотен миллионов, от двух-трех сотен (предпочтительный минимум) до семи-девяти максимум максиморум. Всё остальное – от Лукавого.
Отрадно, что для достижения такого оптимума никого не надо убивать. Человек (точнее, природа) сам побеспокоился о возможно более комфортном для себя хосписе-колумбарии, начав в ХХ веке, по достижении порядка миллиардов, в нарастающих масштабах массами переходить от сельского к городскому образу жизни, где человек автоматически теряет потребность в семье и детях – мы об этом достаточно подробно говорили в предыдущих книгах мемуаров – и, естественно, начинает вырождаться и вымирать, как стерилизованный комар.
На протяжении первой половины ХХ1 века (точнее, второй четверти оного) эта судьба постигнет примерно полтора миллиарда горожан наиболее развитых стран мира, хотя, возможно, агония остатков этих популяций (если их пожалеют более плодовитые соседи) может затянуться еще на три-четыре поколения, т. е. на третью или даже на четвертую четверть начавшегося столетия. В любом случае, при наметившихся тенденциях, ХХ1 века им, как последним могиканам, не пережить. А спустя еще три-четыре поколения, т. е. на протяжении второй половины ХХ1 века, с возможной агонией на протяжении первой половины ХХП века или даже (что при наметившихся тенденциях начавшегося демографического коллапса маловероятно) всего ХХП века – не далее – их примеру последует и всё остальное мировое народонаселение, добровольно, даже с энтузиазмом, стремящееся утонуть в «чёрных дырах» городских агломераций, как мотыльки, сгорающие в пламени костра. Ничего другого попросту не сможет произойти, если не вмешается Интеллект, который приостановит депопуляцию на оптимальном (по его критерию) уровне.
Попробуем догадаться, на каком это может быть всего скорее. Для этого придётся основательнее разобраться в демографической структуре населения: кого и сколько должно остаться. И только затем переходить к производственной структуре: чем именно заниматься оставшимся.
На протяжении тысячелетий (до второй половины ХХ века) схема воспроизводства поколений у всех народов мира была проста и эффективна. Весьма внушительное меньшинство полностью здоровых родителей (десятки процентов!) создавали основную массу многодетных семей – десять-двадцать детей! -и давали львиную долю приплода. Почти все остальные («практически здоровые») посильно помогали хотя бы одним-двумя, а то и тремя-четырьмя и более детьми. И только считанные проценты инвалидов «отбраковывались» природой, чтобы не портился генофонд. В результате даже при чудовищной, по нынешним меркам, детской смертности, при непрестанных войнах, голоде, море, каждых двух родителей в следующем поколении сменяли, в среднем, трое-четверо новых, так что рост мирового народонаселения шёл неуклонно по нарастающей.
В ХХ веке (в основном, на протяжении второй половины века), благодаря достижениям науки – в первую очередь, медицины – произошло резкое падение детской смертности и начался «демографический взрыв» - переход с порядка сотен миллионов на порядок миллиардов. Это создаёт чудовищные по сложности проблемы, в том числе – предпосылки депопуляции, т. е. вырождения и вымирания населения при переходе растущих миллиардов от сельского к городскому образу жизни.
В городе, как известно, быстро начинает царить не много-, а малодетная, преимущественно однодетная семья. И вот, с одной стороны, в малодетных семьях быстро нарастает генетический груз ущербности. Лавинообразно растёт число страдающих серьёзными хроническими болезнями («хроники») – со считанных процентов в позапрошлом веке до 70-80% не способных выжить без постоянной медицинской помощи. Параллельно растёт число инфантилов – детей с заторможенном процессом взросления – это те, которым в десять лет по сознательности – пять, в двадцать – десять и т. д. Моему собственному старшему внуку (понятно, единственному ребёнку в семье) в его 33 года по уровню сознания не больше шестнадцати. Это уже не граждане, не работники, не родители и тем более не личности – просто «взрослые дети». Сегодня их начинают – только что начинают! - сносить с лица земли быстрее взрослеющие выходцы из многодетных семей Юга планеты (пример – Франция осени 2005-го). Завтра инфантилами начнёт полниться вся земля. При этом человек блестяще демонстрирует особенности своего «разума», посильно помогая начинающемуся массовому самоубийству свальным грехом и наркотиками, включая алкоголь и никотин.
С другой стороны, лавинообразно растёт число нетрудоспособных престарелых – со считанных процентов всего столетие назад до растущих десятков процентов, отчаянно цепляющихся за жизнь чисто инстинктивно, при полной никчёмности и мучительных старческих недугах. А если остаётся хотя бы видимость трудоспособности, они упрямо держатся за привычные места (особенно на достигнутом высоком уровне) и, как умеют, тормозят прогресс, причем освободиться от них можно только принуждением.
Природа определила для земной фауны оптимальный срок жизни, необходимый для того, чтобы подготовиться к воспроизводству следующего поколения, воспитать его и полюбоваться, в качестве награды, внуками, которым они уже не нужны - для этого есть родители (а если сегодня нужны, то только потому, что воспитали горе-родителей).
В совокупности для человека весь этот процесс занимает около полувека. И если бы не медицинские костыли, человек в норме отправлялся бы в лучший мир примерно к этому времени. Собственно именно это и демонстрируют сегодня российские мужчины, но только с помощью, так сказать, «антикостылей» - водки, табака, жуткой экологии, чудовищного по своим масштабам производственного, транспортного и бытового травматизма. Разум подсказывает, что добиться в точности такого же результата можно гораздо менее брутальными способами.
Конфуций объявил: отец должен быть отцом, сын – сыном, а государь – государем. Из этого нехитрого императива произошла конфуцианская цивилизация – ныне очередной претендент на мировое господство.
Разум криком кричит: младенец должен быть младенцем, но только до трех лет, а не до десяти. Ребёнок должен быть ребёнком, но только до десяти лет, а не до пресловутых шестнадцати. Отрок и отроковица (уже не дети) должны быть подростками, но только до четырнадцати лет, а не до тридцати. Неженатая молодёжь должна быть сплошь женихами и невестами, но только до 18-21 года, а не до пенсионного возраста, как сейчас. Взрослые люди, основа общества: родители, работники, граждане, личности – это третий, а вовсе не пятый-десятый десяток жизни. Наконец, старшее поколение, аксакалы, идеальный контингент всевозможного начальства – это четвертый и пятый десяток лет жизни (как в нормальной, боеспособной армии). А дальше – возможно более скорый уход на почётный покой безо всяких медицинских костылей и прочей геронтологии, геронтократии, геронтомаразма.
Основной критерий, который должен удерживать человека от перехода из худшего в лучший мир – польза для общества. Если есть возможность посильно трудиться наравне хотя бы с пятидесятилетними – исполать, хоть до ста и более лет. Если находятся слушатели и читатели – вещайте и пишите хоть до следующего тысячелетия. Но если держит за полУ только чисто животный инстинкт – жажда жизни любой ценой (в том числе ценой жизни двух десятков человек, кружащихся вокруг живого трупа-паралитика) – надо собственным разумом предпочесть почётный уход, с возможно меньшим обременением окружающих
Никаких инвалидов – включая психопатов, извращенцев всех мастей и видов. Никаких пенсионеров, в тягость себе и окружающим. Наконец, никаких препятствий, если жизнь по каким-то причинам сделалась невыносимой.
При сокращении численности землян на порядок важно не допустить такого же сокращения разнообразия народов мира.. Аксиома: чем разнообразнее и сложнее система – тем она эффективнее. Поэтому если, скажем, в мире останутся только китайцы или только русские – это будет ужасный конец после бесконечного ужаса, похуже динозавра, как единственного представителя земной фауны. Нужно всеми силами сберегать самобытность древних малых культур, заботиться о них наравне с исчезающими видами растений и животных. При этом лавируя между Сциллой и Харибдой: не дать им погрязнуть в своей дикости, как это до сих пор имеет место в «Третьем мире», и не растлить их в искусственной для них среде, как это сделано со многими малыми народами в СССР и США.
В этом контексте почти всякая разновидность геноцида была и остаётся тяжким преступлением против человечества. Почти, но не всякая. На протяжении минувших времён в мире явно обозначились несколько заведомо человеконенавистнических народов. Они принесли неисчислимые бедствия окружающим народам и всему человечеству в целом. Такие изверги рода человеческого сегодня творят свои злодеяния безнаказанно. Но для них не останется места в человечестве, на порядок меньшим по численности и на порядок большим по качеству жизни.
Не останется места в сём Светлом Будущем и современным государствам, особенно империям, к коим принадлежат не только все крупные, но и подавляющее большинство малых государств. Уж слишком грязно наследили они в Истории, чтобы сохранять их в Футурологии. С позиции Разума, их сменят скорее всего муниципии-полисы типа античных демократий, федерации таких полисов (с сугубо координационными целями) в исторически сложившихся регионах – единых социально-культурно-экономических пространствах субконтинентального характера, наконец, конфедерации таких федераций континентального характера (в Евразии их может быть несколько), координационно же объединяемые геоконфедерацией.
Надо полагать, что при условиях, о которых мы только что говорили, несколько сот миллионов землян ХХП века будут во всех отношениях равноценны (даже, с моей точки зрения, более драгоценны), нежели десяток миллиардов самострадальцев, имеющих быть к концу ХХ1 века при намечающейся тенденции.
Ну, а чем заниматься новоявленным подопечным созданных их же головами и руками информационных сетей в сооруженных для них дворцах-парках любой степени роскошности, мы достаточно подробно говорили в предыдущей книге мемуаров. Напомним вкратце еще раз.
Научно-техническое творчество любого диапазона – от изобретения принципиально нового велосипеда до принципиально нового решения задачи квадратуры круга. Включая самоличное благоустройство места обитания. Как Робинзон Крузо. Или превращения пустоши в лесопарк. Это при том, что львиная доля земной поверхности должна вернуться к первобытному состоянию заповедников (о коих тоже нужна повседневная забота). И это при том, что Интеллект способен всё сделать и всем завалить собственноручно (точнее, собственномысленно). Но где же тогда взяться творчеству – главной отличительной особенности человека от минерала?
Эстетически-художественное творчество. Хотя бы пассивное, в роли аудитории, столь необходимой каждому художнику. Особенно, когда, как известно, «подпевать лучше хором». Это при том, что компьютерная графика, компоновка блоков (прозы, поэзии, драмы), компьютерная музыка, компьютерная архитектура и режиссура низведёт рутину работы в искусстве на уровень простого ремесленничества, и потребуется новый Пушкин, который разбудит дремлющих стариков державиных.
Этическое творчество. Нет, не склоки, происки и интриги, столь же обычные сегодня, сколь силовой футбол-хоккей. А умение так построить отношения с окружающими и самому органично включиться в них, чтобы всем стало радостно и чтобы все стали счастливы. Включая Любовь и Дружбу (та и другая – с большой буквы).
Конечно, останется место для Подвига – от простого путешествия (только без вреда для природы) до спасения чего-то гибнущего. Хотелось бы верить только, что не останется места для «подвига» на потеху публике. Ибо это не подвиг (при любом рекорде!), а самое обычное гладиаторство во всех его многочисленных разновидностях. Поэтому, думается, останется спорт «первобытный» - развлечение леди и джентльменов для собственного удовольствия и здоровья. Этакая имитация гимнастики, считая оную имитацией труда. Наверняка исчезнет спорт медалистов-допингистов, тешащих себя и развлекающих публику ценою инвалидности на третьем десятке лет жизни.
А мысли о мироздании? А мысли о смысле жизни? А неизбывные утопии и иллюзии? Разве этого мало для полноты жизни?
Ибо всё остальное за рамками Земли ХХ1 века будет в самом прямом смысле не нашего ума дело