Лена – таксидермист.
Давно в этом бизнесе. Заработала уважение и постоянных заказчиков. Охотников со стажем, ненормальных коллекционеров, просто нуворишей, мечтающих прибить голову кабана над камином в фамильном замке из белого силикатного кирпича.
Но и разовых работ она не чурается. Тем более, специализация у нее широкая, хоть медведя, хоть попугая сделает. Папа, обучивший ее тонкостям профессии, часто повторял:
-- Где, значит, ни возьмешь, там и сделаешь.
-- Чего?
-- Как «чего»? Его. Чучело.
От папы она далеко ушла, да и технологии изменились с тех пор. Даже не технологии, а масштаб увлечения. Специальные магазины появились, форумы всякие в интернете, сайты профильные. Раньше каркас из проволоки сама плела, а сейчас купить можно. Или под заказ любой изготовят, хочешь, снежного барса в прыжке, только обтягивай. Глаза купить можно. В детстве Лена для отцовых чучел лампочки от фонарика красила, а теперь любые на выбор. Карие или голубые. Зеленые можно с прищуром.
А на прошлой неделе отдали ей труп удава из подшефного детского клуба. Боа констриктор. Помер гад, то ли от старости, то ли от плохого кормления и дети страшно расстроились.
-- Где – спрашивают – наш Каа? Чего он молчит, скотина?
Педагоги отвечают:
-- Мы теперь из него картину сделаем, типа монумента, как живой будет, вы только подождите, не орите.
Ну и позвонили Лене:
-- Елена Петровна, изготовите?
-- Не вопрос.
Забрала Лена удава домой, разложила на полу и задумалась. Здоровая такая штука, длинная и круглая, не пропадать же добру. Решила Елена Петровна мясо гада сварить для своих собачек. Насчет мяса, всегда отдельный договор, но тут вопрос понятный – отдали насовсем, и делай что хочешь. Собачек же пять голов и все жрать просят.
Разделала змеюку: шкуру в рассол какой-то сунула, а мясо порезала порционно, положила в большую кастрюлю и поставила на огонь.
Варит.
Сама в окно смотрит, покуривает, на красоты окрестные любуется, хотя там из красот, один помойный бак, весь в футбольных граффити. И дворник Руслан в оранжевом жилете и шапке вязаной в любую жару.
Мама из соседней комнаты вышла, интересуется:
-- Чем это таким вкусненьким пахнет?
-- Мясо варю – Лена отвечает.
-- Чье?
-- Его.
Мама – привыкшая, не стала в обморок падать, а наоборот:
-- Говорят, их есть можно. В Таиланде там или где за милую душу кушают.
-- Вот пусть там и кушают.
Погуляла мама кругами, понюхала воздух, и снова заход делает:
-- Дай хоть кусочек попробовать, маленький.
Лена сигарету затушила, посмотрела внимательно на маму и ответила:
-- Да ради бога.
Мама хвать вилку и тычет в кастрюлю.
-- По моему, готово.
Потом вылавливает кусок удавятинки, бухает его на тарелку и отрезает, пробует:
-- М-м-м-м. Прелесть какая. Сладенькое.
-- Серьезно, что ли?
-- А то.
-- Дай-ка мне.
Мама отрезает еще кусочек, и Лена жует:
-- Хм. Действительно. Только посолить надо и приправки добавить. Где у нас приправка? И хлеба, что ли.
Посолили, добавили пряностей, бутылку водочки достали, сидят, выпивают, мяском закусывают. Соседка пришла, любознательность проявляет:
-- Чем это таким вкусненьким пахнет?
-- Садись – отвечают Лена с мамой в два голоса – угощайся на здоровье.
Соседка, Елизавета Исидоровна, свой человек в доме, села, махнула рюмку, попробовала мяса – хорошо. Интересуется:
-- Вроде, не говядина?
-- Нет.
-- И не свинина?
-- Нет.
-- Крольчатина, что ли?
-- Да как тебе сказать – берет на себя ответственность образованная мама – хладнокровное животное.
-- А чего ему нервничать.
-- Пресмыкающееся.
-- То есть?
-- Ну, змея.
-- Какая змея?
-- Да вон шкура в тазу плавает.
Елизавета Исидоровна об увлечениях Леночки наслышана, глянула быстренько в тазик, а там башка плоская плавает по поверхности. Плоская как лист, потому что Леночка ее вдоль распустила с исподней части, и глазки вынула. Икнула Елизавета Исидоровна с каким-то причмокиванием и в обморок, а изо рта рвотная масса потоком.
Еле откачали.
Потом уже, когда «Скорая» приехала, санитар долго шкуру разглядывал и зубом цыкал.
-- Эк его.
А врач, ничего, не удивился даже. Привык. Только заметил как бы в воздух:
-- При моей профессии, что удав, что хрен, один хрен.
Такая у него тавтология вышла.
Елизавета же Исидоровна зареклась в гости к соседям ходить. Наелась, сказала.
Не зря, значит, говорят, что тайцу – ужин, то русскому – смерть.
Зы.
Чучело, кстати, на загляденье получилось. Как войдешь, лежит справа на деревянной подставке. Глаза – зеленые, шкура – приглушенно сверкает коричневыми очками мистера икс, вид – чумовой.
Дети очень довольны.