Зелёное небо сентября

               


                Наслаждение доставляет не секс, а любовник.

                М. Пирси               


            В тот год метеорологи нас здорово надули. Лето в Москву так и не вернулось, хотя по всем телеканалам обещали в сентябре до «плюс тридцати». Максимум, что смогла выжать природа из первого осеннего месяца «плюс пятнадцать». Вы думаете, я огорчилась? Нисколечко. Лето, уверяю вас, - это не температура и не название месяца. И даже не время года. Лето – это состояние души.

            В «Грин Паласе» я поселилась в конце сентября. Холодный московский месяц остался далеко в России, а его турецкий тёзка встретил меня тёплыми объятиями. В первый день я, как обычно, обследовала всю территорию отеля, пляж, посетила  несколько ресторанчиков (их здесь, если верить, рекламному проспекту, двенадцать, но нарочно я не считала). Вечером в фойе  познакомилась с чернявым барменом, немного и очень смешно говорившим по-русски, предложившим мне сногсшибательный коктейль с соком манго и каким-то мудрёным ликёром. Гадость ещё та, но я не подала виду, чтобы не огорчать заботливого служащего, показала ему большой палец и вдруг вспомнила, что с нашими общеизвестными жестами за границей нужно быть осторожнее.

            Одна моя бывшая подруга рассказывала, что в какой-то стране к ней всю ночь ломился пузатый мулат с выпученными глазами и настойчиво требовал от неё исполнить обещание, якобы данное ему девушкой накануне вечером на пляже. Подруга перепугалась до смерти. Проблема была снята только после вызова в номер полиции. Те на ломаном русском объяснили девушке, что большой палец, поднятый вверх, на их острове означает приглашение к сексу. И не просто к сексу, а на всю ночь. После того случая Жанна даже в России больше никогда не показывала никому свой очаровательный наманикюренный пальчик. От греха подальше.

              К счастью, турки на наш русский «о'кей» реагируют не так страстно, как на далёком острове, но, на всякий случай, я всё же решила понапрасну руками здесь не размахивать.

             Отель «Зелёный дворец» мне понравился – красиво, уютно, действительно зелено, но самое главное, здесь был отличный пляж. На отдыхе меня больше всего огорчают неухоженные пляжи. А здесь достойно и в моём вкусе. В этот раз с туроператором повезло.

             На следующий день я наконец-то надела на себя новый бирюзовый (мой любимый цвет) купальник  с белоснежными вставочками-полосками в самом укромном месте и, прихватив тяжёлое невероятных размеров полотенце, отправилась на берег моря за «бронзой». Погода выдалась приветливой и ласковой. Ни жарко, ни холодно -  в самый раз. «И чего я всегда стремилась попасть на отдых именно в июле? – размышляла я. – Наверное, осталась привычка от девяностых годов прошлого века, когда кроме как в Сочи или Анапу (ах, ещё в Ялту) ехать мне было некуда,  да, что там выпендриваться, и не за что».

            Исполнив ультрафиолетовый долг перед своим бледноватым телом, надев припасённую юбочку, я поторопилась в прохладный холл. У меня есть собственное правило: в первый день отдыха на солнце находиться не более получаса. Имеется печальный опыт, когда вместо удовольствия я провалялась пол-отпуска в гостиничном номере с температурой, да вдобавок с облезлыми плечами и носом. Верь после этого рекламе защитных кремов. После отпуска пришлось брать ещё неделю за свой счёт. Я скорее уволилась бы, чем с такой рожей появиться в офисе. Слава богу, всё обошлось без тяжёлых последствий.

             В прохладном вестибюле я развалилась на диване и, уже было, потянулась к столику за глянцевым журналом, как ко мне подошёл мужчина лет тридцати пяти - сорока в тёмных очках, смешных красно-белых шортах и в совершенно несуразной шляпе, больше походившей на будёновку, только звезды на лбу и не хватало. Сняв очки и немного наклонившись ко мне, он вкрадчиво спросил:

           - Извините, сударыня, можно задать вам один вопрос?

            Признаюсь, такое обращение неожиданно меня смутило, я почувствовала, что слегка покраснела. Но мгновенно справившись со смущением, я достаточно легко приняла его тон и спокойно ответила вопросом на вопрос:

            - Извините, сударь, а разве вы его ещё не задали, если, конечно, речь идёт об одном вопросе, а не о целой серии?
            - Ой, - прямо по-детски всплеснул руками незнакомец и воскликнул: - боже мой, как мне это нравится! Извините, мадам, тогда я просто присяду напротив и немного полюбуюсь вами. 

             «Вот нахал, - подумала я. – Впрочем, сама нарвалась. Один вопрос! Вы уже его задали! Если это не серия! – передразнивала я сама себя. -  Разумничалась.  Ведёшь себя, как набитая дура.» 

              Мужчина развернул английскую газету и, казалось, навсегда забыл обо мне. Хотите честно? Да, меня это задело. Что же это, в самом деле? Ну, съёрничала девушка! И что? Умолкнуть теперь навеки? Эй! Будёновец, брось ты эту чёртову газету! Ты читать сюда пришёл или любоваться сударыней? Тоже мне, любующийся. Ни разу из-за газеты не выглянул. Я всегда подозревала в себе какие-то телепатические способности. Подозрения  подтвердились. Сударь шумно сложил газету, небрежно бросил её на журнальный столик, встал и спокойно сказал:

            - Если вы, отдыхаете в этом отеле одна, имею в виду, без спутника, предлагаю выпить со мной по бокалу хорошего вина.
            - Вы думаете, здесь есть хорошее вино? – ухмыльнулась я.
            - Я не думаю, - незнакомец поднял указательный палец вверх, - я знаю точно, что такой очаровательной леди, как вы, пить местную кислятину категорически запрещено.
            - У вас есть другое? – удивилась я.
            - Да, - кивнул мой собеседник. - Я нарочно его привёз в эту глухомань для вас.
            - И долго вы следили за мной? – съехидничала я.
            - Всю жизнь! – загадочно ответил незнакомец.

             «Красиво говорит, ничего не скажешь!»

               Мужчина протянул мне руку и представился:

             - Александр.
             - Очень приятно, Алина, - ответила я и, легонько прикоснувшись ладонью к его руке, спросила: - Значит, решили обойтись без вопросов?
             - А к чему глупые вопросы, Алина, если на первом же попал впросак? – Александр развёл руками, улыбнулся и добавил: - Приглашаю вас в свой номер.
               - О! – воскликнула я. – Что называется, сразу быка за рога?
               - Алина, - мужчина развёл руками, - боже меня упаси. Я интеллигентный человек. Только угощение и ничего более.
               - Хорошо, - стараясь придать своему голосу уверенность, ответила я, - приглашение принимается.
               - Превосходно. Всю жизнь мечтал отметить свой день рождения с такой очаровательной девушкой…
                - У вас сегодня день рождения? – вздёрнула я брови. – Но… я без подарка? Я так не привыкла…
                - Что вы, Алинушка, милая? – рассмеялся Александр. – О чём вы говорите? Меня и так бог наградил знакомством с вами. Лучшего подарка в моей жизни никогда не было.
                - Ох, Саша, - погрозила я пальцем и встала с дивана, - ну вы и краснобай. Идёмте, чего уж там. «Алинушка, - мысленно повторила я. – Так меня называла только мама. Надо же! Сто лет никто ко мне так не обращался. Ну-ну, кавалерист, посмотрим, что там у тебя за вино…»

               Прежде чем отправиться в номер, Александр предложил зайти в ресторан за фруктами.

                - Вино, которым я буду вас угощать, без фруктов пить нельзя. Вернее, без одного фрукта – яблока. 
                - Оно, что, яблочное? – ляпнула я и пожалела. Мой спутник приостановился и посмотрел на меня так, словно я его хвалёный напиток обозвала самогоном. Видимо, я сказала что-то совсем несуразное.
                - Нет, Алина, - улыбнулся Саша. - Хотя, мне и доводилось пить хорошие вина из этого греховного фрукта, - он подбросил яблоко вверх и, ловко поймав его двумя пальцами, с хрустом надкусил краснобокий плод, - но самое лучшее вино бывает только из винограда. С природой ведь не поспоришь. А она знала, что создавала для настоящего вина. Вы только вдумайтесь в название! Вино-Град! Город вина. Мегаполис ароматов! Россыпи рубинов! Можно бесконечно придумывать названия и сравнения для этого божественного создания природы.

              «Наверное, поэт или писатель, - мелькнуло у меня в голове. – Сударыня, превосходно, россыпи рубинов! – мысленно усмехалась я по дороге в номер. - Чего только мужчины не придумают, лишь бы затащить очередную красотку к себе в постель. Все вы одним миром мазаны, товарищ будёновец! Но со мной ты, Шурик, заблудился. Меня мегаполисом ароматов в ловушку не заманишь. В самом деле, не станет же он меня насиловать. Турки здесь быстро охладят его желания.»

               Но зря я так плохо думала о новом знакомом. Александр оказался очень галантным и ненавязчивым ухажёром. Сначала мы зашли в мой номер, я переоделась в платье. Причём Александр ждал меня, хотя совсем недолго, в коридоре. И лишь только после этого мы отправились к нему.             

            Вечер вышел чудесный. Расставались мы так, словно сто лет были знакомы. За бутылкой вина ( а по правде говоря, за двумя) мы, разумеется, перешли на «ты», пару раз поцеловались, но не как будущие любовники, а просто по-дружески, безо всяких там намёков и фривольных штучек, просто за день варенья. Сашке так понравилось это выражение, что он весь вечер повторял: какой у меня сегодня  счастливый день варенья. Вы не поверите, а мне захотелось у него остаться, хотя я давала себе зарок, что в первый день знакомства никогда не лягу в постель с мужчиной. И если бы он сделал мне такое предложение, я бы разочаровалась.

              Оказалось, что никакой он не писатель, и не поэт. Вы не поверите, но он… столяр-краснодеревщик. Правда, необычный столяр, не какой-то там пили-строгай. Его заказчики в основном очень известные у нас в стране люди. Александр показал мне в своём ноутбуке, какие он вытворяет чудеса с деревом. Я просто обомлела. Любовалась его работами и искренне сравнивала мастера с Микеланджело. Он остался очень  доволен столь высокой оценкой, но не бахвалился, носа не задирал, а скромно устранялся от громких имён и уклонялся от высоких званий:

               - Ну что ты, Алина-Алинушка! Ты мне льстишь. Микеланджело был величайшим художником, а я – обыкновенный ремесленник, коих на Руси испокон веков было в достатке. Меня научил этому мастерству отец, а его - мой дед, деда - прадед и так до самого Нестора-летописца, - шутил именинник.   
               - Такие вещи творить, - захмелев, тыкала я пальцем в монитор, - может только художник. Так что, не скромничай. Я говорю: художник, и не спорь со мной.

               Саша смотрел на меня и улыбался. Красивая у него улыбка. Не фальшивая. Не дежурная. Лишь однажды он осмелился и прикоснулся губами к моему плечу. «Ну, сейчас начнётся, - покривившись, подумала я. – Так всё банально…»  А вот и нет.

               - Извини, Алька, - смутился он. – Это просто от переизбытка эмоций. Чисто случайно.
               - Смотри у меня, - я снова погрозила ему пальцем. – Обещал, держись. У меня свои принципы, и я никогда ими не поступаюсь. Понял?
               - Понял! Не дурак! – кивнул Александр и, сделав грозное лицо, добавил: - Я, как скала.    
               - То же самое, - рассмеялась я, и мы долго-долго хохотали.

              За полночь Саша проводил меня в мой номер. Напоследок спросил, не помочь ли расправить постель, я решительно отказалась и чмокнула его на прощание в небритую щеку.

               - У, какой колючий! – наигранно нахмурилась я и провела ладонью по его щеке. Он осторожно взял мою руку и нежно её поцеловал, сначала ладонь, потом медленно перецеловал каждый пальчик.
               - Спасибо, Алин, - прошептал Саша. – Ты не представляешь, как мне было сегодня хорошо. Спасибо тебе, девочка.
               - И тебе спасибо, - опустив глаза, прошептала я в ответ. – Если бы ты.. если бы…
               - Ничего не говори, - умоляюще произнёс он. – Не надо, Алинушка. Мужчина должен всегда идти вверх позади женщины. Я уяснил это с детства. Так меня научил мой папа. А наша высота с тобой ещё впереди.
               - Сашка, - нахмурилась я. - Мне страшно!
               - А ты не бойся, - весело произнёс он. – Здесь в отеле хорошая охрана. – Александр развернулся и зашагал по коридору к лифту.

                Я наблюдала за ним, пока он не скрылся с моих глаз. Но он так ни разу и не обернулся.

             «Действительно, скала», - подумала я и нырнула в свой номер.
            
             Давненько мне не снились такие сны, как в ту ночь. Почему-то зелёное небо и розовые облака. Сказочные птицы и диковинные звери. Роскошные деревья и ослепительно белые горы. Синее-синее море, жёлтые поля, красные фрукты и (удивительно!) голубое вино. Всё смешалось в какую-то замысловатую картину. А у холста сидит мой грустный художник, столяр-краснодеревщик, как он себя обозвал, Александр. Хороший сон. Чистый. Светлый.
            
             Утром я просидела в ресторане едва ли не два часа, но Сашка так и не появился. «Почему он не пришёл на завтрак, - тревожно думала я. – Где он? Может, что случилось?» Я издёргалась, но самое печальное было то, что я за всеми этими сударынями, и мегаполисами ароматов, россыпью рубинов не запомнила номер его комнаты. «Да что там комната, я даже не удосужилась взглянуть, на каком этаже мы с ним пили вино и закусывали яблоками. Ну не дура ли? Господи, да что же это такое? Где ты, Санёчек мой? А с другой стороны, что ты мечешься? Кто он тебе такой? Ну, пригласил на день рожд… варенья. Ну, угостил хорошим вином. Дальше-то что? Ты чего тут раскудахталась? Сидит, чуть ли не плачет. С ума можно сойти. Забей! Посидели, отдохнули, расстались и забыли. Что теперь поделаешь? Всё! Окончен бал, погасли свечи, расходитесь, господа, по домам!»

             Я вернулась в свой номер, переоделась и отправилась с пудовым полотенцем на пляж. Но, чёрт возьми, Сашка не шёл из головы. «Влюбилась, что ли? – мысленно корила я себя. – С ума сошла, дурёха? Не хватало нам ещё этого. Ой, Алька-Алька. Просто мужику не хотелось отмечать свой день рождения в одиночестве, вот он и нашёл себе забаву. А ты уже вздыхаешь, сердце рвёшь…»

          Прошло ещё несколько дней, наступил последний день сентября. Погода испортилась, подул прохладный ветер, пляж опустел, море посерело, и, казалось, вся зелень почернела. Вот тебе и Зелёный дворец. За одну ночь превратился в тёмную и неуютную пещеру. Я мысленно посчитала: до отъезда домой оставалось три дня. Так мне стало грустно, что навернулись слёзы. Я закрыла глаза и стала вспоминать разные картинки из своего детства. Я всегда так делаю. Знаете, помогает. Вот я иду в детский сад, бабушка впереди, а я топаю в нескольких метрах позади  неё. 

          - Аля, поторопись, - не оборачиваясь, командует бабушка, - опоздаем.
          - Я и так толоплюсь, бабушка, - отвечаю я, - но ты слишком быстло идёшь.

          Баба Алина (а вы думали, откуда у меня такое имя?) останавливается, оборачивается и тихо говорит мне:

           - Это с тобой, внученька, я быстро иду. А с мамой и папой я хожу медленно.

           Смешно сейчас вспоминать, но я только лет в семнадцать поняла смысл её слов. А в детстве я думала, что она ходит нарочно со мной быстро, а с родителями медленно. И даже называла за это её врединой. Только повзрослев, я поняла, что человек всегда идёт с одной, присущей только ему скоростью. Торопись, не торопись, всё равно ничего не выйдет. Потому я и дала себе зарок – никогда не бежать, если за тобой не гонятся…

          - Извините, сударыня, можно задать вам один вопрос? – вдруг как гром среди ясного неба раздалось надо мной.

           Я открыла глаза.

          - Сашка! – прошептала я и, вскочив с дивана, уже во весь голос засыпала его глупыми вопросами:  – Где же ты всё это время был?. Ты с ума сошёл? Ты нарочно исчез? Ты решил надо мной поиздеваться? Я так… так волновалась! Негодяй… да я…

           Александр не дал мне договорить, он обнял меня, крепко прижал к себе, и  наши губы превратились в единое целое. Не помню, сколько мы так простояли посредине холла, но, когда мы наконец-то оторвались друг от друга, вокруг нас раздались аплодисменты. Я не знала куда деваться от стыда, никогда я не испытывала такую страшную неловкость, но моё смятение развеял подошедший старик:

           - Можете, молодые люди, смело подавать заявку  в «Книгу рекордов Гиннеса». Я лично подтвержу, что сегодня состоялся самый продолжительный поцелуй за всю историю нашего отеля. 

          Смущённые и раскрасневшиеся, мы отправились на неизвестный мне этаж в неизвестный номер.

         Не знаю, какой была погода в оставшиеся три дня. Но после отлёта домой мне ещё долго-долго снилось зелёное небо с розовыми облаками.