Младенчество и детство изображается часто, как Богопознание и радость нескончаемая, невозвращаемая, как Адамов рай, куда не вернуться – но Христос даст нечто лучшее, даст Свое человеческое детство.
И здесь – тайна события Христа, здесь – величие в последней нищете. Он, чадо Марии, чадо иудейское, достигшее совершеннолетия. Тогда, будучи чадом, ребенком, он был «невежда в законе», как и его маленькие друзья, как взрослые прокаженные, слепцы и хромцы, как женщины. Но в отличие от взрослых, Он и Его друзья, с которыми Он играл в Назарете, имели надежду – стать взрослыми мужчинами, полноправными, знающими Закон, имеющими право читать в синагоге, имеющими право учить… да, и имеющими право отгонять женщин с детьми на руках от Учителя – как делали Его взрослые, выросшие в полноту возраста Закона, ученики, не забывшие бесправное детство, не знающее Бога – им удалось оттуда вырваться, и они помнили об этом. Но не забыл этот период бесправия и Иисус, чадо Марии. Он являл Бога посреди Израиля, Он являл Его всегда – и вставал посреди, как некогда обещал в Писаниях.
Посреде тебя – Святый, и Он ставит бесправное, далекое от Бога и Закона дитя, которое не умиление вызывало тогда – а память о беззаконности и невежестве в Законе, дитя, которое было символом далекости от спасения.
Тот, кто далек от спасения, тот, кто презрен – Он посреди тебя, Израиль!
И потом чадо Мариино, прОклятое, висящее на древе, исполнит все прообразы, все пророческие деяния, которые были сотворены Им во время Его земного странствия.
Детство бесправия Его закончилось, но Он восхотел вернуться туда, чтобы спасти тех, кто там оставался, и про которых говорили : «им не дано знать Бога!»
Он, бесправный Бог, пришел к ним – и вместе они были бесправны, и вместе выброшены, и вместе отторгнуты от земли живых.
И были они – вместе. Бог и люди Его, овцы воистину бедные…