Очередная ночь и ты лежишь, укутавшись в свой плед,
Комната темна, и лишь в оконной раме ветер воет.
Тебе сказать его послал я, сну вослед,
Что сердце рвется томное, кипит и стонет.
А ты, прикрылась в теплоте чужой любви,
Тебе теперь и сны, порой, полуночные снятся.
О наступающей, грядущей жизни, где уже не мы,
Собираем раму отношений, на дорисованной картине маслом.
Как горько быть мне пищей, жертвой для себя,
Быть повергнутым самим собой так беспощадно,
Когда сидит во мне охотник, ищущий добычу.
Так жадно, со рта стекает, медленно, слюна.
Стоны, крики, вопли- все пройдет мимо тебя.
Зов, взвывание, ознаменующие смерть внутри…и
И пустота, мрак, затмение…опять кошмар.
Он одолеет, он войдет в мой разум и тут,
Все, как всегда, и мысль…мне только мысль не даст покоя,
Вся малость вечности прокрутится вверх дном.
Больна моя душа, но разум ведь еще на поле боя,
Он готов сражаться за свободу двух.
Все! Быль утоплена действительностью были,
Свернув направо, явился бело- желтый мост и вслух
Читаю я суфийских мудрецов, что жизни здесь меня учили.
Пронесся я, меж дорогами двух тысяч судеб,
Тех, что здесь, на этой вот земле, банально жили,
Звонишь ко мне, сарказм, язвительность, и грубость,
И мир, и жизнь померкнуты в словах о проницательности.
Я воплю, кричу, желая страсти, а ты не к месту весела,
Лишь только можешь собачьими глазами на меня смотреть,
Наивно думать о прошлом, радостном своем – судьба.
Говоришь, не радость это, а лишь смех, мне остается
Слушать, до боли, сладостно- текущий, сочный бред.
Годы школьных дней твоих, пропитаны какой- то теплотой,
Какой- то вот, с лица твоей счастливою улыбкой.
В то время как, моя душа, желая просто отдалиться,
Вдруг понимает, что идет ко дну трясины зыбкой.
Юля, школа, Леша, дом, и Коля где- то близко, рядом,
Новый год и чертов день, Ильнур и этот Дима, что ли?
Совсем не зная, что такое чувствовать, что гложить,
Гуляя по проспекту жизни, в розовых очках,
Твои слова про них, мне душу разрывали ложно.
В попытках мыслить и утопая в логике суждений,
Судьба моя вдруг стала, проткнута реалией событий.
Я помню лишь 24 и 16…январь и март мой вечный,
И буду жить в них вечно, вопреки, как бы на зло.
Сливаясь с кадрами ушедших дат, с трудом.
Удар, стена, разбрызганные обои в кровь,
И я, уже расцветший, в тебе, гранатовым цветком.