глава 29. МАКЛЕРСКИЕ БУДНИ
ТУВИЯ
Вскоре рядом с нашей конторой, по другую сторону от секс-шопа, освободился еще один офис. Его арендовал израильтянин, Тувия, и тоже открыл маклерскую контору.
Тувия, в ту пору ему было лет 48-49, имел голливудскую внешность, всегда модно, броско, одевался, и имел толстую ревнивую жену и двух доберман-пинчеров.
Тувия принадлежал к категории альфонсов-плейбоев. Его жена была дамой обеспеченной, и кроме всего прочего являлась администратором театра «Габима». Во времена бурной молодости Тувия провел с десяток лет в Голливуде, где снимался в массовках и небольших эпизодических ролях, а так же давал частные уроки тенниса. Как я понял, карьеру альфонса Тувия начал именно там. Он показывал нам фотографии сделанные в конце 60-х начале 70-х годов, где он запечатлен в компании со Шварцем, Сталлоне, Норрисом, в то время такими же альфонсами-плэйбоями. На снимках я видел и других знаменитостей, в основном женщин.
Конкуренцию Тувия нам не составлял, он специализировался на дорогой недвижимости для американцев и европейцев.
Маклерская контора служила для Тувии скорее прикрытием для его времяпровождения. В конторе трудились, сменяя друг друга, молоденькие секретарши из новых гражданок, что вызывало дикую ревность его женушки. Она ежедневно навещала Тувию в сопровождении пинчеров.
Во время наших с Тувией добрососедских отношений в Израиль приезжал Чак Норрис с командой для съемок эпизодов нового фильма. Название фильма мы не узнали, так как на тот момент имелась только рабочая версия. Еще до приезда Норриса Тувия с гордостью нам сообщил, что будет сниматься в фильме. Норрис и в правду пригласил его на эпизодическую роль монаха. После нескольких дней съемок Тувия зашел к нам в контору и показал несколько фото: с Чаком в обнимку, в образе монаха, и несколько видов съемочной площадки. По рассказам Тувии они с Чаком на славу покуролесили в Голливуде в дни молодости.
ГВАРДИИ - РЕПАТРИАНТ
Оказались среди наших клиентов две супружеские пары с детьми, по двое детей у каждой пары. Они приехали из Украины. Все четверо супругов были примерно одного возраста, лет по тридцать. Мужчины были друзьями с детства, так они нам сказали, потому хотели поселиться в одной квартире. «Экономное проживание», ничего необычного. Только один из четверых имел ярко-выраженную еврейскую внешность, «колерованный», что называется. Однако черная густая борода и усы не совсем подходили к его облику, скажем так, были отпущены по случаю. Этот тип удивил нас глубокими познаниями израильской действительности, объяснив это тем, что полгода назад он приезжал в Израиль туристом.
Они арендовали у нас трехкомнатную квартиру в пригороде Тель-Авива.
Через две недели бородач с другом пришли к нам в контору и попросили помочь пересдать квартиру, которую они только что арендовали. Они хотели получить обратно оставшиеся деньги, которые заплатили за аренду за три месяца вперед. За эту услугу они предложили нам половину маклерского гонорара и бесплатно выступить гарантами при подписании договора с новыми квартиросъемщиками, что, в принципе, было нам выгодно. Поведение бородача, как я уже говорил, казалось нам странным. Ну не мог человек только что приехавший в Израиль знать столько подробностей здешней жизни, даже если он до этого приезжал сюда туристом на короткое время. Давай мы их раскручивать. И раскрутили-таки. Выяснились потрясающие подробности. Оказалось, что бородач репатриировался уже во второй раз! Год назад, еще при СССР, он репатриировался по своим настоящим документам, получил здесь подъемные, поработал, узнал для себя много нового и интересного, и вернулся на Украину (на ПМЖ он выезжал уже после путча, потому сохранил советское гражданство, а пока он был в Израиле тут и Союз развалился). Там он выправил новые метрики себе, другу, и свидетельства о браке, что после развала Союза большого труда не составило. «Женами» стали их знакомые дамы, согласившиеся на бесплатное заграничное путешествие. У каждой дамы имелось по одному собственному ребенку, а двое других детей были их племянниками (чтобы подъемные начислили как можно больше).
« Новые репатрианты» получили подъемные (а бородач получил еще и даркон — загранпаспорт, который выдавался новым репатриантам ровно через год после приезда в Израиль), накупались в море, загорели, и собрались уезжать обратно на Украину. Как я и подозревал, густые борода и усы были отпущены для маскировки. Но, не смотря на маскировку, с бородачом произошел конфуз, едва не закончившийся разоблачением. В аэропорту в зале министерства абсорбции, в момент, когда бородач, получив «новехонькое» теудат оле, вышел из кабинета-кабинки в сопровождении министерского чиновника, к нему на встречу двинулся с распростертыми объятиями и радостными возгласами, называя его настоящие имя и фамилию! какой-то тип. Бородач потерял дар речи. Перед ним стоял его бывший сослуживец! Он узнал бородача! Бородач, как мог, состроил отрешенное выражение лица, и ответил типу, что тот ошибся. А тот давай называть номер воинской части, имена и фамилии сослуживцев и командиров, и хлопать бородача по плечу! Бородач в отказ, мол, ты ошибся, бывает. Бывший сослуживец, не веря своим глазам, выдавил из себя извинения, и так ничего и не поняв, вернулся на свое место. Чиновник с любопытством понаблюдал за сценой, но не придал этому значения, и проводил бородача с «семьей» на волю!
ТЕЛЕФОН
Самую большую опасность для гарантов представлял, как ни странно, телефон — столетней давности исключительно полезное изобретение американца Александра Белла. Сотовые телефоны в то время считались роскошью, а устанавливать телефон за свой счет на год арендаторы не желали, так как при переезде на новое место им бы пришлось заново платить за установку, а стоила установка долларов триста. С другой стороны, сдать квартиру без телефона, этого чуда цивилизации, было сложнее, и, как правило, квартиры сдавались уже с телефонными номерами. Некоторые собравшиеся покинуть историческую родину новые сограждане, желая заработать напоследок, приспосабливали арендованные квартиры под импровизированные переговорные пункты. Так же переговорные пункты устраивались и в специально арендованных под это дело квартирах. В таких случаях договоры оформлялся на маргиналов и под липовых гарантов. Расценки на международные переговоры на таких пунктах были вдвое ниже, чем тарифы компании-монополиста «Безек».
Чего греха таить, я сам много раз пользовался услугами таких переговорных пунктов. Адреса этих пунктов можно было найти в газетах и в объявлениях расклеенных в бойких местах. Обычно одна комната в квартире приспосабливалась под «телефонную кабину» В комнате стояли стол, пара-тройка стульев, на столе стоял телефонный аппарат, уже модерный, с экраном и электронным счетчиком, для удобства. Были аппараты и с громкой связью. Во время семейных разговоров можно было слышать, как внучата читали бабушкам и дедушкам стишки и пели песенки, а бабушки и дедушки на другом конце провода плакали от умиления.
На одном переговорном пункте я видел старый дисковый аппарат, и хозяин пользовался для отчета времени — спортивным секундомером! На хозяине был спортивный костюм, и он выглядел как школьный физрук, а может, он когда-то физруком и работал!
Продолжительность работы таких переговорных пунктов была недолгой — до следующей оплаты за телефон, это месяц, плюс просрочка платежа, еще пару недель, пока телефонная компания не заблокирует линию.
В случае неуплаты арендатором квартплаты до конца договора (бегство арендатора, например), гаранты, в принципе, имели шанс выкрутиться, они находили других жильцов на замену, обычно владельцы квартир этому не противились.
Еще одна статья: порча имущества. Лично я ни разу не столкнулся с чем-нибудь серьезным, не считая разбитых стекол и раковин. Все-таки самым страшным был — телефон, его-то мы и боялись.
Когда мечтавший осчастливить человечество Белл корпел над грудой звоночков, винтиков и катушек, он и представить не мог, какое применение найдет его революционному изобретению благодарный connected people. Например, будут использовать в качестве дистанционного взрывателя, или называть — метзаен, что на mother language изобретателя переводится как — fucking. Порой долги перед телефонной компанией измерялись десятками тысяч шекелей.
Когда мы подписывались гарантами, мы, в тайне от арендаторов, просили владельцев отключить на телефонной станции выход на международную линию якобы по просьбе самих же арендаторов, и тем самым оберегали себя от напрасного риска. Когда я переводил текст договора нашим клиентам, я опускал эту деталь, телефон как телефон, кто будет разбираться, пока не попробует позвонить. Бывало, что клиенты обращались к нам с претензиями по этому поводу. Мы перенаправляли их к владельцу. Владелец недоумевал, ведь он заблокировал выход на международную линию по их же просьбе! А изменить задним числом условия договора без согласия гарантов было невозможно. Как показало время, действовали мы правильно, и к нашему великому счастью нам не довелось в полной мере испытать судьбу человекогаранта.
«БУДЬТЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ К ПОДОЗРИТЕЛЬНЫМ ПРЕДМЕТАМ»
Что касается угрозы терроризма, то связанная с ней напряженная обстановка в Израиле затрагивает всех без исключения, и нас она тоже не обошла стороной. Как-то под вечер сидели мы в конторе, вчетвером, к нам заглянул по какому-то делу Вова-Уголовник. Вдруг входная дверь резко распахнулась, и на пороге возник возбужденный полицейский и приказал нам срочно покинуть помещение. Мы спросили, что случилось? Вместо ответа полицейский указал на кейс, прислоненный к стеклянному павильону автобусной остановки в пяти метрах от конторы. В Израиле в таких случаях дважды повторять не надо — мы пулей выскочили из конторы и спрятались за ближайшим углом в проходе, закутке, между домами, среди мусорных баков. Владельцы и посетители кафе, баров и других гешефтов в спешном порядке покидали заведения и уходили за отцепление. Улица уже была перекрыта метров на сто в каждую сторону от автобусной остановки. Нам полицейский тоже приказал уйти за отцепление, но мы не послушались, ведь любопытно! и как я уже сказал, спрятались в проходе между домами в десяти метрах от «подозрительного предмета» и стали наблюдать из-за угла.
Мы видели, как краю оцепления, слева от нас, подъехал армейский грузовик. Когда внутри оцепления никого не осталось, кроме нас идиотов! к кейсу подошел сапер в защитном костюме. Сапер осмотрел кейс, вернулся к грузовику и принес оттуда бухту толстой веревки и блок. Он закрепил блок на железном столбе на табличке с номером автобусного маршрута, пропустил через блок веревку, на одном конце которой имелся карабин, зацепил карабин за ручку кейса, отошел на пару десятков метров и лег на асфальт. Сапер стал натягивать веревку через блок, поднимать и резко бросать кейс на тротуар. Он проделал эту операцию три раза. Тихо. Затем сапер снова вернулся к грузовику и принес устройство похожее на огромную прищепку. Он зажал прищепкой кейс, вставил в прищепку пиропатрон, зацепил карабин с веревкой на чеке, отошел и лег на асфальт. Натянул веревку и резко дернул. Раздался сильный хлопок. Место мини-взрыва заволокло грязно-серым дымом, через который полетели в разные стороны обломки и содержимое кейса. Ложная тревога! Видать, какой-то раззява попросту забыл свой кейс.
Не успел сапер подойти к месту мини-взрыва, как под прикрытием дымовой завесы из-за угла выскочил Вова-Уголовник, он схватил какой-то предмет, выброшенный взрывом из кейса, и рванул к нам за угол! Теперь я представляю, что чувствует в последнее мгновение жизни жертва теракта, видя бегущего на него террориста-смертника. Мы охуели. «Брось, сволочь!» — заорали мы в один голос и забились в щели между вонючими мусорными баками. «Не бздите, пацаны, это лопатник!» — Вова уже успел его раскрыть, достал оттуда купюру в пятьдесят шекелей, еще какую-то мелочь, и бросил бумажник в мусорный бак! Мы давай материть беспредельщика. «Ладно, пацаны, не обижайтесь!» — сказал, веселясь, Вова-Уголовник — с меня пиво!» Когда отцепление сняли, Вова угостил нас пивом, купленным на добычу от «теракта»! Паразит!
ПИКЕЙНЫЕ ЖИЛЕТЫ
Интересная публика собиралась в рабочие дни на пересечении улицы Алленби и бульвара Ротшильда. Это старички-пенсионеры — менялы. Мы их называли — «пикейные жилеты». При обмене долларов в банке, курс валюты был всегда не в пользу клиента, и здесь пикейные жилеты приходились очень кстати, они предлагали обменный курс выгоднее банковского. Несмотря на то, что деятельность пикейных жилетов являлась абсолютно незаконной, их никто не трогал. В одной газетной статье писали об этом явлении. Говорилось, что если их всех разом арестовать, то это может повлиять на курс доллара! Как в том анекдоте, когда на одесской бирже у Мойши из кармана упало два доллара!
Рабочий день пикейных жилетов точно совпадал с часами работы банков. Старички прогуливались с раздутыми от пачек денег карманами штанов или сидели в излюбленном кафе. По моим наблюдениям, менялы имели при себе суммы, в обеих валютах, примерно по 15-20 тысяч долларов. Заходишь в кафе: столики заняты играющими в нарды, в домино, читающими газеты старичками. На вопрос: «Где можно купить доллары?» — тишина. Бармен, тоже старик, манит пальцем, и тихим голосом, вкрадчиво, отвечает вопросом на вопрос: «Доллары? А тебе сколько нужно, мотек?». Отвечаешь. Он обращается к кому-нибудь из менял, наверно, в порядке очереди, например: «Шмуль, таазор ле бахурчик (Шмуль, помоги мальчику)!» Шмуль, молча, знаком руки, предлагает присесть за его столик. Смотрит хитро. Ты спрашиваешь обменный курс, называешь сумму. Менялы всегда называли верный обменный курс, не делая попыток сыграть на неосведомленности клиента, держали марку. Старичок достает из одного кармана штанов пачку долларов, отсчитывает, а полученные шекели кладет в другой карман, либо наоборот. Сделка состоялась!
Продолжение следует