К вопросу об одиночестве:"Настоящее одиночество -
когда тебя с Новым годом поздравляет только
президент по телевизору"
Телеанекдот недели
«Вновь я посетил...», – сказала себе Ольга, подходя к знакомой до боли лесной полянке с двумя мощными дубами в центре. Несколько лет назад здесь сбилось весьма разношерстное, но очень дружное общество. Сюда приходили загорать и молоденькие красавицы в условных бикини, и вполне зрелые дамы, и несколько одиноких мужчин среднего возраста; внезапно вспыхивали и затухали летние романы, велись откровенные беседы: каждый был готов открыть соседу по поляне все перипетии своей непростой жизни. Душа компании – Мария Владимировна, общительная пожилая дама с низким голосом, бронзовая от загара, – возлежала на специально сколоченных для нее бревнах, как на софе, и вела с каждым членом общества отдельные интимные беседы.
Увы, время смыло с поляны ее непременных обитателей, они растворились в бурной московской жизни, уехали, завертелись в делах, проклюнулись в других местах, забыли, исчезли... А душа компании, ее краса и гордость, вообще покинула этот несовершенный мир. Пусто стало без нее в этом лесу. Поляну постепенно стали осваивать чужаки, временные и случайные посетители.
Итак, жарким днем, подходя к поляне, Ольга увидела одинокую женщину, загорающую в очень открытом купальнике, сидя на складной табуретке. Она радостно замахала рукой, и Ольга узнала в ней малоприметного члена прежнего братства. Как и несколько лет назад, она сидела все на том же месте на краю поляны. Никогда раньше они не разговаривали, Ольга обычно проходила мимо, видела ее мельком, – с ней общалась только М.В. Эта женщина всем обликом походила на жилистого внезапно состарившегося подростка, с челкой и странной косичкой. Ольга, делать нечего, подошла к ней, ответила на приветствие, и полузнакомка быстро заговорила. Сказала, что она проводит тут свой отпуск, наслаждается природой. Разговор коснулся исчезнувших обитателей этого места, потом она высказалась насчет телевизионных программ, посетовала на преждевременную смерть Майкла Джексона, заклеймила врача – убийцу, вошла в раж и стала обсуждать нелегкую жизнь звезд шоу – бизнеса. Ольга сказала, что эта тема далека от нее и хотела откланяться, но не тут-то было. Все-таки неловко уходить, когда человек продолжает говорить. Тамара (так звали ее собеседницу) переключилась на Мерилин Монро и жестко ее осудила: мол, куда полезла с президентом роман крутить, знай свое место. Ольга было вступилась за несчастную кинозвезду и заметила, что осуждать – не по-христиански (рядом с Тамарой лежала книжица молитв, а на шее – крест на цепочке). «А я не осуждаю», – возразила Тамара, – а только нечего наверх лезть – за то и поплатилась». Далее досталось от нежданной собеседницы и леди Диане, которая влезла как-то в королевскую семью, а удержаться не смогла, тоже забылась: кто – она, а кто – принц Уэльский.
Утомленная этими обсуждениями чужих драм, Ольга сделала очередную попытку откланяться, но Тамара не собиралась так легко отпускать слушательницу и продолжала говорить без остановки. Обсудив непростую жизнь знаменитостей, она переключилась на свою собственную. Жизнь ее не баловала: она родилась «в самом низу», по ее выражению, не получила никакого образования и вынуждена выполнять самую тяжелую работу, а получать гроши. Более того, «они» ее постоянно унижают, просто уничтожают, и нет от «них» защиты. «А Вы не пытались уйти с этой работы?» – спросила Ольга. «Куда же я уйду? «Они» загнали меня в угол. Мне некуда деться. Я работала на трех работах, а деньги получали другие. А у меня мать больная на руках была. Я до сих пор там работаю. А дома все одна и одна». «А друзья, знакомые Вас как-то поддерживают?» – предположила Ольга. «Да нет у меня никаких друзей. Они все от меня отвернулись, встали на сторону сильных. А я что им могу дать? С меня взять нечего. Они меня презирают, удивляются, что я еще не спилась. У меня только и есть телевизор». «Можно еще книги читать – и приятно, и полезно» – посоветовала Ольга. «Нет, я читать не хочу. Я жить хочу. Чтобы был хороший человек рядом. К морю с ним хочу – я ведь никогда на море не была. Мир посмотреть хочу, путешествовать. Знаете, как мне надоела эта поляна, моя квартира! Я, конечно, благодарна, что у меня это есть, могло быть хуже. Но... Зачем мне читать про море, я его видеть, ощущать желаю, – и не одна, а с близким человеком. Разве это не нормальное желание? Я что, права не имею?» Ольга совершенно растерялась от этой страстной речи. Ответить было нечего. А Тамара, воодушевившись, продолжала: «Я ведь не нытик, я – веселая, мне хочется в компанию, где жарят шашлыки, пьют вино, смеются. Мне друг нужен». «За чем же дело стало?» «А где его взять?» Что тут скажешь? Друга для Тамары у Ольги не было. У нее не было друга и для себя, но она привыкла обходиться без такой роскоши. Тут Тамара, слегка понизив голос, заявила: «Они сказали по телевизору, что мое одиночество будет продолжаться 60 лет. Понимаете, у каждого человека своя судьба, свой крест. Мой, значит, – 60 лет одиночества». «А потом что?» – поразилась Ольга. «Этого они не уточнили, но, видимо, потом одиночество кончится. Мне еще полгода ждать осталось». «Ну, совсем недолго, уже можно шею мыть и губы красить», – попыталась свести к шутке этот странный поворот беседы ошарашенная Ольга. «Я губы красить не буду, пусть любит, какая есть. А замуж я пойду только за обеспеченного. Хватит, я бедности уже натерпелась. Если же попадется без денег, так буду жить, как с другом. Мне лишь бы человек хороший. Ведь у меня за всю жизнь никого не было. А у Вас кто-нибудь был?» «Ну, вообще-то был кое-кто», – неопределенно пробормотала Ольга, всегда считавшая неприличным выказывать свою состоятельность перед лицом очевидной бедности. Ее собеседница явно приободрилась: «Еще они сказали, что после 60 лет до 80 у Тамары будет «жирный кусок». У меня жизнь только начнется в эту пору». «А кто такие эти они?» «Я их сама не знаю, – поделилась Тамара, – но они мне открыли будущее. Они со мной по телевизору говорят. Информацию для меня накладывают на разные передачи, а я считываю». «Вот оно что, – только и смогла выговорить Ольга, – я Вам желаю обрести и друга, и «кусок», и вообще счастье». Они распрощались. Бедная женщина, подумала Ольга, престарелая Ассоль, от бесконечного ожидания утратившая зыбкую грань между мечтой и реальностью. Сколько их, потерявших надежду на принца, не увидевших свое море и свои паруса, томится в маленьких квартирках большого города наедине с глупым ящиком, заменившим им непрожитую жизнь, осенью ждущих подснежников.
Через несколько дней Ольга проходила по лесной аллее мимо поляны: одинокая фигура с краю виднелась издалека. Тамара не изменила ни места, ни позы.