— Осип, ты не брал мои ключи от квартиры? Опять эти негодные ключи спрятались от меня! — кричала плаксивым голосом супруга Альбина, торопливо собираясь на работу; её лицо было багровым; волосы то и дело ниспадали на глаза; она чёлку подправляла на лоб.
— Милая жёнушка, я тебе сколько раз твердил: каждая вещь в доме и на рабочем месте обязана иметь своё место. Ты с утра до ночи что-то ищешь. Мне это надоело. Я мои ключи от квартиры и от автомобиля всегда кладу на сервант, справа от часов, на виду, а сумку с деньгами и с документами прячу за книгами, в шкафу, — сдерживая негодование, ворчал супруг, собирая Петю в ясли и невольно вспоминая прекрасную скромную девушку Альбину, какой она была до свадьбы.
Двадцатитрёхлетняя супруга металась по комнатам, нервно перетряхивая свою и сына одежду, повсюду разбросанную; открыла шифоньер и лазила по карманам пальто и костюмов. Наконец молодая женщина нашла злополучные ключи в кармане новой кофточки, которую до этого за несколько дней успела запачкать и вчера засунуть в корзину для грязного белья.
Супруги выскочили на лестничную площадку и устремились к лифту. Осип держал сына на руках. Мальчику было два года и восемь месяцев. Малыш двумя руками обнимал папу за шею. Отец ощущал его тёплое лёгкое дыхание. У двадцатишестилетнего мужа накапливалась досада на жену за её несобранность. Из-за неё он, Яковлев, сегодня опять опоздает на работу, так как предстояло на машине, долго пробираясь через транспортные пробки, отвезти вначале сына в ясли, затем жену — на её производство, и только потом ехать на завод.
Серьёзный, опасный для сохранения семьи разлад у Яковлевых начался в воскресенье, утром. По прогнозу синоптиков день должен быть тёплым, безветренным и нежарким. Осип попросил жену:
— Альбина! Погода наладилась чудесная, поедем на лодочную станцию, возьмём лодку, покатаемся по реке, уплывём за черту города, высадимся на зелёном берегу, позагораем, отдохнём.
— Некогда мне раскатываться на лодках — надо обед готовить, чтобы вас, двух мужиков, накормить.
— Что-о-о? В такой чудесный день торчать у газовой плиты — это глупость. В гастрономе купим закуску для себя и для малыша.
— Ты только и думаешь о речке, о прогулке, а в домашние дела не вникаешь. Скажи на милость: кто будет стирать целый ворох детского белья, чтобы завтра привести во всём чистом сына в ясли?
Осип растерялся, но быстро нашёлся, что сказать:
— Не пожалею денег — куплю Петеньке всё новое, так что, дорогуша, собирайся на речку, — настаивал муж.
— Ты что: глухой? Я тебе сказала, что никуда не пойду — у меня дел по горло.
— Тогда вместо отдыха в воскресенье готовь обед, стирай, мой полы, а я свожу сына в зверинец и погуляю с малышом, а потом заедем за тобой и вытащим тебя на свежий воздух, — сдерживая негодование, примирительно заявил муж.
Петя проснулся. Его умыли, накормили, одели во всё чистое. Осип отправился с ним в гараж, взял машину и поехал к большому парку, оставил автомобиль на стоянке. Мальчуган тянул папу за руку, чтобы поскорее посмотреть зверей. Небольшой зверинец, всего клеток на пятнадцать, был частью хорошо оснащённой детской площадки, занимающей треть территории обширного парка. Осип приобрёл билет, чтобы пройти в зверинец, а детей до пяти лет пропускали бесплатно. Отец и сын медленно шли мимо клеток, рассматривали волков, медведя, небольшого крокодила и остановились возле клетки с обезьянами. Малыш смеялся над проказами мартышек. Затем Осип, и Петя двинулись дальше. Перед выходом из зверинца был сарай, в котором стоял верблюд и жевал жвачку. Почти трёхлетний мальчик с широко открытыми глазами блуждал взглядом по могучему спокойному животному. И последнее — клетки с кроликами различных пород: белые, серые, чёрные. Для городских детей эти длинноухие безобидные существа представляли интерес. Петя испытал неслыханное наслаждение, когда работница зверинца, полная, добродушная, тётя, улыбаясь, дала ему подержать маленького крольчонка, величиной с ладонь взрослого человека. Малыш не хотел расставаться с кроликом и с сожалением вернул его тёте. Но всё равно, посещение зверинца понравилось ему.
Побыв в зверинце, отправились на карусели, потом — на качели, затем — на игровую площадку и к полдню вернулись домой. В комнатах — дым и горький запах гари; окна открыты настежь для проветривания. Молодая хозяйка закричала, что обед не готов, что пока они, бездельники, гуляли, она стирала бельё в ванной, а суп на газовой плите закипел, выплеснулся из кастрюли, потушил пламя горелки. Кухня и комнаты наполнились горючим газом, и хорошо, что она догадалась не зажигать спички, а то бы газ взорвался и разнёс полдома…
Осип, молча, повернулся, вышел, спустился к своей машине и направился на лодочную станцию. Погода стояла тёплая, тихая и нежаркая. Яковлев купил два беляша, кружку кваса, закусил, оформил на себя лодку. И вот он, раздетый по пояс, сидел в лодке и размышлял: «Да, я люблю Альбину, несмотря на её неорганизованность в быту, люблю и сына. Без них не представляю свою дальнейшую судьбу. Но нельзя своей неряшливостью превращать жизнь в ад». Он вспомнил, как познакомился со своей будущей женой. Осип утром ехал в автобусе на работу, глянул на сидевшую в соседнем ряду девушку… и не мог отвести от неё взгляд. Яковлеву предстояло ехать ещё две остановки, но приглянувшаяся ему девушка выходила, тогда Осип спонтанно, не размышляя, позвонил по мобильному телефону начальнику, сообщил, что у него непредвиденные обстоятельства, просит дань ему отпуск на один день за свой счёт. И он пошёл за красавицей, и через три месяца они поженились. Шум от проезжавшей мимо моторной лодки прервал воспоминания Яковлева. Он потянулся и вспомнил смешной случай из своей недолгой семейной жизни. Однажды Осип смотрел по телевизору футбол, а в соседней комнате Альбина ругала и грозила кого-то сурово наказать. Он поспешил к ней на помощь, оказалось, супруга ругала затерявшийся Петин сандалик: «Я эту тварь, когда найду, изрежу на куски!» Сандалик искали сообща, и нашли под диваном. Осип вздохнул, взялся за вёсла и начал разворачивать лодку. На берегу, на лавочке отдыхали две девушки. Одна из них крикнула:
— Эй, парень на лодке! Ты собираешься кататься один?!
— Конечно, один.
— Это бессовестно с твоей стороны.
— Почему?
— Ты будешь кататься один, а в это время две молодые девушки будут на берегу умирать от скуки. Возьми нас с собой.
Осип с удивлением уставился на двух девиц — девушки, как девушки, — и не дурнушки, и не красавицы. «А была, не была», — решил он и ответил:
— Пожалуйста, садитесь, а то, и, правда, одному скучно.
Молодой мужчина подогнал лодку к причалу. Девушки по качающейся лодке, пугливо придерживаясь за борта, пробрались мимо него на корму, разделись до купальников, уселись. Девушка, видимо, постарше, с морщинками у уголков глаз, предложила:
— Надо познакомиться.
— Дима, — на всякий случай соврал Осип.
— Катя, — жеманно отозвалась та, которая начала разговор.
Другая девушка, с круглым, нежным лицом, как у ребёнка, с озорными глазами, представилась:
— Муня, — и заразительно, весело засмеялась.
Все трое в лодке от души посмеялись.
Осип вернулся домой поздно ночью, ничего не стал кушать, лёг спать, отвернувшись от супруги. В понедельник утром он заявил жене:
— Я прогуляюсь с сыном до яслей, а затем пешком пойду на работу — так надёжнее, чем ехать каким-либо транспортом при нынешнем потоке машин. А ты, если хочешь, можешь сама воспользоваться нашей машиной.
Он ушёл и появился почти под утро. И в понедельник супруг утром отвёл Петю в ясли, отправился на работу пешком и вернулся домой во второй половине ночи.
Альбина испугалась: она теряет мужа, рушится её семья. Что делать? Упрёками, скандалами семейное благополучие не восстанавливается.
«Что же, что же делать?! Ах да, надо менять свой образ жизни, своё поведение в быту». Она начала с того, что вечером, войдя с сыном в дом, положила ключи от квартиры и от автомобиля на сервант, слева от часов. И когда Петя уснул, супруга не стала отчаиваться и предаваться дурным мыслям, а энергично начала наводить дома порядок и чистоту. Она вынула из шкафа, из ящиков комода всё бельё и одежду, критически пересмотрела её, нужное рассортировала и аккуратно разложила по полочкам, ящичкам, развесила на вешалке; вещи, ставшие непригодными, затолкала в пакеты для мусора и уложила их у входной двери до утра. Потом Альбина вымыла люстры, полочки и посуду в серванте, вытерла повсюду пыль и вымыла полы. В комнатах стало свежо, просторно и чисто. Второй час ночи. Муж ещё не появился. Она включила телевизор и смотрела ночной фильм. Осип пришёл и не смог скрыть своего удивления от чистоты и свежести воздуха в доме и, когда увидел, что ключи жены от квартиры, которые она вечно теряла, лежат на серванте, около часов, на видном месте, то повернулся к ней и улыбнулся. Она попросила:
— В четверг, вечером, поможешь мне постирать бельё и в пятницу, тоже вечером, когда Петя уснёт, приготовить суп, кашу, котлеты, компот на два дня, так что суббота и воскресенье у нас освободятся для пребывания на природе.
Осип любил жену и торопливо ответил:
— Я давно это требовал от тебя и помогу тебе во всём. Я умею и стирать, и готовить пищу.
Супруга широко открытыми глазами посмотрела на него и обрадовалась, значит, он не променял её на другую пассию.
С тех пор прошло много-много лет. Неделю назад Яковлевы справляли золотую свадьбу — пятьдесят лет совместной жизни. Присутствовали взрослые сыновья, дочка, а также внуки и правнуки. В разгар шумного веселья Альбина спросила:
— Дело прошлое, я не ревную, мне просто интересно. Помнишь, когда Пете не исполнилось и трёх лет, летом, ты три ночи подряд прогулял. Признайся: ты встречался с женщиной?
— Угу. И не с одной, а сразу с двумя девушками, которые меня заарканили.
Все присутствующие за длинным столом такой его ответ посчитали остроумным, смешным, поэтому долго весело хохотали.