Глава 3
«Химика» на рабочем месте не оказалось. Дверь в лабораторию была не заперта, так повелось после давних кровавых событий «Восстания».
- Где он шляется? - удивился «Патриарх» отсутствию помощника.
Он мог зайти внутрь и подождать его, но предпочёл прислониться к холодной стене коридора и подождать. Входить в чужие помещения без хозяина считалось дурным тоном.
- Я живу на тупиковой улице с односторонним движением… - облупленные, давно не крашеные стены навевали ему невесёлые мысли.
Неожиданно он уснул стоя, будто старый заезженный конь. Проснулся тоже внезапно, успев посмотреть другой сон про перелом.
- «Химик»! Мой верный друг! - вернулся «Патриарх» в реальность.
Затарахтел включившийся рядом, почтенный дизель-генератор. Воздух «Убежища» наполнился волной тугих звуков и словно ожил.
- Отлично! - обрадовался он. - «Инженер» успел починить рухлядь…
«Химик» остался последним из членов общины, с кем он был знаком до «Дня». Правда тогда его звали по-другому, и занимался он не тем.
- Как его тогда звали? - старик напряг память, пытаясь вспомнить его.
Много лет людей называли не по именам, а по названиям их профессий. Все граждане имевшие рабочий статус носили имена своих специальностей.
- Ты смотри, почти забыл, - ужаснулся он, - но это сейчас и неважно…
«Патриарх», вынырнув из опасного омута прошлого, увидел старого друга, показавшегося из-за поворота закольцованного коридора:
- А вот и ты!.. Я тут жду тебя, вспоминаю…
- Здравствуй, здравствуй! - приветствовал его «Химик».
Он плохо выспался и был не в духе, поэтому буркнул:
- Не спишь старый хрыч?
- Какой там сон, всё болит.
- Не прибедняйся, ты ещё всех переживёшь!
- Не дай Бог! - испугался суеверный «Патриарх». - Дождаться бы радостных новостей с поверхности и можно спокойно умирать…
«Химик» покачал лысой головой. В отличие от членов общины, бривших волосы ради гигиены, он был лыс от старости. Десятилетия, прожитые без надежды, подорвали его уверенность, и он спросил:
- Дождёмся ли?
- Дождёмся! - «Патриарх» никогда не показывал сомнений открыто. - Сегодня вечером по графику поднятие перископа. Авось увидим на поверхности что-то новое…
- Что там новенького? - в их споре он занимал позицию пессимиста. - Снежная равнина до самого горизонта и никакого намёка на жизнь!
«Химик», припадая на правую ногу, грузно прошёл в лабораторию
- Реагент для очистных сооружений готов? - поинтересовался гость.
«Химик» начал подробно и деловито объяснять «Патриарху» суть изобретения. Они склонились над большим столом, с множеством пробирок, колб и прочих алхимических приспособлений.
Калым
Вылезать из тёплой согретой собственным теплом постели, не хотелось до нервной дрожи. Сашка Сотников поёжился, представляя холодные утренние обязанности и часовой, нудный пеший путь до далёкой школы.
- Мрак! - мрачно сказал он темноте.
Зима нагрянула как всегда внезапно. Она засыпала ноябрьскую, не уснувшую землю, приличным слоем снега и подло не позволила полностью собрать в колхозном саду урожай поздних красных яблок.
- Сынок вставай, - раздался голос матери. - Пора завтракать...
Как по команде, по радио загремели позывные передачи «Пионерская зорька». Сотников вздохнул и ринулся в стылую атмосферу недавно достроенного деревянного дома. Семья переехала на новое место работы отца, и колхоз выделил главному агроному служебное жильё.
- Какая холодина! - страдальчески простонал Сашка.
Свежесрубленные брёвна катастрофически теряли жизненную влагу и наполняли воздух в комнате тяжёлой смесью смолы, сырости и разочарования. Пользуясь избытком влажных испарений, молодой мороз вдохновенно рисовал на стёклах окон сложные узоры из снежинок, космических кораблей и чудовищ...
- Зато красиво! - восхитился он природной живописи.
Сашка быстро оделся и выскочил в кухню, где топилась большая русская печь, и стоял дурманящий запах жарящихся блинчиков. Уминая их с парным молоком, он одним ухом слушал радиотрансляцию, так как очень интересовался международной обстановкой.
- Что нового случилось в мире? - его избрали комсоргом школы после седьмого класса, сразу как он вступил в комсомол.
Он на протяжении двух лет развил бурную деятельность по воспитанию молодых строителей коммунизма. Верил Сашка в светлые идеалы искренне и заставлял кандидатов в члены учить устав ВЛКСМ.
- Как можно жить без этого? - удивлялся он.
Не дай Бог кто-нибудь, не знал принципа демократического централизма, не видать тому заветного билета. Так что слушать радио положение обязывало...
- В связи с сообщением информации государственной важности, запланированные передачи прерываются! - голос диктора, находящегося за тысячи километров, выдавал необычное волнение. - Советский народ понёс невосполнимую тяжёлую потерю...
- Что они такое говорят? - спросила мать.
Далее сообщили о смерти Леонида Ильича Брежнева, Генерального секретаря Коммунистической Партии Советского Союза
- Не может быть! - сын замер, не донеся до рта надкушенный блинчик, с капающим с него малиновым вареньем
Почти плача, он сообщил услышанную по радио сногсшибательную новость отцу. Тот, собираясь на работу, брился электробритвой «Харьков», и на новость отреагировал вяло. Для Сашки такая реакция стала откровением, и он с обидой спросил:
- Ты понимаешь, товарищ Брежнев умер?
- Слышу...
- А ты бреешься.
- Бреюсь, - отозвался отец, тщательно добривая волевой подбородок. - Ну и что, теперь не бриться?
- Как что, - не понял Мишка. - Как мы будем жить без него дальше?
Картины туманного будущего, для него стали ещё более размытыми.
- Как жили, так и будем! - ответил отец, переживший на своём веку смерть великого вождя товарища Сталина. - Они далеко, а нам надо работать.
- Что ты такое говоришь?
От возмущения Сашка удивлённо замолчал.
- Придёт на его место ещё кто-то незаменимый... Потом другой. Не волнуйся, пускай они волнуются... - закончил отец, выходя после завтрака на службу. - Лучше думай об учёбе.
- Какая школа, когда такое горе…
Александр потерянно побрёл в школу. В тот день всё у него не ладилось. Он даже поругался с молодым учителем «физики». Тот объяснял тему «центробежная сила». Рассказывал, почему не падает самолёт в «мертвой петле» и не ссыпаются на пол мотоциклисты в известном аттракционе при езде по вертикальной стене.
- Понятно?! - спросил учитель.
- Не очень… - подразнили его ребята.
Учитель, вспоминая правила педагогики, решил подкрепить слово делом и показал опыт. Взял детское ведёрко с привязанной к ручке верёвкой, налил его водой и раскрутил его в вертикальной плоскости, поясняя:
- При нормальном ходе опыта вода не должна выливаться, когда ведро проходит верхнюю точка и перевернуто вверх дном, подтверждая теорию о центробежной силе.
Но в этот раз опыт прошёл несколько нестандартно. Молодой сильный парень раскрутил ведро очень сильно и в самой верхней точке, когда ведро находилось над головой, y него оторвалась ненадёжная ручка. Злополучное ведро ударилось об низкий потолок дном. Все три литра воды вылилось освежающим душем на неудачливого постановщика опыта.
- Твою мать! - не сдержался он.
Мало того, ведро, падая вниз, наделось жестяной шляпой на голову бедного учителя. В классе стоял дикий хохот. Но пострадавший на ниве науки парень не растерялся и подвёл итог:
- Вот ведро вращалось, и сила действовала, а перестало вращаться - вот результат.
С задней парты донесся голос грустного Сотникова:
- Вас в институте ведром мотать учат, а мне потом полы вытирать...
За пререкание с учителем тот выставил Сашку в коридор, и он получил в этот день второй психологический удар. Потом были похороны генсека и то ли гром от салюта, то ли от громкого падения гроба с телом покойного, поселили в душе паренька смутную неосознанную тревогу.
- А так ли нужны для простых людей руководители государства? - думал Сашка, глядя по телевизору вечерний отчёт программы «Время» об очередном заседании Политбюро ЦК КПСС. - Как-то раньше жили же люди без руководящей и направляющей политики партии...
Первый и второй секретарь райкома комсомола, следующей весной отдыхавшие на их красивейшее лесное озеро, добавили крамольных мыслей. Сотников случайно видел, как они, крепко напившись водки, бегали голыми по лесу за методистками райкома и фальшиво пели не совсем патриотические ухарские песни.
- А сами требуют других песен! - репертуар сельского клуба нужно было утверждать в отделе культуры райкома КПСС.
Квота предполагалось такая. Восемьдесят процентов песен советских авторов, двадцать авторов других социалистических стран. Музыкантов из капиталистических стран естественно не допускались, но молодёжи ведь хотелось танцевать...
- Наши песни надоели! - кривились капризные девчонки.
Санёк, знакомый с западной музыкой благодаря стараниям старшей сестры, учившейся в столичном ВУЗе, поступал просто. Писал в списке песен напротив нужной популярной группы, какую-нибудь социалистическую страну.
- А откуда происходит заявленная группа «Бони М»? - чиновник второстепенного отдела, лысый дядька в очках, с умным видом уставился в поданный список. - И какие-то «Битлз»?
- Первая группа из Польши, вторая из Румынии. - Сашка бодро отрапортовал. - Не сомневайтесь, все из соцлагеря!
- Маша любила петь... - игриво пошутил чиновник. - Её рекорд был двадцать Петь в месяц...
Вопросов к репертуару у специалиста отдела культуры больше не возникало… Следующим летом, за активную общественную работу, Александра наградили поездкой в составе областной делегации на слёт комсомольских активистов в Москву. Слёт проходил на базе Всесоюзной школы ЦК ВЛКСМ, кузнеце кадров будущих олигархов.
- Вот люди живут! - две недели им преподавали методику руководящей работы.
Перед ними выступали космонавты, артисты и известные спортсмены. Даже легендарный Александр Масляков снимал с их участием популярную передачу:
- «А, ну-ка, парни».
Им показали достопримечательности Москвы, Мавзолей Ленина, Исторический музей и многое другое. Сашке всё ужасно нравилось, удивило только, что вечно живой Ленин, лежавший в хрустальном саркофаге, был маленького роста и рыжий.
- Какой-то он ненастоящий, - удивился Мишка Рудов, паренёк из Орловской области.
- В фильмах Ленин сильный, мужественный!
- Так, то в фильмах, - пояснил Санёк, начинающий различать отличия вымысла от действительности. - А тут жизнь…
Поселили их в молодёжном центре «Орлёнок» под Москвой. Во время Олимпиады в нём жили зарубежные журналисты. На время слёта мест на всех делегатов не хватило, девочки жили в номерах, а мальчики в привычных военизированных бараках на тридцать особ. В них пахло армейской казармой и молодым едким потом.
- Сколько в нашей стране живёт народов! - дивился Сашка.
- Судьба не дура, зря людей сводить не станет… - заметил кто-то.
В объединённом отряде были ребята из всех союзных республик. Латыши и казахи, армяне и украинцы объединялись общением на русском языке. За время слёта все сдружились, некоторые успели даже влюбиться друг в друга.
- Люба из Белоруссии такая красавица! - делились они.
Единственным соседом Сотникова, его кровать стояла в углу, оказался щупленький Рашид, приехавший из солнечной Узбекской ССР. Вечерами они подолгу разговаривали друг с другом. Лежали на неудобных кроватях и тихо рассказывали о своей жизни.
- Занятия в школе у нас начинаются с октября, - хвастался Сашка, - больше месяца мы работаем в колхозе. Помогаем убирать картошку, свёклу.
Рашид на ломаном русском языке вежливо поинтересовался, сколько платят за эту работу.
- Ничего не платят! - ответил он
- Совсем?
- А должны платить? - удивился Сотников.
- Вай, вай, плохо... - покачал стриженной головой узбек. - Совсем плохо!
- Почему плохо, - не понял того Сашка. - Это же наш долг.
Рашид понимающе усмехнулся. Александру показалось, что он разговаривает не с четырнадцатилетним пацаном, а с умудрённым жизненным опытом стариком. Узбек по большому секрету сообщил:
- У нас не так. Когда мы до декабря собираем хлопок, нам платят.
- И сколько ты зарабатываешь? - спросил заинтересованный Сашка.
- Как получится, - скромно ответил Рашид. - Некоторые за время школы зарабатывают калым на хорошую жену. А многие вообще не учатся, зачем?
Комсомольский вожак среднерусской полосы впал в лёгкий шок.
- Как не учатся? - удивился он. - И что такое калым?
- Не учатся, потому что им всё равно ничего, кроме счёта и письма в жизни не пригодится. Зачем время зря тратить. - Рашид сидел на кровати, поджав по-турецки ноги. - А калым - это выкуп за невесту.
- Какой ещё выкуп? - Сотников, привыкший, что у русских за невесту обычно давали приданное, присвистнул.
- Как какой? - не понял собеседник. - Обязательный…
Пришло его время сильно удивиться традициям русских.
- Отец невесты её растил, тратил деньги. Она уйдёт в семью мужа, работать на отца уже не будет… - юный узбек покачал головой, удивляясь непонятливости собеседника. - Поэтому платят калым. Женщин у нас меньше чем мужчин, поэтому если хочешь жениться, плати дорогой…
Сашка в первую минуту не знал, что и сказать. У них в деревне всё было наоборот. Девок было больше чем парней, за них давали приданное.
- А сколько стоит хорошая жена? - поинтересовался он.
- Хорошая? - Рашид задумался на минуту. - Тысяч десять рублей.
- Сколько? - ужаснулся Санёк. - Так много!
Столько стоила самая крутая машина «Волга», а в их селе была только одна легковая машина, да и та «Запорожец». Юный философ продолжал:
- Плохая жена конечно меньше.
- А как их оценивают, - поинтересовался Сашка. - Какие критерии?
- Всё просто. Чем больше у девушки образования, тем меньше она стоит. Откуда-то с гор, ни одного дня не ходившая в школу невеста, самая лучшая. Она будет хорошей матерью и хозяйкой, во всём будет подчиняться мужу!
Рашид плотоядно закрыл глаза, словно представляя такую девушку, сладкую, словно бухарская дыня и рассыпчатую, как ташкентский плов...
- А женщина окончившая институт ничего не стоит, - закончил он жизненную лекцию. - Ни копейки...
- Ну и ну! - Александр надолго замолчал.
От изумления он ничего не ответил на мудрость Востока.
- Время покажет... - подумал он напоследок.
На дворе истории отдыхали застойные, они же застольные годы. Советский Союз, почувствовав всю прелесть сытой жизни на нефтедоллары, доживал последнее десятилетие. Внешне всё выглядело монументально.
- «Советская власть на века!» - съезды КПСС намечали цели.
Престарелые лидеры страны награждали друг друга очередными наградами, к очередному юбилею и умирали по очереди, как будто передавали олимпийскую эстафету. В магазинах страны начали исчезать продукты, зато холодильники всегда были забиты до упора...
- Загадка природы! - изумлялся подросший Сотников.
«Цеховики» используя неповоротливость государственной промышленности, наживали и проигрывали в карты миллионные состояния. Советский народ приучался жить в тени. Многим эта способность пригодится позднее, когда на обломках страны будут расцветать независимые государства и финансовые империи.
- Не может быть! - расскажи Сашке такое будущее, он бы не поверил.
Только через двадцать лет, возмужав и приватизировав прибыльный металлообрабатывающий заводик, он согласился с ним. Пережив несколько неудачных браков с образованными гламурными девушками, он понял, что логика в словах Рашида однозначно была.
Убежище
Устало прислонившись к покрашенным серо-синей краской стенам, одиннадцать мужчин разного возраста и всевозможного вида, как попало развалились на холодном бетонном полу. Они медленно остывали от только что закончившегося боя и пока до конца не верили в своё спасение.
- Ё-моё, - казалось, на круглой физиономии худенького паренька, тёмной от гари и копоти, присутствовали только огромные голубые глаза. - Я уже попрощался с белым светом, думал, капец настал…
Он машинально поглаживал приклад старенького охотничьего ружья, как бы благодаря его за возвращённое чудо жизни. У ног, других спасшихся лежали горячие, побитые, словно их использовали в драке вместо дубин, автоматы «Калашников». Возле худого человека в камуфляжной форме, ещё и старенький пистолет «Макаров».
- Досталось нам... - сказал он кисло.
Мужчина средних лет, сидевший в центре, зашевелился, поднял тяжко опущенную голову. Он натужно и сипло дышал, словно пробежал много километров. Обильный пот, крупными каплями медленно стекал по его лицу, волевой красивой формы. Мужчина пожал сильными плечами, словно расписываясь в собственном незнании, и сказал:
- Нам вместе придётся провести какое-то время…
- Сколько?
- Не знаю... - он помолчал, затем потёр лоб тыльной стороной ладони.
От немытых рук на высоком лбу остались тёмные разводы…
- А кто знает?
- Никто не знает, но на поверхность выходить нельзя. Сами видели, что там твориться.
- Да уж конечно, - сидевшие поддержали его. - Только оттуда…
- Рад, что все это понимают! - подытожил мужчина, производящий впечатление солидного и умного человека. - Лучше пересидеть здесь!
Молодой крепыш, в порванном спортивном костюме смачно сплюнув на загаженный пол, спросил всех:
- Заметили, они почти все узкоглазые?
- Китайцы, наверное...
- Я стреляю, а они прут и прут! - он в недоумении развёл коротковатые руки. - Немеряно их, откуда только взялись…
- От верблюда! - встрял в разговор вертлявый, невысокий мужичок. - Сколько наших положили, суки…
Солидный мужчина поднял ладонь правой руки и предложил:
- Хватит об этом! Давайте лучше знакомиться.
- Белкин, студент биологического факультета, - назвался паренёк.
- Костя Кравченко! - назвался крепыш.
- Это вы держали оборону с севера, со стороны расположения воинской части? - мужчина обратился к человеку в порванной камуфляжной форме.
- Капитан Жиров… - по-военному кратко доложил тот. - Да держали, сколько смогли. Подполковник погиб в бою, я остался за старшего. Со мной здесь четыре солдата, остальные остались наверху...
Он кивнул в сторону группы молодых парней в солдатской униформе, сидевших немного отдельно от остальных. На их молодых закопчённых лицах, застыло выражение безмерной усталости и обречённости.
- Сержант Сидоров, - встал крайний справа, рыжий и долговязый.
- Сиди, - остановил его мужчина. - Не до церемоний!
- А ты чего командуешь тут? - спросил его понтовитый мужичок. - Тоже мне прыщ на ровном месте…
Солидный мужчина, опёршись о стену, встал и поправил по виду дорогой костюм, теперь донельзя порванный и потрёпанный.
- Считаю нужным назвать себя... - он кашлянул, прочищая горло от гари и дыма. - Александр Николаевич Сотников, владелец завода.
- Знаем! - ответили несколько голосов.
- Скорее, бывшего завода, - пошутил контуженый мужчина. - Мало чего от него осталось…
- Жаль, конечно, - на секунду опечалился бывший капиталист. - Но что тут поделаешь?.. Переживём и пойдём дальше!
- Да уж навалились со всех сторон... - громче, чем следовало, выкрикнул измождённый мужчина, лет пятидесяти.
Из-за поворота показались два человека. Пожилой мужчина шёл натужно, хромая на левую ногу. Молодой осторожно поддерживал его под локоть. Как только он увидел стоящего Сотникова, то бросился к нему.
- Александр Николаевич! - воскликнул он. - Слава Богу, Вы живы!
- Жив и даже не ранен Славик, успокойся, - директор обратился к своему расторопному помощнику. - Где жена?.. Как Егор?
Славик начал торопливо рассказывать о том, что жена и сын от первого брака, приехавший в гости на лето, устраиваются в жилых помещениях убежища. О том, как он повсюду собирал людей, оставшихся в живых.
- Хватит Славик! - остановил его Сотников. - Сейчас нужно думать, как расположить людей. У кого-то были родные на территории завода?
Три человека подняли руки. В их неуверенном жесте присутствовало столько скрытой надежды и отчаянья, что Сотников отвернулся…
- Славик бери прибывших товарищей и веди, устраиваться, - он обратился к подошедшему пожилому мужчине, - а мы с начальником гражданской обороны предприятия пойдём обследовать доставшееся нам наследство. Всё-таки несколько дней нам придётся здесь жить.
Недавние бойцы, как бы нехотя, вставали и поодиночке шли вслед за провожатым. Александр Николаевич тревожно смотрел им в мокрые от пота спины, скрывающиеся за поворотом бесконечного коридора. Потом он повернулся к одинокому специалисту по подземным убежищам.
- Пойдемте, осмотрим доставшееся нам наследство, - он засмеялся. - Ведь один Бог знает, когда придут наши и сколько тут придётся сидеть...
продолжение http://proza.ru/2011/06/20/1313