Подними руку. Теперь опусти. Видишь, я делаю то же самое. Я – это ты, твое эхо, твое отражение. Разбей меня, как разбивают зеркало, которое показывает неугодные вещи. Разбей на тысячи осколков, только чтобы не видеть себя со стороны.
Миражи затягивают, не правда ли? Я буду твоим миражом, и ты будешь еще больше меня ненавидеть, потому что у меня будет то, чего никогда не было у тебя. Я знаю, что ты владеешь гораздо большим, но ведь отражение не должно завидовать – так что я просто есть, без намеков и оскорблений. За это ты ненавидишь меня еще больше.
Расцарапай в кровь мое лицо, тяни меня за волосы, дай мне хлесткую пощечину. Может быть, тогда тебе станет легче? Впрочем, не думаю. Я ведь все равно не изменюсь. Только тебе станет хуже – нельзя навредить отражению, не навредив себе. Ты не будешь плакать передо мной, и я никогда не скорчу гримасу отчаяния. За это ты ненавидишь меня еще больше.
Мы с тобой так похожи, ты – это я, а я – это ты. И это тебя больше всего раздражает. Ты не хочешь, чтобы кто-то был тобой, потому что ты – абсолют. Но я есть, я здесь, прямо перед тобой. Ударь меня, давай же, кулаком по стеклу, чтобы пошло трещинами. И мое лицо покроется сотнями морщин, острых и холодных, а у тебя на руке появятся ярко-красные капли, тяжелые и густые. Измажь ими стекло, и я стану мертвецом. Но знаешь, у этого стекла нет амальгамы, это не зеркало. Я – это действительно ты, за холодным безразличием прозрачного стекла. За это ты ненавидишь меня еще больше.
Но знаешь что? Я ведь никуда не денусь. Ты будешь кричать, будешь рвать на себе волосы, пытаясь прогнать меня, но я все равно останусь с тобой. Потому что человек не может без отражения. А я – и есть твое отражение, правда? Так что, у нас нет выбора. Ты не смиришься, я знаю, это было бы совсем неинтересно. Я хочу, чтобы между нами были ненависть и вместе с тем – отчужденность. Как будто нам все равно.
И за это ты ненавидишь меня еще больше.