I.
Бывает, что люди познали настолько много, что их души «скукоживаются» и они становятся скрытными скептиками, не делятся своим внутренним миром ни с кем, кроме себя. Мы думаем, что они почти ничего не чувствуют, потому что их лица всегда выражают ледяное безразличие. Но это далеко не так. Такие люди гораздо эмоциональнее обычных, всегда чаще раздражаются, обижаются на кого-либо и в принципе переживают. Таким человеком и был Василий Степанович. Его соседи постоянно пытались наладить с ним контакт, но всякий раз встречали только волну необоснованного гнева и грубости, из-за чего вскоре и перестали обращать на него внимание. Довольно часто его обсуждали старушки, сидя на лавочке и выгуливая своих маленьких слюнявых собачонок. Чтобы Василий Степанович, прогуливавшийся всякий раз неподалеку, не слышал того, как бурно о нем беседуют, этим старушкам приходилось быстро проговаривать его имя, отчего всегда получалось не «Василий Степанович», а «Василь Степаныч».
У Василь Степаныча было двое сыновей, один из которых разбогател и уехал жить в Америку, а второй постоянно то женился, то разводился. И когда кто-то из них приезжал к нему или звонил, Василь Степаныч начинал ворчать своим хриплым низким голосом, что один так и не научился дружить с головой и не женился, а второй так и не понял, что нужно не только под венец без конца бегать, но и работать тоже. И как бы братья ни старались образумить отца, показать, как они его любят, все их попытки были тщетны – Василь Степанычу постоянно казалось, что они хотят, чтобы он поскорее умер и оставил им наследство, которое, пусть и не верится, было достаточно большим. Старик прятал деньги то под диваном, то за холодильником, то умудрялся как-то засовывать их в книги, и всегда помнил, в какой книге на какой странице сколько купюр и какого достоинства. Вскоре сыновья перестали звонить и наведываться в гости, когда поняли, что их отец действительно неисправим, а возможно даже и болен на голову. Но никто и не попытался разобраться, что же на самом деле творилось с Василь Степанычем. А что же с ним творилось?
На первый взгляд, ничего особенного – возраст берет свое. Ну стал человек вредным, ну что такого. Но если начать копать глубже… тут уже не отделаешься одним лишь возрастом. Выявляются все новые и новые подробности.
В молодости у Василь Степаныча умерла мать. Причем не просто умерла. Ее тело нашли в лесу полностью растерзанное. В ходе расследования лесничими этого несчастного случая, выявили, что ее загрыз медведь. Спустя три года умер и отец Василь Степаныча. Он спился и повесился во дворе собственного дома, на глазах у своих четверых сыновей. Но судьба не оставила в покое бедную семью Василь Степаныча – когда он только поступил в университет, у него начали один за другим умирать братья. Молодому студенту пришлось бросить учебу и пойти работать, чтобы хватило денег на похороны всех троих.
Когда родились сыновья, жена успела воспитать их лишь до детсадовского возраста – и умерла от рака.
Возможно, выглядит слишком мрачно, но кто же из нас не знает, как жестока эта жизнь? Можно получить разом или же в один миг всего лишиться. Василь Степаныч выплакался до конца жизни. После смерти жены он не разговаривал ни с кем два месяца, жил один и никого к себе не подпускал. Только недавно он начал снова разговаривать, но жизнь погнула его так, что ему пришлось отказаться от доверия людям, научиться отпускать все, что ему дорого. И с этих самых пор на его лице всегда не осталось и следа от чего-либо позитивного: он или молчит, или ругается. Он перестал молиться, потому что перестал верить в Бога. Да и правильно – будешь тут верить, когда такая бурная жизнь развивается, и конца краю нет этим неприятностям и несчастьям.
II.
Как-то случилось, что Василь Степаныча занесло на школьную площадку – то ли скамейку он в тени увидел, то ли захотелось гербарий из яблоневых цветков сделать, непонятно. Во всяком случае, когда он проходил по стадиону, в него неожиданно попал футбольный мячик. Кто-то закричал недалеко: «Пните мяч пожалуйста!»… Старик развернулся и переспросил с хитрой ухмылкой:
- Пнуть, да?
- Да, пожалуйста, - попросили дети с площадки.
Вдруг Василь Степаныч размахнулся и ударил своей тростью по мячу так, что тот с шипением отскочил и начал сдуваться. Кто-то из детей заплакал, кто-то начал ругаться. Но старику было на это глубоко наплевать. Он шел по стадиону, словно высматривая, кого еще можно обидеть и заставить лить слезы. Василь Степаныч подошел к скамейке, уселся на нее и поставил трость рядом, чтобы в любой момент схватить ее и прогнать всякого, кто осмелится его потревожить.
Вдруг к старику подошел мальчишка лет девяти и сказал:
- Нехорошо вы, дедушка, поступаете.
Василь Степаныч усмехнулся:
- Это почему это?
- Ну ребята вас вежливо попросили, чтобы вы пнули мяч… А вы…
- А я его пнул, - закончил за парнишку Василь Степаныч. – Еще вопросы есть?
Тут старик закрыл глаза от удовольствия, надеясь, что и этот мальчик сейчас убежит в слезах прочь от места его отдыха, но, видимо, ошибся, потому что мальчик подошел ближе, схватил трость и отбежал от скамейки.
- Ты чего творишь, черт? – закричал Василь Степаныч, - а ну отдай!
- А не отдам! – бойко заявил мальчишка. – Как вы с нами, так и мы с вами!
- Отдай сейчас же, бес ты эдакий!
- А вот и нет!
Началась погоня. Ну, погоней это назвать было невозможно – без своей трости Василь Степаныч передвигался еще медленнее, чем обычно, а парнишка резво прыгал из стороны в сторону и хохотал над стариком, который осыпал того всеми проклятиями, которые только мог придумать. Спустя пять-десять минут около них собралось кольцо из взрослых и детей, которые хихикали над Василь Степанычем и поощряли мальчика. Но пока мальчишка принимал бурные похвалы собравшихся, Василь Степаныч изловчился и выхватил свою трость из рук ребенка. Тогда все крики и смех вдруг стихли, и все застыли в молчании.
- Вы все малолетние сопляки! – кричал старик, - Ваши слова ничего для меня не значат, мне наплевать на каждого из вас, потому что вы только и думаете, как бы урвать свое от чужого! Вам только и надо, чтобы за вас работали, да еще и платили денег! Тупые недомерки!
Василь Степаныч заковылял к себе домой, а сборище еще долго прибывало на месте. Никто из них так и не смог понять, о чем говорит старик. Ну, возможно они даже не задумывались о его словах. Считайте как хотите.
Василь Степаныч, тем временем, еле дыша вернулся домой и начал лихорадочно перебирать все полки в поисках своего лекарства от нервов. В порыве гнева он опрокидывал все с полок прямо на пол и с неистовым ревом бил все склянки своей тростью.
Он знал, что он хотел донести до тех людей. Он пытался. Но, видимо, не стоило давать слабину именно сейчас. Да и вообще не стоило. Они все равно никогда не поймут его. Потому что все заняты только собой. И он знал это чуть ли не лучше всех. Сколько людей он повидал за свою жизнь! Многие обещали ему исцелить жену, помочь братьям. И он верил им всем. Но они просто забирали деньги и уходили, оставляя его одного, совершенно беспомощного, неспособного помочь близким людям в тяжелую минуту. И как после этого не срываться на всех подряд?
III.
Василь Степаныч прибывал в ужасном расположении духа – ему хотелось рвать и метать, на ходу высказывая все, что наболело на душе. Казалось, что сейчас он мог бы даже убить первого встречного! Но, к счастью, поняв, что чувствует себя слишком плохо, Василь Степаныч выпил все свои лекарства, назначенные врачом от нервов и от многих других заболеваний, приобретенных в старости, и лег в постель.
Как ни странно, сегодня он не мог заснуть, хотя обычно он не страдал бессонницей. После гнева последовал мощный толчок отчаяния и глубокой печали. Хотелось рассказать всем про свою жизнь и объяснить, почему он так зол со всеми. Просто после многочисленных трагедий его сердце покрылось толстым слоем коросты, и он перестал чувствовать какие-либо эмоции. Но вдруг тонкая грань воспоминаний промелькнула в его голове. Он вспомнил свою жену. Как она улыбалась. Как отвергала его несколько раз, но потом все же разглядела в нем того, кого искала, и согласилась жить с ним всю жизнь, любить его, мириться со всеми горестями и радостями совместной жизни.
Дыхание участилось. Василь Степаныч почувствовал, что ему легче. Он стал вспоминать детали: ее волосы, глубокие голубые глаза, похожие небо. Он вспомнил, как она смотрела на него всегда – так, словно не видела в нем абсолютно ничего плохого. Так, словно даже в гневе он казался ей прекрасным… И это всегда удивляло его.
- Как ты можешь терпеть такого человека как я? – вечно удивлялся он.
- Элементарно, - отвечала она, - просто я люблю тебя больше всего на свете, каким бы ты не был. Я знаю, что твой гнев пройдет, что слезы высохнут, и ты снова станешь таким милым и безмятежным, будто бы ничего и не было. Ты напоминаешь мне море. Когда начинается прилив, оно волнуется, становится неподвластным, могучим и не успокоится, пока не разобьет свой негатив о скалы. А потом, во время отлива, оно ласково отпускает берег, поглаживая его своими нежными волнами, и успокаивается, становясь тихим и умиротворенным…
Старик вдруг отвернулся к стене и сделал несколько глубоких вдохов. По щеке прокатилась слеза. Такая маленькая, еле заметная… Но она была. И, Василь Степаныч, посчитав ее признаком слабости, ненавистно вытер глаза рукавом рубашки и проворчал что-то невнятное. Стало вдруг как-то необычно страшно, но в то же время легко. Старику показалось, что он прожил этот момент из своей жизни второй раз. Гнев пропал. Наступило спокойствие и молчание.
Проходило время. Но как бы ни злился Василь Степаныч, его гнев куда-то пропадал, стоило лишь ему вспомнить светлые моменты своего далекого болезненного прошлого. Ему казалось, что воспоминания помогают ему проживать еще один день, находя управу для его несносного старческого характера. Он жил теми временами и событиями, и беспокойства уходили сами собой. Правильно ли это? Было уже неважно, потому что как бы долго не тянулась цепочка, все равно когда-нибудь она найдет свой конец.
IV.
Лето. Огромный ухоженный сад. По протоптанным дорожкам бегают двое маленьких мальчиков, один постарше другого. Они смеются, падают в траву и зарываются пальцами ног в сочную зелень, сидя в тени под большим вишневым деревом. Повсюду слышно пение птиц, остро чувствуется запах спелых вишен. Старший брат срывает с дерева маленькую веточку, сплошь покрытую листиками и стебельками с крупными темно-красными ягодами. Мальчишки с аппетитом поглощают ягоды и сладкий липкий сок из ягод струится по их маленьким ладошкам.
Вдруг из дома выходит мать и кричит:
- Мальчики, обедать!
Браться бросаются наперегонки к дому и вскоре скрываются в дверях.
… Василь Степаныч резко проснулся. Каждый запах, каждый кустик был запечатлен в его памяти, и эти обрывки прошлого начинали сниться, беспокоить почти 24 часа в сутки. Старика это не особенно тревожило. Он молча поднялся с кровати, выпил свои лекарства и посмотрел на часы. Половина пятого утра. Василь Степаныч негромко выругался и лег снова, повернулся на другой бок и постарался расслабиться.
Его глазам предстала мать. Ее глаза светились лаской, волосы плавно ниспадали на плечи, подчеркивая изящную шею, которую украшал небольшой овальный кулон из темного, почти черного минерала. Ее пальцы были все в мозолях от постоянной работы, а пышную красную юбку, тянувшуюся до щиколотки, наполовину закрывал белый фартук. Она взяла корзинку и отправилась к соседке за маслом. Она шла, и ее наряд развевался по ветру, из-за чего она представлялась как богиня – такая же таинственная, улыбчивая, умиротворенная…
Василь Степаныч снова проснулся и посмотрел на часы. Прошло только полчаса. А сон, словно из вредности, не давал погрузиться в пучину отдыха.
Старик сел на кровати, свесив ноги. Все в его голове плыло, не желая утихомириться и разойтись по местам. Это была уже не бессонница, нет. Но что, Василь Степаныч понять не смог, да и не особо стремился. Он решил, что выйдет на улицу, как только рассветет и проветрится. Возможно, он просто устал или переутомился от ежедневных просмотров телевизора, что и привело к таким необычным снам. Но, как ни странно, сны манили его, привлекали гораздо больше, нежели суровая реальность. И он знал это. Но не хотел противиться ничему, что до сих пор помогало найти ему редкие моменты радости в его жизни. Нет, он не был слабым человеком. Просто он очень устал. И от этого уже никак не вылечить. Можно лишь помочь человеку не страдать и дать ему возможность расслабиться полностью, в абсолютной тишине.
V.
За последнее время Василь Степаныч совсем обмяк и перестал ругаться, стал больше молчать и задумчиво устремлять взгляд куда-то вдаль, словно выискивая что-то в кишащих прохожими и транспортом улицах. Наедине с собой он лишь томно вздыхал и закрывал лицо руками, чтобы расслабиться и вспомнить еще хотя бы один солнечный день своего прошлого.
Как-то он вышел из дома, чтобы прогуляться и, замечтавшись, натолкнулся на кого-то, сбив этого человека с ног. Присмотревшись, Василь Степаныч понял, что это был тот самый мальчишка, который отобрал у него трость. Мальчишка уже встал в воинственную позу и приготовился отвечать оскорблениями на оскорбления, но с удивлением обнаружил, что старик молчит. Долгое время никто не смел нарушить молчание. Но, наконец, мальчишка не выдержал и спросил:
- С вами все в порядке?
- Да, все в порядке… - рассеяно пробормотал старик.
- И вы даже ничего не скажете мне? Ведь я попался вам под ноги!
- Нет, я сам налетел на тебя. Извини. – Старик побрел дальше. Но мальчик даже не думал отпускать Василь Степаныча без объяснений.
- Стойте! – Крикнул он удаляющейся фигуре собеседника. – Я хочу знать, что происходит с вами!
Василь Степаныч понял, что сопротивляться бесполезно. Он позвал мальчишку к себе домой, угостил его вареньем и ароматным чаем, усадил поудобнее, сам уселся в кресло и спросил:
- Что именно тебя интересует?
- Все, - ответил мальчик. – С самого начала. Почему вы стали таким жестоким? И что теперь творится с вами?
Василь Степаныч тяжело вздохнул и задумался. До сего момента он ни с кем не делился всем тем, что пережил когда-то. Он терпеть не мог, чтобы его жалели, ненавидел, когда его расспрашивают в подробностях о чем-то. Но сейчас, видя большие и чистые глаза мальчика, он понял, что тот отнесется с уважением к той истории, которую услышит. И старик начал свой рассказ:
«Я вырос в семье рыбака, а потому мы жили недалеко от озера. В нашей деревне мы с братьями всегда были заводилами во всех играх, хорошо учились, помогали родителями по хозяйству. Мы росли абсолютно счастливыми просто потому, что чувствовали, что нас любят.
Но однажды мать пошла с лес за грибами и пропала. Мы и наш отец обегали всю деревню, выспросили всех, не видел ли кто ее. Никто не знал, куда она пропала. И вся деревня отправилась на поиски вместе с нами. Мы двое суток без устали прочесывали лес, забывая про голод и сон. И на третьи сутки мы нашли ее тело, полностью растерзанное, в самой глуши леса. Это было для меня таким потрясением – смотреть на огромный кусок мяса, который некогда приходилась мне матерью. Сомнений не было – на нее напал медведь.
Через некоторое время отец начал пить. Причем очень много. Каждый раз он приходил домой в состоянии сильного опьянения. В конце концов он повесился во дворе, оставив нам с братьями немного денег, чтобы мы не умерли с голоду.
Вскоре я вырос и пошел в школу. Учиться мне нравилось, хорошо получались все предметы. Старшие братья работали не покладая рук, чтобы я мог и дальше продолжать обучение. А я старался сразу после школы бежать домой и помогать им.
Когда я поступил в университет, мои браться начали умирать один за другим. Поначалу я хотел продолжать учится несмотря ни на что, но денег на похороны не было. Но позже понял, что мне придется отказаться от такой роскоши ради того, чтобы пойти на работу и похоронить родных как подобает.
После всего этого я встретил женщину, которую полюбил. И благодаря ей я смог научиться жить заново, не оборачиваясь на прошлое. Она была для меня опорой, помогла мне развить в себе внутренний стержень, открыла для меня жизнь без боли. Но, увы, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Врачи нашли у нее рак и ничем помочь не смогли. Она умерла, а мне пришлось воспитывать двух пятилетних сыновей самостоятельно. Сейчас старший мой сын никак не пожжет стать серьезнее, а младший определить для себя приоритеты. И они всегда думали, что я не любил их. Потому что они напоминали мне о жене…»
Василь Степаныч отвернулся и вытер глаза. Мальчик посмотрел на его лицо и увидел в глазах слезы, а в хриплом тихом голосе – нескончаемую боль.
- Но это ведь не так? Вы же любили своих сыновей? – спросил он у старика.
- Я души не чаял в них. Я безумно люблю их и сейчас. Но они почему-то не хотят принять меня. Им хочется побыстрее увидеть меня в могиле, оттого они и не видят, что я уже физически не могу быть покладистым и вежливым – нервные клетки ведь не восстанавливаются, да? – Василь Степаныч усмехнулся. – А я ведь даже и не говорил им этого никогда… Как же странно выходит…
Вскоре стемнело, и мальчику пришлось пойти домой, но он обещал составить старику компанию завтра. Когда дверь за мальчишкой закрылась, Василь Степаныч сел за письменный стол и написал письма сыновьям. Потом он откинулся на спинку стула и усмехнулся: так смешно было обещать что-то маленькому мальчику, который даже не подозревает, что у старика могут быть какие-либо проблемы со здоровьем. А ведь они были? Несомненно. И они безусловно давали о себе знать уже довольно долгое время. Пришла их очередь добиваться внимания Василь Степаныча через непосредственный контакт.
VI.
Василь Степаныч выпил все лекарства и лег в постель. На него накинулись мысли, удерживать которые он был уже не в силах. А скоро ли он умрет? А что он увидит после смерти?
Старик улыбнулся, и вдруг, неожиданно для себя, засмеялся. Он смеялся не от того, что такие вопросы показались ему глупыми, не от того, что его жизнь действительно могла оборваться в любой момент. Он смеялся по причине того, что чувствовал легкость своей души. Наконец-то он сбросил все те камни, которые грузили его душу такое долгое время! Как легко теперь стало улыбаться и говорить! Как удобно стало разговаривать с кем-то, не выясняя отношений! Как здорово теперь стало жить! И все благодаря этому мальчику. Василь Степаныч смеялся потому, что этот маленький мальчишка, который с большим вниманием выслушал весь его рассказ и не подозревал даже, насколько он помог старику. В этот момент казалось, не было помощи ценнее, чем внимание и способность выслушать. И это несомненно сыграло огромную роль.
Василь Степаныч резко почувствовал себя хуже. Он сам вызвал себе скорую. А когда его забирали, он продолжал смеяться до слез и улыбаться всем. Все-таки жизнь не так мрачна, если найдется человек, готовый принять тебя с истерзанной душой и помочь тебе, словно воробью с поврежденным крылом, снова начать летать. И Василь Степаныч взлетел, пусть и последний раз. Но этот полет был для него слаще всех полетов, которые он когда-либо совершал.
Рассказывают, что когда сыновья Василь Степаныча получили и прочитали его письма, они приехали к тому самому маленькому мальчику и обняли его, как своего брата. Никому не известно, что конкретно написал покойный старик в письмах, но вполне очевидно, что он мог рассказать о том, что было и во все признаться, ссылаясь на то, что этот мальчик помог ему наконец развязать язык, спустя столько лет.
***
Жизнь – это то, что нужно беречь. Но даже если случаются неприятности, становится тяжело жить дальше, достаточно просто излить душу до самого донышка тому, кто готов выслушать и понять вас, как вы начнете дышать по-новому.
Никогда не жалейте себя, потому что всем нам представляются трудности, с которыми мы в силах справится. А если мы можем – значит нужно бороться до самого конца, несмотря ни на что. И никогда не поздно это понять. Василий Степанович тому яркий пример.