Часть двенадцатая.
Зойка резко соскочила с кровати, накинула халат, провела пару раз расчёской по волосам. Случайно задела небольшое зеркало, оно слетело с тумбочки и разбилось на несколько частей. В голове промелькнуло: "Не к добру!" Но стук в дверь повторился и она пошла открывать.
На пороге стоял Артур, глаза - злые, в пьяном возбуждении, рубашка помята. В руке он держал открытую бутылку вина.
- Что ты здесь делаешь?
- Я пришёл к тебе. Разве ты не хочешь выпить за нашу молодую семью? Ты рада за меня, за Лалу?
- Да, я рада за Вас. А сейчас - уходи.
- Нет, сначала выпьем. Ты незаметно ушла, ни с кем не попрощалась.
- Неправда! Я подходила к старшим, и с Лалой прощалась. Я действительно искренне за неё рада. Она тебя любит.
- Ха! Она любит! Она просто удобно устроилась, теперь живёт с нами, в богатом доме, на зависть своим сёстрам и подругам. А меня кто-нибудь спросил, кого люблю я? Отец поставил меня перед фактом, а я и вякнуть не смею. Как же, он нас всех содержит, оплачивает мою учёбу заграницей.
- Тебе с Лалой повезло! Сам подумай: красивая, современная, с характером. Нарожает тебе сыновей, дочерей. Чем плохо?
- А плохо то, что просыпаться по утрам не хочется! Тебе не понять. Давай выпьем и я уйду.
Чтобы скорее прекратить этот бессмысленный разговор, Зойка налила в два бокала немного вина и, чокнувшись, выпила свой. Через короткое время почувствовала, как голова тяжелеет, ноги не слушаются. Артур всё что-то продолжал бубнить и не уходил. Последнее, что она помнила, это прикосновение липких рук и горячее чужое дыхание...
Проснулась она от боли во всём теле. Когда же до её сознания дошёл весь ужас произошедшего, она взвыла, как раненая волчица. Скомканная перепачканная постель и ни одной мысли в голове. Она стояла под горячими струями душа и из груди вырывались стоны. Как ей смотреть теперь в глаза Лале, дяде Боре, тёте Ладе? В чём её вина? Нельзя было его пускать, зачем пила вино? Там явно что-то было подмешано. Ведь сам момент насилия она не помнила. Зойка позвонила на работу и сказала, что приболела. Возвращаться в кафе она не могла, значит надо менять работу, и срочно!
Вскоре ей удалось устроиться в столовую при ж\д вокзале посудомойкой и уборщицей. Но самое страшное было впереди, это - слухи. Городок небольшой, кто-то видел, как Артур утром покидал её комнату, его многие здесь знали. Самое ужасное, что в то же утро он задрался с двумя местными ребятами и дело не закончилось просто дракой, а была поножовщина. Один из ребят оказался в больнице. Артура отец быстро отправил заграницу заканчивать обучение. А родителям раненого парня выплатил денежную компенсацию.
Об этом Зойка узнала от новых коллег по работе. А встретив на улице Лалу, та с ненавистью плюнула ей в лицо и прошипела проклятье. Зойка оказалась в эпицентре гадких слухов. Она постоянно чувствовала на себе ненавистные, презрительные взгляды. Долго ли она так продержится? И что ей делать? Опять, в очередной раз, она почувствовала себя никому не нужной - изгоем. Ехать в дом дяди Бориса, но её там уже видимо осуждают? Возвращаться к брату, но там - Марина, уже вошла в роль хозяйки, к тому же ждёт ребёнка. С Иваном Зойка редко созванивалась, обычно говорила, что у неё всё хорошо. Да так до недавнего времени и было.
И решила она оставить пока всё как есть. Ходила на работу и ждала начала учебного года в училище. Продолжала жить в той же комнате в общежитии. А на косые взгляды и шушуканье за спиной старалась не обращать внимание. Одевалась скромно, волосы заплетала в косу, голову покрывала лёгкой косынкой, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. В конце-концов, пошушукаются и забудут, появятся новые сплетни. Но она не учла, что цыганская ненависть, впрочем как и любовь, не знает границ! Ничего не забыли...
Продолжение следует:http://proza.ru/2011/06/07/1372