Попа горела огнем. Слезы обиды и горечи катились по щекам. Зубки Виталика впились в нижнюю губу, чтобы хоть как-то унять рыдания. Самое обидное, что наказали-то его незаслуженно. И за что? Всего-то прогулялись немного с Тимкой не туда, куда положено без родителей.
А все мама виновата! Зачем-то опять в эту дурацкую Москву поехала за покупками! Будто бы в поселковом магазине нельзя сосисок купить! Да и обувь иногда бывает в нем же. Кто же виноват, что сандалики за день прохудились. Из бумаги что ли подошву делают? Нееее… Наверное, все-таки из картонки. Зато, какая скользкая! Виталику так нравилось разогнаться в них посильнее и катиться по асфальту, как на коньках. Жаль, что сандалей всего-то на день хватило.
- На тебе все горит синим пламенем! Ничего не напасешься! – ругалась Виталькина мама. – Где я тебе столько денег возьму? Я же их не печатаю!
- Ну, маааа! – ныл Виталик. – Я же не нарочно. – Он шмыгнул носом. – Все-то два раза черканул по асфальту.
Но мама и слушать не хотела его объяснений и с досады пару раз рукой шлепнула его по попе. Она это часто делала – почти каждый день за что-нибудь.
Но тогда было не больно. Совсем не больно. Виталька даже не заплакал.
Он научился избегать шлепков – нужно было просто бежать очень быстро впереди маминой руки. Тогда ее шлепок получался несильным. Мама старалась одной рукой удержать своего ребенка, чтобы другой рукой наказать. А попробуй тут ударить, когда ребенок уже успевает забежать за ее же спину, пока она прицеливается к его худосочной заднице!
Виталькина мама была совсем не злой. Она была очень доброй и красивой. Но ее маленький сын был таким шкодой, что сладу с ним не было никакого.
- Он у Вас такой худенький. Наверное, Вы и забот с ним никаких не знаете! Тихоня он у Вас, - восхищались чужим голубоглазым ребенком соседи и подруги.
Знали бы они, как часто Виталькина мама рыдала по ночам. Как же она устала от такого непоседливого ребенка. И это ему всего-то шесть лет!
А что дальше будет? Все, как об стенку горох! Вон… Сандалии опять дырявые! Последнюю десятку придется пустить на новые. Опять в Москву ехать… Боже! Когда же она по-нормальному-то отдохнет! Хоть одну субботу!
- Аль! – попросила она Тимкину маму. – Возьми, пожалуйста, Виталика сегодня к себе. Мне в Москву нужно съездить.
- Приводи его, - согласилась она. – Только ведь опять есть ничего не будет, - пожаловалась она как бы между прочим. - Уж и не знаю, чем их кормить обоих.
- Аль! Да ничего ему готовить не нужно. Что Тимур ест, то и он будет. Ты только построже с ним. Ну, не мне тебя учить, как с ним управиться.
И она укатила в эту далекую Москву рано-рано утром – Виталька даже и не слышал, как она ушла. Даже не поцеловала…
Он уже привык у Тимки оставаться на целый день. Только Виталька никак не мог привыкнуть к тому, что они там едят. Мама говорила, что они – татары. Поэтому, тетя Аля так любила какую-то там национальную кухню – и не выговоришь даже! Тимка просто визжал от счастья, когда его мама готовила всякие беляши, самсу и треугольники с мясом и картошкой. Виталька этого не любил. Пельмени домашние он еще мог кое как съесть, но все остальное ему не нравилось абсолютно.
То ли дело магазинные сосиски-сардельки или селедка с картошкой! Такая вкуснота! Особенно, если холодную картошку в мундире почистить и с солью навернуть! Но мама почему-то очень переживала, что у них в доме так мало продуктов. А ничего и не мало! Вон… полмешка картошки под столом хранится – разве это мало? А еще и полбутылки подсолнечного масла, запечатанного пробкой из старой газеты. И хлеб черный… Ничего и не мало. Очень даже много!
А недавно мама принесла с работы настоящий банан. Кто-то с ее работы из Москвы привез.
- Угостили, - как сказала мама. – На! Попробуй хоть.
Наверное, в этой Москве все есть. Но банан Витальке не очень понравился. Какой-то он был малосладкий и скользкий внутри. То ли дело черная смородина или клубника у бабушки! Гораздо вкуснее! И покупать не нужно – в своем саду растет!
Вот и сегодня, тетя Аля собралась что-то печь-жарить в газовой духовке. Но перед этим решила простирнуть белье в круглой стиральной машине. Такой у Витальки дома не было. Она очень дорого стоила.
За этой машиной так интересно было наблюдать. Белье там крутится-вертится, а потом его из бака вылавливают деревянными щипцами и в резиновый агрегат запихивают, чтобы воду отжать. Так здОрово! Тимка один раз, когда его мама не видела, даже разрешил Витальке провернуть этот агрегат за ручку. Замечательная машина – белье из нее почти сухое выползало.
- Шли бы вы погуляли немного, пока я постираю. Только под ногами мешаетесь мне. Я так ничего не успею… А когда суп сварю – позову вас обедать, - предложила тетя Аля мальчишкам. – Только далеко не уходите. Виталик! Ты старше Тимура, поэтому надеюсь на тебя, как на старшего. Чтобы были под окном, и я вас все время видела. Присмотри за Тимуром, пожалуйста. И чтобы я вас искать не ходила! Через часок все будет готово.
- Хорошо, - пообещал Виталик.
И, одев их потеплее, Тимкина мама выпихнула детей во двор и занялась своими домашними делами.
Мда… Май месяц в этом году был холодный, хотя солнышко и светило по утрам.
Виталику с Тимкой очень быстро надоело колупаться под окном. Все время под окном да под окном! Сколько ж можно? Снег еще даже местами не сошел – так и лежал грязной холодной кучей. Даже в ручьях надоело кораблики пускать. Руки и ноги мерзнут все время по воде бегать. Удовольствие сомнительное, как дуракам, носиться по лужам за сгоревшими спичинками, которые считались их корабликами, и ждать, когда те в очередной раз выплывут из-под ледяных куч.
- А я знаю, куда мы можем с тобой пойти! – в шальную Виталькину голову залетела неожиданная мысль.
- Куда? – Тимка поднял на него свои глаза-вишенки и на всякий случай отодвинулся подальше.
Мозг младшего мальчика быстро заработал и стал пытаться выработать «противоядие» - слишком часто ему попадало из-за Виталькиных предложений.
- Мы с тобой пойдем в «Дом приезжих»! – Виталька даже в ладоши захлопал. – Айда туда?
- А зачем? – Тимка с надеждой посмотрел на свой балкон – вдруг мама позовет обедать, и они в таком случае не смогут опять куда-нибудь вляпаться.
- Ты там хоть раз бывал? – Витальке было не понять пропавшего настроения его дружка. А тот уже задницей чувствовал, что быть ему сегодня битым. От предложений его старшего друга ему почему-то всегда перепадало ремнем по голой попе.
- Нет, не был, - без всякого сожаления ответил тот. – И мама не разрешит…
- Вот видишь! Ты там ни разу не был! – обрадовался Виталик. – Там же твоя мама работает воспитательницей. Знаешь, как там здорово! И мы тете Але ничего не скажем… Она нас еще нескоро позовет домой.
«Домом приезжих» в маленьком закрытом поселке назывался детский садик, расположенный далеко в лесу. Раньше это была чья-то дача – большая, каменная – служебная, наверное. Но ее по какой-то причине отдали под детский сад. Идти до него через весь поселок и дремучий лес было долго, поэтому был организован специальный автобус, который рано утром отвозил детей в это странное заведение.
Витальке нравилось ездить на старом автобусе. Какой в нем был особый вкусный запах – бензин с дерматином и еще что-то! Старые автобусы имели свой запах – ни с чем не сравнимый.
А однажды Витальке очень сильно повезло! Мамин знакомый оказался за рулем этого автобуса. И он громким голосом предложил Витальке перелезть к нему в кабину через стеклянную перегородку и прокатиться до садика вместе с ним. Мальчишка был на седьмом небе от счастья! Еще бы! Только ему представился такой замечательный случай сидеть в настоящей кабине настоящего автобуса! Ему разрешили даже до настоящего руля дотронуться. Он был такой холодный и скользкий… Бррр…
- Неее, - замотал головой Тимка. – Я туда не пойду. Далеко… И мама меня будет ругать.
- Трус ты, Тимка! - громко хмыкнул Виталик и передразнил своего дружка. – Мама будет ругать… Сю-сю-сю… Мамочки испугался!
- Будет, - утвердительно кивнул головой Тимка. – Я ее знаю. И ничего я не испугался.
- А она ничего и не узнает, - настаивал Виталик. – Мы быстро – туда и обратно.
- А что мы там делать-то будем? – Тимка упирался как мог и не хотел поддаваться на авантюру.
- Что-что… Землянику собирать! – выпалил он громко. – Знаешь там ее сколько! Мне мама в прошлом году целую банку принесла и еще бумажный пакет с веточками. Я тебе тоже по секрету покажу, где ее можно собирать.
Виталик не соврал. Так все и было. Он потом ягодами даже с дворовыми ребятами делился – так приятно быть щедрым за чужой счет! Друзья тогда высоко подпрыгивали и пытались дотянуться до веточек с ягодами земляники, которые им протягивал Виталик из окна первого этажа.
А мама увидела все это и пообещала ему, что никогда больше не принесет ему ничего вкусного, если он будет все разбазаривать налево и направо. Да ему и самому потом было обидно до невозможности за то, что он так опрометчиво роздал ароматную вкусноту.
- А во что мы ягодки собирать будем? – Тимка сломался. – Может быть, моя мама нам даст баночку?
- Ты чооо? – протянул Виталька. - У своей мамы разрешения захотел спросить? Обалдел что ли? Тогда она нам точно ничего не разрешит и никуда не отпустит! – запротестовал Виталик. – Ты совсем маленький, что ли?!
- Я не маленький… Я большой уже, - обиделся дружок.
- Большой…, - передразнил Виталька. – А большие ничего не боятся, понял?
- Понял, - прошептал Тимка. – Только баночка все равно нужна.
- Как-нибудь без нее обойдемся. Мы землянику вместе с веточками будем рвать, - стал на ходу придумывать Виталька. – А когда много принесем, то твоя мама знаешь, как сильно обрадуется? Она даже ругаться не будет, мне так кажется.
Тимка еще раз с надеждой взглянул на свое окно на третьем этаже, глубоко вздохнул и поплелся за Виталькой. Они были неразлучны с детства, как нитка с иголкой. Виталька всегда подавлял Тимку.
Через два дома малыш уже стал ныть и жаловаться, что устал и никуда не хочет идти. Малек! Что с него возьмешь? На три года младше… Как же с ним трудно иногда бывает! Вот Виталька уже почти взрослый – семь лет было зимой. Он почти первоклассник! Ему уже везде можно гулять! Даже за самым последним домом поселка. Но еще дальше один он никогда еще не заходил. И сегодня неожиданно ему представилась возможность это сделать.
И старший мальчик не стал церемониться с младшим. Он попросту пригрозил надавать ему тумаков или еще чего-то там, и Тимке пришлось опять за ним плестись. Шел где-то в пяти шагах сзади и вполголоса причитал, шмыгая маленьким носом. Но Витальку этим не остановишь! Никаких слез! Ревут только девчонки и всякие там хлюпики и слабаки! Тем более, что «Дом приезжих» постепенно с каждым шагом был все ближе и ближе, а родной дом оставался все дальше.
- Еще чуть-чуть… Вон за тем поворотом он уже виден будет, - подбадривал он дружка. – Ну, вон за тем деревом уж точно он появится…
Тимка стал по-настоящему уставать и саботировать поход – он просто садился на холодную землю и отказывался идти вперед. Что за противный Тимка?! Даже зло берет! Витальке приходилось прибегать к детскому шантажу и угрожать ему тем, что он расскажет его маме, что тот сидел на холодной земле и мочил шерстяные штаны с начесом.
И маленький татарчонок Тимка в очередной раз пообещал себе, что никогда… никогда в своей жизни больше НИКУДА не пойдет с этим противным Виталькой! И дружить с ним не будет. Вот только бы теперь домой вовремя вернуться…
А Виталик тем временем все шагал и шагал к своей цели через холодный темный лес. Вон и последний магазин «Овощи-фрукты» мелькнул за громадными елями. А вскоре и ряд поселковых свинарников остался позади. Фу! Ну и запах оттуда валил! Наверное, до самой Москвы воняет!
Он оглянулся на Тимку. Тот шел за ним с опущенной головой, быстро перебирая маленькими ногами. Почти бежал… И что-то неслышно шептал про себя.
- Давай! Не отставай! – подбадривал он дружка. – Каши мало ел что ли?
- Скоро там твой «Дом приезжих»? – хныкал малек в голос. – Я устал… Я хочу есть… И хочу домой…
Взгляд бедного Тимки давно потух. В глазах его читалась только надежда, что они все-таки повернут назад домой.
- Скоро-скоро! Не волнуйся! Вон он уже – смотри! – и он в очередной раз указал пальцем вперед.
На этот раз он не обманул. За деревьями стояло здание из белого кирпича со ступенями и множеством входов с разных сторон. Огромные окна делали это здание очень светлым внутри. А снаружи придавал вид дворца.
Витальке очень нравилось раньше там бывать. Лет до четырех он ходил именно в этот детский садик для самых маленьких. Потом их перевели в «Колокольчик». И ребят новых в нем больше и качелей-каруселей. Есть даже деревянная горка с домиком внутри. Этот садик тоже хороший, но память о старом заставляла их все время сравнивать между собой. И эти сравнения оказывались все время не в пользу нового. Поэтому-то Витальке и захотелось побывать там, где он когда-то получал большое удовольствие, несмотря даже на то, что там был нелюбимый «тихий час». Но все «плюсы» перевешивали этот маленький «минус».
А как там летом было здорово! Огромная зеленая поляна, по краям которой росли очень колючие и ароматные кусты розового шиповника и высокой фиолетовой сирени, позволяла носиться с утра до вечера и в салочки и в казаки-разбойники и еще в сто разных детских игр. Был еще красный барбарис, но он был таким кислым, что скулы сводило. Через его кусты так страшно было всегда продираться, что дети обходили его далеко за версту. Мало ли что случится? Много его не съешь – не то, что сладкий шиповник, а болезненных царапин можно заработать аж целый мильон!
Еще там была аллея старых тополей, которые так вкусно пахли смолой после теплого летнего дождика. А между деревьями были двое качелей, которые постоянно были кем-то заняты. Даже злость разбирала – когда бы ты не прибежал в надежде покачаться – всегда кто-то там болтается! Приходилось занимать очередь, стоять рядом, как дураку и упорно ждать свободных качелей, чтобы насладиться коротким ощущением полета.
Сначала Виталька никак не мог понять, как же сделать так, чтобы умудриться раскачаться на веревочных качелях. Но потом мама подсказала, и он стал ближе к небу. Почти летал, как птички.
Но больше всего Виталик любил те теплые солнечные дни, когда две воспитательницы выносили посуду на открытую летнюю веранду, и дети обеих групп обедали или завтракали под синим небом. Почему-то там кушать было значительно интереснее и веселее. А, главное, было все гораздо вкуснее! ГОРАЗДО! Это было почти как у бабушки – также здОровски!!!
Но обеды на веранде были очень редки. Воспитательницы почему-то боялись, что дети там могут простудиться и заболеть. Странные эти взрослые!… Носиться по поляне до одури, как полоумным можно, а обедать нельзя… Непонятные они! Всего боятся!
- Правда, здесь здОровски? – глаза у Витальки загорелись. – Вон там была моя группа, - он показал пальцем на одно из окон.
- Ага, - вялым голосом согласился Тимка. – Виталь! А когда мы домой пойдем?
- Щас! Я только в окно посмотрю, и пойдем, - и Виталька прильнул носом к пыльному стеклу.
Но там ничего не было. Всех детей оттуда давно вывезли, и садик навсегда закрылся. Всюду была пыль и следы спешного переезда в другое здание – поломанный стул, разбитое зеркало, в которое всегда смотрелись мамы его друзей, и куча мятой цветной бумаги со снежинками.
Виталька был разочарован. Что он ожидал там увидеть, он сам не знал, но только не это!
Стало очень грустно и обидно. Стремился к прекрасным воспоминаниям, а получил… Даже дышать стало трудно. Слезы горечи сдавили горло.
Он не захотел, чтобы Тимка увидел его досаду.
- Идем домой! – сказал он сухо и почти грубо. – Но давай пойдем по другой дороге. Я ее знаю.
- Ура! – обрадовался дружок и подпрыгнул от радости. – Домой! Домой!! Домой!!!
Тимка даже не обратил своего внимания на Виталькины слова про другую дорогу. Если бы он знал, чем это закончится!
И Виталька повел их по черному асфальту, по которому его раньше привозил к «Дому приезжих» старый «ароматный» автобус. Шоссе не было таким грязным, как тропинка в лесу, но оно почему-то сворачивало не к дому, а куда-то в другую сторону.
- А мы разве не домой идем? – задал свой детский испуганный вопрос Тимка.
- Домой… А как же? – Виталька сделал вид, что так все и должно быть. – Я же специально сюда пошел. Моя мама на этой дороге собирала землянику. Ты забыл что ли про нее?
И Виталька свернул на обочину. Но как дети не старался, ягод нигде не было видно.
- Где же они? Где ягодки? – поинтересовался Тимка. – Ты же обещал.
- А я откуда знаю? – в свою очередь удивился старший мальчик. – Мне кажется, что они еще не поспели. Я даже зеленых листочков с цветочками не вижу. Может быть, мы рано сюда пришли, а? Но я точно знаю, что они должны быть здесь!
- Ты же обещал, - заныл Тимка. – Твоя же мама собирала. Ты сам говорил.
Малыш даже заревел от обиды.
- Мама меня убьет! – и он завыл на весь лес.
- Я тебя не обманываю, - оправдывался Виталька. – Моя мама отсюдОВА землянику принесла. Но это был в том году. Прошлым летом…
- А разве щас лето? Щас же еще весна! – и Тимка залился горючими слезами. – Гад ты! Гад!
Виталька даже и не думал, что маленький дружок знает такие ругательные слова.
- ГАД! Мама! Что ты наделал? – Тимка орал на весь лес. – Меня теперь опять отлупят! Все из-за тебя!
- Не отлупят! Ты только не ори! – Виталька сам уже испугался. – Мы домой скоро придем. Она даже и не заметит, что нас во дворе не было. А в случае чего, скажем, что за другой дом бегали или к школе.
- Отлупят! Я знаю! – малыш не желал успокаиваться и только сильнее заводился. – У меня и штаны грязные и сапоги! А они были совсем новыми! Мама все заметит!
- Не реви! – Виталик старался успокоить Тимку. – Мы щас найдем чистую лужу и помоем твои сапоги и штаны.
Они шли уже минут десять. Вернее не шли, а плелись, как полудохлые мухи по весеннему окну. Глубоких луж не попадалось – только одна грязь с травой и противной лягушачьей икрой.
Лес давно закончился, и малышне пришлось выйти на довольно-таки оживленное шоссе. По правую руку тянулся деревянный забор старого бетонного завода, а слева мимо них проезжали чадящие МАЗы с бетонным раствором в кузове. Машины были заляпаны по самую крышу. Грязь и копоть веером летела от них во все стороны. Чтобы грузовики еще сильнее не забрызгали мальчишек весенней грязью, им постоянно приходилось пропускать машины, залезая подальше с дороги на обочину.
Но и это не спасло их. Один из бугорков на обочине оказался кучей пропитанного весенней водой мелкого песка. Ступишь на него и провалишься по самое колено. Что с ними и произошло.
Тимка испугался и просто-таки зашелся в крике. Виталька кое-как выбрался из ловушки, а вот дружок его забуксовал, как машина в болоте. Чем сильнее он дергался, тем больше засасывала вглубь его маленькие ножки трясина из песка.
Тут уж испугался и Виталик. Он схватил малыша за руки и, что есть сил, стал тянуть его на более-менее сухое место.
С горем пополам им, наконец, удалось выбраться из зыбучего песка. Все бы ничего, но один Тимкин сапог остался где-то в страшной пучине.
Малыш сидел на кочке из прошлогодней сухой осоки и горько плакал. Слезы страха уже катились и по щекам Витальки. Боже! Что теперь будет? Сегодня точно не миновать порки!
Без сапога возвращаться домой нельзя. И идти без него по холодной мокрой земле, уж тем более, невозможно! А где его взять-то?
Ни слова не говоря Виталик снял свое пальто, старенький свитер, теплую фланелевую рубашку в клеточку и остался в одной майке. Солнце зашло за тучу, подул прохладный весенний ветер, и стало очень даже прохладно. Почти холодно.
Ничего не оставалось делать, как встать на колени и засунуть руки по самые плечи в холодный грязный и мокрый песок в надежде отыскать в нем Тимкин сапог.
От холода все тело Виталика покрылось гусиной кожей.
Сам Тимка стал с интересом наблюдать за процессом спасения его нехитрого имущества. Даже плакать перестал. Его грязный скрюченный палец был во рту. Он даже не заметил, как сильно сжал его зубами.
- Ну? – спрашивал Тимка. – Ну???
- Да не мешай ты! – взвизнул на него Виталька. – Не видишь, что ли? ИЩУ!
Старший мальчик так глубоко засунул руки в мокрый песок, что пришлось на него улечься грудью. Белая майка, естественно, сразу стала грязной. Но эти усилия того стоили.
- Есть! Нашел! – заорал Виталька.
- Тащи его! Тащи! – Тимка даже с кочки на одной ножке поднялся – так сильно волновался.
С превеликим трудом вытащили, наконец, бегемота из болота – грязный Тимкин сапог, полный вонючего черного песка, был поднят на поверхность.
-Ура! Давай его сюда! – орал маленький татарчонок. – Давай я его надену!
- Ты чо! С песком его что ли будешь надевать? – возразил Виталька. – Нужно его вытряхнуть оттудова и помыть, а уж потом на ногу одевать! Айда за мной!
И он пошел к дыре в деревянном заборе бетонного завода. Там блестела водная гладь.
Тимка поскакал за ним на одной ножке. Но далеко не упрыгал – было неудобно. Пришлось на цыпочках все-таки ступать на землю. Иначе передвигаться было невозможно, а шерстяной носок все равно уже давно мокрый.
- Давай свой сапог! Я его сейчас помою! – приказал он своему дружку. – И штаны снимай. Мыть будем!
Тот безропотно выполнил приказание.
Пока Виталька приводил в порядок грязные вещи, Тимка крутил головой и увидел плот, собранный из старых промасленных шпал, скрепленных между собой ржавыми скобами и таким же ржавым металлическим тросом. Тот мирно качался на волнах водной глади, что скрывалась за забором бетонного завода.
- Виталь! А что это? – он указал грязным пальцем на неизвестный ему предмет.
- Плот… Не видишь что ли? – отвечал ему Виталька, похожий сейчас на енота-полоскуна. – На нем можно плавать.
- А ты умеешь? – любопытство Тимки сейчас раздражало.
- Конечно! А чего там уметь-то? – Виталька встал во весь рост, вытирая мокрые руки о свою майку. – Стой на нем покрепче и палкой греби. Ничего сложного. Я на картинке видел.
- Покажи, а? – попросил Тимка.
- Покажу, если своей маме ничего не скажешь, - Виталька теперь старался заполучить поддержку в лице Тимки на самый худший вариант. – На свои сапоги. Обувайся! Ты точно ничего не скажешь?
- Не скажу… Покажи как на плоту плавать, а? – еще раз попросил его малыш.
- А знаешь, чо я щас сделаю? Я на нем подальше заплыву, вон туда, и там помою свои сапоги и майку. Там вода чище, - и Виталька побежал за длинной палкой, которая валялась в стороне.- А потом на солнышке все и высохнет. Придем домой чистые, и никто ничего не заметит.
- Ага… Ты-то чистый будешь. Тебя ругать не будут. А я? – опять, как щенок, заскулил дружок.
- А хочешь, я и твои носки там же помою? И сапоги… И мы оба будем чистыми! – и Виталька весело улыбнулся.
- Хочу, - и Тимка опять стал разуваться.
Когда все грязные вещи оказались на плоту, Виталька с видом знатока и профессионала взял суковатую палку в руки и не без труда залез на плот. Ощущение было непривычным – не было твердой опоры, как на земле. Плот ходил ходуном – то один, то другой его край неожиданно начинал погружаться в воду. Приходилось быстренько перебегать с одной стороны на другую, чтобы сохранить хоть какое-то равновесие. Орудовать сучковатой палкой не получалось – она так глубоко зарывалась в дно, что вытащить ее во время никак не удавалось. Пришлось оставить ее в покое и носиться по плоту, собирая в кучу уплывающие вещи, сапоги и носки.
- У тебя плот уплывает! – закричал Тимка и отпрыгнул в испуге подальше от берега. Он до последнего момента надеялся, что у Виталика все получится.
Пришлось срочно покидать ненадежный кораблик. Допрыгнуть до берега удалось. Но вот беда – плот, получив неожиданное ускорение, быстренько отплыл достаточно далеко от берега. Рукой его теперь точно не достать. А плавать ни Виталька, ни Тимка еще не научились.
Действительность оказалась просто ужасной - Виталик с Тимкой стояли босиком на холодном берегу, а их вещи медленно, но верно на глазах уплывали на шатком плоту.
- Держи их! – закричал Тимка и прикрыл в испуге рот рукой. – Они поплыли!
Старший мальчик рванул к плоту, схватив длинную палку в руки. Ею он старался достать до уплывших шпал. Стало даже получаться, и конец палки иногда доставал до плота. Кое-как Витальке удалось перенести с шаткого кораблика по воздуху сапоги, просунув палку в голенище, но тут случилось неожиданное – плот на глазах стал разваливаться. Металлические крюки, которые вроде бы так надежно сцепляли между собой промасленные шпалы, вдруг на поверку оказались совсем не такими надежными и просто-напросто выскочили из своих гнезд. Плот на глазах развалился на свои составляющие. И, о ужас!, шерстяные носки и майка старшего мальчика стали тонуть в холодной воде большого водоема. Как не пытался Виталик достать их палкой, но носков и след простыл. Белая майка еще какое-то время держалась на воде, но достать ее не было никакой возможности. Даже длинной палкой. Потом и она пошла ко дну.
- Мама… Они утонули… Что нам делать-то теперь? – прошептал в испуге Тимка. Он очень боялся, что Виталька в порыве ярости и злости нападет на него с кулаками. Малыш уже даже не волновался, как на эту пропажу вещей отреагирует его собственная мама. ТЕ страхи уже как-то забылись.
Но его старший дружок сам так сильно испугался, что впал в ступор. Надежда на благополучный исход рухнула. Его мозг лихорадочно искал выход - как признаться обеим мамам о неудачном походе за земляникой. Что придумать такого, чтобы остаться в живых? Если раньше еще можно было как-то отвертеться и скрыть неудачное путешествие к «Дому приезжих», то теперь наверняка ничего хорошего ждать уже не следует. Нужно готовиться к худшему. Так не хочется опять быть битым!
Ну почему это всегда случается именно с ним, с Виталиком? Тимку-то наверняка пожалеют – он еще маленький. А ему точно не сдобровать. Ему, конечно же, будут пенять на то, что он, здоровый балбес, увел несчастного маленького ребенка бог знает куда и чуть не утопил его. Еще вспомнят и все остальные подобные случаи, которые с ним раньше случились. А когда узнают еще и про утопленные вещи, то…
Представить себе, ЧТО же будет потом, у Виталика не хватало воображения. В голове роились только страхи и ужасы.
Домой возвращаться совсем не хотелось. Это было равносильно тому, чтобы вернуться туда, где его точно расстреляют. И что самое страшное, вернуться все равно придется! Никуда от этого не деться! Приходилось мириться с реальностью.
- Одевай сапоги! Идем домой! – приказал он Тимке.
- А ты? Как же ты? – прошептал в испуге малыш. Он все еще боялся, что его друг все-таки сорвется и либо наорет на него, либо отдубасит кулаками.
- Пойду, как есть…, - и Виталик натянул на ноги мокрые и очень холодные резиновые сапоги. Дрожь пробежала по всему телу. Было настолько неуютно и противно, что словами и не передать.
Тимка быстро молча собрался и с собачьей преданностью в глазах последовал за своим другом к дыре в деревянном заборе.
Шли молча, уставившись себе под ноги. А о чем было говорить, когда случилась такая беда?
Неожиданно возле них затормозил большой рейсовый автобус.
- Эй! Малышня! Чего по дороге гуляете без родителй? – в дверь высунулась голова толстой кондукторши. – Давайте-ка быстро залезайте в автобус - до остановки довезу! Замерзли, небось?
Только сейчас Виталька понял - насколько он замерз. Что же говорить о Тимке – его синие губы обо всем сами говорили! Удивительно, что он не ревел – забыл, наверное, что это можно делать.
- Где живете-то? – опять спросила кондукторша.
- Дома, - ответил Виталька. – Где же еще?
- Адрес, говорю, помните? – кондукторша не унималась.
- Возле клуба… На Ленина, - вспомнил Виталька.
- Мать-то, небось, ищет вас, - вмешался какой-то дяденька в шляпе. – Как вас сюда-то занесло?
Виталька благоразумно промолчал, но Тимка выдал их.
- Вот он меня сюда привел, - он пальцем показал на своего друга. – Землянику мне обещал показать.
- Какая земляника!? – всплеснула руками кондукторша. – Снег еще в лесу лежит! Вить! – крикнула она шоферу через весь салон. - Давай быстрее! Замерзли они! Чего тормозишь-то?
Все пассажиры, как один, уставились вперед в водительское окно.
И тут Виталька с ужасом увидел, как автобус остановился у голосующего у дороги мужчины. Это был Тимкин папа. Двери автобуса открылись перед его лицом и…
- Извините ради бога! – он заглянул в автобус. – Вы случайно на дороге не видели двух маленьких мальчиков? Пропали…
- Заходи, папаша! – обрадовалась кондукторша. – Туточки они! У меня твои мальчики! Эти? – и она показала пальцем на присмиревших мальчишек.
- Слава богу! Нашлись! – Тимкин папа улыбнулся во все свои красивые тридцать два белых зуба. – Где вы были? Мама вас обыскалась! Почему ничего никому не сказали? – он их крепко обнимал и целовал.
Как они дошли домой, Виталька абсолютно не запомнил. Его голова была занята не пойми чем. Наверное, картинами собственной казни.
Но свое он все-таки получил. Тетя Аля так сильно отлупила его по попе своими шлепанцами, что к заднице невозможно было пальцем прикоснуться – сильно горела. Он орал от боли, как маленький поросенок, но Тимкина мама и слушать не хотела его оправданий. А когда физическое наказание закончилось, то поставила его в коридоре в угол под вешалкой со старой одеждой.
Виталька давился слезами и смиренно стоял в ненавистном углу. Ему было и больно, и обидно и стыдно… Перед маленьким Тимкой.
Тот тоже выл. Его тоже наказали. Но не так сильно – всего-то три прихлопа, два притопа…. И позволили ему остаться в своей комнате среди его любимых игрушек. Это было не так уж и обидно. Тимка там быстро успокоился и занялся своими делами. Даже фальшиво напевать стал про «нагадал мне попугай счастье по билетику…»
А Витальку мучили в пыльном углу долго. Наверное, целых полчаса. Но он, как партизан из фильма про Виталия Бонивура, крепился и старался всем своим видом показать, что он только притворялся и на самом деле ему нисколечко не больно.
А вечером еще и собственная мама ремня всыпала, когда уставшая из Москвы вернулась…
В общем, день прошел неудачно, т.е. даром.
И каков вывод?
Вот и делай людям добро – приглядывай за чужим ребенком! Отлупят и глазом не моргнут ни за что ни про что!