Первый план мужчины провалился за горизонт вместе с Солнцем. Точнее, местной дневной звездой. Ибо на ночном небе Арт не увидел ни одного знакомого созвездия - более того, большую часть обзора загораживала непонятная дымка. Она располагалась где-то за ближайшими звёздами, а за ней явно находился некий источник света невообразимых размеров. Мужчина даже не видел его, а чувствовал, чувствовал что-то неизмеримо большое и в тоже время упорядоченное. Это было настолько знакомое и привычное ощущение, что Арт только теперь заметил, что был лишён его с тех пор, как оказался в этом неизвестном ему месте. Здесь было как-то совсем по-другому, реальность не вызывала доверия, была какой-то расхлябанной, что ли. Чувство было такое, будто нет здесь этого... центра. Нет, не центра... во всяком случае всё здесь опиралось одно на другое. И не имело какой-либо незыблемой опоры... нет, не опоры - оси. Ось! Вот чего здесь не было! Мужчина встал и заходил по поляне, пытаясь обличить в слова всё то, что надумал, а получалось примерно следующее:
Опора - это то что держит нас на месте, наш плен и наше спасение от неопределённости. В трёхмерном пространстве всё нуждается в опоре, каждый объект определяет свою опору согласно своим размерам и массе. Для столешницы это ножки стола, для них земля, для планеты... для планеты гравитационное поле звезды. Которая подчиняется большей силе тяготения, чёрной дыре. Своей, как это принято говорить, чудовищной гравитацией она вращает звёзды вокруг себя, таким образом мы получаем не опору, и даже не центр. Мы получаем ось, ось, которая определяет направление движения наших иллюзорно неподвижных светил. Возможно ли почувствовать отголоски этой силы здесь, где звёзды опираются друг на друга в зыбком порядке, больше похожем на медленный, ленивый, не спеша шевелящийся хаос? По всему выходило, что здесь никакой оси нет, иначе бы та не ощущалась, а значит... Значит это "неправильная" галактика, а там спиралевидная или эллиптическая, и стало быть, млечный путь...
Оптимистичные рассуждения навели мужчину на не оптимистичные выводы и он принялся что-то шептать в рукав балахона. Несмотря на весь внешний идиотизм происходящего, Арт не смеялся, хотя и находил, что шептаться в ночном лесу с одеждой это, мягко говоря, смешно до одури. Покончив с этим процессом, мужчина достал из рукава выколдованную подзорную трубу и раздвинул её. Длиной она была с руку без кисти и имела табличку с названием, серийным номером и даже гостом. Арт направил линзы в небо, сейчас оставалось только надеяться на то, что эта близкая галактика Млечный Путь или хотя бы Туманность Андромеды, иначе шквардец. Мужчина наколдовал себе самую "огогонистую" подзорную трубу, о которой только знал, и поэтому не сразу разобрался, как с ней обращаться. Тот факт, что она давала просто противоестественно неправдоподобное увеличение, можно было довольно подробно разглядеть поверхность планет, находящихся в другой галактике, несколько его не смущал. Хотя и понять, как это работает, он не мог. Разглядев где-то там красные вихри на поверхности Юпитера, Арт сложил подзорную трубу и сел, задумавшись. Ещё какое-то время поизучав ночное небо через линзы, мужчина выколдовал, всё из того же рукава, подходящую карту, развернул её на траве и, поразмышляв над ней, пришёл к выводу о своём месте нахождения.
Рядом с Магеллановыми облаками была проставлена группа пятен без каких-либо пояснений кроме названия: Скульптор.
Судя по масштабу карты, до Земли было приблизительно 250 000 световых лет.
-Что ж, своим ходом не получится, - Арт принялся собирать карту, но та почему-то не складывалась и пришлось свернуть её в рулон. Оценив оставшееся в сумке место, мужчина сдвинул подзорную трубу, затолкав её в карту и, разместив это внутри, зашагал в лес.
Занимался рассвет. Побродив по лесу, Арт вышел на подозрительно знакомую тропинку, которая и привела его обратно к замку. Мужчина постучался в тяжёлую дверь, собираясь ещё раз спросить воды. Но когда послышалось кряхтение и деревянная створка поползла наружу он передумал и с силой пнул дверь, та с грохотом захлопнулась. Раздался звук падающего на каменный пол тела.
-Десять, - констатировал Арт и, развернувшись, зашагал по тропинке, надеясь что она всё-таки выведет его к тому дивану.
И да. Предмет мебели обнаружился в конце пути. Внимательно изучив его со всех сторон, мужчина вынул из ножен, на поясе, НОЖ! Представляете - ножны, а в них нож. Не тесак, не мясоруб и даже не меч, а простой ножик, какими ещё в XIII-том веке хлеб да колбасу резали. И вот, достав его, Арт принялся аккуратно распарывать зашитый разрез, под которым обнаружился рычаг. Дальнейшие действия были не совсем логичны, но предсказуемы:
1. Сесть на диван.
2. Поднять рычаг.
3. С силой опустить его вниз.
Взору мужчины предстала живописная полянка, вся усыпанная ярко-красными цветами. Арт встал и обернулся проверить, не пропал ли диван, тот уже сделал несколько прыжков и удалялся в избранном направлении. Не в лес. Но вместо того, чтобы догонять диван, мужчина смотрел на свою одежду. Она изменилась. Вместо чёрного балахона - свободные, обильно расшитые цветными нитками серые одежды, представлявшие собой нечто среднее между старинной одеждой и пафосным тряпьём, которое поголовно носят фэнтезийные некроманты. Вместо отцовского кожаного пояса - трижды обмотанная верёвка с многочисленными оберегами в виде литых из металла или выточенных из камня, кости, дерева, рога фигурок, висящих на верёвочках разной длины. Сумка для противогаза стала сумой, а велосипедный бардачок, располагавшийся на поясе, превратился в полноценную поясную сумку. Железную жердь заменил кривоватый деревянный посох с парой коротких сучков в навершии. Только мокасины и ножик остались собой.
Арт ощупал голову. Бородка разлохматилась, волосы как всегда произвольно торчали во все стороны разом, хоть и были собранны на затылке, тесёмкой вместо резиночки, в хвост. А вот железное кольцо с головы и талисман с шеи пропали.
- Ах ты ж РЕЛЬС АДРЕНАЛИНОВЫЙ! Банановая ягрылдыха! Ноздрянь!!! Как ж тут не заматерицца-то!? - мужчина топнул ногой и заорал диким голосом на небо.
Всё вокруг затихло.
Покопавшись в карманах и сумках, Арт отметил, что изменились только его одежда и причёска, а остальные вещи остались прежними. Даже мобильник и проигрыватель - именно проигрыватель, потому что называть эту коробочку с микросхемами плеером он не мог даже в мыслях. Мужчина вновь задумался. Когда-то он слышал теорию о том, что путешествующий во времени, прибыв в пункт назначения, во избежании темпоральных парадоксов, временно лишается всего, что не должно существовать в этом времени - будь то одежда, вещь или болезнь. Посему получалось, что трикотажной промышленности здесь нет, а вот спички и механические, карманные часы делают. Бред. Однако это значило, что всё утраченное вернётся, когда он покинет этот мир. То, что это никакая не Земля, Арт понял, как только нашёл на поясе фигурку в виде единорога, вырезанную из рога этого сказочного животного. Не узнать его было сложно, ибо она имела цвет и блеск золота, а на ощупь не была холодной, как металл, да и на зуб поддавалась совсем по-другому. С другой стороны, Алиса сейчас могла быть именно в этом мире, если мысли мужчины о том, что каждый диван переносит на какую-то определённую планету были верны. И вновь перед ним встала та стихотворная дилемма: искать девушку или выбираться отсюда?
Через какое-то время Арт зашагал за диваном, следы ножек были отчётливо видны даже на утоптанной тропинке, по которой ускакал предмет мебели. Чтобы не скучать, мужчина заорал первую попавшуюся песню, подходящую к обстановке:
Добрая сотня прекраснейших воинов тихо входила в загадочный лес,
Знали они, что за лесом спокойным спрятан в пещерах подарок небес.
Старец ужасный, им путь заслоняя, стал говорить гробовые слова:
-Лучше уйдите, коней поверните, если нужна на плечах голова.
Только храбрый вожак гордо сказал: -Пуганных не напугаешь
Мы тонули в крови, мы пол-света прошли, наших подвигов не сосчитаешь.
-Боги вам в помощь. - Вдруг вымолвил старец и тихо побрёл он тропою лесной.
Рявкнул вожак, острый меч вынимая: -Богатство уж рядом, идите за мной!
Пугать славных воинов - крысиное дело, любого изрубят стальные клинки,
И храбрости нашей давно нет предела. Уж смерть позабыла про наши полки!
Только храбрый вожак гордо сказал: -Пуганных не напугаешь
Мы тонули в крови, мы пол-света прошли, наших подвигов не сосчитаешь.
Солнце уж село, и славные воины костры разжигают, бокалы звенят.
Доброе пиво всех в сон повалило, но утром не встанет прекрасный отряд.
Тот, кто поднялся, стонал и шатался, многие даже и встать не смогли.
Тис ядовитый в кострах догорает, а дым смертоносный хуже петли.
Только храбрый вожак гордо стоял, страшную смерть принимая.
Мудрый старец идёт, песню поёт, тисовый посох сжимая.
Добрая сотня прекраснейших воинов тихо лежала под тенью ветвей,
Знали они, что за лесом спокойным спрятан подарок лесных королей.
В жарких боях пораженья не знали, доблестно бился отважный народ
Но дерево смерти в костры побросали и в тисовой роще закончен поход.
Только храбрый вожак гордо стоял, страшную смерть принимая.
Мудрый старец идёт, песню поёт, тисовый посох сжимая.
Только храбрый вожак гордо сказал: - Пуганных не напугаешь
Мы тонули в крови, мы пол-света прошли, наших подвигов не сосчитаешь.
*Волколак "Тисовая роща"
Закончив эту песню, Арт отметил, что здесь его голос не кажется таким НЕ певческим, как обычно. Может, воздух здесь чище... мужчина пожал плечами. Тропинка тем временем заканчиваться не собиралась, и он начал другую песню, а за ней и следующую...
Через некоторое неопределённо долгое время петь надоело, а вот тропка завернула в лес. Дальше мужчина шагал молча, и вот отпечатки ножек вывели его на дорогу. Которая явно была езжая и достаточно широкая, чтобы три телеги смогли по ней спокойно проехать. По обе стороны от неё высились вековые ели. По привычке Арт пошёл по краю дороги, вдоль высоких кустов, следы оставались на середине и никуда не сворачивали. И тут из придорожной растительности выскочили босые, небритые, грязные мужики с дубинами и в шкурах. Разбойники мигом обступили мужчину, а главный наставил на него копьё, при этом держал его неправильно.
-Кошель али жизнь? - хрипло заорал он.
-Остерегись, сморчок, аль на грабли ступить не страшишься, - ответил Арт грозно потрясая посохом. - Иль сказать хочешь, что кошель не заберёшь, коли меня побьёшь?
-А чего стеречься? Чай не топор-то к твоим граблям привязан.
-Вот как, а ну, тать - мужчина нащупал фигурку единорога и поднял её насколько позволяла верёвочка - гляди!
Вожак заморгал, на том месте где только что стояла их жертва, теперь никого не было. Остальные разбойники разбежались, вопя кто о нечистой силе, а кто о гневе Перуна.
Оказавшись на той же дороге верстах в трёх от места засады, Арт продолжил идти по следам дивана. Мужчина не на шутку обиделся на этих разбойников. Даже не потому, что не любил таких как они, а потому, что все разбойники были подпоясаны кожаными ремнями.
-Им, значит, можно, а я должен в верёвке ходить! - мужчина стукнул посохом о землю и закричал: - чтоб вам провалится!
По округе прокатились истошные вопли. Оценив произошедшее, Арт зашагал дальше, но следы кончились, а мебели нигде не было. Мужчина остановился и принялся оглядываться. Отсутствовал даже малейший намёк на диван, ни примятых кустов, ни чего-либо ещё. Он посмотрел наверх, но висящей в воздухе мебели не обнаружилось, зато все до одного облака имели формы разных сказочных и обычных животных. Да не просто так, а с тенями и яркими, подсвеченными солнцем, краями, как будто кто-то нарисовал их на небе одной краской, только кое-где взял погуще, а где-то пожиже. При этом всё складывалось во вполне осмысленную картину: облако-кошка гналось за тучкой-мышкой, облако-кит плыло и "гребло хвостом", туча-змея ползла и извивалась, то сворачиваясь в кольца и высоко поднимая голову, то вновь выпрямляясь, облако-сантехникНиколайСемёнович копалось в подраковинной - туче и просило подать ключ на 20, облако-крокодил открывало и закрывало пасть, вокруг которой кружили тучки-пташки и т. д. и т. п. Пейзаж настолько потрясал своей реалистичностью и живостью, что Арт не сразу оторвался от его созерцания, внимание мужчины привлёк посторонний звук.
В трёх - четырёх метрах впереди затрещали и захрустели кусты, там явно кто-то шёл. Ещё до того, как неизвестный показался на дороге, мужчина схоронился в овраге, так кстати оказавшемся рядом. Звуки и шевеление приближались, в придорожной растительности замелькала верхушка красной шапки и Арт на всякий случай приготовился. Сначала из кустов, разматываясь, выкатился клубок белых шерстяных ниток, за ним показался юноша в богатом красном кафтане, остроносых сапогах того же цвета, синих штанах и при оружии. На его верхней губе росли небольшие усики, выдававшие молодость. В-общем вылитый Иван Царевич. Он шагал не отрывая глаз от путеводного клубка, сматывал за ним нитку и не обратил бы на мужчину внимания, даже если б тот остался на дороге. Однако клубок свернул к оврагу и запрыгнул на вершину посоха, который в данный момент выполнял функцию растущего в низине деревца. Юноша подошёл и потянулся за клубком, но увидав на дне оврага Арта, замер.
-Здравствуй, стар - старичок, леший - лешачок, - сказал Царевич, выпрямляясь.
"Леший" вылез из оврага, опираясь на посох, и тоже заговорил, поглаживая бородку:
-Ну здравствуй, Иван Царевич.
В воздухе повисло молчание, каждый из собеседников ждал, пока другой продолжит. Хотя повисло - это не то слово, ощущение было такое, что оно повесилось, свесив язык на бок. Клубок на вершине посоха не двигался, сказочный герой рассматривал мужчину и тот заговорил первым:
-Гляжу я, беда у тебя, добрый молодец. Узелок на нити твоей завязался. Была твоя путь-дороженька прямой да верной, а теперь... - Арт многозначительно кивнул на маленький, но очень замысловатый узелок с петлёй, находившийся на нитке, тянувшейся к рукам Царевича. Такие узлы всегда неведомо как завязываются на совершенно прямых нитках и как правило развязать их не удаётся. Иван воззрился на этот красноречивый символ ожидающего его испытания и снова перевёл взгляд на "лешего".
-Правильно думаешь, Иван Царевич, для того и привёл тебя путеводный клубок ко мне. Помогу я горя избежать, да на кривую тропинку(тёмную сторону) не ступить.
-Это как же?
-А вот повадились в моём лесу разбойники - людей грабить да зверя бить, прогонишь их - и мне, и себе поможешь.
-Отчего же ты их сам не прогонишь? - удивился сказочный герой.
"Леший" взял клубок, протянул его Царевичу и молвил серьёзным голосом:
-Давно я на свете живу, да многое ведаю. О тропках-дороженьках, о лесных и людских. О том, когда, кому и по какой пройти суждено. То, добрый молодец, не прихоть чья-нибудь, не каприз, не обстоятельство. То путь-дороженька твоя лежит до татьего логова, да до оружия чудного, что в пещере той скрыто. Как пойдёшь ты три версты по дороге этой, так и встретишь засаду разбойничью... А узелок сей, до тех пор пока копьё не добудешь, не развязывай, да клубок по земле не пускай, не то поведёт он тебя кривою дорогою, да беззащитным к ворогу лютому.
Тут, в общем-то, воображение Арта закончилось и он замолк. Сказочный герой принял путеводный клубок, спрятал его в кафтан и, поблагодарив лешего, с поклоном распрощался с ним.