5. Повседневная жизнь феодальной Кореи.
Жилище. – Внутреннее убранство. – Сад. – Семья. – Дети. – Образование. – Развлечения. – Кухня. – Одежда. – Медицина. – Похороны.
Дом более или менее зажиточной корейской семьи представлял собой усадьбу. Попасть в него можно было через ворота окружавшей его стены и внутренний двор. Как правило, дом строили одноэтажный с каменными опорами вместо фундамента, с верандой Внутри находились женская половина, главный зал, помещения для слуг, кладовые для еды. Комнаты разделялись раздвижными решетчатыми дверями, оклеенными бумагой. По тому же принципу делались и окна. Иногда они затягивались шелком. Дом покрывала черепичная крыша с карнизами в виде веера. Под полом в богатых и бедных домах проходили трубы, по которым циркулировал теплый воздух от очага.
Комнатную обстановку составляли платяные сундуки, шкафчики, расписанные фениксами и драконами, резные шкафы с ящичками, деревянные полочки для гребней. Пол покрывали циновками. Готовясь ко сну, на полу раскладывали тюфяки, подушки, покрывала и стеганые одеяла. Днем спальные принадлежности хранились в сундуке. [2, с. 40, 143]
Стены украшались картинами. Вот какие свитки увидел герой повести «Верная Чхунхян», посетив дом своей возлюбленной: «На этой картине Ли Тайбо – отшельник «Голубой лотос» стоит на коленях перед дворцом «Желтого журавля» и читает «Дао – дэ – цзин», а там – поэт написал стихи «Башня из белого нефрита» и теперь восходит на небеса, чтобы сочинить молитвословие «Поднимаем балку». Есть свиток, где Ткачиха с Пастухом встречаются на мосту Сорок и Ворон в седьмой день седьмой луны, а на другом – Хэнэ, украв напиток бессмертия, ясной лунной ночью сидит в Просторном студеном дворце». [2, с.41] Вешали на стену и свитки с образцами каллиграфии. Использовались расписные ширмы.
Позади дома разбивали сад: «С правой стороны растет павлония, и с ее листьев падает роса, будто журавль вздрагивает во сне, слева растет сосна, ее чуть покачивает легкий ветерок, и кажется – то шевелится старый дракон. На бананах, орхидеях, опунциях, растущих пред окном, распустились листья, а лотос, покрытый нефритовыми капельками росы, как жемчужина в воде, чуть качается над волнами. Золотые рыбки, похожие на пиалы, плещутся в пруду, будто, как говорится, хотят превратиться в драконов. Они резвятся, раздвигая молодые листья лотосов. Как сказано в стихах:
У искусственной горы из камня
Пик – как будто лотос золотой.
Гора эта высится ступенями» [2, с. 39 – 40]
Корейцы очень ценили семью. Во времена династии Ли (1392 – 1910) юношам позволялось вступать в брак с 15 лет, а девушкам – с 14 лет. Если родители были старше пятидесяти лет или по болезни требовали постоянного ухода, можно было получить разрешение и на более ранний брак. После свадьбы молодые жили у жены до появления детей и достижения ими определенного возраста. В середине правления династии Ли пребывание в доме жены сократилось до двух лет. Эта мера была вызвана заявлениями некоторых конфуцианцев, утверждавших, что проживание в доме жены «возвышает» ее над мужем, а дети привыкают к родне жены больше. Право на развод имел только муж. Причинами развода могли послужить: непослушание жены родителям мужа, бесплодие, неверность, чрезмерная ревность со стороны жены, ее тяжелая болезнь, превращение в объект сплетен [1, с. 65 – 66] Всю жизнь женщина находилась под опекой: сначала отца, затем мужа, а в случае его смерти – сына.
Главной функцией семьи было рождение детей. Предпочтительным считалось рождение сына – наследника, который будет покоить старость родителей и ухаживать за их могилами. Будучи беременной, женщина ела только ровно нарезанную пищу, не слушала непристойных речей и отворачивалась от некрасивых вещей. Непосредственно перед рождением ребенка дом окропляли водой и подметали пол. [2, с. 196]
Ребенку выбиралось имя со значением. Особенно красивые имена могли получить девочки: Чхэбон – Разноцветный феникс, Чхунхян – Весенний аромат, Хэнхва – Цветок абрикоса, Эчжёль – Возлюбившая чистоту. Поэты и гетеры могли выбирать себе псевдонимы.
Девочек обучали ведению хозяйства, рукоделию, в богатых семьях – чтению, письму, музыке. Мальчики должны были в совершенстве знать конфуцианские книги и классическую китайскую литературу. В обязательный круг чтения входили такие книги как «Середина и постоянство», «Великое учение», «Книга песен», «Беседы» Конфуция, «Мэн –цзы», «Книга перемен», «Тысячесловие », «Исторические записки» Сыма Цяня, «Сочинения древних поэтов » , стихи Ли Бо и Ду Фу. Важно было знать китайский язык и уметь писать на нем, слагать стихи.
Начальное образование получали в сельских школах, где учились мальчики как из знатных семей , так и простолюдинов. Продолжить образование можно было в уездных училищах, функции которых с начала XVII в. перешли к школам при храмах славы. Их непосредственной целью была подготовка к экзаменам. Впрочем, многие готовились к ним дома. В Корее существовала академия, обучавшая высших чиновников – Сонгюнгван, специализированные училища, выпускавшие из своих стен переводчиков, счетоводов, врачей. [4, с. 187 – 189]
Серьезно повышала возможности получения должности и успешной карьеры сдача государственных экзаменов на знание конфуцианского канона. К ним допускались лишь представители янбанского сословия. На них нужно было продемонстрировать знание китайского языка, конфуцианских книг, умение слагать стихи. Вот как описывается экзамен, который сдавал Ли Моннён, герой повести «Верная Чхунхян »: «Настал день торжественного праздника в стране, и, когда объявили о большом экзамене, он с книгами, прижатыми к груди, вошел на экзаменационный двор, осмотрелся. Здесь толпилось множество народа, ученые – все как один кланяются государю, звучит дворцовая музыка… Государь выбрал экзаменатора и дал ему тему для сочинения. Управляющий канцелярией принял ее и повесил на красный занавес. А тема была такая: «Краски весны на весенних прудах и нынче такие же, как и в древности». Ли Моннён внимательно прочел тему. Оказывается, она уже встречалась ему прежде! Он разгладил бумагу, обдумал сочинение, а потом растер тушь в тушечнице, и, наполовину обмакнув в тушь кисть из хорьковой шерсти, почерком Ван Сичжи, стилем Чжао Мэнфу написал сочинение… Экзаменаторы взглянули – и каждый иероглиф отметили красной точкой, а каждый стих – кружком. (…) Сразу же объявили имя достойного золотой дщицы, а государь преподнес ему три чаши вина, потом вывесили сочинение лучшего из всех, кто держал экзамен. Когда Моннён покидал экзаменационный двор, голову его украсили цветком, на самого одели платье цвета перьев иволги, а талию подпоясали кушаком, расшитым журавлями. (…) Государь милостиво принял его и сказал:
-Ты по своим талантам первый при дворе!
Призвав управляющего канцелярией, он сам изволил назначить Моннёна ревизором в провинцию Чолла». [2, с. 91]
Кроме экзаменов на знание конфуцианского канона существовали экзамены по отдельным дисциплинам (языкам, юриспруденции, математике, гаданию), которые в большинстве сдавали дети наложниц, экзамен на грамотность для низших канцелярских чиновников, военные экзамены на право занятия военной должности. К последним допускались простолюдины. Сдающий их должен был знать китайские книги о стратегии, уметь скакать на лошади и стрелять из лука (позже – мушкета). [4, с. 143]
Отправляясь к месту назначения, чиновники привешивали к поясу нефритовые таблички с приказом. Прибытие крупного чиновника на место службы – один из любимых сюжетов средневековой корейской литературы. Одно из таких красочных описаний содержится в «Повести о чиновнике Пэ»: «И вот, гордо восседая на тигровой шкуре, в паланкине под зеленым балдахином, появляется новый правитель. Справа и слева – телохранители в ярких желто – красных одеждах; на головах лихо посаженные набекрень праздничные шляпы с перьями; в руках – красные жезлы. Едут они торжественно, то и дело раздаются крики, чтобы чернь посторонилась. Грохочут барабаны, свистят флейты, так что эхо раздается в горах…
Шествие возглавляют чиновники в шелковых одеждах, вооруженные золочеными луками и колчанами, полными стрел. В живописных, расшитых серебром воинских шляпах, с украшениями из черепахи, янтаря и китового уса, восседают они в золоченых седлах на белых конях…» [11, с.213]
В свободное от службы время чиновные корейские мужи предавались развлечениям: устраивали дружеские пирушки, во время которых число выпитых чаш считалось по головкам сорванных цветов, любовались видами и вели ученые беседы, сочиняли стихи. Для интеллектуальных занятий предназначались маленькие столики, на которых раскладывалось все лучшее для письма: тушечница, баночка для ее разведения, кисть, бумага. Кисти делали из меха ласки и хорька. Существовала масса марок туши – «Лучшая», «Танская », «Ясная луна Суяна», а также бумаги – «экзаменационная», «белая особая», «лощеная», для писем, белая писчая. [2, с. 144]
Необычайно тонкой и изысканной была корейская кухня. Основу ее составляли блюда из риса, вареного на пару и сдобренного приправами. Из жидких блюд подавали прозрачный мясной бульон, лапшу на мясном бульоне с приправами, перепелиный суп с морскими ушками. Из мяса готовили шашлык из сердца, коровий рубец, жаркое, пареную и тушеную говядину и свинину. Кусочки свежей рыбы и сырого мяса ели, окуная в уксус с соей и приправами. Гарниром к мясу служили маринованные капуста и редька. Из морских продуктов ели устриц, маринованных моллюсков, соленые жабры омаров, жареную рыбу. При еде пользовались палочками и ложками.
Вино подавалось в красивых кувшинах из нефрита или коралла, с длинной шейкой или в виде черепахи, расписных и позолоченных китайских. Перед тем, как начать пить, его переливали в серебряный или позолоченный чайник, затем нагревали воду на огне жаровни и ставили в нее чайник, чтобы вино нагрелось, после чего разливали по маленьким чашечкам. Существовало много сортов вина: виноградное, «Алый туман », смесь белого и прозрачного, рисовое, тысячедневное, стодневное, «Золотая роса», искристое рисовое, «Лотосовый лист», можжевеловое. Из фруктов к столу подавались гранаты, мандарины, сушеная хурма, вишни, зеленые и желтые груши.
Большое внимание уделялось сервировке стола. Вот как оформила стол кисэн Эран, собираясь произвести впечатление на посетившего ее чиновника: « Принесла она столик, поставив на него поднос из панциря черепахи, расставив посуду из расписного с позолотой фарфора. Затем красиво расположила испеченные на свежем масле хлебцы из белой муки, похожие на цветы рододендрона, разложила по мискам чечжуйскую хурму, лимоны и сахар, наполнила черепаховый кувшин чистым, как осенние воды Дунтина, вином». [11, с. 24] Сидели во время еды на полу, на подушках.
В средневековой Корее выделывалось множество видов тканей: холстов, хлопчатобумажных, шелка. Особенно интересными и разнообразными были шелковые ткани, украшавшиеся прекрасными узорами. Шелк «янтхэмун» покрывали узоры в виде колец, «ынчжонса» - серебряных полос, «поксудан» - иероглифов «богатство» и «долголетие», «унмундан» - белых облаков, «чогэдан» - двустворчатых раковин, «сончжодан» - заснеженных пустынных пиков. На шелке «тэдан» изображался Конфуций, взошедший на Тайшань, а на шелке «дремлющий дракон» - два мудреца в хижине. [2, с.144]
Изысканной была одежда зажиточных людей. Мужчины носили полотняные шаровары и шелковые куртки, поверх которых надевались халат без рукавов и халат с длинными рукавами. Поясом служил шелковый кушак с карманом. Волосы заплетали и помадили. Голову покрывали шапочкой – мангоном, завязывающейся под подбородком, и шляпой. Лицо от солнца мужчины прикрывали веером. Женская одежда состояла из кофты и юбки. На улице поверх них набрасывалась накидка. На ноги надевались носки и башмаки. Прическа закалывалась шпильками и украшалась гребнем.
Одеждой бедняка были халат, подвязанный кушаком, штаны, соломенные туфли и камышовая шляпа. Женщины победнее носили кофты, юбки, штаны, соломенные туфли. Жилищем им служили покрытые соломой хижины, а едой – рис, ячмень, соя, соленые овощи.
В случае болезни звали лекаря. В качестве лекарств использовались травы, женьшень, медвежья желчь, читались сутры и заклинания.
Если исход болезни был неудачным, тело умершего укладывали в гроб и ставили на носилки, на которых раскладывались флажок с указанием имени и фамилии покойного, покрывало и опахало. На носилках возвышался шатер со шторами. Вокруг шли послушники в темной одежде. Впереди и позади несли полотнища с изображениями дракона и белого, красного, черного и желтого фениксов. Гроб опускали в землю и насыпали холм. На могиле раскладывали рыбу, хурму , ююбу, мясо, орехи и каштаны. Они служили для поминок. [2, с. 201]
Поминальные обряды проводились весной и осенью, но могли быть и чаще. В день поминовения усопших на поминальном столике раскладывали жертвенные хлебцы, сушеное мясо, фрукты и ставили вино в чарках. Затем читали молитвы и зажигали благовонные курения. При совершении поминальных обрядов непосредственно на могиле жгли ритуальные деньги и орошали холм вином.