-иголку.
-спирт.
-ватный тампон.
-ножницы.
-подкури.
она сидела напротив меня и равнодушно смотрела на бардовую рану у меня над левой грудью. голыми руками несильно сжимала ножницы, упаковку ваты и бутылек спирта.
я перегрыз нитку. она вернула зажженную сигарету мне и почесала кипельно-белыми пальцами плечо.
-какой же ты все-таки бестолковый, а.
я разозлился. собственно, на правду всегда злятся. конец нитки распушился и навязчиво торчал из шва. я взял сигарету и смачно прижег нитку к коже. кожа зашипела. выражение моего лица не изменилось. она едва повела бровью и проговорила:
-никогда не доверяй женщинам. никогда. нас нужно только трахать и дарить цветы просто так, а вот это вся стереотипообразная херь по поводу любви, влюбленности и привязанности... оставь. это счастья все равно не принесет. ну, если ты только не считаешь счастьем вот это, - она указала на мой свеженький шрам с фиолетовыми контурами.
-я не могу не любить. я не могу жить материалистом. я не хочу...
-никто не хочет.
она поднялась. тонкая, худая, бледная, легкая. шрамы покрывали ее спину, руки, шею. особенно шею.
-не будет любви - не будет и тебя. нелюбящей души не бывает.
она зарыдала. она хотела опуститься на колени, но смогла сдержать себя. резко повернулась ко мне и я увидел ее большие, стеклянные, полные соленой воды глаза. она бы закричала, но сил на крик не было.
-посмотри на меня. меня и так уже нет.
она вышла из комнаты. я услышал скрип открывающегося окна, а потом звук столкновения машин на дороге.
ушла-таки.
ни одну женщину с тех пор я так и не полюбил.