Орфей и Эвредика- Так звали их все, кто знал эту пару.
Они и сами друг друга так называли- он звал ее Эвредикой, а она его- Орфеем.
Орфей был писателем и писал сценарии для фильмов. Фильмы снятые по его сценариям производили на людей особенное действие. Те, кто страдали от боли, говорили, что фильмы по его сценариям облегчают им страдания, а падшие духом или мучимые депрессией уверяли, что Орфей воодушевил их и придал им силы.
Орфей и Эвредика любили друг друга и были совершенно счастливы. Но однажды, Эвредика узнала о том, что смертельно больна.
Эскулап был человеком решительным и суровым: -"У вас оди- единственный шанс- это немедленная операция",- просто сказал он Эвредике.
Эвредика боялась смерти, но еще больше она боялась операции.
-"Выбор за вами. Решайте", - сказал Эскулап, -"Времени чтобы решиться на операцию или отказаться у вас до вечера". -И сделав паузу , он добавил: -"Потом я уже ничем не смогу вам помочь". Работы у эскулапа было много и после короткого разговора с Эвредикой он заторопился к другим больным, оставив ее с Орфеем.
-Не бойся, я буду с тобой,- сказал ей Орфей.
-Тебя не пустят туда, где завтра буду я ,- ответила Эвредика.
-Я буду ждать тебя здесь,- сказал ей Орфей.
-А если меня из операционной привезут не сюда, а совсем в другое место- туда, где вечная мерзлота?
-Тебя привезут сюда, ко мне!-Уверенно возразил Орфей, - Ты будешь жить!
-Откуда у тебя такая уверенность?- Спросила Эвредика,-Ты Бог, повелевающий жизнью и смертью? Или ты волшебник повелевающий судьбой?
-Я не Бог и не волшебник, - ответил Орфей, -Я- писатель. Настоящий писатель. А настоящего писателя Бог обязательно прочтет. И поэтому написанные мною слова- сбываются. Я напишу о твоем выздоровлении и ты выздоровеешь... Только не вспоминай о болезни!
В ответ Эвредика впервые улыбнулась: Значит писатель сильнее судьбы?
-Да, если влюблен,- ответил Орфей.
-Я тебе верю,- сказала Эвредика.
-Тогда ничего не бойся и не оглядывайся на болезнь. Если мы с тобой не будем на нее оглядываться, то сможем жить так же счастливо, как жили до сих пор.
-Хорошо,- пообещала Эвредика еще не зная насколько трудно ей будет сдержать свое обещание.
Операция прошла успешно и уже вечером того же дня после операции, ей захотелось чаю с лимоном. А еще через день они стали собираться домой.
-"Отличный результат",- с гордостью и даже самодовольством сказал эскулап разглядывая ее послеоперационные снимки. - Никаких следов опухоли.
-Это точно?- С надеждой спросила Эвредика.
-Абсолютно. Я удалил все до микрона,- даже с некоторой обидой сказал доктор.
-Спасибо вам! - искренне поблагодарили его влюбленные.
-Это ведь тебе я обязана своим спасением,- сказала Эвредика обращаясь к Орфею, когда они вышли из больницы,- Бог прочитал твой сценарий и он Ему понравился. В твоем сценарии все так и было: эскулап, успешная операция , наше с тобой возвращение?
-Да, я все именно так и написал, но...
-Что но?- Встревожилась Эвредика.
-Я не успел написать продолжение.
-Это не страшно. Мы напишем его вместе.
-Главное, не оглядывайся на свою болезнь и никогда о ней не вспоминай!- Воскликнул Орфей.
- Мы с тобой будем смотреть только вперед- в наше с тобой будущее!- Пообещала Эвредика и Орфей успокоился.
Несколько месяцев после операции они были совершенно счастливы. Орфей против обыкновения оставил свою работу и они уехали на океан. Живя здесь они каждый день обнаруживали все новые виды рыбы и раковин как в волшебном колейдоскопе и купались в прохладной океанской воде. Эвредика чувствовала себя в воде как рыба , а Орфей любовался своей возлюбленной, когда она ныряя с палубы катера входила в воду без единого брызга. В эти минуты она была само совершенство, идеал женской красоты. Так же легко она потом поднималась на борт.
Но вот однажды поднимаясь на катер, она неожиданно не удержалась и сорвавшись в воду ударилась головой о борт. Ударилась не сильно, все обошлось лишь едва заметной ссадиной.
-Тебе нельзя так долго находиться на солнце!- Воскликнул испуганный орфей и тут же спохватился, потому что сам того не желая , напомнил любимой о ее болезни.
В ответ она внимательно посмотрела на него. В ее глазах не было страха, но после его слов Эвредика стала задумчивой. Когда на следующий день Эвредика вышла на палубу и подошла к борту ее вдруг качнуло и она едва нбе упала.
-Все хорошо?- озабоченно спросил ее кто-то из команды , находившийся в это время на палубе.- Все замечательно!- с улыбкой ответила Эвредика и посмотрела на подоспевшего Орфея. Он был белый как бумага.
-Я устала и хочу домой,- сказала ему Эвредика.
На следующий день они улетели. Дома Эвредика стала чахнуть, ее все время клонило на сон, она начала находить двери там, где их не было и наоборот, не находила их на том месте, где они были.
-Что это за пленка у тебя на руках?- Как-то спросила она у Орфея?
-Какая пленка?- Удивился Орфей. Он гнал от себя страшную догадку, от которой его охватывал ужас. Лишь когда однажды рано утром его возлюбленная потеряла сознание и изо рта у нее показалась белая пена, он все понял.
-Сделайте же что-нибудь!- Умолял он Эскулапа.
-Увы, я уже ничем не смогу ей помочь,- спокойно ответил Эскулап.
-Но ведь ее можно как-то спасти!- В отчаянии закричал Орфей.
-Это не ко мне,- спокойно сказал Эскулап,- Это к Хорону, он решает кого- куда. Кого обратно, ко мне на стол, а кого в хоспис .
-А кто такой Хорон?- С надеждой спросил Орфей.
-Так мы зовем заведующего нашим отделением,- все так же спокойно ответил Эскулап и удалился.
Орфей помчался к Хорону, а тот как-будто ждал его. Хорон рассматривал снимки мозга Эвредики.
-Она не должна умереть!- крикнул Орфей Хорону.
-Увы, мы сделали все, что могли,- тоном не терпящим возражений заявил Хорон,- Единственное, что я теперь могу сделать для вашей жены, это отправить ее в хоспис, там ей будет обеспечен хороший уход.
-А как же операция? - трясущимися губами проговорил Орфей.
-Она не операбельна. Две недели... Максимум- три.
-Но ...
-Это не я решаю,- почти грубо оборвал его Хорон,- Это не в моей компетенции, решать кому жить, а кому- умирать. Я ведь всего лишь врач...
И все-таки Орфей еще на что-то надеялся, ведь Хорон, это еще не Бог. Между тем Эвредика быстро угасала.
-"Отсюда еще никто не возвращался",- сказал ему санитар, когда все было кончено, - Это как перевалочный пункт и путь отсюда только в одну сторону".
В тот день впервые в жизни Орфей напился до потери сознания. Но стоило ему протрезветь, как вчерашний кошмар снова наваливался на него. Он пил и пил пока в конце-концов не утратил ощущение времени и реальности. Орфей неделями не появлялся дома и те, кто его знали при встрече не могли узнать- он весь зарос густой седой бородой, совершенно опустился и мало чем отличался от любого бомжа.
Потом он и вовсе исчез и о нем ничего не было известно, пока наконец его не разыскал его бывший друг, с которым они раньше вместе работали.
-Возьми себя в руки!- Увещевал его друг, -Начни снова писать!
-Зачем?-просто спросил его бывший Орфей и друг не нашел, что ответить.
Орфей поселился в глухой деревне, жил в какой-то развалюхе и беспробудно пьянствовал на остатки своих сбережений. Так продолжалось несколько лет. Местные жители считали его человеком пропащим и никто не узнавал в нем известного сценариста, фильмами которого многие из них еще не так давно восхищались.
Проходя мимо него они зажимали нос или отворачивались- вид у бывшего Орфея был жалким.
Сидел он всегда на одном и том же месте, возле магазина и возвращался к себе в хибару лишь под вечер. Ноги у него совершенно отказывали и часто к себе в развалюху он буквально полз на руках.
Но однажды , местные жители не могли сдержать удивления увидев совершенно счастливое выражение на его лице. Он как обычно сидел на своем привычном месте возле магазина, рядом с ним стояла пол-литровая бутылка водки и банка пива.
-Дорвался!- сказал кто-то с осуждением, -Как мало нужно ему для счастья!
Но Орфей никого и ничего не слышал и продолжал сидеть все с тем же счастливым выражением.
А вечером он умер. Лишь после его смерти местные узнали его историю от приехавшего на похороны друга и стали совсем по-другому толковать историю его последнего дня на земле.
-"Может он такой счастливый был, потому что наконец снова встретится с ней?"- предположила одна из женщин, вспомнив каким счастливым он был в день своего ухода.