1. Начало книги.
Он положил ей спящей руку на спину и медленно провёл по контуру хрупкого женского тела. Прошептал несколько слов любви и скрылся в утреннем тумане. А она так и осталась на скамье в парке, укутавшись в его пальто. Лондон.
Улицы дышали осенним дождём. По пути на землю желтый листок подхватил ветер и унёс куда-то вдаль. Первый, второй, миллионный. Что-то шепчет серое небо. Наверное, о любви. Снова и снова напоминая о первой встрече. А она жила.
Она любила его густые волосы. Любила впиться в них пальцами и, играя в них запутываться, а потом дыханием согревать руки весь день только что бы почувствовать его аромат в своих ладошках. И плевать, что лето.
Никогда в ней не было столько вдохновения и любви. Казалось, в её маленьком крошечном сердце сохранилось вся нежность, которая есть на этой планете.
Кажется, её звали Вероника.… Да, Вероника. Её назвали в честь бабушки, на которую она была так похожа своими чуткими глазами, которые ранили сердца мужчин, словно осколки стекла. Как же звали его.… Вот это я не помню.… Да и не важно…
Главное, они нравились друг другу такими, какими они есть. Настоящими. Не нужно было горы косметики, море из одежды и модных аксессуаров. Ему достаточно было слышать её, видеть и чувствовать. Однажды он сказал ей: « Я хочу увидеть, как мы состаримся», и это был лучший из всех комплиментов и слов, что она когда-либо слышала. Эта фраза запала ей так глубоко в душу, что она каждое утро перематывала её в голове. Это утро не было исключением.
Она любила читать книги, а он умел их писать. Он был писателем. Писал романы. К сожалению, всемирной известности они ему не принесли, но пару раз его книги выпускались большими тиражами.
Его чудные глаза. Они казались такими бездонными. Светлыми, вечными. Наверное, они такими и были. Когда они просыпались рядом, он нежно целовал ей руку и ложил голову на грудь, что бы слышать как она дышит, а она чувствовала и, улыбаясь с закрытыми глазами, брала его за руку и их пальцы переплетались.
Она часто вспоминала, как они кружились в танце под звуки волшебной арфы в день их встречи. Как это было? Это происходило в Париже в 1967 году. Они совершенно случайно столкнулись на улице, когда она бежала за продуктами, а он... А он просто куда-то спешил, не замечая времени. С того момента время для них остановилось.
Она сквозь сон ещё ощущала запах его одеколона. Вспомнила, как считали звезды этой ночью. Как горячо он её целовал. А потом они гуляли по площади поздно-поздно. Прекрасно.… Закончив с воспоминаниями, она пошла по длинной улице вдоль парка.
Вот здесь они впервые увиделись. А вот на этой лавочке он сделал ей предложение.… Она обещала подумать…
Под звуки улицы она терялась в потоках людей. Они казались серой массой, но её красный беретик ярко выделялся среди толпы. На площади пахло ароматным имбирным чаем.
Где-то звучали звуки струн арфы, что переплетались со звуками струн скрипок уличных оркестров. Запах мужчин гулял широко по улицам во всю ногу. А она шла. Просто шла, не зная куда. Ей хотелось обойти весь мир за пару секунд и взлететь в небо, ни о чем не жалея. Да и о чем жалеть, когда весь мир посвящен одной тебе.
На улицах людей было не много. Она проходила мимо стеклянных витрин магазинов и вдруг увидела его. Идеального персонажа для своего романа. Она смотрела на него и представляла, как на 17 страничке они уже вместе. А на двадцать второй она в подвенечном платье говорит «да». Он улыбнулся ей, и будто земля убежала из-под ног. Но какое, же было её разочарование, поняв, что он улыбнулся не ей, а девушке стоящей за её спиной. Она её узнала. Это была Сандра Билль, стриптизёрша по кличке Карамель. Как оказалось днями позже, Сандра была невестой Алекса, того замечательного парня за витриной магазина.
Она уже совсем забыла о том своём родном и любимом. Ах, как переменчивы женщины, писал он позже в своих книгах. Брошенный, одинокий.
Неделями Вероника по-настоящему страдала. В её глазах такой грусти не видел ещё никто и никогда. Она не ела, не спала. Закрывалась в комнате и подолгу смотрела фильмы о любви. Вспоминала своего идеального принца, что снился ей каждую ночь. Вероника отреклась от любви, хотя так до этого любила.
Вскоре «Карамель» таки вышла замуж как заветного принца Вероники, а та, в свою очередь замкнулась в себе. Ей не хотелось признаваться, потому что было стыдно перед людьми, и в первую очередь перед самой собой, что бросила такого замечательного любящего человека, прекрасного писателя и просто хорошего друга, что был рядом с ней всегда. Она не могла показываться ему на глаза, поэтому больше не ходила в цветочный магазин, где он подрабатывал, хотя она так любила цветы. Каждое утро на её подоконнике красовался в хрустальной вазе новый букет. Но каждый раз она выбрасывала их.
Американские фильмы пошли ей на пользу, ведь помимо различных глупостей там есть и дельные советы. Она решила переехать в другой город, даже не так. В другую страну – в Америку! Но вдруг один звонок в дверь разрушил все её планы о чудесном излечении разбитого сердца американскими красавцами. В квартиру завалился пьяный романтик Филипп, да именно так звали того писателя, чудного белокурого молодого человека с зелёными глазами, что так выделялся из толпы. Он хоть никогда и не пьёт, не мог даже на ногах стоять, и, протянув букет шикарных роз, произнёс «я люблю тебя». Не желая его слушать, она направилась на кухню, а он следовал за ней на коленях. С его прелестных уст вырывались слова с явным привкусом дешевого вина. Она терпеть не могла дешёвое вино. Она схватила нож и нанесла несколько точных ударов прямо ему в сердце. Слёзы покатились по щекам. По их щекам. Но его слёзы больше напоминали капли того выпитого алкоголя.
Перешагнув через тело, из которого вырывалась его ни в чём неповинная душа, она направилась в сторону спальни, где уже был собран чемодан. Предусмотрительно стёрла отпечатки пальцев с кухонного предмета и закрыла за собой дверь. Спокойно, словно убийства ей присуще, вышла из квартиры и остановила такси.
«В аэропорт» - прозвучало в сторону водителя и машина умчала в заданном направлении.