Лауреаты Фонда Всм
ЭШЕНДЕН - http://www.proza.ru/avtor/handen
ВТОРОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ НА УКРАИНСКОМ ЯЗЫКЕ "О ЖИЗНИ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Я и до сих пор не знаю, как называть тебя, хоть и живем вместе чуть больше двенадцати лет. Только стучишь, тихо-тихо, в груди, словно я могу тебя выпустить, а имени - не говоришь. Дикое... вот сейчас: замираешь так томно, стоит только мне увидеть в заснеженном окне девочку в красной шапочке из подъезда напротив. Красивая, как солнце в моих сказках. Нереальная.
Тише. Не стучи так громко, не скули под ребром - не то почует лихо и придёт. Тише. Я возьму свою тетрадь, напишу (не так, как пишу в школе, а каллиграфическим почерком) ей письмо - может, ты успокоишься, заснешь, устав от переживаний. Всё, всё, не шуми. Пишу...
Слышишь осень? Она ступает свободно по снегу, собирает пожухлые влажные листья, наверное, в свой гербарий. Так тихо-тихо ступает, как ты стучишь сейчас. Мне б на улицу, я б осени рассказал, где калины нарвать - кисти красные, такие, что аж горят - яркие, сочные. Ей понравится. Помнишь, девчонка себе косы ими украшала - так здорово было, будто веночек, на праздник сплетенный. Мне б на тот праздник, как думаешь, безымянное моё? Понравился бы я ей, стал бы я ей парой? Мама услышала - наверное, вслух произнёс. Плачет. Небо тоже плачет, а слёзы снегом падают. Красной шапочки не вижу - может, дома сидит, ведь на улице дождь? Не лето уже, холодно, босиком по улицам не побежишь, с ветром наперегонки, смеясь навстречу. Жалко, что не лето, летом солнце в ресницах прячется, что даже жмуришься, как кошка наша, когда молоком лакомится.
То лёд стонет или снова ты?
Куда-то тетрадь подевал - не найду. Нужно до пятницы разыскать, потому что почтальон придёт. Два рубля, что бабушка подарила, дам - он моё письмо отнесёт в соседний подъезд, потому что мама на улицу не пускает, только плачет и тихо с отцом ссорится, чтоб я не слышал. Ещё дядька из больницы расстраивается почему-то, суровый. Может, я натворил чего, вот они и недовольны? Вроде и не озорничал, только яблоко съел, что мама к празднику оставила, да ведь это давно уже было, уже и косточки под окном посажены: вырастет яблоня и украсится множеством краснобоких плодов. Осень придёт - залюбуется, останется погостить.
Стучишь. Скажи, как тебя зовут, неспокойное? Может, тебя по имени позвать нужно или колыбельную тебе спеть? Да я не умею, это только мама умеет, а она сегодня до восьми работает. Подождёшь? Не стучи так жарко - мне очень больно, слышишь? Не буду плакать. Нужно тетрадь найти. Скоро мама придет, печенюшек принесет из магазина: с изюмом, как я люблю. И молока, да, молока. Чтобы белое да холодное, как снег.
Шуршит под окном. Слышишь? Может, это осень вернулась? Мне б хотелось. Нужно на окошко подышать, как на пальцы, когда они замерзли: от горячего дыхания мороз растает, видно будет, кто пожаловал. Вот так... потереть немного, чтобы видно было. А ты снова млеешь, молчишь мечтательно: снова она. Смешная, раскраснелась от ветра - может, бежала от самого магазина. Упала, наверное, коленку ушибла (снег - видишь?), но ей не больно. Корочку хлеба раскрошила, птичек ждёт. Да может, ты и само - птица, раз рвешься к ней? И крылья у тебя синие-пресиние, как счастье и её глаза.
Болит. Не закричу, я сильный. Скоро мама придёт. Путь лучше улыбается, а не плачет. А ты всё стучишь, бьёшься, неистовое, так горько, так пылко, так больно. Зачем? Беду настучишь, слышишь? Цыц, говорю! Мама придёт, споёт тебе колыбельную... вот так, неугомонное, тише... тише...
Замерло.
Темень. Синяя-пресиняя, чуть ли не черная... может, это буквы из тетради растеклись? Горько. Так тихо, и ты - молчишь. Может, ты мне приснилось, безымянное?
***
серце
ЭШЕНДЕН - http://www.proza.ru/avtor/handen
Я й досі не знаю, як називати тебе, хоча живемо разом трохи більше дванадцяти років. Лише стукаєш, тихо-тихо, у груди, наче я можу тебе випустити, а імені - не кажеш. Дике...ось зараз: завмираєш так млосно, коли дивлюся у засніжені вікна, на дівча у червоному капелюшку, з під'їзду навпроти. Гарна, як сонце у моїх казках. Нездійсненна.
Тихше. Не стукай так голосно, не скигли між кісток - бо почує лихо і прийде. Тихше. Я візьму свого зошита, напишу (не так, як пишу у школі, а каліграфічно) їй листа - мо ти заспокоїшся, заснеш, зморене почуттями. Все, все, не галасуй. Пишу...
Чуєш осінь? Вона ступає поволі по снігу, збирає пожовкле вологе листя, мабуть, собі у гербарій. Так тихо-тихо ступає, як ти стукаєш зараз. Мені б на вулицю, я б осені розповів, де калини нарвати - китиці червоні, такі, що аж горять - яскраві, пишнобарвні. Їй сподобається. Пам'ятаєш, дівча собі коси ними квітчало - так файно було, мов віночок на весілля сплетений. Мені б на теє весілля, як гадаєш, безіменне моє? Чи я б їй до вподоби став, чи ж до пари? Мама почула - мабуть вголос сказав. Плаче. Небо також плаче, а сльози снігом падають. Червоного капелюшка не бачу - мо вдома сидить, бо на вулиці дощ? Не літо вже, холодний, босоніж по вулицях не гайнеш, із вітром наввипередки, із сміхом на зустріч. Шкода, що не літо, влітку сонце у віях плутається, що аж мружишся, мов киця наша, коли молоком поласує.
То лід стогне, чи знову ти?
Десь зошита подів - не знайду. Треба до п'ятниці розшукати, бо ж листоноша прийде. Два рублі, що бабуся подарували, дам - він мого листа віднесе до сусіднього під'їзду, бо мати на вулицю не пускають, лише плачуть і тихо з батьком сваряться, щоб я не чув. Ще дядько з лікарні сумні чогось, суворі. Мо я накоїв що, то вони й не задоволені? Наче й не пустував, тільки яблуко з'їв, що мама на свято лишали, але ж то давно було, та й кісточки під вікном посаджені: виросте яблуня і буде багацько червонощоких. Осінь прийде - замилується, залишиться на гостини.
Стукаєш. Скажи, як тебе звуть, неспокійне? Мо тебе на ім'я покликати треба, чи колискову тобі заспівати? Та я не вмію, то лише мама вміють, а вони сьогодні до восьмої працюють. Почекаєш? Не стукай так гаряче - бо сильно болить, чуєш? Не плакатиму. Треба зошита розшукати. Мати скоро прийдуть, печіва принесуть з магазину: з родзинками, як я люблю. І молока, так, молока. Щоб біле та холодне, як сніг.
Шурхотить під вікном. Чуєш? Може, то осінь повернулася? Я б хотів. Треба на віконце похукати, як на пальці, коли ті замерзли: від дихання гарячого мороз втече, бачно буде, хто завітав. Отак...потерти трошки, щоб розвиднілось. А ти знов млієш, мовчиш замріяно: знову вона. Смішна, розчервонілася від вітру - мо бігла від самої крамниці. Впала, мабуть, колінку забила (сніг - бачиш?), та їй не болить. Скоринку хліба розкришила, птахів чекає. Мо ти й саме - птах, бо рвешся до неї? Й крила в тебе сині-сині, як щастя та її очі.
Болить. Не кричатиму, сильний. Мама скоро прийдуть. Хай посміхаються, а не плачуть. А ти все стукаєш, б'єшся, несамовите, так гірко, так палко, так боляче. Нащо? Лиха настукаєш, чуєш? Цить бо!! Мама прийдуть, заспівають тобі колискову...ось так, невгамовне, тихше....тихше...
Завмерло.
Темрява. Синя-синя, мало не чорна...мо розтіклися літери з зошита? Гірко. Так тихо, і ти - мовчиш. Мо ти мені наснилося, безіменне?