«Sancti»
«Он не должен попасть к Аеро. Конечно, это было бы забавно, но…» - тонкие мужские руки высокого брюнета держали в раскрытых ладонях яркую белую сферу, размером не больше апельсина, «можно было бы отдать его Белле, но…»
«Где-то вдалеке слышится ее голос. Она, бедняжка, наверное уже отчаялась бежать…» - длинные пальцы, скрытые черным материалом перчаток крепче обняли душу, «горячая… не приходилось раньше встречать такую сильную…»
Взгляд в сторону подтвердил подозрения мужчины –бежит, используя все силы, что есть у нее. Вперед. И дальше. В бесконечность.
-Белла, Белла, Белла, - почти вслух шепчет мистер Дарнелл, оборачиваясь в другую сторону. Около стены, в застывшем ходе времени, стоит тот, кому скорее всего придется поплатиться за то, что он сделал. Кайлан. Одержимый, одержимый своими играми с чувствами людей и их жизнями…
Цокнув языком, мужчина вновь обратился взглядом к сфере света, - никто и никогда не думает, что умрет в эту, другую или третью секунду из миллиона возможных, - ладони расходятся в стороны и светлый шар застывает искрою в нагнетающейся тьме и видно, как тонкие нити теней медленно оплетают отчаянно сверкающий дух, - и ты не думал, наверное…
Крошечная трещинка в блекнущем свете ознаменовала начало конца человека, мутанта, Святого, потерявшего и находившего, умершего и спасшего, предателя и мужа.
Взгляд в сторону Беллы. Она вряд ли его заметила, но в карих глазах сквозило уважение. «Мы слишком давно не получали душ, что бы отказаться от такой сделки, - оправдал свою совесть Дарнелл, - да и не мог же я…»
За три минуты до
«Она ведь ничего не чувствует. Не должна, не может, не будет…» - алые ручейки сплетаются под тканью одежды. Он бы обнял ее, если бы не наконечник стрелы, смотрящий из груди прямо на девушку, «она бы ведь увернулась… наверное…»
Крылья дрогнули, опустившись по обе стороны от Беллатрикс, прижатой руками к стене. Кровь еще не мешала говорить, оставляя тяжелый привкус железа во рту.
-Белла, - ему почти удалось выговорить ее имя. Почти.
Разум вдруг стал чудовищно тяжелым, опуская голову вниз и жгучая боль ударила по всему телу, но упасть значит открыть ее, - Беллатрикс, - прозрачные капли быстро окрасились в алый и упали вниз, - больше жизни… больше любви, чести, долга, себя… помнишь? – что бы поднять голову пришлось пережить ужасные муки. Черные волосы, слипнувшись от пота, крови и пыли почти полностью закрывали усталое лицо телепата, - я… - каждое следующее слово обжигало сильнее предыдущего и казалось, что произнести еще одно невозможно, но он должен… нельзя уйти просто так! – всегда… - тонкие холодеющие губы прижались ко лбу, - любил тебя, - можно ли назвать улыбкой то, что увидела она? Легкая и непринужденная как годы назад. Как раньше и взгляд… он наверное тот же. Плечи сжимают слишком крепко, что бы пошевелиться, что бы сделать хоть что-то... – и я… - почти на самое ухо шепчут ей губы, - освобождаю тебя от… них.
Что-то светлое скользит уже во всем его облике и кожа, кажется, светится тоже, - беги в Чад, - хватка ладоней слабее и алая полоска тления касается кончиков волос святого, - беги в Чад, защити свои… наших… - что-то не очень тяжелое неизвестно как оказывается на шее Беллатрикс – небольшой серебряный крестик, носимый Виктором, - не сделай… мои надежды… напрасными. Ведь я… тебя… - пепел остается на руках девушки и улыбка, его улыбка исчезает, рассыпаясь в воздухе и помещение укрывает тень, вдалеке, внутри которой, искоркой блекнет что-то светлое, что-то еще живое, что-то еще родное…