Тонкие женские пальцы перевернули зеркальную призму на противоположную грань.
- Послушай, - зазвучал нежно-бархатный голос, - все дороги ведут в Рим, но каждая из них имеет свой источник.
Цельно-янтарные глаза без эмоций посмотрели на темную фигуру оппонента, - но ведь конец каждой в одном и том же месте.
- Если я хочу идти своим путем, почему я не могу им идти, и почему ты считаешь, что твой путь единственно верный? Неужели человеческая сущность столь… ценна, что бы защищать и оберегать ее? Глупости… это равносильно тому, что бы защищать камни, ну или… - хрупкие плечики дернулись, - пусть люди ломаются и гнутся. Пусть разрываются на части, пусть сходят с ума и сдаются. Мне безразлично то, что будет с этим миром, как, впрочем, и со всеми остальными вашими мирами.
- Когда успел он стать нашим? – нашел в себе силы ответить ее собеседник, - разве не творила ты миры и не была ли сама Творцом? Разве не ты поселила в людях честь? И не ты же превратила ее в гордыню?
Призма перевернулась на следующую грань. Рыжеватые брови сомкнулись над переносицей и впервые за несколько часов встречи на лице падшей отразились блеклые тени эмоций.
- Ты не понимаешь, что говоришь, Массаил! Я творила идею, но их сущность извратила ее! – ноготь мизинца, случайно скользнувший по столешнице, оставил тонкую борозду. – Они все проедают тлену! Я устала оправдывать их любовью Создателя! Весь свет, что в них заложен, сгнивает в ложной морали, в ложных взглядах, в… - по лицу вновь пробежала волна эмоций и буря стихла. Янтарь глаз потух и мышцы разгладились. – Защищайте их сами. Становитесь примером и дальше. Покидайте Рай, опускаясь в грязь толпы муравьев, умирайте и живите вместе с ними. Мне все равно.
Темная фигура громко вдохнула. Блекло-изумрудные глаза с немой мольбой взглянули на падшую.
- Помнишь ли ты, как осуждала падших? Помнишь ли, как была безутешна, когда пал твой брат, поддавшись соблазну могущества? А теперь и ты, подобно людям, меняешь свою сущность и свое предназначение, сближаясь по сущности с теми, кого ты так легко обвиняешь. Да, человек слаб, но мы сильны. Долг сильного – помочь слабому, это…
Рыжеватый ноготок с резким звуком скользнул по поверхности призмы. – Ты переходишь грань, Массаил. Нет никакого долга. Нет никакой обязанности. Нет богов, кроме нас самих.
- Это знакомые слова, Массая. Значит, ты все же решилась уйти к нему… - темная фигура ангела поднялась и заблестевшие глаза посмотрели на женщину. – Я не знаю, что более сказать, а тем более что сделать. Шесть тысяч лет я не знал с тобою бед и был твоим учителем. Вкладывал в тебя… идею, но…
Паутинка трещин скользнула по граням призмы и прозрачные осколки посыпались на стол. Намек на ярость остался лишь намеком, блеснувшим в потемневших глазах.
- Если будет война, не попадайся мне на пути, Массаил.