БОРЬБА НА ПУТЯХ ОТХОДА И ПРОДОЛЖЕНИЕ СРАЖЕНИЯ В ЦЕНТРЕ АРМИЙ 29 АВГУСТА
Наиболее точный АНАЛИЗ ситуации складывавшейся29 августа даёт генерал Н. Головин в своём исследовании:
«16/29 августа общее руководство армией по существу дела было лишь фиктивное. 15/28 ген. Самсонов сохраняет еще возможность, хотя и в небольшой степени, управлять XV и ХIII корпусами и частью XXIII-го. Но во второй половине дня и это воздействие осуществляется с трудом. Причиной этого является та дезорганизация, которая начинает проникать в войсковые части. Эта дезорганизация отражается, конечно, и на самой службе связи. Командные посты начальников сдвинулись с места; телефоны и телеграфы перестают функционировать. В еще большей мере эта дезорганизация проявляется в виде морального разложения частей войск. Лучшие начальники убиты или переранены. Вера в победу утеряна; устойчивость частей уменьшается; преждевременное отступление морально более пораженных частей вынуждает к отходу более устойчивые.
Сражение в paйoне Гогенштейна к концу дня 15/28 августа распадается на ряд несогласованных боев. Генералы Мартос и Клюев принимают все зависящие от них меры, чтобы сохранить в своих руках управление корпусами. Так же, как и ген. Самсонов, они отдают распоряжения.
пишут и посылают приказы. Но не все эти приказания доходят до места назначения. Психологический закон, по которому развивается поражение, приводит неизменно к тому, что постепенно и они уподобляются ведущим колесам расцепившимся своими зубцами с остальным сложным механизмом. Разложение армейского организма переходит в разложение корпусов, а затем опускается все ниже и ниже.
Чем лучше армия, тем дольше длится эта агония. Даже разложившись на мелкие составные части, она продолжает, в лице младшего строевого состава и солдат, отбиваться от неприятеля. Плохая армия капитулирует еще в начальной стадии разложения армейского аппарата».
Ключевое слово для происходивших тогда событий – ДЕЗОРГАНИЗАЦИЯ.
Она сыграла важнейшую роль в разыгравшейся трагедии. Главной ПРИЧИНОЙ дезорганизации были действия генерала Самсонова: утеря им связи с войсками, метания командующего и штаба Армии по разным прусским городкам. Попытки его, непременно ЛИЧНО: то отчитать бегущих с поля боя солдат, то организовать оборону какого - то рубежа....Генералу Мартосу он приказал оставить его корпус (находившийся в гуще боя) и отправиться организовывать оборону Нейденбурга (уже захваченного немцами, чего Самсонов, из-за отсутствия связи, просто не знал). В результате и войска XV корпуса оказались обезглавленными в ходе сражения, и сам Мартос бесславно попал в плен.
Крайне НЕГАТИВНО на уровне боеспособности русских войск сказались тяжёлые потери среди командиров полков, батальонов и рот. В любой армии это - важнейшие фигуры, определяющие поведение и настроение войск в ходе боя. Русская армия – не исключение. Русским офицерам издавна было присуще стремление демонстрировать свою ЛИЧНУЮ храбрость, а порой – и бравировать ей. (Чего стоит пример «Белого генерала М.Д. Скобелева, любившего демонстративно погарцерать на белом коне под неприятельскими пулями!).
Это, конечно же, добавляло им авторитета и уважения и в глазах подчинённых, и у других офицеров. Однако, с массовым появлением скорострельного оружия и повышения точности стрельбы, эта демонстративная храбрость офицеров стала приносить большой вред русской армии. Дальность и точность огня стрелкового оружия позволяли неприятелю выборочно поражать офицеров. А появление оптических винтовок и снайперов позволяли легко поражать именно командиров подразделений, в ходе боя, нарушая управление ротами и батальонами и внося смятение в солдатские ряды. Стремление русских войск довести бой до штыкового удара, оставшееся ещё с петровских и суворовских времён, тоже не принесло ожидаемого эффекта. Немцы нашего штыкового боя не боялись и, при случае, сами переходили «в штыки». А вот потери в таких ожесточённых штыковых схватках были обоюдно тяжелыми. Привычка наших командиров рот, батальонов и даже полков ЛИЧНО участвовать в штыковых схватках, а порой и возглавлять их оказывалась роковой: немцы, разумеется, стремились в первую очередь уничтожить именно командиров, которые выделялись и своей формой одежды, да и находились в первых рядах бойцов. Потери среди кадрового офицерства в первых сражениях в Восточной Пруссии были воистину НЕВОСПОЛНИМЫ...
Из-за этих потерь опытных командиров и унтеров к 29 августу стали всё заметнее случаи РАЗЛОЖЕНИЯ отдельных подразделений и даже частей русских корпусов 2-й Армии. Самовольное оставление позиций, беспорядочное отступление, перераставшее порой в паническое бегство, грабежи и мародёрства перестали быть экстраординарными случаями. А пример разложившихся частей, в условиях отсутствия твёрдого командования, оказался «заразным» даже для крепких частей, измученных, к этому времени, маршами, голодом, жаждой и неизвестностью.
Далее Н. Головин сообщает:
«Генерал Самсонов со своим штабом до полудня 16/29 августа находился у Орлау. В течение утра он принял личное участие в организации сопротивления частями ХХIII-го корпуса и подходящими к ним частями ХV-го корпуса на позиции у Лана фронтом на юго-запад и на юг. В 11 часов в Орлау начальником штаба армии было написано следующее приказание:
"XIII-му корпусу отходить на Хоржеле, XV-му и частям XXIII-го - на Янов. Движение ХIII-го корпуса до Мушакена прикрывается частями XV-го и ХХIII-го корпусов, расположенными на фронте Лана-Бартошкен. Дабы иметь возможность снять эти части возможно скорее, движение ХIII-го корпуса должно быть форсированным, с целью к разсвету 17-го/30-го августа занять позицию у Мушакена фронтом к Нейденбургу. Общее руководство операцией отхода всех трех корпусов командующий армией возложил на старшего из корпусных командиров. Штаб армии переезжает в Янов"
Условная редакция этого приказания относительно "общего руководства операцией отхода трех корпусов", а именно упоминающая о старшем из корпусных командиров", а не указывающая точно фамилии, объясняется тем, что местопребывание ген. Мартоса и Кондратовича не были известны; связь с их штабами отсутствовала. Поэтому приехавшему утром в штаб армии начальнику штаба XIII-го корпуса было отдано следующее дополнительное распоряжение для передачи ген. Клюеву:
"Руководство отходом всех трех корпусов возлагается на старшего из корпусных командиров, в настоящее время на Вас, так как ни ген. Мартоса, ни ген. Кондратовича (командир ХХIII-го корпуса) нигде найти не могут".
После полудня 16/29 августа ген. Самсонов со штабом поехал по направлению к Янову, где оставалась все время тыловая часть штаба армии»
ПОЧЕМУ Самсонов САМ не возглавил операцию по отступлению ТРЁХ своих корпусов, или не назначил во главе её своего начальника штаба ген. Постовского (который всё равно без особого дела следовал за ним в группе штабных офицеров) - ЗАГАДКА. Положение русских войск всё время ухудшалось, немцы наседали со всех сторон, нахождение двух корпусных командиров было командующему неизвестно, однако он оставляет во главе большой группы войск генерала Клюева, а сам отправляется в неизвестность.
То, как прошёл этот драматический день 29 августа довольно подробно описывал Н. Евсеев:
«Местность, по которой пришлось отходить русским войскам 13-го и 15-го корпусов, была покрыта озерами и лесами, которые не позволяли двигаться широким фронтом, а, наоборот, заставляли войска скучиваться на немногих дорогах и преодолевать ряд теснин...
Для прикрытия отхода 15-го корпуса с занимаемых позиций были оставлены Черниговский и Полтавский пех. полки: первый - северо-восточнее Ваплица, в лесу, а второй - в д. Ваплиц.
Организация преследования немцами сводилась к выделению передовых отрядов от корпусов восточной группы, прочие же войска должны были продолжать наступление по сходящимся направлениям.
Боевые действия 29 августа не представляется возможным увязать между собой как вследствие раздробленности боевых усилий отдельных колонн и частей, так и вследствие разбросанности отдельных боев и стычек по довольно обширному пространству». Поэтому боевые действия 29 августа были изложены Н Евсеевым по отдельным боевым эпизодам. Кратко проследим за ними:
«ДЕЙСТВИЯ В РАЙОНЕ МАЛЬГА
На участке между Мальга, где сходилось много дорог из лесов на путях отхода русских, и Вилленбергом должно было замкнуться кольцо, охватывающее 13-й и 15-й русские корпуса. Однако, на этом участке боевых действий в течение 29 августа не произошло. Обозы центральных корпусов 2-й русской армии в течение дня могли совершенно свободно отходить и частично отходили на юг и юго-восток.
В 23 часа 28 августа 3-й батальон 141-го пех. полка немцев достиг рубежа Шутшен, Рековница, где захватил русский полевой лазарет. Дальнейшее движение этого батальона на юг, по свидетельству Шефера, было невозможно ввиду переутомления частей. Но 11-я рота 21-го пех. полка (кап. Лашера) достигла Мальгаофена, а 1-й батальон с двумя взводами пулеметной роты 21-го пех. полка в 1 ч. 00 м. 29 августа достиг леса севернее д. Канвизен и, установив прохождение русской колонны, немецкий командир нашел более правильным отложить до рассвета обстрел ее и атаку.
К этому пока и свелось замыкание путей отхода у Мальга войсками 17-го арм. корпуса.
СТЫЧКА В РАЙОНЕ ЕДВАБНО
На долю частей 36-й герм, пех. дивизии за день 29 августа выпало также скромное участие в операции...
Наиболее значительным эпизодом было столкновение под Едвабно 5-го гус. полка, 129-го пех. полка и 2-го дивизиона 72 арт. полка.
В Едвабно располагался русский полевой лазарет. На этап в Едвабно 29 августа прибыли германские пленные 59-го пех. полка в составе более 400 чел., конвоируемые казаками, в составе, точно нам неизвестном, но, вероятно, около двух взводов.
Подошедший к Едвабно 5-й гус. полк был встречен огнем казаков, конвоировавших 400 пленных. Гусары не рискнули атаковать Едвабно, ожидая пехоту и артиллерию, а затем, когда развернулись 2-й арт. дивизион 72-го арт. полка и 129-й пех. полк, немцы общими силами атаковали Едвабно. В результате атаки был взят полевой госпиталь, 100 пленных, т. е. раненых, лежавших в госпитале и "много казачьих лошадей"...
Не имея сведений об обстановке и действиях правофланговых частей своей армии, командир 17-го корпуса выполнял приказ командующего 8-й армией, согласно, которому в этот день выставил предписанный ему "заслон по линии озер" с севера на юг, т. е. вдоль путей отхода русских. Мимо этого заслона и отходили тылы 13-го русского арм. корпуса.
АРЬЕРГАРДНЫЙ БОЙ У ГОГЕНШТЕЙНА
В арьергарде 13-го корпуса был оставлен 144-и Каширский полк, с двумя батареями. Во время отхода 1-й Невский пех. полк задержался в лесу севернее Гогенштейна. Поэтому он присоединился не к главным силам, и к арьергарду 13-го корпуса.
Оба полка, оказавшиеся в арьергарде, на рассвете 29 августа были атакованы 1-м рез. корпусом с востока и северо-востока, а с запада и с северо-запада - ландверной дивизией Гольца, 3-й рез. дивизией и частями 37-й пех. дивизии.
"Окруженный превосходными силами арьергард доблестно дрался во главе со своим командирам полка полк. Каховским и командиром 2-й бригады 36-й пех. дивизии. В конце концов, потеряв убитыми командира бригады и командира полка, он был разбит и взят в плен по частям. Половина Невского полка успела отойти за озерное дефиле, половина была отрезана и разделяла участь Каширского полка. В арьергардном бою у озерного дефиле был убит начальник штаба 1-й дивизии.
К Куркену 13-й корпус, собственно полки Софийский, Можайский, Звенигородский, половина Невского и остатки Дорогобужского, с 9 батареями, отходили все время с арьергардными боями" .
В 10 ч. 30 м. немцы развернули 1-й дивизион 4-го peз. тяж. арт. полка восточнее Грислинепа и взяли под обстрел оборонявшийся арьергард...
Германская артиллерия (16 тяжелых и более 70 легких орудий) обрушилась на две оставшихся русских батареи.
Под их перекрестным огнем русская артиллерия вскоре была приведена к полному молчанию, но отчаянно сопротивлялась пехота. Еще долго русские стреляли из леса городского казначейства по 3-му рез. пех. полку. Только около 14 час. сопротивление русских было сломлено, и войска германского 1-го рез. корпуса слились с войсками 20-го корпуса.
76-й ландв. полк в 10 час. овладел дефиле Шлага-М, понеся тяжкие потери, но тем самый отрезал пути отхода русскому арьергарду.
Таким образом, к полудню 29 августа шесть русских батальонов 13-го корпуса, оборонявшиеся в лесу севернее Мёркена, окруженные 1-м рез. корпусом (18 батальонов), дивизией Гольца, 37-й пех. дивизией и 3-й рез. дивизией (тоже 18 батальонов), действительно отлично дрались и доблестно погибали.
Но храбрый арьергард, одиночные бойцы которого до вечера держались в зданиях Гогенштейна, не спас главных сил своего корпуса от разгрома, который ожидал их южнее Гогенштейна, куда они отошли во время боя прикрывавшего их арьергарда.
ОТСТУПЛЕНИЕ ГЛАВНЫХ СИЛ 13-го РУССКОГО КОРПУСА
Под прикрытием арьергарда у Мёркена и заслона у Шведриха главные силы 13-го корпуса продолжали свой поспешный отход на юг.
По этому поводу ген, Клюев пишет:
"Командующий армией приказал армии отойти для дальнейшего устройства и сосредоточения: 13-му корпусу на Хоржеле, 15-му корпусу и частям 23-го - на Янов, где они получат дальнейшие указания. Движение 13-го корпуса до Мушакена прикрывается частями 23-го и 15-го корпусов, расположенных на фронте Лана, Бартошкен. Дабы иметь возможность снять возможно скорее эти части, движение 13-го корпуса должно быть форсированным, с целью на рассвете 30 августа занять позицию у Мушакена, фронтом к Нейденбургу. Общее руководство операцией отхода всех корпусов командующий возлагает на старшего из командиров корпусов. В настоящее время - на вас, так как генералов Кондратовича и Мартоса найти не могут. Штаб армии переходит в Янов" .
…
Когда авангард отходил к Мушакенскому лесу, было получено донесение, что по лесу отступает весь 15-й корпус. Как выяснилось после, 6-я дивизия стала отходить около 12 час. дня, т. е. вскоре после отъезда командующего армией и ранее получения вышеуказанного приказания командиром 13-го корпуса".
Таким образом, день 29 августа части 13-го корпуса провели в форсированном марше, а к вечеру слились с потоками уже отходивших на восток 6-й и 8-й пех. дивизий 15-го корпуса. С этого времени действия 13-го корпуса можно рассматривать лишь совместно с действиями 15-го корпуса.»
- Как видим, серьёзных боёв 29 08. наш 13-й корпус не вёл, за исключением арьергардного боя Каширского полка, который после ожесточённой схватки был разбит, а его остатки захвачены немцами в плен. В ходе боя погибли командиры полка и 2-й бригады, а также начальник штаба нашей 1-й дивизии. Они погибли славной смертью бойцов, избежав общей участи и позора плена...
- остальные стычки отступавших войск 13-го корпуса с немцами проходили вяло, без особого ожесточения и с переменным успехом.
- настоящие проблемы начались, как это ни странно, ПОСЛЕ соединения отступающих частей 13-го и 15-го корпусов. О них – чуть ниже, а пока посмотрим, как проходило отступление 15-го корпуса, в изложении Н. Евсеева.
На фото: цепь русской пехоты в Восточной Пруссии, лето 1914г.. Солдаты залегли под огнём неприятеля, г.г. офицеры – СТОЯ следят за обстановкой, демонстрируя храбрость. Ни биноклей, ни стереотруб для наблюдения за противником у них нет. Касок русская армия ВООБЩЕ НЕ ИМЕЛА в 1914 году, говорят Николай Второй считал, что в касках солдаты «имели недостаточно воинственный вид»…
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/06/04/396