Умные люди

Бездумских Дмитрий
Юрий Эдуардович Штейн медленно шагал по главной улице маленького провинциального городка где-то в центральной России.  Неторопливые прогулки по выходным дням любимое занятие учителя. Юрий Эдуардович преподает философию в колледже.
 
День выдался великолепный! Голубая лазурь растеклась по небосводу, солнышко купало в своем тепле прохожих. Молодые, сочные, зеленые листочки, расталкивая стенки своих зимних темниц, вырывались на свободу.  Все происходило на стыки весны и безрассудного лета.  Когда впереди беззаботное, легкое время, а позади маячит весенний резкий ветер перемен. О весне напоминала черная земля в городских клумбах и пробивавшиеся сквозь нее сорняки.  Чувство радостного трепета охватило Юрия Эдуардовича. Он будто оказался в Европе, а это мечта преподавателя. 
 
Солнечные лучи соседствовали с прохладным ветром. Внутренний голос и 53 прожитых года правильно подсказали что одеть.  Голову прикрывала черная широкополая шляпа. Черные зеркальные очки, светло-серая водолазка, темное пальто и брюки, разбавляла образ гитара каштанового цвета, висевшая через плечо.
 Штейн преподает уже 30 лет. Два года назад открыл в себе талант стихотворца. Плоды его творчества есть высокохудожественные шедевры, он так считал. Провозгласил себя поэтом, композитором и исполнителем собственных песен. Стал неизменным гостем поэтических вечеров, где он оценивал весь гений своего таланта. Этот городок стал тесен для него, свободно дышать и творить он бы смог в Европе.
 
С самого рождения судьба берегла Юрия Эдуардовича. Беды и испытания пробегали мимо не тревожили ни разум, ни душу. Вырос герой в семье врача и реставратора. Родители дали достойное образование своему единственному сыночку, холя и лелея его таланты и даже отсутствие их.
 
После школы институт. Студенческая полная забав, веселья и отличного настроения жизнь была подходящей почвой для поддержания и возрастания гор самолюбия Юрия Эдуардовича. В институте он встретил свою будущую жену, она превратила брак - в культ мужа. Крах Союза не зацепил Штейна и его семейный очаг не угасал, а лишь креп в трудное время. Супруга подарила ему двух крепких сыновей, но он не занимался их воспитанием. Работа и молодые студентки отнимали все свободное время.  Сыновья выросли, из родного дома взяли по угольку тепла матери и каждый разжег собственное пламя со своей второй половиной.
 
На филологическое отделение преимущественно поступали девушки. Юрий Эдуардович чувствовал себя молодым и не замечал возраста. Общение с красивыми девочками придавали сил и скрашивали учительские будни. Студенточки всегда подпитывали самолюбия героя, учтиво подчеркивая его феноменальный ум и эрудицию.
 
Юрий Эдуардович проходил по милому, уютному скверику, белесые скамейки приютили молодую парочку и двух озабоченно болтающих дам. Два пышных каштана, а напротив одиноко стоящий вяз укрывали отдыхающих краешком своих теней.
 
По скверику маячил невысокого роста мужчина. Он был одет в серую, грязную рубашку в клетку, поверх теплая жилетка из шерсти черного цвета. На ногах старые сандалии, из которых торчали шерстяные носки, из рваных джинс выглядывала голая коленка.
 
Это Иван Гаврилович Прункин ему 56 лет, а род занятий всем известный уличный попрошайка. Все-таки чувство сострадания люди сохранили в своих черствеющих сердцах. Подати Ивану Гавриловичу хватало на аскетический образ жизни, он мог и собирать с щедрого российского народа более крупные суммы, но философия его жизни не позволяло это делать.
 
В советский период Иван Гаврилович закончил физико-математический университет и аспирантуру.  И отправился служить в один крупный НИИ.  Наука была его стихией, уютным домом, тихой заводью только полностью окунувшись в расчеты, он ощущал свободу от всего. Коллеги признавали фанатическое отношение Ивана Гавриловича к работе и единодушно видели в нем перспективного ученого.
 
В НИИ он сошелся с лаборанткой Верочкой. Она была из тех женщин, которые сами лепят своих мужчин, именно такая и была нужна молодому ученому. Иван Гаврилович за пределами научной деятельности пассивный и аморфный человек, ему не интересна жизнь общества, государства, даже своя собственная. Взгляды позволяли ему не заботиться о материальном благополучие, так как жилье есть, минимум посуды, и мебели тоже имеется больше нечего не надо. Вера видела в нем ту скрытую душевную силу и возможность взойти на вершину науки. Иван Гаврилович представлялся ей этаким мощным поездом, который если разгонится, не остановится не перед чем, а она должна запустить этот состав и направлять.
 
Началась перестройка.  Стране было не до науки и многие коллеги Ивана Гавриловича успешно иммигрировали за границу. Вера уговаривала уехать из нового государство, но все было бесполезно, она уехала одна. Ученый покинул НИИ и переселился в этой маленький город.
 
Тяжелое время – тяжелая жизнь. Прункин сломался под ударами судьбы и ушел в свой мир. Мир книг. Книги уносили из реальности и переселяли в царство фантазий. Иван Гаврилович читал разную литературу: классическую, современных авторов, а также Канта, Фрейда, Вебера и многих других. Книги давали пищу для размышлений заставляли задуматься о будничной жизни, о религии, о поведение человека и человеческих чувствах.
 Он собрал добрую коллекцию книг разных авторов и разных жанров.   Произведениям попасть в коллекцию Ивана Гавриловича было трудно, тщательно вчитываясь в каждую строчку с карандашом в руке, дотошный ученый подчеркивал интересные места, на полях оставлял надписи понятные только ему. И если язык, философия, характер, психология рассказов устраивала, то книга занимала почетное место в коллекции.
 
В маленьком городе искать работу Иван Гаврилович не хотел и с легкостью пошел просить у народа, оправдывая себя тем что берет лишь только себе на пропитание.
 
Иван Гаврилович заочно был знаком со Штейном, студенты на протяжение многих лет сидели в этом скверики обсуждали учителей и по их мнению самый вредный и злопамятный был именно Штейн. Высокомерная походка и такой презрительный взгляд раздражал Ивана Гавриловича и в тайне мечтал высказать все этому зазнайке Штейну.
 Юрий Эдуардович проходил мимо Прункина, достал из глубокого кармана монету, протянул и одновременно спросил:
- Уважаемый не стыдно вам вместо того чтобы работать милостыню просить?
- Стыдно у кого видно, - подержав паузу,собеседник добавил, - когда нечего показать.
 Юрий Эдуардович раскатисто захохотал на весь скверик.
- Чувство юмора вам не занимать. Вам бы не милостыню просить, а на сцене выступать!
- Клоуны пусть народ развлекают, благо на телевидении их хватает.  И чего там только нет, растлят народ все ради рейтингов тьфу, бесхребетное общество, - причитал Иван Гаврилович.
- Я лично телевизор и вовсе не смотрю интернет более демократичное и свободное пространство!
- Свободное! – яростно отреагировал собеседник, затем уставился на монету лежавшей в ладони и спокойно продолжал, - свободное.… А разве нужна человеку полная свобода? Запретный плод сладок! Мало стать свободным нужно научиться пользоваться свободой…
- Категорически с вами не согласен. Просто наш народ в этом вопросе не освещен и главное не хочет бороться за свои права и свободы.
- Идиот, - Иван Гаврилович продолжал смотреть на маленькую монету.
- Что простите?
- Идиот.
- Да как вы смеете… - Юрий Эдуардович надулся и вобрал воздуха, чтобы выплеснуть весь свой протест на безосновательное оскорбление, но его прервал собеседник.
- Вот! Уже готовитесь сами себя защитить! А не бежите в суд защищать свою честь? Оставили бы вы свои розовые мечты! Государство к этому не готово!
 Юрий Эдуардович уже нечего не слышал. Он был поражен наглостью этого нищего этого мусора, который посмел его оскорбить:
- Какой вы подлец, я подал вам! А вы меня оскорбляете и перебиваете, даже мои студенты не ведут себя так!
- Таких как ты я насквозь вижу! Сластолюбец! Кинул ты мне монетку не из доброты душевной, а чтобы полюбоваться собой какой я благородный. Тьфу! А студенты тебя терпит лишь ради зачета.
- Что??? Да вы знаете…
- И поешь ты ужасно! Коты по весне и то лучше! – снова перебил Иван Гаврилович, радуясь своей победе. – и монету свою забери.
 
Маленькая блестящая монетка полетела в лицо Юрия Эдуардовича и угодила прямо в бровь. Учитель, повинуясь собственным чувствам, пошел на обидчика с кулаками.
 И борются в скверике на глазах прохожих и отдыхающих учитель философии и бывший ученый.