Любовь…
Для кого-то она неразделённая, ждущая мудрости, душевных сил и мужества, чтобы пожелать любимому счастья на прощание и идти по жизни своей дорогой. Пронести с достоинством свою боль, свои переживания, не унижаясь, не навязываясь – это серьёзное испытание. Выдержав его, душа очищается, становится добрее, и стремится интуитивно к своему счастью, затерявшемуся где-то на перепутье в Космосе. Но как узнать своего родного и любимого? Кто подскажет, что это он, и больше тебе никто не будет нужен? Душа может сама найти любимого и дать понять, что чувство это настоящее.
Иногда приходится ждать много лет, чтобы найти свою мечту и создать, наконец, прочный семейный очаг, подтверждая расчёты математика Питера Бейкуса, что из 30 миллионов женщин, проживающих в Великобритании, только 26 могут стать верными спутницами его жизни. Но и найденная любовь взаимная подвергается испытаниям и, если она их выдерживает, то наградой могут стать её гармония и вечное восхищение человечества удивительной преданностью, будь то великая любовь древнегреческого философа Аристотеля и Пифиады или лётчика одессита, геройски защищавшего свою родину от фашистов, и уроженки города Нерехта Костромской области.
* * *
Есть в Одессе на нечётной стороне улицы Солнечной пятиэтажный дом под номером 16, отыскать который, следуя логике чередования чисел, довольно сложно. История его появления забавна и вызывает улыбку, напоминая об одесском юморе. Когда дом строили, повесили на заборе табличку с номером 1 «б», но близорукие чиновники записали его в документации как 16. Изменять нумерацию домов, когда выяснилась ошибка, не стали, и на нечётной стороне улицы сразу после первого возник странный шестнадцатый номер.
На торцевой стене этого пятиэтажного дома вот уже несколько лет висит мемориальная доска, посвящённая Герою Советского Союза Горелику Евгению Илларионовичу, проживавшему здесь до последнего дня жизни. Он ушёл из мира живых, растворившись в вечности, и оставил доживать в своей квартире безутешную женщину, с которой прожил в любви и согласии тридцать семь лет. Последние годы бывший лётчик провёл в полной слепоте, но, благодаря верной, любящей спутнице жизни, окружившей его лаской, теплом и заботой, от наступившей тёмной ночи не сильно страдал. Однако в квартире этой его жена Нина Александровна находиться до конца жизни не сможет - Киевский суд, используя дарственную племяннику, забрал это уникальное жилище в залог за его кредит.
Удивительна история любви: как будто судьба долго испытывала одессита и нерехтянку, чтобы однажды соединить навсегда. Он, Евгений, после войны одно время жил в России, оттуда был направлен за границу, а затем вернулся на родину. Она, Нина, россиянка из древнего города Нерехты, после окончания финансово-экономического техникума в Костроме уехала по направлению в столицу Эстонии Таллин.
В неё влюблялись, да и ей были симпатичны многие молодые люди, но душа всё ждала и не спешила с признанием единственного любимого. Отработав пять лет, положенных по закону, она решила навсегда покинуть Эстонию. Однажды Нина услышала в исполнении Леонида Утёсова песню о городе в белых акациях у Чёрного моря, и так затосковала душа, что энергичная девушка решила туда перебраться, хотя ни родственников, ни знакомых в Украине не было.
Чья-то неведомая рука вела её уверенно к будущему счастью: она сразу же устроилась в санаторий бухгалтером, ей выделили комнату и поставили на квартирный учёт. Позже, когда кто-то не верил, что можно без взятки так быстро и удачно устроиться, она убеждала, что ей всегда везло на хороших людей. Спустя два года ей дали ордер на комнату, и она пригласила к себе маму.
Нину любили, к ней сватались, но душа всё ждала единственного любимого. В Одессе нашла своё счастье младшая сестра, но старшая упорно предпочитала одиночество браку с нелюбимым мужчиной. Как-то к ней в бухгалтерию зашёл новый сотрудник, и, взглянув в его голубые проницательные глаза, забилось учащённо сердце, и шепнула проникновенно душа: «Это он, люби его».
В тот же день она узнала, что он бывший лётчик и Герой Советского Союза, что получил после войны диплом строителя, что вернулся из-за границы, что разведён и свободен, что в него уже успели влюбиться многие женщины санатория. И Нина затаилась, избегая встреч, из боязни выдать лучистое сияние своего чувства сокровенного.
Неведомая рука привела их однажды обоих на вечер танцев в санатории, и она не стала противиться судьбе, когда он пригласил её на вальс и сказал, что пришёл только из-за неё, милой красавицы. Ликовала душа: «Люби и береги его, роднулечку».
С тех пор они не разлучались, и такое безмерное счастье светилось на их красивых, одухотворённых лицах, что отступились и зависть, и пересуды разные. Евгений Илларионович прошёл испытание войной, не раз горел в самолёте и чудом выжил после контузии. Он хорошо познал, как хрупка и коротка человеческая жизнь, как глупо мечтать о дворце с десятком роскошных спален, как интересно путешествовать, как важно любить и быть отзывчивым на страдания.
Тридцать семь лет взаимной любви и семейного счастья подарил бывший прославленный лётчик Нине Александровне и покинул мир живых, но не любимую женщину. Ежедневно, когда она возвращалась с улицы в их уютное гнёздышко, то первым делом подходила к портрету мужа на стене, целовала, здоровалась, а затем рассказывала, где была и что делала. Каждый год 10 апреля, в день освобождения Одессы от фашистов, Нина Александровна доставала альбом с фотографиями и письма, одно из которых прославленный лётчик сбросил в гильзе с самолёта своим родителям в тот долгожданный день:
«Здравствуйте родненькие Мамуся и Папуся!!!...»…
Удивляет великая любовь своей преданностью. Знаменитый философ Аристотель построил для своей любимой Пифиады мраморный мавзолей, несмотря на то, что почести, отдаваемые в то время земной женщине как богине, осуждались в Афинах, а в завещании попросил положить рядом с ним в усыпальнице кости несравненной своей жены.
Почти всегда, когда Нина Александровна приходила к памятнику мужа, то видела людей, толпящихся возле него и читающих трогательную надпись: «Моему любимому роднулечке...».
Неуютно на улице, когда серая дымка укутывает дома, но Нина Александровна решительно снимала с вешалки плащ: «Надо идти, ведь кошки, должно быть, все собрались и сидят у подъезда голодные».
Говорят, что пристальный взгляд человека, как грозный визуальный сигнал, вызывает у кошек агрессию, но она никогда не замечала у них беспокойства – они тёрлись у её ног и заглядывали в глаза. Кошки были бездомные, и два раза в день собирались возле пятиэтажного дома на улице Солнечной, усаживаясь, подогнув лапки, возле крыльца. Пятнистые, пушистые красавицы терпеливо ждали свою благодетельницу с огромной кастрюлей и, чувствуя её любовь, благодарили лаской…
Было время, когда Нина Александровна выходила кормить бездомных животных вместе с мужем, но уже много лет она одна и только иногда во сне ей слышался родной голос: «Ты не забыла покормить наших любимых страдальцев?». И тогда царапала тоска душу, и накатывались волной воспоминания. Каждое утро возле пятиэтажного дома на улице Солнечной собираются бездомные животные: две крупные дворняжки и несколько кошек. Они устраиваются возле второго подъезда и терпеливо ждут, когда к ним выйдет Нина Александровна. Кошечки сидят, внимательно наблюдая за вечными своими врагами, но собаки не проявляют агрессии, равнодушно отвернувшись: глупо гоняться на голодный желудок за маленькими четвероногими с огромными когтями...
Когда открывалась дверь, и на пороге появлялась седая маленькая женщина, дворняжки с радостным лаем бросались к своей благодетельнице.
«Сострадание к животным так тесно связано с добротой характера, что можно с уверенностью утверждать: кто жесток с животными, тот не может быть добрым человеком» ( Шопенгауэр)