Джордж всегда выходил из дома около шести утра – в будни. У него была работа – настоящая работа, постоянная, и его ничуть не смущало то, что он трудился судомоем в ресторанчике «Хо Сынь» в Чайна-тауне. Подниматься так рано было необычайно сложно. Накануне, как правило, Джордж выпивал пинту виски и шлифовал все это несколькими бутылками пива, поэтому каждый шаг отдавался болью в висках, голова гудела, хотелось блевать, крутило живот и он часто останавливался у какого-нибудь кафе, для того чтобы заскочить в сортир. На работу он опаздывал. Всегда. Хозяин – пожилой китаец Лу привык к этому и спускал все на тормозах, ему не хотелось искать нового дурака на такую низкооплачиваемую работенку, потому Джордж и удержался на одном месте больше двух лет. Сводил концы с концами и ладно. Это утро выдалось особенно мрачным – завывал ветер, лил косой дождь, фонари светили неприветливо и тускло.
Джордж спустился в подземку – он разглядывал людей вокруг себя, его мутило. Они толкали друг друга, бежали, вероятно, тоже опаздывали. Тощие, толстые, черные, белые, мужчиы, женщины. Женщин было больше чем мужчин, а может Джордж просто не обращал на мужчин особого внимания. Красивые и не очень, откровенно уродливые и чрезвычайно прекрасные – у каждого из них были свои истории, свои судьбы. Кто-то ждал рождений, кому-то было предрешено умереть. Какофония жизни в метро заставила Джорджа сблевануть себе под ноги, он зашатался и припал к стене, толпа отпрянула. Кто-то смотрел, кто-то безучастно проходил мимо, кто-то кидал презрительный взгляд. Джордж выпрямился и опять встал в строй, ему немного полегчало. Он забрался в вагон поезда, сдавленный со всех сторон людьми. Многообразие запахов – от кого-то разило перегаром, от кого-то несло противным парфюмом, все продолжали игнорировать друг друга. Люди избирательны, они не ведут бесед с кем попало, не верят в случайные встречи и их паранойя готова выливаться потоком безумия, дай ей волю. Они знают, что пугают самих себя не зря – в этом есть смысл самосохранения, тот, кто выйдет вперед, непременно погибнет – даже добрую память потом превратят в десяток рекламных роликов. Джордж доехал до своей станции, вышел на платформу и огляделся – на скамейке сидел нищий, он подошел и сел рядом, достал из кармана банку пива, приложился к ней. Стало легче, голова закружилась, но было приятно. Джордж закрыл глаза, расслабился.
- Эй, приятель, мелочи не найдется? – это был нищий по соседству. Джордж порылся в карманах, нашел четвертак и отдал ему.
- Спасибо, приятель. А пивком угостишь?
Джордж сделал глоток и отдал банку хобо. Тот смял ее и вылил все содержимое себе в глотку. – А сигаретки случаем нет? – напористо спросил сосед. Джордж достал пачку, выудил оттуда пару сигарет и протянул их нищему.
- Спасибо, брат, - отозвался тот, встал со скамейки и медленно поковылял куда-то. Джордж тоже встал и отправился в винный магазин, купил на последний доллар портвейн и кусок вяленой колбасы. Колбасу съел сразу, бутылку убрал во внутренний карман – рабочий день долгий. Конец недели сулил зарплату, а значит вечером будет на что выпить и может даже заплатить на неделю вперед за квартиру. Это ободряло. Больше никаких желаний у Джорджа не было – ему нравилось, он не обременен заботами других людей. Он просто живет и ни на что не обращает внимания. Все заветы о том, что мужчина должен посадить дерево, вырастить сына и построить дом, его совершенно не волновали. Это для тех, кто любит бейсбол и нумизматику.
Джордж снова опоздал и вновь Лу простил.
Когда дело близилось к вечеру, Лу отдал Джорджу конверт с недельной зарплатой и стал закрывать ресторан. Джордж отправился в бар напротив, он не торопился домой, ему хотелось почувствовать хотя бы маленькое превосходство над самим собой – тем, кем он был утром – раздавленным, болезненным, помятым. Он вошел в бар, сел за стойку и заказал стакан неразбавленного виски. Выпил его и заказал еще. Рядом сидели люди, в основном парами – о чем-то общались – шум нарастал, но Джордж не понимал ни слова. Он подумал – «Так ли важно знать язык, если все равно ни черта не слышишь. А чтобы где-то работать и жить, чтобы купить выпивку в магазине и еду, особого таланта не требуется». Он открыл для себя тот факт, что все приезжие – китайцы, арабы, русские, украинцы, поляки, немцы, чувствуют себя здесь вполне комфортно и возможно половина из них даже не разговаривает по-английски. Джордж улыбнулся себе и продолжил пить. Прикончив третий стакан, он заказал четвертый и закурил. Кто-то толкнул его в плечо. Джордж обернулся. Это был здоровенный парень – один из тех парней, которые все время ошиваются у бильярдного стола, клеят разных красоток и слывут своей крутизной не меньше чем на десять кварталов вокруг.
- Эй, чувак, - гаркнул он, - Ты пялился на мою девчонку!
Джордж посмотрел на его девчонку – белокурую милашку с пин-ап картинок, та улыбалась и смотрела вниз – ей хотелось внимания к себе, и она его, похоже, получила.
- Пойдем-ка, разберемся, - парень тряхнул Джорджа за плечо и направился к черному ходу бара, девчонка и еще несколько его приятелей последовали за ним. Никто вокруг не обращал внимания.
Джордж вздохнул. Он не любил драться, хотя дрался, чертовски неплохо. Во времена своей бурной молодости, ему приходилось участвовать в потасовках каждый день. Сейчас же ему хотелось только покоя и тишины. Джордж даже пожалел о том, что сразу не отправился домой. Он допил виски и двинулся вслед за задирой и его парнями.
Выйдя в переулок, он подошел к тому, кто вызвал его и без разговоров провел хук правой, челюсть парня хрустнула. Джордж довершил дело ударом ноги. Приятели парня подбежали к нокаутированному красавцу – хотя красавцем его уже сложно было назвать. Джордж сплюнул и направился к уличным фонарям. Никто не последовал за ним. Потом он услышал пронзительный женский крик – «Убийца!!!»
Джордж спустился в метро, вышел на перрон, его шатало из стороны в сторону. На старые дрожжи, новое хорошо ложится. А потом Джордж сел на скамейку рядом с каким-то нищим.
- Эй, приятель, мелочи не найдется? – спросил проснувшийся хобо. Но Джордж уже ничего не слышал.