Лето проснулось вчера.
Вылезло из старого шкафа, чихнуло, сморщило нос. Потом повело ушами, прищурилось на меня и улыбнулось.
Сидело весь день на подоконнике, куталось в мою вязаную теплую кофту, мерзло спросонья. Нынче Лето юркое, белозубое и хитрющее, сидит, трет ладошками щеки со сна, встряхивает растрепанными рыжими кудряшками.
Я его чаем отпаивала, одуванчики с улицы приносила. А Лето в них – носом! И сидит все желтое и довольное. Да чего там, у всякого Лета свои причуды…
Это оно вчера все на окне просидело, небо синее было – точь-в-точь как глаза у Лета… А ночью слышу – с подоконника во сне соскользнуло. И ни стука об пол – ничего… Подскакиваю – а оно у меня над головой кружится и смеется.
Учится, значит, летать. Ну, я ему лишнюю кружку молока поставила – и обратно под одеяло. Пусть летает. Ему пора это – летать.
Утром смотрю – зелень в окошке солнечная, небо светлое, голубое – явно Лето мое на рассвете старалось очень… А само, смотрю, - устало, маленькое оно еще, неопытное. Свернулось клубочком на полушке и спит, только что не мурлычет.
Так я его и оставила, пусть себе спит – следующей ночью ему летать много, звезды притягивать.
Небо должно быть низкое – лето ведь, - но небо – оно большое такое и тяжелое, а Лето еще маленькое совсем. Так что пусть спит и клубнику ест. Лето – оно клубнику ну очень любит, особенно с молоком. Пусть сил набирается… Звезд много, а Лето – одно. Пока каждую приманишь… А потом еще небосвод на себя тянуть, как одеяло – тоже не так-то просто. Только кроме Лета никто этого не сделает. Надо будет ему вечером еще клубники купить…
Ничего, справтся Лето. Как будто первое! Лета – они всегда со всем справляются. Натура у них такая.
Вон, беленькое еще все. Ничего – загорелое будет, рыжее, синеглазое… Море в глазах у Лета и небо, небо и море... Где еще такие глаза встретишь?
Пальцы у Лета теплые, сильные, ладошки ласковые – белые. Лето – это белые ладошки.
В рыжих кудрях у Лета – ветер. Свежий, радостный, яркий.
И пахнет от Лета – солнечными бликами на воде, влажно-колкой от росы травой под ногами, горячим песком сквозь пальцы.
Да чего там, в самом деле, - обычное Лето.
Завтра вот поелозит еще на подоконнике, посидит, свесив ноги, - а в полночь скользнет вниз – и как не было.
Лето – легкое, оно на ветрах катается, прохожих за волосы дергает, иногда в губы на лету целует – ну это редко, только если уж очень кто Лету понравится.
Так и полетит, может, в гости заходить будет – кто его знает. А в конце августа пропадет, останутся только белые ладошки, а потом и тех не станет – будут люди целиком белые.
А по весне – снова Лето у меня в шкафу зашуршит, заворчит, зачихает – мол, вот оно я, кормите меня.
Здравствуйте.