Жизнь в гарнизонах

               

Информационное сообщение:
«…на русских  Северах людей не осталось!»
Газета «Вечерний Ростов» .23 июля 2007 года.

… В Мурманске депутаты областной Думы приняли проект Закона в окончательной редакции по упразднению некоторых населённых пунктов. Отныне на картах Кольского полуострова больше не будет Маяка Выевнаволок, Порта Владимира, Новой Титовки, Маяка Пикшуева. Причина одна: в этих посёлках не осталось ни одного местного жителя.

Закрытые города…
Закрытые территориальные образования…
Гарнизоны…
Гарнизоны…
Особое бытовое и хозяйственное обустройство…
Особая среда семейного выживания…
Добрые, тёплые отношения большого воинского коллектива, объединенного для решения задач по охране  государственных интересов. Жёны не имеют  возможности десятилетиями трудоустроиться  из-за катастрофического отсутствия рабочих мест. Жизнь современных «декабристок» принесена на алтарь Отечества. Дети не имеют элементарных условий для организации детства, лишены полноценной радости общения со сверстниками. Скромные бытовые и продовольственные потребности, посещение театра, культурного учреждения, общественного мероприятия – всё связано с многочасовым переездом в столичный город.

1.
Север. Порт Владимир. Посёлок с таким редким  названием дислоцируется на острове Шалим. Здесь расположена база противолодочных кораблей, тральщиков, противодиверсионных сил. Почти невидимая точка на географической карте  Кольского полуострова. До Мурманска 180 километров (в  70-е  годы прошлого века, прошлого тысячелетия дорога только планировалась). Рейсовый автобус сообщением «Ура – губа – Мурманск» выходит в рейс в шесть часов утра. Катер к этому рейсу подаётся за два часа до отправления. Если позволяют погодные условия, то всё задуманное удаётся. Возвращение предусматривается к 20.00. К месту назначения жители гарнизона едут налегке, а возвращаются в «полной загрузке». Среди заснеженных сопок медленно двигающийся автобус представляет собой  «одинокого верблюда в бескрайней  Кольской тундре». Внутри -- своя  атмосфера расслабленности и самоуспокоенности. День прожит. Впрок закуплены мясные и рыбные деликатесы. Запасены овощи и экзотические фрукты для домашнего стола. В самых невероятных упаковках  продукты расставлены по углам и в проходе  салона, под сиденьями кресел и на сеточной полке. О ней надо рассказать отдельно.
     Это уникальное приспособление в рамке  из сварных труб, обтянутых сеточным полотном, придумал вредный конструктор, откровенно ненавидящий пассажиров. Он искренне желал их смерти, располагая груз над головой. Задумка его понятна: пассажир, отправляющийся в дорогу, имеет возможность расположить на «полковой сетке» шляпу и кашне. Но в России такое практичное решение грузового отсека используется  «на полную катушку». Так получилось и в эту поездку. Истома удовлетворения от выполненного плана закупок охватила пассажиров, погрузив их в дремотное состояние. В центре сумрачного салона, над спинкой одного из кресел, выделялась (по отношению к человеку) щеголеватого вида форменная фуражка бравого морского офицера. Она создавала иллюзию огромного строительного гвоздя, забитого в пассажирское сиденье по самую шляпку. Голова и фуражка, как картушка* гирокомпаса*, удерживается в первозданном положении крепкими шейными позвонками. Даже на ухабах они неподвижны. Внезапно фуражка становится объектом агрессивной бомбардировки из картонного лотка продукцией Кольской  птицефабрики. Владелица  продукта расположила его на сеточной полке прямо над креслом офицера. Превентивные удары ведутся на удивление точно и в такт дорожным ухабам. Иллюзию тишины буквально разрывает внезапный женский фальцет:
-Ой, мужчина!  Ой, родненький! Вам…Вам… Прямо на голову… Прямо на голову…Ой, яйца! Яйца!
Слёзно причитая, она добавляет, уже обращаясь к себе:
- мои яйца! Ой, Господи!
Шофёр, обратив к салону своё ухо, резко надавил на педаль тормоза.
Эффект торможения превзошел водительское ожидание. Очевидно, «генерал мороз» «прихватил» тормозные барабаны. Автобус бросился по  треугольнику: «движение – резкий тормоз – движение». Отечественная «лошадка» знаменитой транспортной фирмы «ЛАЗ»  заметно «взбрыкнула» и остановилась. Яичный лоток, стремившийся к облегчению, резко перевернулся. Он просто вывалил  оставшееся содержимое на офицерскую фуражку.
Очнувшись от краткосрочного сна, вояка отработанным движением руки, предназначенной исключительно для отдания  уставной  воинской чести , в мгновение ока сорвал свой головной убор. Но, увы, поздно! Несколько куриных яиц, освободившись от скорлупы, желтковыми ядрами стекали на полосатые чёрные погоны, добавляя новые звёзды на жёлтые просветы. Рядом с виновником «полководческого» роста  суетилась неугомонная хозяйка деликатной покупки. Она  только и смогла вымолвить пострадавшему:
- Прости, служивый.

В ответ прозвучал тактичный строевой бас:
- Это Вам спасибо.
И подумав,  чуть тише добавил:
-Мадам.
А в это  мгновение…
   Весь продовольственный багаж автобуса превратился во что-то переворачивающееся, двигающееся, разрывающееся и прочее… -- щееся… В этом неуправляемом процессе приняли неорганизованное участие: сумки, коробки, пакеты, сетки, узлы… В салоне что-то посыпалось, потекло, размазалось…
Ко всему перечисленному добавилось новое: голосистое, причитающее, истеричное. Оно завертелось, зашуршало, заползало, заходило, выражая своё явное женское начало…
 Оно переросло  в хозяйственно – бытовой хаос, густо перемешанный в одном рейсовом автобусе. Получился «полный абзац».

   ***
Устранив внезапно возникшие дорожные неприятности, пассажирский «экипаж» понемногу успокоился. Поездку продолжили. Изредка до слуха доносились участливые пожелания:
- Надо бы солью посыпать фуражку…
- Нет, лучше хозяйственным мылом сполоснуть в холодной воде…
- Нет, в горячей  лучше. Непременно следует добавить уксуса, а то пятен не избежать.
Но больше всего хозяйки сокрушались о продуктах, часть которых пришлось выбросить…


2.

Полярный. Губа Кислая.
Пассажирский порт расположен километрах в пяти от города.
Порт – название  громкое, но обманчивое. Здание порта – это одиноко стоящее деревянное строение, напоминающее деревенский домик. Он сложен из деревянных брёвен старым поморским способом: на  промасленных брёвнах – сваях, утопающих  в глубину  акватории на пять-шесть метров. Комната для пассажиров -- шестьдесят квадратных метров. В центре  помещения две деревянные колонны, подпирающие низко посаженный потолок. Панели стен выкрашены ярко-синей масляной краской. Деревянные полы, сотни раз крашенные корабельным суриком, отсвечивают чёрными щелями и протёртым естеством в местах наибольшего  передвижения пассажиров. Несколько блоков кресел, изготовленных из спрессованной коричневой фанеры, служат  местом для отдыха. В углу комнаты зияет небольшое окошко. Его венчает шрифтовая надпись «касса». Кассир, миловидная девушка, в неярком освещении  решает за столом  служебные вопросы. Человек десять морских офицеров ждут прихода катера. Билеты будут продавать по его прибытию к причалу. Приходится некоторое время ждать. Мы и ждём терпеливо. Стоит тягостная тишина, лениво нарушаемая редким  шёпотом. На циферблате пять часов утра. Вдруг раздается громкий телефонный звонок. Он напоминает звучание настольного  будильника «коммунистических времён». В кассе послышались интригующие движения кассира, свидетельствующие о желании освободить трубку телефона от гнезда незадачливого настенного телефонного аппарата. Удаётся с трудом.
 -- Алло? Да, говорите.
 За прозвучавшей фразой  в административном окошке  под  вывеской «касса» показывается аккуратная женская голова с массивной чёрной трубкой у  уха. Внимательно посмотрев по сторонам  (насколько это позволяет сделать тесное окошко кассы), не отпуская из руки трубку, с изучающе-исполнительной мимикой на лице, она кому-то неведомому докладывает  « в трубку»:
- Нет! Пассажиров нет! Я же Вам говорю:  людей нет! Только десяток военных!
Сама не понимая, что сказала, голова скрывается в окошке кассы.
Пауза.
Мы, потупив взоры, констатируем: военных здесь за людей не считают.

3,

Полярный.
Губа Кислая.
Пассажирский порт расположен в пяти километрах от города Полярный.
  Два морских офицера в заснеженной ночи следуют по укатанной дороге в порт. Заметно покачиваясь, неуклюже поддерживая друг друга, они идут, оживлённо беседуя и энергично жестикулируя. «Катанка» отсвечивает  луну  и  марево красок  полярного сияния по пути следования. Озарение редким природным феноменом. Магнитные перезамыкания высвобождают энергию, накопленную в напряженных центрах магнитного поля, которая вбрасывает заряженные частицы в атмосферу Земли. Стройные военные фигуры, облачённые в чёрные шинели, ярко выделяются на фоне серебристых снежных сугробов, плотно сбитых в высокие отвалы дорожной снегоуборочной техникой. Благодаря этому «брустверному» возвышению, пешеходы не выпадают за полотно снежного шоссе.
  Чувствуется, что офицеры провели истёкшую ночь в исключительно бытовом пьянстве. Пили не «пьянства ради», а исключительно  по случаю встречи двух выпускников военно-морского училища.
 Заслуживает внимания внешний вид однокашников. Один из них весил сто тридцать килограммов! Служивого природа ростом тоже не обидела – один метр девяносто пять сантиметров. Классическая  фигура  для формирования роты  почётного караула. Не зря за ним с курсантских времён  закрепилось прозвище «Миша-шкаф». Его напарник -- тоже личность известная на Флоте. Он держит первое место по боксу. В его весовой категории соперника невозможно выставить. Шура Брудик - пять лет подряд неоспоримый чемпион. При росте в один метр пятьдесят сантиметров имеет  вес сорок восемь килограммов. Уж не знаю, сколько каждый из них «принял на душу», но к пяти  часам им надо обязательно успеть на отходящий катер. Флотское правило: «Пить - пей, но к подъёму Военно-Морского Флага быть!» -- ещё с Петровских времён является  неоспоримым законом для каждого кадрового офицера.
  Миша-шкаф едет в Североморск, а  Шура – провожающий.
На рейсовый городской автобус они опоздали. Теперь приходится добираться традиционным «одиннадцатым» маршрутом. Часовые стрелки неумолимо двигаются  в сторону времени отправления рейсового катера. Надо торопиться. На площадке у причальной стенки уже толпятся пассажиры: женщины, дети, мужчины в военной форме. Да и сам приближающийся катер  сигналит о подходе ходовыми огнями. Билет взят. Путники поторапливаются к трапу.
 Однако что это?…
Пассажиры дружно поворачиваются к двум боевым друзьям и, покатываясь от громкого смеха,  уделяют им ну оч-ч-чень много внимания, обсуждая и жестикулируя.
   Здесь надо сделать авторскую оговорку, поясняя то, что согласно уставным требованиям  форменная шинель по своей нижней кромке должна иметь расстояние «в просвете» до поверхности земли  сорок сантиметров.
  У  молодого  старшего лейтенанта Брудика  кромка шинели предательски разделялась белым цветом,
                форменными…
                белыми кальсонами.
  Под действием алкоголя, второпях провожатый просто забыл (!) надеть брюки. Накинув шинель и нахлобучив шапку, он ринулся провожать друга на катер.
  Дальнейшие события развивались на удивление стремительно. Александр, зная зверскую требовательность гарнизонного коменданта и драконовскую службу дежурного патруля, моментально протрезвев, резко приседает. «Кальсонный просвет» теряется на снегу, создавая иллюзию  быстро двигающейся шинели неимоверно укороченного  военнослужащего.  «Шинель»  благополучно добежала  до своей холостяцкой квартиры. И уже к  восьми часам, устранив нарушение формы одежды,  боксёр-чемпион победно стоял в корабельном строю на подъёме Военно-Морского Флага.