Свадьба
9 февраля 1986 года загадочная комета Галлея достигла перигелия, ближайшей точки к Солнцу, во время своего второго визита в нашу солнечную систему в бурном XX веке. Первый был в 1910 году и предшествовал Первой мировой войне и концу многих монархических династий Европы. Год начался с плохих вестей. В Стокгольме по дороге домой из кинотеатра был убит премьер-министр Швеции Улоф Пальме.
28 января на семьдесят третьей секунде полёта произошёл взрыв космического челнока «Челленджер». Семь астронавтов погибли. Позже в Новороссийске после столкновения с грузовым судном потерпел кораблекрушение советский круизный пароход «Адмирал Нахимов». Всего погибло более четыреста человека.
Мои друзья вошли в такой возраст жизни, когда наступила пора собирать ягодки. Вся наша школьная компания, кроме Ольги Сапего, собралась на зимних каникулах в родном городе. Повод был самый радостный - Николай Рябович решил жениться.
- Я, наконец, встретил ту единственную! - сказал он нам при встрече.
- И где? - вежливо поинтересовался я.
- Когда охотился в ленинградском метро с кроликом…
- Как это?!
- Долго рассказывать! - отмахнулся «Атос».
Мы шли шумной гурьбой по родным улицам и не узнавали их. Город украсился омерзительными плакатами очень низкого типографского качества, пропагандирующими трезвый образ жизни.
- Какая гадость! - неожиданно сказала брезгливая Марина Сапего.
На стене дома культуры висело чудо антиалкогольной пропаганды. Чёрным силуэтом на жёлтом фоне была нарисована беременная женщина большим животом. Баба «опускала» в себя рюмку водки. Капли по пищеводу трансформировались из капель в пули, а из пуль в пузатые авиабомбы.
- Авиабомбы имеют целью ребёнка! - изумился Иван Казарцев.
В животе, как на рентгене, нарисован вполне созревший эмбрион человека, взятый в прицел. Внизу шла душещипательная подпись:
- «Опомнись! Ты убиваешь не только свою жизнь!»
Марина пошла быстрее, она и без плаката была немного расстроена отсутствием сестры, не желающей простить ей поступление в столичный ВУЗ. Зато она не отрывалась от Ивана, даже открыто целовалась.
- Совесть имейте! - остановил их продолжительный поцелуй Сергей Тарасенко, вернувшийся летом из Афганистана.
- Мы не может… - сладострастно усмехнулся Казарцев.
Влюблённые снова начали целоваться. Рука «Портоса» ненароком юркнула под кофточку Марины. Сергей демонстративно отвернулся и торопливо спросил Рябович:
- А где живёт твоя невеста?
- В Донецке.
- А что она делала в Питере?
- Приехала на экскурсию.
Марина и Иван прекратили целоваться, и мы смогли перейти к обсуждению условий проведения свадьбы. А эти условия были чрезвычайно неблагоприятные.
- Недавно приняли антиалкогольный указ… - напомнил нам Николай.
Привычное к правительственной дури, население в городах сначала не придало должного значения этому событию, но потом произошла трагедия. Исчезла водка.
- То есть, конечно, нет, - поправился счастливый жених, - совсем исчезнуть - это никакой фантазии не хватит, но в свободной продаже её не стало.
- И как же вы будите выкручиваться? - участливо спросил «Арамис»
- Есть два варианта, - безразлично сообщил Рябович, - устроить безалкогольную свадьбу или самогон…
Первый вариант нам совершенно не нравился. Накануне к молодожёнам явился змей-искуситель в обличье секретаря городского комитета комсомола.
- Вы же комсомольцы, - предложил он, - поэтому в ознаменование крайне необходимого Указа, предлагаю устроить безалкогольную свадьбу.
- Как это? - опешил Николай.
- Нужно пить только газировку…
- Родственникам-то всем - не объяснишь! - смутилась красавица невеста Оксана. - Почему это вдруг они должны «Дюшес» хлестать?!
- Ну, а поскольку такая жертва не может остаться не вознаграждённой, - пообещал комсомольский вожак, - молодым взамен двухкомнатная квартира в новом строящемся доме.
- Когда?
- Через месяц.
- Точно получим?! - сомневался Рябович.
- Честное комсомольское! - поклялся змей, и даже показал квартиру.
Вечером все родственники, как настоящие, так и будущие, собрались на экстренный семейный совет. Родители невесты как раз приехали на смотрины и обсуждение условий торжества.
- Если сказали, что дадут, - заверила всех мать жениха Нина Петровна, - значит - дадут.
Далее слово взял отец невесты Семён, проживающий в Донецке потомственный шахтёр. Он был трезв, прагматичен и краток:
- А не обманет?!
Все задумались. Отец жениха, Леонид, по прозвищу «Конь» открыл бутылку водки и налил мужчинам:
- Не должен. Я его, подлеца, с малолетства знаю… - потом выпил, многозначительно помолчав.
- Квартира нужна, слов нет! - согласилась с мужем Нина Петровна. - У нас на заводе щас лет двадцать ждать будут.
- Но ведь тогда свадьба будет здесь, - сомневалась будущая тёща, - а как же наша родня?
- Приглашайте сюда, кого хотите! - нервно отмахнулся «Конь». - Меня волнует другое… Как на безалкогольной свадьбе мы сможем пожелать, как положено, счастья молодым?
Давящая тревога теснила души мужчин и женщин. Ведь тогда за алкоголем выстраивались длиннющие злые очереди, в домоуправлениях выдавались талоны на покупку.
- Всего по две бутылки водки в месяц определило правительство на взрослого члена семьи, - буркнул недовольный Леонид.
- Интересно, как рассчитывается это количество? - спросил Семён.
Расцвели самогонщики и наглые перекупщики, по городу ночью разъезжали ушлые «таксисты», доверху заполненные бутлеггерским леваком по пятнадцати рублей за бутылёк.
- А может лучше самогон? - спросила будущая тёща.
Они в семье активно поддерживали традиции самогоноварения даже в другие, совершенно благополучные годы.
- Не понимаю, что за свадьба без «сивухи»? - согласился Семён.
Решили следующее. Жених приедет выкупать невесту к себе домой, а у соседей наверху женщины заранее накроют настоящий свадебный стол.
- В ресторане, - заверила Нина Петровна, - в подсобке накроем…
- Только самогон нужно налить в чайники! - посоветовала тёща, - будем пить «чай» …
К соседям сверху, на следующий день пришли послы с просьбой:
- Мы у вас размещаем бутылочку самогона, а может - две, если успеем…
- А хватит? - усомнились соседи.
- Так каждая литров по десять! - торопливо пояснил «Конь». - А вы в день свадьбы впускаете наших гостей и угощаете их!
Свадьбе предшествовала активная рекламная кампания в комсомольско-партийных средствах массовой информации. Николай в день торжества сильно волновался, да и опаздывал, что не прибавляло ему спокойствия.
- А ведь там будет пресса! - оправданно мучился он.
Поднялся по лестнице, родители невесты открыли дверь, и тут Рябович понял, что надо что-то сказать. Разум, как и чувство юмора, полностью подавлены стрессом, поэтому он смог только выдать привычное:
- Здрасте, Оксана дома?
Все восприняли эту фразу как заготовленную шутку. Кавалькада машин, после обычных свадебных «закидонов», отбыла в ЗАГС. Соседки обсуждали подружку невесты:
- Ангелина хоть и моя подруга, но такая дура, каких свет ещё не видел. Сначала переспит с парнем, а потом просит меня узнать, как его зовут. И мне приходится с ним спать, чтобы это узнать!
Перед возвращением молодожёнов из ЗАГСа едва не произошёл казус, который мог стоить провала всей операции. Сосед дядя Миша натянул через проулок верёвку и потребовал законную мзду за проезд.
- До ресторана ждать долго, - ведь перед этим днём родители пригласили соседей, - отметим дома…
Свадьба подъехала. Шутки - прибаутки, частушки и предложение выпить «Дюшес» оставили дядю Мишу равнодушным. Он требовал за свою «цитадель» бутылку водки:
- И ничего, кроме водки!
Как на беду, подвалили комсомольцы, в количестве трёх человек, включая массовика. Четвёртым был оператор с профессиональной телевизионной камерой
- Миш! Ну, ты зайди попозже. - Нина Петровна понимала, что в такой ситуации водку предлагать нельзя
Объяснить всю подоплёку событий не было у неё не сил, ни времени - комсомолец дозором стоял сзади…
- Я тебя отблагодарю!.. Я всех отблагодарю, у меня специально припасено…
Дядя Миша отпускать верёвочку не хотел. Назревал совершенно алкогольный скандал. Положение спас младший брат невесты, он взял бутылку «Дюшеса», демонстративно продефилировал перед камерой, и вручил дяде Мише, со словами:
- У нас безалкогольная свадьба. Мы хотим, чтоб и ты больше не пил. Не надо тебе этого, дядь Миш! Вот, возьми, пожалуйста!
Оператор зашёлся от восторга, камера крупным планом показала дядю Мишу, и вручающего ему бутылку «Дюшеса».
- Вот, граждане, видите, какая высокая сознательность! - запрыгал комсомольский вожак.
Дяде Мише кто-то тайком сунул денежку, потому как он опустил шлагбаум и исчез на час, а потом вернулся пьяный, понося всех.
- А виноват во всех бедах, - неожиданно завершил он разоблачения, - некто «Мишка-меченый»!
Само торжество проходило в лучшем ресторане города. Вела съёмки местная студия телевидения. Молодых поздравляли лучшие люди города.
- Вообще, всё чинно… - оглянулась вокруг Нина Петровна.
По столам среди гостей дыханием свежего ветерка ходил слушок:
- Если выйти из ресторана, обогнуть угол и зайти со служебного входа…
В одной из подсобок, отмытой по такому поводу, стояла пара столов, ломившихся от несметного количества и разнообразия бутылок с самогоном.
- Плохо, что закуски минимальное количество… - заметил Семён.
- Кому она нужна! - сказал «Конь» и уже через час валялся на полу.
Несмотря на это лица робко входящих сюда впервые гостей заметно светлели и оживлялись. Свадьба постепенно перемещалась в подсобку.
- Все должны понимать важность и ответственность мероприятия, - накручивала гостей Нина Петровна.
Гости сжимали натруженными руками стаканы с «Дюшесом», и стеснительно улыбались, когда массовик предлагал орать:
- «Сладко!» - вместо привычного «Горько!»…
Зато, когда прозвучал робкий голос:
- А не пойти ли покурить, освежиться, так сказать?! - предложение было встречено небывалым энтузиазмом даже среди абсолютно некурящих людей.
- Ничто так не объединяет в России общество, - самодовольно пошутил я, - как массовый запрет чего-либо!
С телевидением вскоре любезно попрощались, когда первый гость, не допив и чашки чая, упал лицом в салат. Потом свадьбу покинули почётные гости. Дышать сразу стало значительно легче, и робкий ручеёк между залом и подсобкой превратился в полноводную реку.
- Чего ходить туда-сюда? - гармонист сказал крамольную фразу. - Трезвость и гармонь - понятия плохо совместимые…
Когда начало смеркаться молодожёны отбыли исполнять ритуал первой комсомольской брачной ночи. Мы проводили их традиционными шутками, Марина и «Арамис» пошли в подсобку, а я с Иваном, решил покурить.
- Странно, что здесь никого нет! - Сапего попыталась выйти.
- Подожди, Марина, - попросил Тарасенко и взял её за руку.
- Я хочу танцевать…
- Когда я был в Афганистане, - волнуясь, сказал Сергей, - то мечтал только об одном… Тебя увидеть.
Сапего остановилась, словно налетела на невидимую преграду. Она внимательно посмотрела на друга детства, будто увидела его впервые.
- Я же встречаюсь с Ваней… - обиженно прошептала девушка.
- Ну и что! - крикнул он. - Это ерунда… Ведь я люблю тебя!
- А я тебя нет…
- Полюбишь!
- Как тебе не стыдно!
- Ты всё равно будешь моей женой. - Сергей сделал шаг к ней и, положив руки на желанные плечи, впился сухими губами в её соблазнительные губы.
От неожиданности «Миледи» застыла, не зная, как реагировать на признание. В этот момент я и Казарцев вошли в помещение.
- Пора выпить за молодых… - радостно начал «Портос» и осёкся.
- Что вы делаете? - откровенно затупил я.
Сапего отшатнулась от Тарасенко и пробормотала:
- Это не то, что ты подумал…
- А откуда ты знаешь, что я подумал?! - Иван выскочил за дверь.
- Кто тебя дал право решать за меня! - крикнула Марина в лицо Сергею и бросилась вслед за ним.
Мы с «Арамисом» остались на свадьбе. Несмотря на инцидент в подсобке он был спокоен.
- Мы можем спокойно выпить и закусить! - сказал довольный Сергей.
Рядом с нами сидел бригадир грузчиков дядя Вася, первый трудовой наставник жениха. Он накладывал себе полную тарелку, аккуратно съедал половину, после чего, поправив галстук, шёл в подсобку. Там наливал полстакана самогона. Выпивал - снова поправлял галстук, и шёл обратно, доедать вторую половину тарелки.
- Такого парня вырастили! - говорил он нам и уходил на маршрут.
В очередной раз, наложив еды, он пристроил вилку и аккуратно упал лицом в тарелку, забыв поправить галстук. Рядом подхватились:
- Дяде Васе плохо!
- У него - подагра, и язва желудка! - зашептали демонстративно вокруг.
Комсомолец напрягся. Могучего бригадира взяли под руки, и стали энергично вести на улицу, дабы оказать «первую медицинскую помощь». На пути «скорой» вырос массовик и втянул воздух.
- Дыхни! - приказал массовик-затейник.
- А ты-ы кто-о та-а-акой?! - логично удивился, чуть качнувшись и пьяно растягивая слова, дядя Вася.
Даже в таком состоянии от его голоса зазвенели рюмки и люстры. Потом тишина стала просто мёртвой. Было слышно, как бьётся в гневе комсомольское сердце.
- С собой протащил! - опомнилась Нина Петровна. - Из-под стола наливал!.. Что ж ты, ****ь такая в галстуке, делаешь?! Меня перед всем честным народом опозорить хочешь?!
- Значит, квартиры не будет… - пригрозил злопамятный комсомолец.
Она накинулась на слабо соображавшего дядю Васю:
- За ними, сволочами, рази за всеми усмотришь?!
- Это ваши проблемы…
- Так и норовят протащить, суки алкогольные - на страну-то им наплевать! - заранее предупреждая дальнейшие эксцессы, заголосила Нина Петровна, не забывая отталкивать ослабевшего гостя в сторону.
- Не-ет, но кто-о он та-а-акой?! - ревел он медведем.
- Хрен простой, трезвый, заводной! - нашлась она в нехитрой рифме. - Не то, что ты, мудила, сыну моему всю жисть испохабил…
По итогу в ночь на воскресенье медвытрезвитель и «обезьянник» в дежурке ГУВД были забиты клиентами. Кто ещё мог членораздельно говорить, выдавал себя за гостей и родственников с безалкогольной свадьбы. Они грозили всему личному составу милиции мгновенным увольнением.
- Да я со всем горкомом чай пил! - необдуманно орал Семён.
В понедельник с утра, на еженедельной планёрке у председателя исполкома города, начальник милиции, зачитывая сводку происшествий за неделю, сказал:
- Это была первая безалкогольная свадьба в городе. Количество клиентов вытрезвителя подскочило на тридцать процентов по сравнению с обычной субботой.
- Это слишком много! - решили участники заседания.
- И это, не считая хулиганства и лёгких телесных. Может нам не стоит так резко менять традиции?.. Может для начала ограничиться хотя бы шампанским?
На что председатель исполкома в обычной для него манере поинтересовался, что это значит:
- Убрать из свадебного меню шампанское и оставить только водку?
Отцы города ничего путного не решили. Однако это заседание негативно отразилось на судьбе молодой семьи Рябович. Квартиру им так и не дали, поэтому они уехали жить и учиться в индустриальный Донецк. Это была первая и последняя безалкогольная свадьба в нашем городе.
Медицинский детектив
В ночь на 26 апреля 1986 года произошла чудовищная авария на Чернобыльской АЭС. На четвёртом энергоблоке произошёл внутренний взрыв, который полностью разрушил реактор. Здание энергоблока частично обрушилось, при этом погибли два человека. В различных помещениях и на крыше начался пожар. Впоследствии, остатки активной зоны расплавились. В результате аварии произошёл массовый выброс в окружающую среду убийственных радиоактивных веществ.
Произошло самое сильное радиоактивное загрязнение в истории человечества, значительные территории стали непригодными для жилья. Уже на следующий день началась эвакуация жителей из города Припять. Однако большинство населения СССР слабо разбиралось в происходящем на Украине и особо не волновалось.
Ивана Казарцева тревожили другие проблемы. Приятным на ощупь тёплым июньским вечером он, студент третьего курса медицинского института спешил в городскую больницу на внеочередное ночное дежурство.
- Лишний «червонец» никогда не помешает! - думал он на бегу.
Накануне сдачи важного экзамена по гинекологии он согласился за щедрое вознаграждение подменить одного маменькиного сынка.
- Для Вадика десять рублей ничего не значат, - с завистью размышлял «Портос». - Ему важнее выспаться перед экзаменом…
Обычно дежурства проходили достаточно спокойно, и он рассчитывал ночью немного подготовиться к предстоящему учебному испытанию. Однако как только он зашёл в ординаторскую к нему подскочил другой студент-медик Борька Кравченко и зашептал прямо в ухо:
- В послеоперационной палате лежит мужик, который перенёс клиническую смерть во время операции.
- Ну и что? - хмуро поинтересовался Иван.
- Интересно же, - удивился Кравченко. - Говорят, что такие люди могут видеть прошлое и будущее.
- Я тоже вижу будущее… - туманно улыбнулся он. - Завтра у нас сложный экзамен.
- Не шути такими вещами!
- А своё прошлое я и сам знаю…
Борис обиженно замолчал, попил чая, но не успокоился.
- Ну, пошли, поговорим с ним! - через час начал он канючить по новой. - Может он расскажет, что видел после смерти и есть ли бог…
Чтобы скорее отвязаться от него Казарцев согласился. Они побежали в соседний корпус и под видом врачей зашли в нужную палату, немного поболтали. Кравченко помялся немного и сочувственно спросил:
- Вы не очень утомлены?
- Путь туда был не близкий… - театрально вздохнул больной.
Он стал задавать другие дурацкие вопросы, а как подступиться к интересующему предмету не знал. Мужик мяться не стал, внимательно посмотрел на гостей, спросил их имена, сказал, что сам всё поведает.
- Отлично! - воскликнул Иван.
- Ну, привезли меня сюда, врач осмотрел... - издалека начал мужчина.
Борису было невтерпёж узнать про главное, но он сидел тихонечко, не перебивая, а больной рассказывал всё нарочито подробно, какие анализы, какой диагноз, как его мыли-брили перед операцией...
- Ну, а во время операции ничего такого не было? - не выдержал Кравченко.
- Обожди... Привезли меня, этот в очках и маске говорит, считай...
В палате темно стало, студентам страшно немного, а он продолжил:
- Потом не помню... Темнота, туннель какой-то, женщина... Высокая, красивая, волосы распущены, сказала: «Жить ты будешь долго и счастливо, но придут к тебе на третий день два студента, Иван и Боря!»
Они притихли, охренев от неожиданности, а он, выдержав мучительную паузу, страшным голосом закончил:
- Гони их нахрен учиться: у них экзамен на следующий день, а они себе башку всякой дурью забивают...
Медики вылетели из палаты под дружный хохот больных, словно их ветром сдуло.
- Как он узнал про наш экзамен? - изумился на улице Казарцев.
- Точно видит будущее! - ахнул напарник.
- Ерунда всё это, - решительно отмахнулся он. - Экстрасенсов никаких нет и быть не может…
Остаток дежурства прошёл спокойно, но им после пережитых волнений не удалось, как следует подготовиться к ответственному экзамену. Утром они сразу побежали в институт.
- У Иващука экзамены всегда до жути тяжёлые и неприятные, - убеждённо сказал Боря.
- Прорвёмся! - бодро ответил «Портос», но сам не был уверен в благополучном исходе дела.
В аудитории уже сидели на измене и тряслись их бледные одногруппники, так как экзамен должен был принимать профессор, который в принципе жизни студентам не давал. Открылась дверь, строгий преподаватель предложил:
- У нас в пятнадцатой палате лежит больной, он ждёт клизму. Нужен один человек, чтобы её сделать. Экзамен ставлю автоматом.
Почти мгновенно сорвался с места парень и побежал в палату. Кравченко пошёл следом.
- Эй!.. Молодой человек! - закричал ему профессор. - Я сказал один!
- Ему будет нужна моя помощь!
- Вы-то, как можете помочь?
Борис, не растерявшись, гордо ответил:
- Он знает, как делать клизму, а я знаю куда!
Вся аудитория неистово ржала минут десять, а потом Иващук начал образовательный террор. Он играючи завалил нескольких студентов, и настала очередь Казарцева отвечать на вопросы вытянутого билета.
- Была, не была! - подумал он и шагнул к макету.
Ему нужно было продемонстрировать вспоможение при родах на учебном тренажёре. Тренажёр - половина беременной женщины и соломенный младенец, которого нужно было вытащить щипцами.
- Приступайте! - велел суровый экзаменатор.
Студент так старался, тянул, что не рассчитал силы - «женщина» с грохотом полетела на пол, «младенец» отправился вслед за матерью...
- Я нечаянно! - выдохнул он.
- За нечаянно бьют отчаянно! - пошутил Иващук.
При неудачной демонстрации помощи роженице Иван еле удержался на ногах и обоснованно подумал:
- Экзамен-то я в прямом смысле «завалил».
Он поднял глаза на профессора, а тот с чувством юмора оказался - посмотрел на него с хитрым ленинским прищуром и посоветовал:
- Ну, теперь ещё папаше дайте щипцами по голове, и вы полностью разделаетесь с этим дьявольским семейством!
Казарцев экзамен сдал с грехом пополам. После пережитого шока он предложил паре студентов отметить с ним это нелёгкое дело в скверике перед институтом.
- Я прихватил из больницы две бутылки медицинского спирта! - тихонько сообщил он счастливчикам, сдавшим экзамен.
- А закуска? - спросил кто-то.
- Да мы выпьем всего чуть! - побожился Иван. - Лишь бы снять стресс...
Они уселись на лавочки под раскидистыми зеленеющими деревьями и начали восстановительный процесс. Быстро распили первую бутылку и начались обычные медицинские разговоры.
- На практических занятиях по микробиологии нам ставили в штатив пробирку с жёлтым поносом, из которой мы, должны были выделять холерный вибрион… - сказал худой студент по фамилии Глистов. - Студентка нашей группы Рунич всегда блевала при виде этих «жидких фекальных масс». Пожилая лаборантка пожалела её и сказала по секрету: «Девочка, да не реагируй ты так. Не испражнения это вовсе... Мы для имитации горчицу разводим». После бедная девочка стала блевать в студенческой столовой при виде горчицы.
- Вот попала!
Все засмеялись, лишь Казарцев недовольно заметил:
- Нашёл тему для разговора!.. Хорошо, что у нас закуски нет, а то бы меня стошнило…
После выпитого на пустой желудок жгучего спирта и ночного дежурства ему было явно нехорошо. Вторую бутылку они только почали и Ваня, решительно завернув пробку, положил её к себе в сумку.
- Лучше в общаге допьём! - пояснил он свои действия.
Остальные легко согласились с таким предложением и продолжили непринуждённый трёп.
- А я вчера неплохо заработал! - похвастался Филипп Гуров.
- Как?
- Профессор Иващук попросил меня дать ему второй том книжищи, по которой мы готовились к его экзамену. После того, как я выполнил просьбу, он попросил открыть там триста шестьдесят седьмую страницу и прочитать примечание. Текст, набранный мелким курсивом, гласил: «Студента, дочитавшего до этого места, прошу зайти ко мне на кафедру и получить двадцать пять рублей».
Студенты, у кого имелся названный учебник, как по команде открыли его и убедились, что текст действительно находился на указанной странице.
- Жаль, что я тоже не дочитал… - вздохнул расстроенный Глистов.
- И что же было дальше? - спросил «Портос».
Гуров засмеялся и закончил:
- Вы знаете, книга выдержала уже четыре переиздания в течение последних десяти лет... а за «четвертаком» что-то никто не приходил.
- Так он дал тебе эти деньги? - спросили со всех сторон.
- Дал, - гордо ответил Филипп, - но только «червонец»… Всё же я не сам дошёл до нужного места!
Они немного поболтали, и Казарцев отправился в общагу отдыхать. Придя домой, он обнаружил, что бутылка со спиртом, так как была неплотно закрыта, пролилась и залила все вещи, включая его зачётную книжку.
- Вот же не везёт! - огорчился он и завалился спать.
На следующий день выяснилось, что «зачётка» приобрела за ночь абсолютно непотребный вид.
- Нужно заменить её! - решил будущий врач.
Иван пришёл в деканат с тем, чтобы сдать распухшую зачётную книжку и оформить её восстановление.
- Я случайно постирал зачётку вместе с вещами... - соврал он.
В деканате помимо замдекана Семечкина находился профессор Иващук. Подозрительный по сути занимаемой должности Семечкин взял у студента испорченную «зачётку», повертел её в руках и передал профессору со словами:
- Ну что вы думаете по этому поводу, дорогой коллега?
Опытный преподаватель, с интересом изучив зачётную книжку, ответил:
- Я думаю, что дело было так: группа студентов после моего экзамена по гинекологии отправилась отмечать успешную сдачу в скверик перед
институтом. С собой у них было две бутылки спирта и никакой закуски. Первую бутылку они выпили полностью, а вторую только почали и один из
студентов, закрыв бутылку крышкой, положил её к себе в сумку. Придя
домой, он обнаружил, что бутылка со спиртом, так как была неплотно
закрыта, пролилась и залила все вещи, включая зачётную книжку. «Зачётка» приобрела некондиционный вид и подлежала замене. Вышеупомянутый студент перед нами…
Опешивший «Портос» решил, что преподаватель научился видеть прошлое и подумал:
- Всё же экстрасенсы существуют!.. Как иначе Иващук смог это узнать?
Он стал было оправдываться, не понимая, кто успел рассказать . Его речь была несколько несвязна, он бормотал:
- Да я… да я никогда, это не от спирта вовсе… это я постирал брюки вместе с «зачёткой».
- Э, нет батенька, не постирал, - возразил с усмешкой профессор. - Вода вызывает коррозию бумаги, которую мы здесь не наблюдаем.
- Вы не правы… Я клянусь вам!
- Это не вода, не вино и даже не водка, а чистый спирт! - настаивал преподаватель. - Только он так реагирует с бумагой.
Замдекана Семечкин заинтересовался занятной версией и стал нетерпеливо потирать белые руки.
- А скажите нам, дорогой коллега, - обратился он к Иващуку. - Как вы
догадались, что у студентов было две, а не одна бутылка?
- Я думаю, что бутылки просто мало для того, чтобы напиться до
такого состояния, чтобы забыть о том, что спирт может пролиться, и не
закрыть плотно пробку! - ответил догадливый профессор. - А вот если бутылка выпита, а вторая почата, скажем, наполовину, то, как раз хватит. По причине, что у студентов не было закуски.
- Ну, это как раз понятно, - засмеялся довольный замдекана. - У студентов, как правило, вообще не бывает закуски... А каким образом вы, дорогой коллега, догадались, что они пошли отмечать именно ваш экзамен?
- Это мне стало известно из самой зачётки. Просто находим дату и название последних экзаменов. Самый последний из них гинекология, так что, как видите - ничего сложного!
- Да уж… - охотно согласился Семечкин. - Мне и самому всегда так кажется, после того, как вы всё объяснили!
Казарцев стоял, будто нашкодивший глупый школьник и ошарашено слушал их непринуждённый разговор.
- Не буду больше никогда медицинский спирт пить! - зарёкся он в душе. - Лучше буду читать умные книги!
Он мгновенно покраснел от проснувшегося в душе стыда, ускоренным шагом вышел из деканата и побежал на свидание с Мариной. Они помирились после свадьбы друга Николая Рябович и тихо расписались. Молодожёны стали жить вместе и через девять месяцев родился сын Максим.
Муха
2 мая 1986 года на стадионе «Жерлан» во французском Лионе футбольный клуб «Динамо» Киев красиво выиграл Кубок обладателей кубков УЕФА. Три гола Заварова, Блохина и Евтушенко, забитые в ворота полосатого мадридского «Атлетико» принесли украинскому клубу второй европейский трофей в истории.
До этого момента из советских футбольных клубов только тбилисское «Динамо» тоже выигрывало престижный кубок. Феерическая команда под руководством гениального Валерия Лобановского стала основой для сборной СССР для предстоящего чемпионата мира по футболу в Мексике.
Сержант Алексей Рябович, младший брат нашего друга не видел игры. Он заступил в наряд на контрольно-пропускной пункта автопарка воинской части, где он служил.
- Такую игру пропущу! - долго мучился он.
Вдруг одинокая жирная муха, неизвестно, когда успевшая разъесться, тяжело спикировала на израненный бесчисленными дежурными стол.
- Вот гадость! - правая рука сержанта брезгливо дёрнулась, она неохотно пошла на вынужденный взлёт. - Откуда вы только берётесь?
Дежурный по КПП откровенно скучал и охотно воспользовался возможностью прервать надоевшую вечернюю тишину.
- Житья от вас нет… - буркнул он.
Впрочем, мухи были не причём. Какие мухи, если ты отслужил в Советской Армии целый год и вот-вот должен, наконец, получить сказочный статус старослужащего?
- Скоро мне всё будет пофигу! - мысли перескочили на больную тему.
Армия - это единственное место, где «молодой» хочет стать «дедом». Однако с чудесным превращением, сравнимым с тем, как из неуклюжей куколки появляется хрупкая бабочка, возникли определённые проблемы.
- Как они мне надоели! - в сердцах выдохнул сержант.
Последняя партия «дембелей» весеннего призыва никак не могла выехать из расположения части. Какие-то мелкие неурядицы постоянно мешали им отбыть на заслуженный отдых. Поэтому десяток самых отпетых «дедов» месяц сидела в казарме и наводила ужас на остальную часть воинского контингента.
- Завтра, завтра. - Алёша даже зажмурился от ощущения приближающегося счастья. - Только бы опять ничего не произошло!
Неожиданно раздался резкий звонок штабного телефона. Рябович поднял трубку и пару минут вникал в суть непонятного разговора.
- Очевидно, на коммутаторе ошиблись, - понял он, - и я попал на разговор двух офицеров.
Это был доклад проверяющего их батальона в штаб полка, который вчера проверял физподготовку части. Проверяющий монотонно читал:
- Первый батальон - «хорошо», второй батальон - «удовлетворительно», третий батальон - «отлично».
Невольный свидетель разговора услышал голос из штаба:
- Как так отлично?
- Да вот и подтягивались, и отжимались, - пояснил строгий проверяющий, - и кросс бегали - всё «отлично»!
- Ну, так съезди к ним ещё раз и пусть бегают, пока не сдадут на «хорошо»! - приказал вышестоящий офицер и отключился.
- А мы сдали зачёты на «троечку», - обрадовался сержант, - значит, больше не побежим…
Он с лёгким сердцем заступил сегодня на КПП автопарка. Лишь бы быть подальше от разъярённых «дембелей», представляющих себе, как их счастливые однопризывники уже отрываются на «гражданке».
- А мы гниём здесь! - обоснованно злились они.
Рябович тяжело вздохнул, вспомнив их бесчинства и тут, как по команде снова зазвонил телефон. Голос Витьки Малыгина вырывался из перемотанного изолентой аппарата, словно простуженный:
- Алло! Лёха!
- Слышу… Чего орёшь! - Алексей даже поморщился. - Что надо?
- Шоколада! - заржал Витька. - «Алёнку» ...
Сержант Малыгин призывался с ним из одного города. Вместе они прошли жуткую сержантскую «учебку» и совместно пережили ужас первых месяцев в части. В казарме действовал неписаный закон, по которому если ты «молодой» по сроку службы, то должен подчиняться старослужащим.
- Будь ты хоть трижды сержантом, какой-нибудь замухрышка - «дед» может шпынять тебя сколько угодно… - внушали им с первых дней службы.
Особенно свирепствовали те, кто только получил заветный статус, отслужив первый год. Эти «дембеля», впившиеся в печёнки собеседников, никак не могли отбыть на гражданку. А с ними ты всегда «салага»…
- Как там у вас? - осторожно поинтересовался Рябович. - Не буянят?
- Нет. - Витька не любил пустые разговоры.
Он заступил сегодня вечером дежурным по роте и на своей шкуре терпел все прихоти потенциальных садистов.
- Футбол смотрят. Я после отбоя выставил дневального на «шухер». Всё-таки хорошо, что казарма нашей роты находиться на третьем этаже!.. Стоит «молодой» на лестнице и предупредит, если офицер нагрянет с проверкой.
- Только смотри чтобы «боец» не заснул, а то почикают!
Он поморщился, внезапно вспомнив, как сам, когда был «молодым», однажды заснул на «шухере». В итоге ночного просмотра эротики одного «деда» отправили на гауптвахту, а Рябович не досчитался переднего зуба. Его выбили разъярённые сослуживцы в результате коллективной учёбы провинившегося сони.
- Я чего тебе звоню, - перешёл к делу предприимчивый Малыгин, - машина начальника штаба в гараже?
- Нет ещё. А что такое? - спросил товарищ. - Алло, алло!
На другом конце провода замолчали. Алексей, слышал какой-то шум, суматошный и невнятный разговор. Только он хотел положить трубку, как снова прорезался голос Малыгина:
- Достали!
- Ты о «дембелях»?
- А о ком же? - выругался сержант. - Когда они уже уберутся, черти полосатые… Жареной картошки им, видите ли, захотелось в одиннадцать часов ночи. Козлы! Не могу больше!
- Потерпи, немного осталось.
- Терплю. - Витька громко сплюнул. - Когда приедет Сашка Севидов, маяки мне. Спокойно можно будет поспать часок, а то начштаба взял в последнее время дурацкую моду препираться по ночам с проверкой. Я побежал в столовую, пускай дежурный по кухне пожарит картошку…
Торопящийся Малыгин, не дождавшись очевидного ответа, бросил трубку. Рябович спокойно положил свою, ему то торопиться было не куда.
- Как хорошо, что я сегодня смылся на дежурство в парк! - его мысли медленно завертелись вокруг информации вываленной Витькой.
Начштаба майор Долгих в последнее время действительно развил невиданное служебное рвение. Мог нагрянуть с проверкой в любое время. Вот сегодня ночь уже, а его машина ещё не приехала.
- Лёха совсем измучился, - сказал Лёшка вслух. - А всё потому, что майор застукал молодую жену с прапорщиком Неклюевым. Разборки были ужас! Прапорщика исключили из комсомола, правда, по другому поводу.
Рябович замолчал, заново переживая события месячной давности. Он как член комитета комсомола части, лично прорабатывал прапорщика. Все втайне смеялись над майором, но делали серьёзное лицо, осуждая прелюбодея. В итоге все проиграли, жена стала бывшей, а майор начал свирепствовать.
- Открывай! - внезапно с улицы раздался резкий звук клаксона и крик.
Лёша вздрогнул, за размышлениями он не заметил, как к воротам КПП подкатил «УАЗик» начштаба. Выбежав на улицу, он открыл ворота, и Саша Севидов быстро проехал, лихо, затормозив посредине обширной площадки. Ефрейтор Севидов, его однопризывник выпрыгну из кабины, широко зевнул:
- Чего так поздно?
- Да шефа, понимаешь, понесло в соседнюю часть. Что-то отмечали…
- Так он дома?
- Спит как убитый! - засмеялся довольный Сашка. - После трёх бутылок, как не заснёшь…
- Отлично! - обрадовался добродушный Алексей. - А то Виктор звонил, интересовался, не нагрянет ли майор с проверкой.
- Не, - уверенно пробасил Севидов. - На сегодня приключения закончились, можно отдыхать спокойно… Ты припаркуешь машину? А то мне спать сильно хочется.
- Лады! - согласился покладистый сержант. - Всё равно делать нечего…
Попрощались солидно, авторитет требовалось тренировать перед завозом «молодых». Александр быстро пошёл в казарму хозвзвода, он размещался отдельно. Рябович закрыл за ним калитку и забрался в кабину разогретого, пахнущего бензином и перегаром «УАЗика».
- Хотя бы прокачусь! - тайком подумал он.
Лёха не упускал возможности попрактиковаться в вождении. Запустив двигатель и сделав пару кругов по территории автопарка, он подогнал машину к стоянке легковых автомобилей.
- Теперь осторожно… - требовалось втиснуть её между «Волгой» командира части и «жигулёнком» зампотеха.
Он включил заднюю передачу и медленно начал сдавать назад. Внезапно, неизвестно откуда взявшаяся наглая муха, закружилась у него прямо перед глазами.
- Опять ты? - изумился сержант не прошеной гостье.
Он инстинктивно взмахнул двумя руками, пытаясь поймать нахалку. Освобождённый руль, максимально вывернутый влево, начал по инерции раскручиваться в обратную сторону.
- Вот зараза! - жутко изумился он.
Сержант попытался поймать взбесившийся руль и ударил по тормозам. Ему удалось перехватить рулевое управление, но своевольная правая нога вместо педали тормоза попала на газ.
- Ой! - выдохнул Рябович.
Удивлённая машина резко дернулась назад, ударила припаркованную соседку и испуганно заглохла.
- Твою мать, - выдохнул виновник. - Только не это…
Он медленно, словно оттягивая неминуемое наказание, выполз из кабины. Обошёл её на дрожащих ногах по часовой стрелке, боясь увидеть очевидное. Подойдя к защитного цвета корме, протяжно и горько застонал:
- Капец!
Блестящая, чёрная «Волга», гордость комбата Соколова, стояла придавленная металлическим бампером бездушного джипа. Удар пришёлся аккурат в середину левого крыла служебной автомашины.
- Господи, - взмолился недавний атеист. - За что мне такое?
Ситуация действительно получилась критическая, а вернее хреновая. Если утром подполковник Соколов найдёт любимицу в таком состоянии, он мгновенно поднимет подневольную часть по тревоге. Прецеденты уже были, когда за меньшее происшествие их рота совершала десятикилометровый марш-бросок. Да ещё с полным вооружением и в ОЗК...
- Только не это! - буквально простонал Алёша.
Общевойсковой Защитный Комплект, а попросту прорезиненный плащ, такие же сапоги и противогаз, мало способствовали облегчению бега. В тридцатиградусную жару нервы и тела некоторых солдат не выдержали заданный темп. Он был в числе тех, кто просто отключился после пяти километров забега…
- Может лучше сразу повеситься? - всерьёз задумался он. - «Дембеля» побегут с нами и что они устроят после возвращения, догадаться не трудно…
На совершенном автомате Рябович прошёл в пристройку КПП и накрутил на диске аппарате три цифры ротного телефона. Ему нужно было срочно с кем-нибудь посоветоваться...
- Слушаю, - недовольный голос Малыгина красноречиво показывал непреодолимое желание последнего хоть немного поспать.
- Витька, можешь прийти ко мне, в парк, - попросил он.
- С каких делов, - начал заводиться Виктор, - делать мне, что ли нечего?
- Очень надо, - взмолился поникший Лёша. - Выручай…
- Ладно, скоро буду. - Витька буркнул в трубку и отключился.
По убитому тону товарища он понял, что случилось что-то неприятное. Пока Малыгин шёл от казармы до автопарка, Рябович ходил по площадке в полной прострации. Как только появился гость, он, молча, повёл его в сторону забитой стоянки.
- Что ты натворил? - вырвалось у сержанта.
- Выручай, - прохрипел штрафник. - Я ничего придумать не могу…
Малыгин обошёл слившуюся в автомобильном экстазе группу по кругу, зачем-то потрогал помятое крыло и застыл истуканом. На его лице ясно отображались размышления, мелькавшие в голове, а губы шевелились:
- Придурок! Нам всем теперь точно «капец» настанет!
- Ума не приложу, где приложить свой ум...
- Вот и дожили до хороших времён… - едко заметил Виктор.
- Может можно что-то придумать, - застонал Алексей, - ты же умный…
- Да что тут придумаешь!.. Я что волшебник или только учусь? - взъярился Малыгин. - За ночь отремонтировать машину… Ну ты скажешь!
Рябович придавлено молчал, выхода действительно не было.
- Теоретически такое возможно? - тихо спросил он. - А, Вить?
- Конечно, нет! - уверенно произнёс Виктор. - Ты пойми!.. Нужно снять крыло, рихтовать, потом грунтовать. Всё должно высохнуть, потом шпаклевать, шкурить, полировать… Невозможно! Сохнуть этому слою только несколько дней, а я даже не говорю про покраску. С ума сойти!
- А если собрать всех наших?.. «Молодых» нельзя, разболтают. - Алексей начал оживать. - Да фенами сушить, может получиться?
- Вряд ли, - не уверенно произнёс Виктор. - Никогда о таком не слышал.
После пятиминутного спора бедолаги решили попробовать. Витька сбегал в казарму и поднял с кроватей всех пацанов их призыва. После коротких объяснений случившегося никто не отказал в помощи. Вскоре двенадцать девятнадцатилетних парней стояли вокруг целующихся машин.
- Да, - выразил общее мнение Сашка Севидов. - Другого выхода не вижу. Надо попытаться отремонтировать.
- Сейчас почти двенадцать часов ночи, - вставил Малыгин, - к подъёму начштаба точно будет здесь.
- Осталось шесть часов… - горячился потный Рябович. - Успеем!
- Овощ тебе в помощь! Хрен с тобой...
Витька по дороге успел посвятить братву в безумный план. Быстро наметили, кто и что будет делать. Руками растащили машины и откатили «Волгу» в ремонтный бокс. Дружная работа закипела, как вода в кастрюле.
- Шевелись братва! - командовал процессом Малыгин, имевший кое-какой авторемонтный опыт.
Он распределял, кто крутит гайки, кто шпаклюет. Определял последовательность операций и действий.
- Ну, Лёха! - во время короткого перекура обратился он к виновнику торжества. - Если получиться, ты наш должник…
- Мужики, - захлебнулся виновник. - Да я для вас, всегда, что захотите!
- Чтобы слова не расходились с делом, - пошутил кто-то, - нужно молчать и ничего не делать.
Он стоял над проклятым крылом, держа в каждой руке по мощному, промышленному фену. Струю горячего воздуха выгоняли из слоя шпаклёвки последние капли влаги. Скоро крыло предстояло шкурить и красить. В душе Алексея росла уверенность, что всё закончится удачно.
- Я этого никогда не забуду, - расчувствовался он, и пацаны устало кивали головами, торопливо докуривая сигареты «Север». - Гадом буду!
- Да ладно, а то мы не понимаем...
Работали всю ночь, спать почти не хотелось. Без пяти минут шесть злополучное крыло поставили и Малыгин сказал:
- Дуй на КПП, встречай майора.
- А вы справитесь?
- Мы выкатим машину на стоянку и через забор рванём в казарму... - он потёр испачканные чёрной краской руки. - Краска высохла не полностью, но щупать крыло думаю, никто не будет!
- Действительно пора, - покорно согласился сержант и нетвёрдой походкой отправился к месту службы, - ну я пошёл…
Только он уселся на шатающийся стул и хотел отдохнуть пару минут, как увидел приближающего начштаба. Рябович стряхнул последние проблески сна и рысью побежал открывать ворота. Он строевым шагом, как требовал Устав, подошёл к офицеру и гаркнул:
- За время несения службы происшествий не было.
- Не кричи, - недовольно поморщился Долгих. - Пойдём, посмотрим…
Видно его голова сильно болела после вчерашнего. Он не торопясь обошёл ковыляющей походкой территорию автопарка. Неуклюжие «БТРы» и тупорылые «УРАЛы» присутствовали на своих местах.
- Кому они нужны? - возникала крамольная мысль.
Дежурный не отставал от проверяющего и горячо молился про себя. Напоследок они неразлучной парой подошли к командирской стоянке.
- Слава Богу! - тихо возрадовался сержант, когда увидел стоящую на своём месте блестящую, словно новая монетка «Волгу». - Успели всё сделать!
- Скажешь Севидову, чтобы к восьми был, как штык на машине у штаба… - майор закурил и остановился между автомобилями. - Вроде всё у тебя нормально…
Он повернулся, чтобы направиться в сторону КПП, но вдруг его затуманенный взгляд остановился на большой мухе. Она деловито ползла по капоту командирского авто по своим незамысловатым делам.
- Хорошо живётся мухам, - бормотал начштаба, - они летают и гадят, где хотят...
Упорное насекомое, перебирая сегментными ножками, быстро спускалось к заманчиво пахнувшему крылу. Не обнаружив ничего интересного, муха попыталась взлететь. Яростно заработав прозрачными крылышками, она громко зажужжала, но почему-то осталась на месте.
- Что за чёрт! - не понял происшедшего казуса майор. - В чём это таком липком машина подполковника?
Начштаба низко наклонился над капотом, тщательно принюхался, словно слепой пёс и внезапно резко отшатнулся. Он посмотрел на застывшего от ужаса сержанта и по его глазам сразу понял, что произошло прошедшей ночью.
- Вот подлецы! - удивился он в душе.
У Алексея буквально остановилось сердце, и он каждое мгновение ожидал грозного командирского крика. Зловещая пауза длилась целую вечность, потом Долгих прошипел зловещим голосом:
- Почему окурки на территории?
- Какие окурки? - опешил Рябович.
- Бардак развёл сержант! - прошипел он. - Ты как кабан женского рода, только хуже.
Он показал рукой на окурок, валявшийся у переднего колеса «Волги». Алексей непонимающе посмотрел на злополучный «бычок» и раздосадованного майора.
- О чём задумался Рябович? - ухмыльнулся хитрый начштаба. - Или заметить что-то другое? Могу...
- Никак нет товарищ майор, - гаркнул сержант. - Будет исполнено!
Он быстро нагнулся и ловко поднял окурок. Стоя спиной к «Волге», Сергей незаметным движением, цепко схватил прилипшую муху. Она попробовала вырваться из кулака, возмущённо затрепыхалась, и парень с удовольствием сжал его.
- Отлеталась, гадина! - мстительно обрадовался он.
Живучая тварь, наконец, успокоилась навсегда и Алексей облегчённо улыбнулся. Он посмотрел в спину удаляющегося майора и перевёл взгляд на ещё шевелящиеся остатки приклеенных ножек покойницы.
- Вы не советские солдаты, а беременные тараканы! - Долгих заметил двух шатающихся бойцов и заорал на них: - До сих пор я спускал вам сквозь пальцы, но если я кого-то за что-то поймаю, то это будет его конец...
Взошедший круг солнца ярко отобразился в матовой поверхности восстановленного крыла машины. На душе у солдата стало теплее, как будто всепроникающие лучи отогрели её.
- Всё-таки «дембеля» сегодня уедут по домам... - он в полный голос рассмеялся, и весь мир обрадовался этому неоспоримому факту. - И этому не сможет помешать никакая глупая муха!
продолжение http://www.proza.ru/2014/05/04/10