***
Человек таит в себе нескончаемые резервы, он способен на многое, стоит ему только захотеть чего-то с огромной силой. Беда в том, что он пытается решать многое сам и боится отдаться в руки Господа. Тогда он теряет правильные ориентиры и бредёт в пустоте, кругами, пытаясь выбраться из душевных лабиринтов, которые, впрочем, создаёт себе сам. Такова жизнь, таковы люди.
26.12.00
Сегодня работала во вторую смену. Пришла домой уставшая, вымотанная психически и физически, но ещё способная к написанию этих строк, к анализу увиденного и услышанного сегодня.
Большую тревогу вызывает у нас в отделении один новый пациент. Он смертельно болен. Оперативным путём была удалена у него злокачественная опухоль, но возникли осложнения. Пациент находится между жизнью и смертью. Он и психически много лет болен, теперь ещё и физическая боль. Мы, обслуживающий персонал, не чувствуем этой боли, но по выражению его лица, по проводимым процедурам и названиям медикаментов понимаем, что человек глубоко страдает.
Эти страдания находят отклик в моей душе. Я не знаю, какими словами его успокоить, и стоит ли в этом случае искать слова успокоения. Сейчас для него уже не имеет значения, как и что ты говоришь, теперь главное, что ты здесь, рядом. Я просто смотрю в глаза этому сорокадевятилетнему мужчине, жму ему руку, читаю, написанные его рукой на маленькой доске слова: «...капли...больно... не закрывайте двери... не могу дышать... помогите...»
В моей новой профессии главное, чтобы ты сумел постичь ту границу, где ты должен остановиться в сопереживании, иначе не выдержишь. Ты ведь не камень, ты не можешь выдержать больше того, что человеку отпущено, твоя психика может этого просто не выдержать. Ты должен сам найти, вернее, определить свой предел возможностей, не должен перешагивать через эту границу.
Я смотрю в глаза этому человеку, жму ему руку и говорю ничего не значащие слова: «Всё будет хорошо. Мы должны оба иметь терпение, учиться терпению. Я дам тебе сейчас капель, тебе будет не так больно...» Я обнимаю его таким образом, чтобы без физической боли для обоих усадить в коляску. Везу его в столовую к знакомым и друзьям, в надежде таким образом скрасить ему минуты боли.
Через час моя смена закончилась... Привычным путём - сначала на велосипеде до вокзала, потом несколько остановок на электричке – я добираюсь до дому. По дороге пытаюсь отключиться от увиденного, услышанного и пережитого на работе...
Мои родные уже спят, так и не дождавшись меня... На столе лежат листочки бумаги, исписанные неровным почерком девятилетнего сына. Он тоже пытался описать для меня события сегодняшнего дня, им прочувствованные и пережитые.
" Всё будет хорошо, мой мальчик, - подумала я. - Ты пройдёшь по жизни свой путь, отмеренный только тебе тем, кто вершит наши судьбы. Спи спокойно, мой мальчик. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо".