Благодарность Андрею Кадацкому.
Сашка.
Все персонажи вымышлены. Любые совпадения случайны.
Пестрят яркими красками национальные одежды, вышитые разноцветным бисером, мелодично звенят серебряные монеты на головных уборах, нагрудниках и расшитых поясах. Гармонист выводит заводные чувашские песни, ноги сами просятся в пляс. Приглядевшись к танцующим, я уже вовсю в такт гармошке выдаю ногами замысловатые кренделя, будто всю жизнь только этим и занималась. Видно это у нас в крови. На душе весело и хорошо. Все открыты и беззаботны.
Свадьба шумно переходит с одного двора на другой. Мы со Светланой представляем сторону невесты, не должны упасть в грязь лицом. Мы в ударе. На сегодня молодые устали и уходят отдыхать. Свадебная процессия переходит в клуб. Там танцы, много молодёжи.
Я всматриваюсь в знакомые лица своих сверстников, земляков, отмечаю перемены. Меня никто не узнаёт. Для всех я чужая, гостья со свадьбы. На мне коричневый кожаный костюм из Бурды, затемнённые с переливающей голубизной французские очки, модная короткая стрижка, высокие каблуки делают меня на четырнадцать сантиметров выше, с моего лица не сходит улыбка.
Мы со Светланой пользуемся большой популярностью у свидетелей жениха, от них нет отбоя, они по очереди приглашают нас на танец. Они все как на подбор высоки, стройны и красивы, особенно хорош один из них.
Митька Самгин пробует свои чары на мне. Местный бой-френд пытается шутить и острить, но я отвергаю его ухаживания. Он обижен, как избалованный и капризный ребёнок, которому не дали понравившуюся игрушку.
Я танцую с симпатичным свидетелем. Вдруг неожиданно замечаю сидящего на скамейке у окна Добронравова Сашу. Он не сводит с меня своих картинных глаз. Долго не решается, но всё же подходит и приглашает меня на танец. Я мило улыбаюсь в ответ, и иду с ним в круг. Мы танцуем вальс. Он вежливо, как и полагается по этикету испрашивает разрешения познакомиться. Я опять улыбаюсь в ответ и киваю в знак согласия. Танец заканчивается, он провожает меня на место. Светлана и Надя потрясённо сидят с открытыми ртами. У них шок. Я их понимаю.
Добронравовы слыли в нашей деревне самым идеальным и благополучным семейством. Большой кирпичный дом, выстроенный по особому проекту, внушал соседям заслуженное почтение. Глава семьи, дядя Вася, работал в городе каким-то начальником, жена-красавица воспитывала троих детей. Эта семья жила как бы особняком.
Воспитанные дети, похожие на ангелочков, особенно старший – Сашка. Чёрные локоны, карие глаза, яркие губы, идеально белая кожа – слишком хорош для деревни!
Для нас анаткаских девчат он был недосягаем, как красивая и далёкая звезда. Среди местных девчат красавец и отличник не нашёл ни одной достойной подруги. Даже признанная красавица Светлана понимала, что Сашка ей не по зубам. Мы с Сашкой никогда не общались, он просто не знал о моём существовании.
Вновь играет музыка. Сашка опять около меня, приглашает на танец. Наши женихи (свидетели со свадьбы) пытаются ему помешать, но я опять иду с Добронравовым. Он заинтригован, в нём проснулся интерес охотника, что за дичь в его руках, заинтересованно задаёт вопросы. Я уклоняюсь от прямых ответов и незаметно перевожу разговор на него. Он, как и все расписные красавчики, с удовольствием начинает рассказывать о себе. Так в танцах и беседах проходит весь вечер. Обиженный свидетель семенит за мной, он всё ещё надеется на чудо.
Но я неумолима. Меня провожает сам Добронравов. Уж это, я ни за что не пропущу и не променяю ни на какого свидетеля, даже самого симпатичного. Идём к тётушке Анне, её дом находится в другом конце деревни. Сашка идёт рядом со мной и с увлечением рассказывает о себе и своей семье. Доходим до пункта назначения. Он предлагает посидеть на скамейке. Я без долгих уговоров, жеманства легко соглашаюсь. Очень уж любопытно, чем всё это кончится. Он по-прежнему не узнаёт меня, видит во мне загадочную незнакомку.
Садимся. Темно, почти ничего не видно. Только две или три звезды еле освещают деревню. Сашка будто невзначай берёт мою руку, я не отнимаю. Говорим обо всём. Сашка рассказывает что-то про институт, про свою сестру. В голосе слышится любовь и гордость за сестру. Потихоньку начинает светать. Несколько раз я пытаюсь уйти. Нам никак не расстаться. Неожиданно он целует меня прямо в губы. Мне нравится. Мы целуемся, позабыв обо всём на свете.
Вдруг разговор принимает другой оборот, он упоминает мою маму. Я уже не выдерживаю и начинаю смеяться. Когда приступ смеха проходит, открываю свои карты. До Сашки вдруг доходит, что чудесная незнакомка со свадьбы всего лишь девчонка с соседней улицы. Он замолкает, и ещё раз переспрашивает, действительно ли я родом из этой деревни. Я невинно показываю на бывший родительский дом, и подтверждаю, что это не розыгрыш. Он даже как будто разочарован. Картина, которую он себе нарисовал в своём воображении, в один миг безжалостно разрушена.
Теперь я самоутверждаюсь, поднимаюсь в собственных глазах. У меня нет к нему глубоких чувств. Просто сегодня романтическая ночь, передо мной красивый недоступный мальчик с локонами из моего детства, который не только не замечал меня, но даже не подозревал о моём существовании. Я оставляю в прошлом сомнения и неуверенность в себе. Мы целуемся у крыльца, позабыв обо всём на свете.
Уже светает, кукарекают петухи, мычат коровы, а мы всё целуемся. Вдруг открываю глаза и вижу через стеклянную дверь хитренькие и очень-очень любопытные глаза моей тётушки Анны. Она не прерывает нас. Трудно сказать, сколько времени она стоит за дверью и наблюдает, но увиденная сцена ей, видимо очень нравится, так как она совершенно забыла и про корову, и про дойку.
Я, смутившись и отпрянув от Сашки, не попрощавшись, забегаю в дом. Уже утро. Засыпаю, как убитая и ни одной мысли не проносится в голове. Проснувшись, завтракаем. Тётя Анна заговорщически поглядывает на меня своими хитрющими глазками, будто храня мою великую тайну. Мы с Шапкиными быстро собираемся и уезжаем домой. Больше Сашку я не видела.