Война проклятущая, кто- ж звал тебя! Столько народу сделала несчастными! Так голосила Февронья, сидя на лавке в пустой избе. Муж её Василий, как ушёл на фронт, так второй год ни слуху - ни духу, как в воду канул. А у неё четверо детей, мал - мала меньше. Бьётся она как рыбина об лёд, а толку никакого. В колхозе на полях, вот уж второй год никто не работает, нет такой возможности. Только выйдут ; немцам как будто кто сообщает. Тут же налетают их самолёты и строчат из пулемётов. Мало того, стали за людьми по полю гоняться, прямо на самолётах. Это надо, игру, какую придумали !! « Что ж дальше- то делать !? Еды в доме никакой не осталось, чем сегодня детей кормить!? Всё, что можно было продать, давно продала ». Дети смотрят, молча на неё, такими глазами, сердце от этого разрывается… « Если только, »- Февронья встала, подошла к самодельному шкафу, открыла дверцу. В шкафу висели две дорогих шубы. Много нарядных платьев, были и другие вещи. « Наверное, возьму грех на душу, продам хоть что- то»-подумала ; сняла одно платье, завернула и пошла на базар. « Ох, Надежда не простит меня, не поймёт, не тот она человек » !! Надежда её соседка. Муж у неё военный. Как объявили войну, вывез её с детьми в безопасное место. Попросили, что бы вещи сохранила, да за домом присмотрела, до лучших времён. А придут ли эти времена, кто ж знает, а ей сегодня кормить детей совсем нечем. На базаре народу было много, денег не давали, меняли на еду. Там она пробыла не долго, платье заметили сразу ; за него ей дали буханку хлеба, кусок сала и картошки. Душа её ликовала ! Поспешила домой, кормить детей. Они совсем ослабели, бегать не могут, сидят за домом на солнышке и молча, играют, даже говорить нет сил. Февронья теперь каждую неделю стала наведываться на базар, продавать чужие вещи. Голос совести умолк совсем. Её радовало только одно, дети были сыты. Так они и пережили тяжёлые времена… В сорок третьем, стало можно работать на полях. Немецкие самолёты, прекратили делать налёт на деревни. Вспахали на коровах как могли землю, достали кое каких семян, посадили картошки, да рожь посеяли.
Получила Февронья наконец- то известие, что муж её Василий, пропал без вести, ещё в сорок первом. Поголосила, поголосила она, да ничего не поделаешь, надо как- то жить дальше. Так и жили всю войну. Двое старших сыновей подросли, стали в колхозе помогать, девчонки за домом, присматривали, когда они с зари до зари на колхозных полях пропадали.
Закончилась война!! Наступил такой долгожданный день Победы!! Стал народ возвращаться в свои дома, вернулась и Надежда. Муж её погиб под Сталинградом, осталась она с двумя детьми.
На другой день, после возвращения, постучалась Надежда к ней в дом. « Как дела, у тебя Февронья? Сохранились у тебя мои вещи, или как? Нет, Надя, не смогла сохранить я их. Они мне детей от голодной смерти спасли! Расплачусь с тобой, отработаю, верну!? »
Надежда ничего не сказала, встала и ушла, хлопнув дверью.
Однажды шла Февронья после бани домой. Был поздний вечер. Под крыльцом она увидела, что- то белое ; достала, дома развернула тряпицу, в ней оказалось очень красивое, вышитое полотенце.
« Кто ж это мне принёс? Наверное, дома не застали, там и оставили ». Подумала и взяла !
После этого, привязалась к ней неведомая болезнь. Ей без конца хотелось, есть и пить. За ночь вставала раза по- два или по- три, что- бы поесть, иначе уснуть не могла, запивая при этом водой в большом количестве. Еда на пользу не шла, высохла вся Февронья, почернела.
Обращалась в больницу, там помочь ей не смогли, никакой болезни у неё не находили. Стала Февронья думать ; наверное эту беду, она, через то полотенце заработала. Не иначе Надежда ей отомстила. То – то она как её встретит, отворачивается с загадочной улыбкой.
Так Февронья и жила, не жила, а маялась, в тень превратилась. Одно радовало. Дети выросли. Сыновья после службы в Армии, домой не вернулись, живут теперь в Москве, семьи у них. Приезжают навещать, зовут к себе, но она пока ещё не решилась. Дочки замуж вышли, жили от неё отдельно, тоже часто навещают, не забывают мать. Февронья пристрастилась ходить в церковь. Помогала там, как могла. Простаивала службы. Просила прощения у бога, за совершённый , когда- то проступок. За грех она его не считала, разве ж это грех, спасти детей, от голодной смерти. В церкви ей было хорошо, спокойно.
Когда силы совсем стали покидать Февронью, перебралась она к младшей дочери и доживала свои последние годы у неё, помогая смотреть за детьми..