Армии людей, которых я никогда не видел раньше, сближались. Находясь между ними, я отчётливо видел горящие огнём ненависти глаза. Никогда ещё прежде я не ощущал настолько близко дыхание ярости людей, которые, казалось, готовы были даже и на расстоянии уничтожить друг друга безумными взглядами и диким многоголосым воем. Воздух заполняли крики, свист рассекающих воздух над моей головой стрел, гудение боевых рогов и нескончаемый топот сотен ног. Ярко блестящие на солнце доспехи воинов, бегущих по выжженной летом траве, местами надрывались трещинами и пробоинами. Мечи и топоры были неровно зазубрены, местами сколоты и покрыты тёмной запёкшейся кровью, что говорило о том, что эта битва была у каждой из сторон далеко не первой. Над землёй практически застыли на месте низкие тёмно-свинцовые тучи, отчего воздух казался давящим и тяжёлым. Это была самая что ни на есть настоящая война.
Паника заполняла всё моё сознание, но я не мог сделать даже одного шага. Ноги отказывались меня слушаться, немного кружилась голова, а в ушах всё громче и громче раздавался ритмичный стук моего трепыхающегося сердца, в то время как крики на не известных мне языках звучали всё ближе и ближе. Всё вокруг слилось в единое, пестрящее всеми цветами радуги, целое. Трудно было удержать взгляд на чём-то одном. Весь мир превратился для меня в подобие сумасшедшей карусели, быстро вращающейся во всех направлениях. Но внезапно, среди всего этого хаоса, моё внимание привлекло необычное, на мой взгляд, поведение одного из воинов. Одетый в лёгкую кожаную кирасу, расписанную красивыми и не виданными мною нигде ранее символами и узорами, и с ободом на голове, который видимо не давал длинным развевающимся на ветру волосам лезть в глаза и мешать точно прицелиться, он, не обращая внимания на происходящее вокруг него сумасшествие, вдруг остановился, неторопливо достал из колчана за спиной стрелу с ярко-красным оперением и, повернувшись в мою сторону, начал медленно и абсолютно безэмоционально натягивать тетиву.
Это было одновременно и самое красивое, и самое страшное, что я видел в своей жизни. Время словно замедлилось… Воин стоял среди несущихся на встречу со своей смертью безумцев, но это никак не отражалось на его спокойствии и хладнокровии. С ужасом я наблюдал, как стрела, по странному стечению обстоятельств, по-видимому, предназначавшаяся именно мне, отделилась от тетивы и, отражая солнечный свет, что придавало ей сходство с молнией всем известного античного бога, начала свой последний полёт. От ощущения скорой гибели оцепенение моего тела только усилилось. Осознавая всю безысходность момента, всё, что я мог, - это наблюдать и ждать, когда всё закончится… Десять секунд до смерти… Девять… Восемь… Но что это… Семь… Такой знакомый голос… Шесть… И кричит по-русски… Пять… «Пора вставать…»… Четыре… «Проспишь…»… Три…
- Лёшка, пора вставать! Всю жизнь так проспишь!
Резко открыв глаза и сев на край кровати в собственной комнате, я какое-то время продолжал ещё слышать шум так и не начавшейся битвы и всё никак не мог вернуться к реальности, пытаясь найти глазами хоть какие-нибудь остатки от пережитого мной минутой ранее. Сон. Это был всего лишь сон. Но как реально всё казалось. Нет, права была бабушка, когда говорила, что пора уже мне бросать все эти компьютерные игры, так и с ума сойти недолго.
Как я уже говорил, звали меня Алексей. И на тот момент я был самым обычным студентом самого обычного университета, студентом, который к тому же ещё и до сих пор жил со своей бабушкой. Как и большинство парней и девушек моего тогдашнего возраста, то есть второкурсников, я мало обращал внимание на нормальный распорядок дня, в связи с чем редко высыпался. История, которую я хочу вам рассказать, перевернула всю мою дальнейшую на тот момент жизнь. Не случись она, и я, наверное, так бы и остался навсегда обычным парнем по имени Лёшка, который большую часть жизни проживает в виртуальных мирах за стеклом своего монитора, и о котором никто ничего никогда толком и не узнал бы. Но давайте я расскажу вам обо всём по порядку.
Итак, посидев несколько минут на кровати и придя в себя, я смахнул последние остатки сна, включил музыку на ноутбуке и начал одеваться. К слову сказать, комната моя мало чем отличалась от любой другой подростковой комнаты. На стене висели плакаты с любимыми музыкантами, среди которых и размерами, и количеством преобладал Джон Бонжови. Под ними - письменный стол, заваленный книгами, дисками и всяким барахлом. Книжные полки, на которых вперемешку стояли тома советской фантастики и пособия по философии, висели над практически никогда не застилающейся кроватью. Ну, и громоздкий старый, ещё советских времён, шкаф для одежды, который своим внешним видом больше всего напоминал неопознанный постапокалиптический объект. Заскочив в ванную, чтобы быстро почистить зубы и умыть лицо, я внимательно посмотрел на своё отражение в зеркале. Вроде бы всё, как всегда. Высокий крепко сложенный парень с непослушными, чуть вьющимися, чёрными волосами, как и обычно, посмотрел на меня в ответ из-под элегантных очков светло-карими глазами. Улыбнувшись и подмигнув ему, я вышел на кухню, где моя бабушка как раз заканчивала готовить завтрак. При виде неё настроение моё поднялось ещё выше.
- Встал, наконец! А я уж думала тебя обедом кормить. Опять, небось, до утра в монитор смотрел? Эх, Лёшка, Лёшка… Другие мальчишки спортом занимаются, на гитаре играют, с девочками, в конце концов, гуляют… И в кого ты у меня такой компьютерный вырос? – В принципе, каждое утро начиналось с подобного вопроса. У меня с детства не было никого, кроме моей милой ворчливой бабули. Родителей я помнил плохо. Они попали в аварию, когда я был ещё совсем маленьким, но я долгое время верил, что они просто уехали по работе. А потом бабушка рассказала мне правду. С тех пор она стала для меня самым близким человеком. И, несмотря на все её упрёки в мою сторону, я знал, что у неё тоже нет никого ближе меня.
- А что я? Я с мальчишками в футбол во дворе играю… Иногда… А насчёт музыки, - так это, мне медведь на ухо наступил. Да и девочка у меня тоже есть, я же вас знакомил.
- Девочка у него, видите ли, есть… А, Алинка что ли? Да, хорошая девочка, она мне сразу понравилась. Умная и симпатичная, а главное, совершенно не такая безответственная, как ты. Вот только уделял бы ты ей больше времени… А то всё время компьютеры да компьютеры… Эх… Вот в нашу молодость… - Бабушка углубилась в воспоминания, а я всё пытался понять, что же смутило меня в её словах.
Алинка. Стоп. Сегодня же ровно год как мы познакомились. И я обещал ей с утра сходить на наше любимое место. Как я мог об этом забыть? Бабушка права, - тяжело найти более безответственного человека в этом мире, чем я. Ощущение того, что я сильно опаздываю, граничило с надеждой на то, что Алинка тоже проспала и ещё не успела обидеться.
- Бабушка, я пошёл… - Не зашнуровав, как следует, кеды, накинув на плечи первую попавшуюся куртку и захватив с собой на всякий случай сумку, я выбежал из квартиры, чуть не уронив нашего соседа, который в этот момент, стоя на лестнице, менял перегоревшую лампочку в подъезде.
Алинка жила недалеко, да и вообще городок у нас - небольшой, и добежать до её дома заняло у меня не больше пяти минут. Пробежав мимо Пашки, алинкиного соседа, который каждый день возился со своим велосипедом возле подъезда, и крикнув ему на ходу, что скорее всего опять всё дело в подшипниках, я на одном дыхании молнией влетел на второй этаж и энергично принялся звонить и стучать в дверь квартиры, в которой жила Алинка. ОПОЗДАЛ!!! Видимо, дома уже никого не было! Не знаю, что бы я делал дальше, если бы на стук в алинкину дверь на площадку не выглянула её соседка, - весёлая веснусчатая девушка, с которой мы уже как-то виделись раньше. Только вот я всё никак не мог запомнить, как же её зовут. По-моему, Света.
- Ой, Алексей. Привет. Что-то ты припоздал. Твоя-то ушла уже… Минут пять, как… Беги, может быть, ещё и догонишь… Она в сторону реки пошла. Одна. Я сама видела… В окошко… – Девушка кокетливо улыбнулась и попыталась построить мне глазки.
- Спасибо, Света, – Я рванул в обратную сторону, как заправский спринтер, не увидев, как девушка нахмурилась и прошептала: «Я не Света… Я – Наташа…». Но мне уже было всё равно. В моей голове осталась только одна мысль - догнать бы Алинку, а то и правда обидится. Да и самому не хотелось окончательно портить наш с ней первый совместный праздник.
Всё началось год назад. Я тогда любил ходить в одиночку по нашему лесу, который начинался сразу за городом и простирался вдаль на многие километры. И всё бы было хорошо, но вот только меня никто не понимал, - ни друзья, ни бабушка. Разве можно понять человека, который днём ходит один по старым охотничьим тропам, а ночью играет в компьютерные игры? Наверное, нет… А зря… Таких красивых мест, как у нас, я ещё нигде не видел. Жаль, рисовать не умею, а на фотографиях – уже не то… Долгое время ничего не менялось, - что в принципе меня полностью устраивало, если честно… По крайней мере, до тех пор, пока я не увидел ЕЁ.
Как-то, довольный и полный эмоций, я возвращался с очередной прогулки по лесу и вдруг совершенно случайно заметил симпатичную невысокую черноволосую девушку, которая сидела на бревне у реки напротив мольберта и, держа в руках палитру с красками, что-то рисовала… Осторожно, чтобы не испугать её, я тихонько подошёл сзади и посмотрел на рисунок. А она, даже не поворачиваясь, будто давно знала, что я приду, спросила красивым мелодичным голосом:
- Ну, как? Тебе нравится?
Видимо, я слишком долго молча рассматривал рисунок, на котором был изображён необычайно живой пейзаж нашего леса и речки, потому что не сразу заметил, как девушка повернулась ко мне, после чего отложила палитру и приветливо улыбнулась.
- Как тебя зовут? – Помнится, ничего внятного в ответ, кроме как «угу», я сказать не смог, настолько меня поразил блеск её прекрасных карих глаз. А она продолжала:
- Хочешь, и тебя нарисую, «Угу»? - В общем, на следующий день над моей кроватью висел мой портрет. Мы с Алинкой с того дня стали почти неразлучны, а бревно у реки в лесу стало нашим самым любимым местом.
Вот и сейчас всё было почти, как тогда… Бревно, река, мольберт, краски, даже её сумочка… Вот только Алины нигде не было видно. Сперва я сильно разволновался. Вряд ли она вот так вот просто всё оставила и куда-то ушла. Может, с ней что-то случилось, а я стою и ничего не делаю. Но, с другой стороны, мало ли куда могла отлучиться девушка в лесу. Она же не обязана сидеть и ждать меня на одном месте. Скорее всего, решила прогуляться куда-нибудь недалеко, вот и всё. Поймав себя на этой мысли, я успокоился и, решив немного подождать, прежде чем поднимать панику, присел на бревно. Неосторожным движением задев открытую Алинкину сумочку, я уронил её на землю, и почти всё содержимое оказалось беспорядочно лежащей у моих ног кучей самых разных вещей. Удивительно, сколько всего носят с собой девушки: косметика, расчёска, салфетки, телефон, какой-то блестящий шар, который будто бы светился изнутри… Вот это уже показалось мне интересным, ведь я никогда прежде такого не видел. Аккуратно достав его, я обнаружил, что поверхность шара, сделанная из необыкновенно красивого металла, который переливался на солнце всеми цветами радуги, была практически вся покрыта строчками текста, которые шли по кругу и располагались друг под другом. Правда, почти все они были написаны на не знакомых мне языках. Всего их было шестнадцать. Но чем дольше я изучал эти надписи, тем больше мне казалось, что я начинаю их понимать. Или мне так только казалось… Одна из строк была написана по-русски.
- «Война начнётся лишь тогда…», - прочитал я.
Внезапный порыв холодного ветра пронёсся по лесу, а шар засветился так, что мне пришлось на мгновение закрыть глаза… Именно в этот момент в тишине, которая разлилась по всей округе, надо мной послышался приближающийся шелест. Я даже не успел обернуться на звук, только увидел на земле тень огромной птицы, которая, судя по всему, летела прямо на меня. В голове мелькнула, как всегда, запоздавшая светлая мысль: «Зря…».