Колдунья
Глава 40. Сэндерс возвращается в замок
I
Над лесом стояла глубокая ночь, когда Сэндерс открыл глаза. Серое покрывало, окутавшее его с головы до ног, мешало ему смотреть. Он попытался сбросить его, но это ему не удалось: что-то тяжёлое и скользкое давило на него со всех сторон, не давая пошевелиться. Болото затягивало Сэндерса, но лицо ещё оставалось свободным. Он тряхнул головой; покрывало скользнуло вниз, в липкую болотную грязь. Как во сне, Сэндерс увидел над собой низкое, тёмное небо с нависшими тучами. Ветер слабо шумел в вершинах деревьев, окружавших болото со всех сторон; вокруг не было ни души, только где-то далеко ухал филин, и его голос эхом разносился по спящему лесу.
Сэндерс не помнил, как очутился здесь. Ужас сжал его сердце своей ледяной рукой. События вчерашнего вечера смешались в его сознании, мысли путались; сладковатый, дурманящий запах болотной травы кружил ему голову, не давая проснуться. Ущербный месяц, как пламя свечи колдуньи, бросал на поверхность болота кровавый свет. Чёрная свеча… Сэндерс вспомнил раскрытую книгу, Кэрри, склонившуюся над ней, читавшую заклинание. Она околдовала его, заманила в это болото, чтобы её тайны навсегда остались погребёнными под тёмной водой. Но он не умрёт…
В отчаянии Сэндерс рванулся вверх, сбросив с себя ведьмино покрывало, но трясина затягивала его. Вокруг не было ни кустов, ни деревьев, – ничего, за что можно было бы удержаться, – только эта болотная трава с тонкими стеблями и одуряющим запахом. Такую траву он видел только на кладбище, на могиле Джоанны Ортон… Сэндерс закричал, зовя на помощь, – его голос прозвучал хрипло и страшно, но никто не ответил на этот крик, – лишь испуганная серая птица вспорхнула в ночное небо.
…Прошло, должно быть, несколько часов, но Сэндерс не замечал времени. Отчаявшись выбраться из болота, он прекратил напрасные попытки освободиться и лежал неподвижно, всё глубже погружаясь в бездну. Время шло, и яркие звёзды, появившиеся из-за тучи, стали бледнеть. Сэндерс увидел, как на востоке посветлела и загорелась красным огнём узкая полоска: начинался рассвет.
Шорох, раздавшийся в кустах, вывел его из оцепенения. Женщина, собиравшая хворост, вышла из-за деревьев и, часто останавливаясь, медленно прошла мимо болота, не замечая Сэндерса. Он закричал; крестьянка обернулась, стараясь понять, откуда доносится крик, поставила на землю тяжёлую корзину и, увязая в илистой почве, направилась к Сэндерсу.
…Женщина протянула руку, и Сэндерс вцепился в неё так крепко, что она едва не упала, поскользнувшись на мокрой земле. Прошло не больше минуты, и он уже стоял рядом с ней; земля была скользкая и проваливалась под ногами, но это была уже не та трясина, где оставили его колдуны. Одежда Сэндерса была облеплена зелёной тиной; тина запуталась в седых волосах, и, увидев его, женщина испугалась, – таким он был грязным и страшным. Вскрикнув, она побежала прочь и исчезла в густых кустах.
Сэндерс не стал останавливать крестьянку. Предоставив её своей собственной судьбе, он пошёл прочь от болота, – туда, где виднелись высокие стены замка Дарквилл. Сейчас ему хотелось как можно скорее уйти от этого страшного места, куда заманила его колдунья и где под толщей чёрной воды осталось её покрывало.
II
Сэндерс сам не помнил, как добрался до Дарквилл-холла. Лес не отпускал его; высокие тёмные деревья обступили Сэндерса, сомкнувшись высокой стеной. С трудом пробираясь сквозь густые, непроходимые заросли, он вспомнил, что где-то здесь, рядом, находится хижина Хантера.
Дом колдуна, одиноко стоявший среди деревьев, мерещился ему повсюду. Сэндерс гнал от себя навязчивое видение, но проходило время, – и оно возвращалось, наполняя его сердце ужасом.
Он не знал, как долго ему пришлось выбираться из леса; Сэндерсу казалось, что прошло уже много часов, а между тем этого быть не могло, и красноватое, мглистое солнце, стоявшее в небе над стенами замка, ещё не успело подняться высоко.
Укрывшись в кустах недалеко от Дарквилла, Сэндерс видел, как какая-то женщина с ведром воды пересекла дорогу и прошла мимо, едва не коснувшись его. Сэндерсу повезло: он узнал Ханну.
Выйдя из своего укрытия, Сэндерс окликнул её; она обернулась, поставила ведро на землю, – и отступила на шаг, видимо, не узнав Сэндерса. Его лицо и одежда были перепачканы болотной грязью, которая на солнце уже начинала подсыхать; зелёная тина запуталась в волосах и свисала вниз. В таком виде Сэндерса можно было принять за кого угодно, но только не за него самого. Однако, когда он заговорил, Ханна узнала его и без особого удивления выслушала сбивчивый рассказ о колдунье, заманившей Сэндерса в болото.
– Вы, наверное, хотели бы поговорить с сэром Альфредом, – сказала она, когда он замолчал, – но, боюсь, сейчас это невозможно. Сэр Альфред уехал на охоту и вернётся только к обеду. Вам придётся подождать его. И ещё… Будет лучше, если я проведу вас в замок с чёрного хода. Не нужно показываться на людях в таком виде. Я принесу вам воды, чтобы вы отмыли эту грязь, и чистую одежду, а когда вернётся сэр Альфред… – Ханна замолчала, прислушиваясь, не донесётся ли до неё стук конских копыт и собачий лай, но вокруг по-прежнему было тихо, – когда вернётся сэр Альфред, я проведу вас к нему.
С этими словами служанка направилась к чёрному ходу; Сэндерс пошёл за ней следом, и не прошло и минуты, как оба они исчезли за стенами замка Дарквилл.
Сэндерс сидел в гостиной, в глубоком кресле, обитом золотой парчой. Было уже около полудня, но сэр Альфред не возвращался. Сэндерс смотрел в окно, иногда переводя взгляд на большие часы, висевшие на стене. Несколько раз он вставал и принимался ходить по комнате; наконец, не выдержав долгого ожидания, Сэндерс вышел в коридор, надеясь дождаться лорда Брэкли у входа.
Не смотря на то, что был день, в коридоре царил полумрак. Выйдя из светлой гостиной, Сэндерс ещё не привык к темноте, и ему пришлось подождать, пока его глаза не начали ясно различать предметы.
Постояв несколько минут, Сэндерс хотел уже двинуться в путь… но от того, что он увидел в эту секунду, у него перехватило дыхание. Навстречу ему шёл высокий человек в чёрной одежде, с горящими глазами на бледном лице.
С первого взгляда Сэндерс понял, что он не принадлежит к семье сэра Альфреда. Кэрри Энн Ортон, колдунья и самозванка, появилась с другого конца коридора и направилась к человеку в чёрном, окликнув его по имени.
– Хантер! – позвала она, и страшное имя колдуна долетело до Сэндерса, много раз повторённое эхом. Сэндерсу стало жутко: болото Потерянных душ, едва не поглотившее его в эту ночь, вновь встало у него перед глазами. При звуках этого имени по его телу пробежала холодная дрожь. Сэндерс вернулся в гостиную, захлопнув за собой дверь…
Но его несчастья ещё не кончились. Стоило ему войти – и Сэндерс услышал, как тяжёлая дверь заскрипела снова. По странной случайности Кэрри и Хантер тоже выбрали гостиную, чтобы закончить свою беседу.
Не помня себя от страха, Сэндерс встал за портьеру и задёрнул её за собой, каждую секунду ожидая, что Хантер его заметит. Он попробовал прочесть молитву, чтобы отвести беду, но перед глазами у него плыли цветные круги, губы дрожали, и он не смог произнести ни слова.
Однако страхи оказались напрасными. Продолжая разговор, Хантер опустился в кресло; Кэрри села напротив, откинув волосы с лица.
– Когда вы собираетесь ехать? – спросил Хантер.
– Сегодняшней ночью.
– Хорошо. Карета ждёт. Лошади готовы. Ты уверена, что действительно хочешь этого?
Кэрри подняла голову. Её лицо было бледнее, чем обычно, под глазами залегли глубокие тени. В неярком свете пасмурного дня они казались больше и темнее, чем были всегда.
– Да, это так. Я действительно хочу выйти замуж за Эдварда Брэкли.
– Но в таком случае ты должна будешь навсегда уехать отсюда. Тебе не жаль оставлять Дарквилл?
– Нет, – поспешно ответила Кэрри, стараясь подавить невольную печаль. – Единственное, о чём я жалею, – это о том, что мне придётся расстаться с тобой.
– А Венделл?..
Она тяжело вздохнула; её глаза подёрнулись влагой.
– Ты хочешь узнать, легко ли мне будет расстаться с ним? – Кэрри задумалась, переведя взгляд на окно, на солнце, светившее сквозь листву. Туман пал росой, и на траве блестели прозрачные капли.
– На прошлой неделе Венделл снова спускался в пещеру. «Хантер, – сказал он мне, – я больше не хочу оставаться здесь. Теперь меня ничто не будет связывать с этими местами. Я оставил монастырь святого Антония и примкнул к вашему ордену, потому что Кэрри была со мной, но, если она уедет, – уеду и я. Помнишь золото, что мы нашли в подвале монастыря? Кэрри сказала, что мы можем разделить его пополам; на свою половину я куплю шхуну, чтобы отправиться в плаванье. Я думал об этом ещё в монастыре святого Антония, но тогда у меня не было денег, а теперь… Сейчас у меня их достаточно много. Если увидишь Кэрри, расскажи ей об этом. Только она может заставить меня изменить решение. Но, даже если она не согласится остаться со мной, – я не уеду отсюда, пока не наступит день свадьбы, и обвенчаю их с Эдвардом, как обещал…» – Хантер умолк; Кэрри тоже молчала, по-прежнему глядя мимо него.
– Сегодняшней ночью я снова видел Венделла, – продолжал Хантер. – «Шхуна готова, – сказал он, – она стоит в условленном месте, известном только мне одному. Я купил её за бесценок и уже набрал новую команду, с которой отправлюсь в океан. Отличная команда: пираты, бывшие разбойники; со мной согласились плыть и многие из тех, кто прежде состоял в ордене Вечной Тьмы. С убийцами и колдунами мы будем грабить торговые корабли, а когда станем достаточно богатыми, доверху нагрузим наше судно золотом и поплывём домой. Но в Дарквилл-холл я не вернусь. Зачем ворошить прошлое? Я не хочу вспоминать о том, что было…
Словно очнувшись от долгого сна, Кэрри подняла глаза.
– Когда он уедет? – спросила она.
– В ночь, когда вы с Эдвардом станете мужем и женой, шхуна поднимет паруса. Возможно, я ещё увижу Венделла. Ты ничего не хочешь передать ему на прощание?
– Нет, – Кэрри упрямо тряхнула головой, растрепав свои длинные волосы, аккуратно уложенные в причёску. – Зачем разговоры? Не будем ворошить прошлое. Я выбрала между Эдвардом и Венделлом, и назад уже нет возврата. Что хорошего я получу, если останусь с Венделлом? Жизнь преступницы, вынужденной скрываться от людей? С ним я не узнаю счастья. Я хочу быть богатой, иметь красивые платья, танцевать на балах и принимать гостей. Эдвард может дать мне всё это, потому я и выбрала его. А Венделл… Что же… Мне придётся забыть его, раз я собираюсь стать женой своего кузена. Венделл будет далеко…
Хантер слушал её внимательно, не перебивая, но, когда она замолчала, едва заметная, невесёлая улыбка тронула его губы.
– Кэрри, я знаю тебя так давно, но иногда не могу понять. Ты говоришь, что не хочешь больше лжи и обмана. Но, насколько мне известно, Эдвард знает тебя как Кэтрин Хэмптон. Ты открыла ему своё настоящее имя?
– В своё время Эдвард узнает его. Когда я стану его женой, и мы уедем отсюда, я расскажу ему правду о себе и о сэре Альфреде.
– Не забывай, что сэр Альфред – его отец. Что, если его сыновняя привязанность окажется сильнее, чем чувства к тебе?
– Нет, этого не случится. Эдвард совсем не такой. Он вовсе не так привязан к своей семье, как ты говоришь. Эдвард будет рад вырваться отсюда. А когда я расскажу ему правду, он поможет мне вернуть моё наследство. Я имею в виду замок Дарквилл и земли вокруг него, ведь золото семьи Ортон и так принадлежит мне.
– Оно украдено, – уточнил Хантер. – Но сейчас не об этом речь. Ты подумала о том, как поведёт себя Эдвард, когда узнает, что ты обманом женила его на себе? Что, если он отреагирует на это совсем не так, как ты думаешь?
– Эдвард любит меня. Кем бы я ни была, он навсегда останется со мной.
– Даже тогда, когда ему станет известно, что ты вступила в орден колдунов в девятилетнем возрасте, что в десять лет ты сожгла монастырь, в семнадцать – отравила лорда Гленвина, а через несколько месяцев совратила священника, вместе с которым вы украли золото из подвала; что золото семьи Ортон, которое хранилось под полом гостиной, также украдено вами, что ты утопила Луизу в море, когда она об этом узнала?..
– И что Сэндерс, который узнал обо всём, что было сказано тобой, покоится на дне болота Потерянных душ, – закончила за него Кэрри. – Нет, я не собираюсь открывать Эдварду всего. Он должен узнать только о моём происхождении. Почему ты считаешь, что Эдвард возненавидит меня? В конце концов, я тоже его кузина, так же, как и Кэтрин Хэмптон, и знаю его давно. Когда сэр Альфред приезжал в наш замок, мы часто играли в этой самой комнате: он, я и его сестра Лора. Джейн считала себя слишком взрослой, чтобы участвовать в наших играх, но иногда тоже приходила сюда… – Кэрри вздохнула, вспоминая прошлое, и выражение глубокой задумчивости вновь появилось на её лице.
– Не нужно воспоминаний, – сказал Хантер, как будто угадав её мысли. – Прошлого не вернуть. Существует только настоящее, а в настоящем ты совершаешь ошибку.
Хантер сделал паузу; Кэрри обернулась и пристально, в упор, смотрела ему в лицо.
– Ты собираешься замуж за человека, которого не любишь. Не спорь: я знаю тебя и имею право так утверждать. Ты не любишь Эдварда Брэкли.
– Любовь!.. – Кэрри засмеялась, но смех прозвучал невесело, и яркие блики в её тёмных глазах погасли. – Я не верю в любовь. У моей матери был любящий брат, который отправил на костёр её мужа, а потом подкупил Луизу, чтобы та задушила её подушкой. Правда, Луиза лежит сейчас на морском дне, но я не жалею об этом.
Наступило долгое молчание, во время которого каждый думал о своём. Кэрри вспоминала детство, Хантер – Ортона, магистра ордена Вечного Мрака. Не помня себя от страха, Сэндерс дрожал в своём углу. Призрак болота Потерянных душ снова стоял перед ним, вселяя в душу неизъяснимый ужас. Когда Кэрри говорила о совершённых колдунами убийствах, его сердце сжималось и холодело; он начинал задыхаться, как при подъёме на крутизну. Страх, что колдунья заметит его, лишал Сэндерса способности рассуждать спокойно, и, когда Кэрри, сопровождаемая Хантером, вышла из комнаты, он облегчённо вздохнул.
Сэр Альфред должен был вернуться с минуты на минуту, но, пока Кэрри и Хантер были в доме, Сэндерсу не хотелось попадаться ему на глаза. Он решил дождаться темноты, – времени, когда колдунья уедет из замка, как она обещала Хантеру.
Пройдя по полутёмному коридору, Сэндерс поднялся на чердак – тот самый, где восемь лет назад пряталась Кэрри от Ханны и сэра Альфреда. В этом не было особой необходимости, но колдуны нагнали на него такого страха, что Сэндерс больше не хотел иметь с ними дела. Одна только мысль о возможности встретить здесь Хантера вселяла в его сердце ужас. Сегодня утром ему далось вырваться из его западни, но Сэндерс знал, что во второй раз не сможет отделаться так легко. Хантер владел чёрной магией и был способен на что угодно…
III
Сэндерс не помнил, сколько часов он, дрожа, просидел в душном и тесном подвале. Время тянулось медленно; наконец ему показалось, что до него долетел бой часов, – они пробили десять; оставаться здесь больше не было смысла: Кэрри уехала из замка, забрав с собой Эдварда, и, ещё раз облегчённо вздохнув, Сэндерс вышел из подвала. Было уже темно; свечи в золочёных подсвечниках горели в коридорах Дарквилл-холла…
Ему повезло: он не встретил ни колдуньи, ни Хантера, и охватившая его дрожь понемногу прошла. Тяжёлые шаги, раздавшиеся в конце коридора, заставили его насторожиться: сэр Альфред в дорогом бархатном камзоле шёл ему навстречу. Он был один.
– Сэндерс! – низким голосом проговорил он. – Я не ожидал увидеть вас здесь. Почему вы не пришли утром, как обещали?
При звуках этого голоса Сэндерс забыл свои страхи, и хладнокровие вернулось к нему. И месть колдунов, и болото Потерянных душ, – всё отодвинулось в прошлое, подёрнувшись пылью. Сейчас для него не существовало ни Кэрри, ни Хантера, – только желание раскрыть их тёмную тайну, уже несколько месяцев не дававшую ему покоя. Чёрные, мрачные глаза сэра Альфреда смотрели на него, проникая в душу; Сэндерс говорил всё так же спокойно, как и всегда.
Он сам не помнил, в каких выражениях рассказал обо всём; сэр Альфред слушал, не перебивая, но, когда Сэндерс дошёл до того места, где колдуны заманили его в болото, хладнокровие изменило ему. По мере того, как тянулся рассказ, лицо лорда Брэкли темнело, наливалось кровью; казалось, ещё секунда, – и он бросится на своего собеседника, – такая ненависть вспыхнула в его чёрных глазах.
– Довольно, – прохрипел он, делая Сэндерсу знак замолчать. – Сейчас не время для разговоров. Вы сказали мне и слишком много, и слишком мало, чтобы я мог поверить вам.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил Сэндерс, непонимающе глядя на сэра Альфреда.
– Я только хочу узнать, имеются ли у вас доказательства, что всё, что вы рассказали мне, – правда?
– Если в этом возникнет необходимость, я думаю, что смогу доказать это, – уклончиво ответил Сэндерс.
Письмо лорда Хэмптона, где говорилось о том, что настоящая Кэтрин не выезжала из своего замка, лежало в его столе, запертое на ключ, но до поры до времени Сэндерс не хотел говорить о нём. Он перестал доверять сэру Альфреду. Что, если Кэрри Энн околдовала и его? Если письмо попадёт в Дарквилл, колдунья, так или иначе, найдёт способ его уничтожить, – в этом Сэндерс не сомневался. После того, как он спасся из болота Потерянных душ, в его характере появилась подозрительность.
– Сэндерс! – хрипло произнёс сэр Альфред. – Вы слышите меня? Пришло время действовать. Вы говорите, что вам удалось подслушать разговор колдуньи и Хантера. Она сказала, что в десять часов, когда гости уедут из замка, поедет венчаться с Эдвардом. Куда они поехали?
– Не знаю. Она говорила, что поедет венчаться, но не сказала, в какой церкви будет проходить обряд. Похоже, что Хантеру это было известно заранее. Впрочем, он не говорил, что будет присутствовать на свадьбе. Хотя…
– Мне безразлично, будет ли там Хантер. Я должен знать, куда они поедут. Но, кажется, в этом вы не можете мне помочь. Что же… Отправляйтесь к себе домой. Вы достаточно натерпелись за сегодняшний день. Вам незачем здесь оставаться. Со всем остальным я справлюсь и сам.
– Но, если вы всё же найдёте её, я мог бы быть вам полезен, – возразил Сэндерс. – За эти два месяца, которые колдунья провела в Дарквилле, я узнал многое о ней и о её сообщниках, – в том числе, то, что в десятилетнем возрасте она сожгла монастырь святой Анны; что не дальше, чем шесть месяцев назад, эта девушка отравила некоего лорда Гленвина, а затем скрывалась в лесу близ деревни Крелонта; а также и то, что в этом деле замешан Хантер, магистр ордена Вечного Мрака… Впрочем, вы тоже это знаете. – Произнося последние слова, Сэндерс сделал паузу, тайком наблюдая за реакцией сэра Альфреда, – но тот не выдал своего страха. Его лицо не выражало ничего: ни удивления, ни злобы, – но тяжёлый взгляд чёрных глаз, устремлённых на собеседника, был красноречивее слов. Воспоминания, связанные с именем Хантера, были ещё свежи в его сознании, не смотря на прошедшие годы.
– Хорошо, – по-прежнему хрипло ответил сэр Альфред. – Если хотите остаться здесь – оставайтесь. Ждите меня в гостиной. Я скоро вернусь.
И, отвернувшись от Сэндерса, он тяжело зашагал по коридору, мимо ярко горевших свечей, которые освещали ему путь в неизвестность – туда, где виднелось сквозь темноту белое платье колдуньи…
Следующая глава: http://www.proza.ru/2011/05/24/697