Колдунья
Глава 46. Записка, сожжённая в камине
I
Агнесс лежала в постели, на расшитых шёлком подушках. На столе горела свеча. Была ночь, и её служанка, которая спала в соседней комнате, не могла видеть то, что произошло.
Откинув кружевной полог, Агнесс смотрела в темноту, туда, где в углах комнаты сгустились ночные тени. Казалось, они шевелились и говорили между собой. Едва уловимые шорохи нарушали безмолвие ночи. Агнесс слышала, как тихие, крадущиеся шаги раздались под сводами комнаты; одна из теней отделилась от остальных и замерла у её кровати, неподвижно глядя на девушку жёлтыми, горящими глазами.
Стараясь стряхнуть с себя остатки сна, Агнесс села в постели, но призрак не исчезал. Громадная чёрная собака, появившаяся неизвестно откуда, стояла перед кроватью и смотрела на девушку, как будто приглашая её следовать за собой.
Тонкой, исхудавшей рукой Агнесс дотронулась до неё, но животное заворчало, отпрянув назад, и она не почувствовала ничего, только холодный туман под своей рукой.
– Не бойся, я не трону тебя, – негромко проговорила Агнесс, испуганно покосившись в угол. В ту минуту, когда она хотела погладить собаку, ей показалось, что чёрные тени в углу угрожающе зашевелились, готовые броситься на неё.
«Откуда у нас в замке собака?» – размышляла Агнесс, сидя на постели. Она могла прибежать за сэром Альфредом, когда он возвращался с охоты… Но это не была одна из тех охотничьих собак, которые жили у них на псарне. Огромная, чёрная, с острыми, торчащими кверху ушами, она была похожа скорее на волка, если бы не цвет. Будь собака серой – и Агнесс решила бы, что это волк, прибежавший из леса; но волки никогда даже близко не подходили к человеческому жилью. К тому же ворота, ведущие в замок Дарквилл, были заперты, и вход охраняла стража…
– Откуда ты пришла? – спросила Агнесс, как будто и вправду надеялась получить ответ.
Светящимися жёлтыми глазами животное покосилось на двери и снова остановило на Агнесс свой огненный взгляд. Девушке показалось, что она зовёт её за собой, – так выразительны были эти глаза.
– Ты хочешь, чтобы я пошла за тобой? Но куда и зачем?.. Конечно, ты не можешь ответить. Попробую угадать. Тебя привёл Эдвард?.. Нет… Или… Или тебя прислала Кэтрин?
В ответ на это собака вновь зарычала, как будто подтверждая её догадку.
– Да, тебя прислала она, – Агнесс оглянулась на дверь, которая по-прежнему была заперта на ключ. – Иначе ты не смогла бы войти в эту комнату. Но ведь Кэтрин… – она не договорила и задумалась, глядя на пламя свечи.
– Хорошо. Я пойду туда, куда ты меня зовёшь, – девушка поднялась с постели и медленно прошла по комнате. Голова у неё закружилась, и она вынуждена была остановиться, чтобы не упасть.
Ключ от спальни лежал на столе рядом со свечёй. Агнесс погасила огонь, открыла дверь и заперла её снаружи. Она шла медленно, часто останавливаясь, едва поспевая за своей странной спутницей, которая бежала впереди по тёмному коридору, всё время оглядываясь назад.
Они миновали лестницу и вышли с чёрного хода, не встретив там ни души.
– Подожди, – с трудом проговорила Агнесс, останавливаясь и тяжело дыша. – Куда ты меня привела?
Они стояли во дворе замка, у его восточной стены, где густые кусты росли высокой стеной, полностью скрывая от глаз всё, что было за ними. В последний раз оглянувшись на девушку, собака исчезла в зарослях; через секунду Агнесс увидела, как тёмная листва зашевелилась, и высокий человек, одетый в чёрное, появился перед ней, словно из-под земли.
Это случилось так неожиданно, что она испугалась, но незнакомец сделал ей знак, что означало: молчите, и она не вскрикнула, а только отступила назад.
– Кто вы? – только и смогла прошептать она, изучающе глядя на незнакомца сквозь мокрую листву.
Его лицо скрывала чёрная маска, и только глаза, блестевшие из-под неё, делали его живым. Если бы Агнесс встретила его в коридорах Дарквилла, она наверняка решила бы, что это один из призраков, которые бродят по замку ночной порой.
– Вы не знаете меня, – низким голосом проговорил незнакомец. – Хотя, может быть, мисс Коэн, вы и слышали обо мне. Меня зовут Джон Хантер, но в вашем доме, замке Дарквилл, это имя произносят со страхом… Теперь, когда я представился вам, вы, возможно, не захотите выслушать меня и вернётесь домой…
– Нет, – перебила его Агнесс, хотя имя страшного колдуна, известного далеко за пределами Дарквилла, ещё больше испугало её. – Нет, я согласна выслушать вас. Говорите.
– Я напугал вас… – сказал Хантер, окинув девушку внимательным взглядом. – Вам было страшно, когда Риола появилась в вашей комнате? Собака-призрак… Я вынужден был послать её в дом, чтобы она привела вас ко мне. Замок слишком хорошо охраняется, и я не рискнул бы войти туда сам… Вы уже знаете, зачем я пришёл?
– Это связано с Кэтрин… да? Я решила, что Риолу послала она.
– Это верно, – ответил Хантер. – Я давно знаю Кэтрин и пришёл сюда из-за неё.
– Но ведь Кэтрин… На самом деле она…
– Вы хотите сказать, что она – колдунья?
– На самом деле это не Кэтрин Хэмптон. Её зовут Кэрри Энн Ортон, и она… – Агнесс замолчала, с трудом подбирая слова. – Она околдовала сэра Альфреда. Он принял её за свою племянницу, хотя Кэрри совсем не похожа на неё… и леди Брэкли… она тоже приняла её за Кэтрин. Её отец… Он был колдуном и состоял в ордене Вечного Мрака. Они вызывали из ада души мёртвых… в пещере у подземного озера, где Ортон занимался колдовством.
– Откуда вы всё это знаете?
– Сегодня в Эриенбурге состоялся суд. Она сама призналась во всём. Я не могла быть там, но Эдвард… он слышал всё от начала до конца. От него я и узнала об этом. Это страшный удар для Эдварда. Он ведь хотел жениться на ней. Она околдовала его… Был уже назначен день свадьбы. Они хотели пожениться тайно, чтобы никто об этом не знал. Но в ту ночь, когда Эдвард и Кэрри готовились бежать, их задержали. Кто-то сказал об этом сэру Альфреду. Конечно, он пришёл в ярость. В ту же минуту он приказал послать за ними погоню, и тогда…
– Вам известно, кто это сделал?
Агнесс отрицательно тряхнула головой.
– Я ничего не знала об этом. Я ведь была больна… Но Кэтрин… Какое отношение всё это имеет ко мне? Зачем вы позвали меня сюда в такой поздний час?
Хантер ответил не сразу. С минуту он молча смотрел на Агнесс, как будто стараясь угадать, как она воспримет его слова.
– Вы согласились выслушать меня, мисс Коэн, но я не могу заставить вас выполнить мою просьбу. Я не стал бы просить вас о помощи, если бы это касалось только меня. Но Кэрри… Ей угрожает опасность. Сэр Альфред зол на неё. Он никогда не простит ей этого обмана… Здесь нас никто не слышит, мисс Коэн, поэтому я могу говорить откровенно. Если вы не поможете ей, она умрёт.
– Но… она – колдунья, – чуть слышно прошептала Агнесс.
– Однако власть колдунов не простирается так далеко. Они бессильны, когда речь идёт о вещах материального мира. Я научил Кэрри многому, но эти знания не помогут ей распилить решётки и разрушить стены её темницы. Вы молчите… Мисс Коэн, вы понимаете меня?
– Я не знаю, какой помощи вы ждёте. Кэрри сейчас далеко, в городской тюрьме Эриенбурга, но, даже когда она будет здесь, в подвале Западной башни, её будет охранять стража… Если бы я и согласилась помочь ей, мне одной это было бы не под силу.
– В подвале Западной башни? – переспросил Хантер. – Так, значит, скоро её переведут из Эриенбурга в замок Дарквилл? Почему?
– Не знаю… Похоже, сэр Альфред считает, что это единственное место, которое достаточно хорошо охраняется… Это он позаботился о том, чтобы её перевели сюда.
– Когда она будет здесь?
– Пока не знаю. Но, думаю, скоро… через день или два.
– Что же… Я ведь уже сказал, что не имею никакого права требовать от вас помощи. Вы можете сказать «нет», и тогда я уйду, чтобы больше не возвращаться. Джон Хантер – не тот человек, перед которым открыты все двери. Я уйду, и обещаю, что ни духи, ни привидения больше не потревожат вас.
Агнесс не ответила. Она колебалась. Её рука, державшая тонкий кружевной платок, механически теребила его, складывая и расправляя снова. Но глаза оставались пустыми: она смотрела словно сквозь Хантера, туда, где из-за стены замка поднимался жёлтый диск луны.
– Я… я не знаю, чего вы от меня хотите, – слабым голосом повторила она. – Кэрри Энн Ортон – колдунья. Чем я могу ей помочь?
– Прощайте, мисс Коэн, – сказал Хантер, снова надевая маску. – Я знал, каким будет ваш ответ.
Не говоря больше ни слова, он повернулся к Агнесс спиной и пошёл прочь от дверей Дарквилла, чтобы через секунду исчезнуть в глубине сада. Она не останавливала его. Как во сне, Агнесс видела Риолу, которая появилась из-за кустов и последовала за Хантером, ни на шаг не отставая от своего хозяина.
II
Хантер уже давно скрылся из вида, и в глубине двора затихли его шаги, а Агнесс всё стояла, прислонившись к стене, не в силах сдвинуться с места. Картины прошлого, одна ярче другой, проносились у неё перед глазами. Она видела Кэрри в первый день после её приезда: красивая и весёлая, в длинном шёлковом платье, она вошла в комнату Агнесс и остановилась у её кровати… Что она сказала тогда?.. Агнесс не могла вспомнить этого. В ту минуту она не слушала её, только смотрела, пожирая глазами свою гостью. Весь облик Кэрри: её шелковистые волосы, блестящие глаза, матовая белая кожа, счастливая улыбка на лице, – так не вязался с запахом лекарств, царившим в комнате больной, со спущенными шторами и полумраком, как будто она явилась сюда из другого мира. От Кэрри так и веяло здоровьем и счастьем, а Агнесс… Ей предстояло умереть.
Она знала это. Как раз накануне этого дня Лоулесс сказал сэру Альфреду, что этого уже недолго ждать. Он думал, что она не слышит его; они говорили в коридоре, но, лёжа в постели, Агнесс привыкла подолгу прислушиваться к слабым звукам и далёким голосам. А потом приехала Кэрри…
Сама не зная, почему, Агнесс сразу возненавидела её, – с той самой минуты, как она появилась в Дарквилле. И Эдвард… При мысли об этом волна злости захлестнула девушку, и ненависть вспыхнула с новой силой. Конечно, сначала она ничего не знала об их любви; от неё многое скрывали, но она чувствовала, что с того дня, как приехала Кэрри, Эдвард стал относиться к ней холоднее…
Если бы Агнесс была здорова, она бы убила её, – настолько сильно она ненавидела свою соперницу. Но её медленно отравляли, и силы её были уже на исходе. Сэр Альфред щедро заплатил Лоулессу, чтобы он приготовил яд… Она уже умирала, когда Кэрри сказала ей об этом, – душным июльским вечером, за неделю до свадьбы… Даже сейчас Агнесс становилось страшно, когда она вспоминала об этих днях. Если бы не колдунья, они бы убили её… Но она уговорила Хантера, чтобы тот приготовил противоядие. Сейчас Агнесс не сомневалась, что это было дело его рук. Зачем Кэрри сделала это?.. Они ведь не были подругами; наоборот, она всегда думала, что Кэрри желает ей смерти. Если бы Агнесс умерла, Эдвард достался бы ей…
Этого Агнесс не могла понять. Она стояла и не слышала, как ветер шумел в вершинах деревьев; тяжёлые чёрные тучи закрыли луну, и от старой, замшелой стены Дарквилла повеяло прохладой… Всё же она поступила неправильно, прогнав Хантера. Конечно, он был колдуном, и ей не следовало встречаться с ним в такой час, но Кэрри спасла ей жизнь, а она отказала ей в помощи, – теперь, когда та попала в беду. «Сэр Альфред никогда не простит ей обмана», – сказал Хантер. Если бы можно было вернуть его… Но нет: он ушёл далеко, и, значит, для Кэрри потеряна последняя надежда. Что она сможет сделать одна?..
III
Чьи-то шаги, раздавшиеся совсем близко, вывели её из задумчивости. Она обернулась, – и увидела Эдварда, который вышел с чёрного хода и теперь стоял совсем рядом, глядя на неё с недоумением и испугом.
– Агнесс… Что ты здесь делаешь? Ведь ты же…
– Ты хочешь сказать, что я не могу вставать с постели? Это так, но мне стало легче, и я решила пройтись по саду… Ну, а ты, – зачем ты пришёл сюда в такой поздний час?
– Я не могу уснуть… – Эдвард задумался, глядя в тёмное небо. – В замке душно; наверное, будет гроза...
Неожиданно он наклонился и поднял с земли сложенный вчетверо листок бумаги. Кажется, он лежал здесь уже давно, но Агнесс не замечала его.
– Это ты уронила? Возьми…
Она отрицательно тряхнула головой. Эдвард развернул записку и начал читать, с трудом разбирая едва проступавшие сквозь темноту буквы. Агнесс заглянула ему через плечо, прочла несколько слов, беззвучно шевеля губами, – и вдруг выхватила записку у Эдварда, не дав ему дочитать до конца. В какую-то секунду луна показалась из-за туч; жёлтый луч упал на листок бумаги, и в его свете ей бросилась в глаза подпись: «Дж. Хантер».
– В чём дело, Агнесс? Что случилось? – Эдвард кажется удивлённым, но трудно было сказать, притворяется он или на самом деле не догадывается о правде.
– Кто это написал? – снова спросил он, напрасно стараясь перехватить её взгляд.
– Не спрашивай меня, Эдвард, – ответила Агнесс, снова складывая записку и пряча её в карман. – Когда-нибудь я расскажу тебе, но не теперь. Не спрашивай меня ни о чём, тогда мне не придётся тебя обманывать.
– Но почему?.. Почему ты не можешь сказать, от кого письмо? Или оно…
– Ты не видел подписи; может быть, это и к лучшему. Со временем ты узнаешь, кто его написал. Но обещай мне, Эдвард… Ты согласишься выполнить мою просьбу?
Он кивнул, и тогда Агнесс продолжала:
– Хорошо… Обещай мне, что ты никому не расскажешь о том, что случилось, – ни сэру Альфреду, ни своим сёстрам, ни леди Брэкли. Не говори им, что видел меня здесь. Возвращайся в дом. Я подожду, пока ты уйдёшь, и тоже вернусь к себе, но другой дорогой. Так надо, Эдвард. Сейчас я не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня.
– Я никому не скажу об этом, но, Агнесс… Ты же больна. Ещё вчера Лоулесс говорил, что ты не можешь вставать с постели. Мне не хотелось бы оставлять тебя одну.
– Возвращайся в дом! – закричала Агнесс, теряя терпение. – Мне не нужна твоя помощь. Я не просила тебя приходить сюда и следить за мной. Ты не был таким заботливым, когда собирался жениться на Кэрри Энн, и, если бы не сэр Альфред, уже стал бы мужем колдуньи. Возвращайся к ней! Уходи! – Агнесс отвернулась от Эдварда, закрыла лицо руками. Слёзы душили её, но она справилась с собой, и, когда Эдвард исчез за деревьями, Агнесс уже вполне спокойно смотрела ему вслед. Подождав ещё несколько минут, она снова достала записку; но на этот раз во дворе не было ни души. Вокруг было тихо и безлюдно. Приближалась полночь…
Ещё раз оглянувшись на тёмные окна Дарквилла, она развернула мелко исписанный листок. Встав так, чтобы лунный свет падал на бумагу, Агнесс прочла:
«Мисс Коэн! Вы сказали мне «нет», но, может быть, придёт время, и вы измените ваше решение. Кэрри Энн Ортон никогда не желала вам зла. В любом случае, у вас ещё есть время, чтобы обдумать ответ. Завтра я буду ждать вас у западной стены замка в это же время. Если вы ответите «да», мы вместе обдумаем план её спасения. Если же – «нет», то, обещаю, я больше не потревожу вас.
Дж. Хантер. »
– Я приду, – сказала Агнесс вслух, как будто Хантер был здесь и мог услышать её. – Но как мне быть с этой запиской? Если сэр Альфред её прочтёт… – она не договорила и быстрым движением разорвала письмо пополам, потом – ещё раз и хотела было бросить обрывки в траву, но передумала и снова сложила их в карман своего платья.
– Нет, нет, – еле слышно прошептала она, – нельзя оставлять их здесь. Письмо Хантера нужно сжечь, и как можно скорее. Но как мне сделать это, чтобы никто ничего не узнал?..
Задумавшись, Агнесс не заметила, как дошла до дверей своей спальни. Нэнси по-прежнему спала; свет не горел, и, довольная, что всё обошлось благополучно, она разделась и легла, задёрнув полог кровати. Но Агнесс не спала. Она лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к ночной тишине…
IV
Кажется, прошёл час, и из полуоткрытого окна повеяло предрассветной прохладой; но до утра было ещё далеко. По-прежнему лёжа в постели, Агнесс слышала, как Нэнси, проснувшись, вошла в её комнату, чтобы узнать, не нужно ли чего её хозяйке.
Приподнявшись на высоких подушках, Агнесс откинула полог и негромко позвала:
– Нэн!..
Та обернулась, ожидая, что она скажет.
– Мне холодно; растопи камин. Ты видишь, я вся дрожу.
Не мешкая, Нэнси принялась за работу. Когда в камине запылал огонь, и красные языки пламени озарили тёмную комнату, Агнесс сказала:
– Хорошо… Кажется, теперь я смогу согреться. Но мне хочется пить; принеси холодной воды.
В графине, стоявшем на столике у кровати, уже была вода, но, вернувшись после встречи с Хантером, Агнесс выплеснула её, чтобы потом у неё был повод отослать Нэнси.
Как только служанка вышла, и в глубине коридора замерли её шаги, девушка поднялась с постели и села перед камином. В последний раз взглянув на четыре клочка бумаги, оставшиеся от записки Хантера, она бросила их в огонь и смотрела, как пламя пожирает написанные им строчки. Красноватые отсветы падали на её лицо, на белый кружевной пеньюар. Агнесс сидела неподвижно, по-прежнему глядя в огонь. Скоро должна была вернуться Нэнси, и тогда она снова ляжет в постель, чтобы сэр Альфред и Лоулесс думали, что она умирает. Но Агнесс уже не была больна. Лекарство, приготовленное Хантером, оказалось сильнее яда, который она принимала несколько месяцев по предписанию Лоулесса. Колдовство победило науку. Ибо в те времена, о которых сейчас идёт речь, колдуны ещё были сильны, и странные знания, передаваемые ими из поколения в поколение, они хранили в глубокой тайне. Орден Вечного Мрака был едва ли не самым древним из колдовских орденов, и Хантер хорошо знал своё дело. Агнесс осталась жива, не смотря на все старания Лоулесса. Чёрная книга, лежавшая в хижине колдуна, сослужила ему свою службу…
V
Над замком Дарквилл уже забрезжил рассвет, когда Агнесс наконец уснула в своей постели. Огонь в камине давно погас, и только горстка серого пепла, оставшаяся от записки Хантера, напоминала о том, что произошло этой ночью. В замке была тишина; слуги ещё не проснулись, и из коридора сюда не доносился ни один звук. Казалось, ничто не нарушало покоя, но вот тяжёлая дверь, ведущая в комнату, приоткрылась, и высокая, тёмная фигура лорда Брэкли возникла на пороге спальни.
Сэр Альфред вошёл и осмотрелся. Девушка спала, уронив голову на подушки. Хрустальный графин, наполненный прохладной водой, стоял на низком столике у кровати. Рядом с ним лежали лекарства, приготовленные Лоулессом.
Быстрым движением сэр Альфред вытащил пузырёк с ядом и опрокинул его в графин. Подождав несколько минут, он подошёл к постели и долго смотрел на спящую. Она не пошевелилась. «Вот и всё, Агнесс, – еле слышно произнёс он. – Наконец пришёл и твой час. Твоя болезнь слишком затянулась. Настало время положить этому конец.»
Всё ещё продолжая говорить, сэр Альфред ещё раз обошёл комнату и снова вернулся к графину. Наклонившись над столиком, он внимательно рассматривал его на свет. Но эта предосторожность была излишней. Вода осталась прозрачной и чистой, как будто в ней не было ни капли яда. Теперь она сверкала ещё ярче, а хрустальные стенки графина переливались ещё сильнее. Жёлтые лучи света, проходя сквозь неё, отбрасывали на потолок и на стены радужные отблески. Если бы сэр Альфред не знал о том, что вода отравлена, он ни за что не поверил бы, что даже один глоток этой прохладной влаги таит в себе смерть.
Трудно передать ту мрачную радость, которая отразилась на его лице. Даже в гневе он был не так страшен. То была радость убийцы, и огонь, вспыхнувший в его чёрных глазах, был похож на пламя безумия. Он победил. Агнесс должна была умереть. «Завтра, – думал лорд Брэкли, – она выпьет яд, и её наследство будет уже у меня в руках…» Сэр Альфред не мог дождаться этого часа. Но чем больше он думал об этом, тем яснее ему вспоминалась другая победа. Дочь Ортона, колдунья и самозванка, больше не встанет у него на пути… Конечно, и с самого начала ему было уже известно, каким будет приговор. Однако сейчас его охватило странное чувство, – как будто время повернуло назад, совсем как в тот день, когда он получил известие о смерти Ортона.
– Вот всё и кончено, Ортон, – задыхаясь, хрипло проговорил он. – Я обещал, что навсегда покончу с тобой. Больше никто из вашего проклятого рода не будет стоять у меня на дороге.
Сэр Альфред снова поставил графин на стол, и на его лице появилась мрачная улыбка. Он не оглядывался назад, и рука, державшая яд, не дрожала. Лорд Брэкли вышел из комнаты уверенно и спокойно, как будто уже был здесь хозяином. Он был не из тех, кто способен испытывать страх.
Но даже ему не дано было знать, чем закончится этот день и какое ужасное несчастье принесёт он для его семьи…
Следующая глава: http://www.proza.ru/2011/05/24/683