Два с половиной века назад, когда ещё земли Белой Руси входили в состав Речи Посполитой, Россия завозила из Белоруссии…медведей. Нет, это были не обычные косолапые, взятые с поличным в своих берлогах, а «выпускники» знаменитой Сморгонской Академии – специальной школы для скоморохов и дрессировщиков.
Затерянная среди поросших соснами холмов Сморгонь считалась тогда самым популярным в Европе центром обучения медведей. Ее питомцы ходили по вязким проселочным дорогам Российской империи, и по неспокойным от разбойников дорогам Польши, и по широким мощеным трактам германских княжеств, что строили ещё во времена Древнего Рима. Ходили из города в город, от ярмарки к ярмарке, показывая своё искусство. А оно было столь удивительно, что не раз, и не два чужеземных медведевожатых обвиняли в обмане: мол, не может, дикий зверь вытворять такие чудеса! Это какой-то хитрый трюк с зашитым в звериную шкуру человеком. Никаких трюков! Все номера исполняли именно медведи.
О них писали в исторических хрониках и путевых заметках, о них слагали легенды и придумывали мифы. Рассказывали, что сморгонские медведи несли караульную службу у дворца Иоанна Грозного, что они перетаскивали камни на строительстве костела Святого Юзефа в Воложине, что однажды, рассвирепев, напали на отца всех русских раскольников протопопа Аввакума. Знаменитый раскольник был, однако, силен, и с Божьей помощью уложил двух взрослых медведей.
Выпускников знаменитой Академии охотно покупали на Руси – в областях, что граничили с Речью Посполитой, и в самой Польше, и в других европейских государствах. А те, что оставались верны своей Альма Матер, отправлялись летом на «гастроли» вместе со своими поводырями. Возвращались они глубокой осенью, чтобы залечь на зимовку в специально построенные «берлоги», и отоспаться там до новой весны. Наверное, им снились чудные сны – о ярмарках, о дальних городах, о рукоплесканиях и восторге публики. А может быть, сны были страшными, как те шесть лет обучения в Академии: по некоторым сведениям методы дрессировки не отличались гуманностью. Современники сплетничали, что танцевать зверей учили, нагревая медный пол клеток. Так, что обжигало лапы. Выпуск же и вовсе становился издевательством над зверем: когти и зубы подпиливались, а через нос продевалось тяжелое железное кольцо. И это в лучшем случае! Если же поведение медведя во времена «студенчества» не отличалось спокойным нравом, ему могли подрезать сухожилия задних лап и даже выколоть глаза.
Сморгонская медвежья Академия угасла то ли в восемнадцатом, то ли в начале девятнадцатого века. После воссоединения двух народов – белорусов и русских – она была закрыта. «Медвежий промысел» к тому времени уже не одобряли ни церковные, ни светские власти Российской империи. В 1866 г. даже вышел специальный указ «О воспрещении промысла водить медведей для забавы народа». Исполнялся он столь же варварскими методами, что и дрессировка медведей в Сморгони: несколько сотен дрессированных медведей по всей Империи было попросту уничтожено.
Город Сморгонь существует и поныне. Теперь это небольшой районный центр Гродненской области, в котором проживает чуть менее сорока тысяч жителей. На гербе города в серебряном поле на красной решетке стоит на задних лапах медведь. Может быть, он танцует на той самой медной раскаленной решетке...