За стеной играл аккордеон. Поразительно. Но звуки отчётливо доносились сквозь железобетонную преграду, быть может чуть приглушёнными, хотя на аромате нот это практически е сказывалось. Инструмент тосковал, особой, бархатной тоской. Нет.Он не плакал, не жаловался, не занудствовал удачно взятым аккордом – не навязывал себя, просто играл, вздыхая, сглатывал ком ностальджи, иногда замолкал до еле уловимого шёпота, потом опомнившись, дышал лёгким, солёным бризом, поднимая волну, что бы всеми лёгкими глотнуть запах морского йода, наслаждаясь и вкусом, и ароматом.
Горизонтом, море, студило солнце, выпуская пар в зной вечера. Пальмы, Гагры и почему-то наслоилось на всё это буйство кусочек Ялты. Шестьдесят пятый год. Парусиновые штаны отца, невесомое платье мамы и теплоход, большой, белый – тот самый. «Адмирал Нахимов» ….
Велюр звуков, гладил пространство, наполняя его свежайшим, бруснично-ягодным фрешом. Уже и улыбка накинула свой свет на лицо, сглаживая резкие, некрасивые черты, озаряя всё и вся, до самого последнего нейтрона живущего в комнате.
Гитара сама начала «строиться» под невидимый, но отчётливо осязаемый инструмент соседней квартиры. Струны поймали размер, ощутили ритмику, но диссонанс звучания всё же ощущался. И. О, Бог мой! Аккордеон уловил гитарные потуги, подстраивался, менял регистры и постепенно, своим голосом слился со звуком струн меди, усиливая их, обряжая в особые, свойственные только ему, одежды.
Чуда не произошло. Случилось то, что и должно было случится, рождалась совершенно новая музыка, где дыхание одного маэстро, тонуло в истоме другого. Они жили внутри каждого, осязая всё естество партнёра. И через миг. Нет. Раньше! Вдруг, «воздушность» одного осознало невозможность жить без этого металлического голоса. Волнение сбивало на фальшь. Ошибались нотами оба, но эту оказию, могли распознать только они сами.
Теперь музыка грустила двумя сердцами, а воздух, окружавший музыкантов, густел, собираясь туманной пенкой, лип на всё, даруя этому «всё» радость музыки….
Аккордеон умолк резко и сразу. Гитарные струны ещё вибрировали, пальцы продолжали пощипывать медь, выдавая то – ля, то – си. Ответа не было.
- Атос! Стоять! Стоять, негодная собака! – Пёс удачно не реагировал на призывы хозяйки, прыгая во весь свой карликово-пуделевый рост, вокруг маленькой, похожей на котлетку, собачки. – Извините. Он не обидет, просто игрун отчаянный, а у Вас «девочка»? – Всё это, женщина проговорила скороговоркой, слегка смущаясь розовыми пятнами на щёках.
- Ух! – Перевела дух, и только теперь, оторвавшись от своего шустрого подопечного, взглянула на собеседника, глазами ночного неба. «Надо же. И звёзды на месте» - подумалось мужчине, уловивше6му искринки блеснувшие на этом поразительном «небосклоне».
- «Девочка» – утвердил он – зовут Мэйся. Так её мама назвала, вообще-то она хотела Мэсоном окрестить, ну, помните, как в том сериале? Согласитесь. «Барышне» такое имя совсем не к месту. Вот и сошлись на Мэйси.
- Я не смотрю сериалы, зато очень люблю читать женские романы, от которых можно грустить и иногда всплакнуть. – она ещё более конфузилась, тормоша пальчиками собачий поводок - наверно я что то не то горю, подруги всегда ругают мой язык: «Ирка! Как ляпнешь не подумав!» - При слове «Ирка» она бросила еле уловимый взгляд на мужское лицо и тут – же отвлеклась на своего «мушкетёра».
Вчетвером, прогулка оказалась много приятнее, но как бывает, всё хорошее рано или поздно заканчивается и начинается, быть может, … очень хорошее.
- Вот и всё – по слогам, чётко выговорила Ира – мне пора репетировать, в субботу концерт, а у нас ещё ничего не готово и добираться перекладными, на самый конец города. А живу теперь в этом подъезде – дама указала кивком на соседний подъезд – уже целых три дня!
- Ира, – после некоторой паузы произнёс собеседник – а почему Вы вчера резко оборвали музыку?
Она медленно окутала мужчину своим «небом», повернулась и пошла прочь неспешно, словно что – то обдумывая, что – то решая для себя. И только у самой двери парадного, не оборачиваясь, отчётливо произнесла: « Потому, что мне показалось, я влюбилась».
«Доводчики» бесшумно затворили дверь, а которой, по обе его стороны стояли счастливые люди, с дурацкими улыбками на лицах …..
г. Тула 24. 05. 11г.