НИНА ОМЕЛЬЧЕНКО.
Костя выключает пылесос и идёт открыть дверь.
- Ой, ну, слава Богу, с тобой всё хорошо! – я слышу Наташин звонкий голос, звук поцелуя и сердце моё холодеет.
- Ты исчез так неожиданно, бросил меня с этими придурками! Я тебе звоню-звоню, телефон не отвечает, я стала волноваться. Тебя на работу вызывали? – Наташин голос всё ближе, - Ты почему не перезвонил, это просто свинство!
- Наташа, постой. Иди в гостиную, надо поговорить, - голос Кости.
- Ну, чай будем пить и поговорим, - Наташа с улыбкой входит в кухню:
- Ой!
Стоим. Смотрим друг на дружку. Молчим.
- Интересная картина! Ты нанял эту шлюшку, чтобы она есть готовила? – воздух со свистом вырывается из Наташиных сжимающихся губ.
Я молчу. Действительность, вторгшаяся в образе Наташи, опять грозит разнести в дребезги волшебные замки моей мечты!
- Наташа, прости, что я не нашёл времени, чтобы позвонить тебе и сказать, что… я женюсь – выдаёт Костик такой неожиданный финал, что мы обе замираем, глядя на него. Вот это сказанул!
- Что? – пискнула Наташа.
- Ты отличная девчонка и я желаю тебе счастья, но я люблю Нинку и это навсегда, тут уж ничего не поделать, так бывает, прости меня.
- А я? Меня теперь куда – на помойку?! – из голубых Наташиных глаз горохом посыпались слёзы. Глупо, но мне её ужасно жалко.
- Не надо, прости, если можешь. Но ты же всё знала - я ничего не смогу с собой сделать, это как болезнь! – извиняется Костик.
- Да неужели! Но ведь четыре месяца, пока меня трахал, здоров был! – Наташа трясётся и ломает руки.
- А ты что пялишься, думаешь, я из себя недотрогу корчила, как ты? Да Костик твой, зажигал, круче некуда, - это Наташа кричит уже мне.
Я, по-прежнему, молчу и понимаю, что у нас опять проблема и очень большая!
Костя оделся и отправился провожать Наташу домой. Я сидела, как на иголках, и ждала его, не позволяя своим мыслям забираться в дебри ревности. Хотя, вот именно в этот раз, повод у меня был самый, что ни на есть, настоящий!
Когда Костя позвонил в дверь, я так перепугалась, что не сдвинулась с места, где сидела, а только сжалась в комочек. Он позвонил ещё раз и открыл дверь своим ключом. Когда он ворвался на кухню, где я притулилась на табуретке, лицо у него было безумное! Он содрал меня со стула так стремительно, что тот грохнулся и прижал к себе.
- Я подумал, что ты опять сбежала, - прорычал он мне в ухо.
Я расплакалась, обнимая его крепко-крепко.
Хорошо, что я выключила газ, под сковородой с картошкой, иначе был бы пожар - мы вспомнили о ней только наутро, когда завтракать пошли!
Мы пили чай и смотрели друг на друга.
Я упросила Костю сбрить свои смешные усы, но решила, что пирсинг пусть остаётся! У меня железки во рту – мои брекеты, у него пусть на лице будут. Типа, гармония! Костик дразнил меня, говорил, что целоваться со мной, всё равно, что пить чай с ложечки – всё время привкус металла, однако, я не заметила чтобы ему это сильно мешало! Нам вообще, сейчас мало что мешало. Даже мысли о том, что Наташа видела всё то же что и я, не сильно беспокоила меня, пока, во всяком случае! И я, как ни странно, не боялась идти в школу – я была как во сне. Ничего не соображала, а только чувствовала.
Костя довёл меня до школы, хотя я прогоняла его – во-первых, он опаздывал на занятия, а во-вторых, я не хотела, чтобы нас кто-то видел, после всего что было!
- Костя, мне осталось учиться месяц, потом экзамены – и всё! Не надо, не хочу, чтобы о нас опять говорили, я суеверная, вдруг сглазят! – прошу его я.
- Не проси. Вот, хоть до этого дерева доведу! Я не представляю, как до вечера дожить! Я бы забил на работу, но нам же деньги нужны! – Костик обнимает меня двумя руками, целует в запрокинутое лицо и быстро, чтобы не передумать, уходит.
Я смотрю вслед. Костя быстро возвращается, опять целует меня, разворачивает в сторону школы и легонько подталкивает вперёд:
- Иди и не оглядывайся.